Александр Лекаренко - Последнее путешествие Клингзора

• Название: Последнее путешествие Клингзора
• Автор: Александр Лекаренко
• Жанр: Современная проза

Амазонки... Кто они? Жили они в самом деле на нашей планете, или это - плод фантазии древних летописцев? Переписываются же современные летописи в угоду поли­тической коньюнктуре - так почему древние должны были быть лучше нас?

В своем новом романе Александр Лекаренко предлагает еще одну версию исто­рии загадочных женщин-воительниц. Но сам роман - не об этом. Амазонки - всего лишь инструмент, с помощью которого автор исследует то, что представляло и представляет интерес для любого писателя - Человека, его внутренний мир, мотивы, причины и следствия его помыслов и поступков.И пытается, как и прежде, найти ответ на вечный вопрос: зачем человек живет, для чего он предназначен, чем оправдано его существова­ние на этой планете. В чем, в конце концов, смысл жизни человеческой?

Ответов нет. Как нет их ни у кого, поскольку нет готовых рецептов ни человеческой жизни, ни человеческого счастья. Есть только вопросы, на которые каждый находит свои собственные ответы. Герои романа "Последнее путешествие Клингзора" так же пы­таются найти и находят их - свои ответы на вечные вопросы. 

---

- Потому, что плюс в своем воображении человек тут же нейтрализует минусом. Неконцентрированное мышление подобно маятнику и не способно создать ничего, кроме иллюзий. Сомнение для ума это то же, что пытка для тела. Вот почему человек перманентно несчастен. Не мыслите - мышление всегда двойственно. Остановите маятник. Желайте из этой точки здесь и сейчас. Желайте из состояния Зверя, и вы войдете в сердце вашего Желания. Вам хочется смотреть мне между ног? Не отводите взгляд! Трогайте меня, обоняйте мой запах, волна сексуальности смывает все мысли, поднимайтесь на ней к вашему Желанию. Я - ваше Желание, войдите в меня.

Глава 26

Он сидел под толстым старым деревом, прислонившись спиной к его корявому стволу. Спина уже несколько затекла. Прямо перед ним была желтая дорога, слева и справа ограниченная выступами скал. Под ним был помост из жердей, покрытый вытертым ковром. Отклонившись в сторону и посмотрев через плечо, он мог видеть уже знакомую долину в подкове холмов и бревенчатый сруб колодца в глубине ее. На дороге слева показался человек. В том месте, где к ней вплотную подходила скала, дорога круто спускалась вниз. Или, может быть, возникала из ниоткуда. Там плавала голубоватая дымка. Сначала показалась голова человека, потом плечи, грудь, живот, ноги. Он шел неспешно. Он был среднего роста, строен. Одет в белую рубаху с длинным рукавом, голубые джинсы и сандалии. Подходя, он улыбался. Когда он приблизился, стало видно, что лет ему около сорока, лицо загорелое, веселое, сероглазое, в серебряной трехдневной бороде. Волосы, однако, были черны, как вороново крыло и блестящей волной падали на лоб и уши.

- Сидим? - усмешливо спросил человек, боком присаживаясь на край помоста.

- Сидим, - ответил он.

А что еще он мог ответить? И спросил, как бы невзначай:

- А где это я нахожусь?

Пришелец внимательно посмотрел в его лицо, и стало понятно, что он очень хорошо осознает глубину заинтересованности задавшего вопрос.

- Технически правильно будет сказать - во сне, - наконец ответил пришелец. - А объективно правильно будет сказать - здесь, в этом месте. Ведь это мир объектов, не так ли? - пришелец повел вокруг рукой. - Твердых объектов, - пришелец усмехнулся и похлопал ладонью по помосту.

- Где находится это место? - стараясь быть вежливым, спросил он.

- А где находится то место, откуда ты пришел? - ответил вопросом пришелец. - Оно растаяло, как дым, за твоей спиной. Все ответы - неправильные. Правильно только прямое знание. Ты - здесь и сейчас.

- Ну, хорошо, - сказал он. - А что находится там, слева, - он показал рукой за левый поворот дороги, - и там, справа? - он указал за правый поворот, где дорога исчезала за выступом скалы.

- Пойди и посмотри, - пожал плечами пришелец, - Эта дорога идет из ниоткуда в никуда через точку Здесь и Сейчас. Двигайся. Ты - властелин дороги.

- Пойдешь налево - меч потеряешь, пойдешь направо - коня потеряешь, пойдешь прямо - жизнь потеряешь. Так что ли? - усмехнулся он.

- Отчасти так, - кивнул пришелец. - Только нет у тебя ни коня, ни меча, а жизнь твоя тебе не принадлежит. Так что терять тебе нечего.

- Почему моя жизнь мне не принадлежит?

- Потому, что никто не спрашивал твоего желания на входе, и никто не спросит на выходе. Ты вброшен в жизнь, как щенок в воду и барахтаешься, пока не утонешь.

- Я могу не барахтаться, - возразил он.

- Можешь, - согласился пришелец, - Можешь пойти прямо. На дно. Это единственное, чем ты по настоящему владеешь - своей смертью. Смерть - это все, что у тебя есть. И все, что ты можешь потерять.

- Каким образом? - чуть не расхохотался он.

- Научившись плавать, - ответил пришелец. - И достигнув другого берега. Где будешь в недосягаемости для бросающего щенков в воду, вне жизни и вне смерти.

- Зачем мне это? - спросил он.

- А зачем тебе все? - пожал плечами пришелец. - Даже ничего не делая, ты все равно что-то делаешь. Даже если никуда не стремишься, тебя все равно волочит потоком. Потоком жизни - к смерти. Или потоком смерти - к жизни. Но ты уже сделал свой выбор. Поэтому ты здесь. На острове. А вот и первый потерпевший кораблекрушение, - он указал рукой влево.

Оттуда, глуповато улыбаясь, к ним приближался голый Юрген. Как бы он там ни выглядел, но вопрос, подойдя к помосту, задал вполне уместный.

- Это что, Тот Свет? - спросил он, причем обратился к незнакомцу.

Незнакомец молча отвернулся. Тогда Юрген оборотил недобрый взгляд к своему доброму старому другу. Но друг смотрел через его левое плечо на дорогу. Там появилась группа людей. Трое были крепкими парнями в зеленом камуфляже, новом, но уже заляпанном рыжими пятнами. Четвертый двигался чуть впереди и чуть сбоку. На нем была черная застиранная униформа и сапоги со шпорами. На голове - фуражка с обвисшими полями и какой-то невыразительной кокардой. Когда он приблизился, стало видно, что на погонах его, шитых потемневшим серебром, четыре капитанские звездочки, а на правом обшлаге рукава грубый шеврон - череп и кости.

- Разрешите пройти? - почти без вопросительной интонации спросил капитан, подойдя к помосту. Лицо его было, как бы сожжено жаром, на нем выделялись усы пшеничного цвета. Он ни на ком не фиксировал взгляд, его очень светлые глаза были неподвижно устремлены в пространство между телами собравшихся у помоста мужчин.

Незнакомец ничего не ответил. Голый Юрген, молча ухмыляясь, переминался с ноги на ногу.

- Идите, - неожиданно для себя сказал его старый друг.

Капитан бросил руку под козырек. И вся группа удалилась по дороге вправо.

- Ну вот, ты и принял на себя ответственность, - сказал незнакомец. - Ты ответил. Ты отпустил их. И теперь ты есть то, что ты есть.

- Какую, к черту, ответственность? - нервно спросил он. - Куда отпустил?

- На войну, - пожал плечами незнакомец. - Нет мира в Небесах. И каждый в этом участвует, так или иначе. Способ существования человека - это Война. Потому что все начинается здесь, - он топнул ногой. - На этой Земле. На этой твердой Земле, как бы ты ее не назвал. Потому что Земля, сколько бы их ни было в твоих двоящихся глазах - это точка отсчета Бесконечности. Бог создал Землю и Человека на Земле, чтобы не остановилась Машина Войны, чтобы возникла Вселенная. Все солнца и планеты, ангелы и меньшие боги, любые Силы и Власти - это будущий человек. Хаос выделяет из себя Космос, чтобы существовать. Человек организует Космос своим сознанием, человек - Звезда, вокруг которой вращается Мир, перемалывающий Хаос в мириады звезд и мириады дискретных сознаний, каждое из которых организует Хаос вокруг себя. Поэтому, человек - всегда на войне. Человек - это комплекс, вихрь энергий, многосоставное единство, Космос сам по себе. Человек - это мириады дискретных точек сознания, формирующих мириады тел в мириадах миров. В той части своего сознания, которая формирует мир предметов, он сражается зубами, когтями, каменным топором. Бомбами, газетами, финансовыми корпорациями. Книгами, идеями, мыслью, которая тоже есть предмет. С другими людьми, с природой, с самим собой. В других мирах - другие формы войны. Но всегда и везде человек сражается против всех, стоя на своей груди. Формируя Космос, он сам есть порождение Хаоса, он не может остановиться, он обречен войне, которую ведет. Ты понял? - незнакомец вопросительно приподнял брови.

- Нет. - ответил он. - Какова моя роль в этом раскладе?

- Каждый сам выбирает свою роль, - незнакомец пожал плечами. - Сознательно или бессознательно, но всегда - вольно. Тебя ведь никто не тащил сюда насильно. Ты искал вход и нашел его. И приходишь сюда раз за разом, именно в это место. Видимо, оно чем-то привлекает тебя.

- А меня не привлекает, - вызывающе сказал Юрген.

- Привлекает, привлекает, - с улыбкой ответил незнакомец. - Таких, как ты, воинов, оно привлекает, как магнит железную стружку. А не наоборот, - незнакомец отвернулся от Юргена. - А потом ты отпустил тех людей. Ты разрешил им идти. Тебя ведь никто не тянул за язык? Видимо, тебе нравится отпускать и разрешать. Ты связал их своим разрешением на этом пути времени, а потом разрешил узел, отпустив их. Видимо, тебе нравится связывать и распускать. Твое присутствие здесь было потенциальным узлом времени. Но когда ты произнес слово, оно стало реальным. Теперь ты - связывающий и распускающий. Ты взял на себя ответственность, по своей воле. Теперь держи ее крепко, иначе раздавит, - незнакомец соскочил с помоста. - А я пошел.

- Что за дерьмо? - крикнул он. - Куда это ты пошел?

Незнакомец хитро прищурился:

- Ты видел те гробы в пещере? Там лежат те, кто не нашел себе замены. Адью!

- Стоять, падаль!

Они выкрикнули это одновременно и одними и теми же словами, он и Юрген. И одновременно кинулись вперед. Он нанес страшный удар локтем с разворота, метя в ухмыляющуюся яркоглазую морду. Но каким-то образом промазал и врезался в дерево. Боль вспухла, как звезда, он захлебнулся криком боли и ярости…