Филарет Чернов - Темный круг

• Название: Темный круг
• Автор: Филарет Чернов
• Издательство: «Мнемозина»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011

Филарет Иванович Чернов (1878–1940) — талантливый поэт-самоучка, лучшие свои произведения создавший на рубеже 10-20-х гг. прошлого века. Ему так и не удалось напечатать книгу стихов, хотя они публиковались во многих популярных журналах того времени: «Вестник Европы», «Русское богатство», «Нива», «Огонек», «Живописное обозрение», «Новый Сатирикон»…

После революции Ф. Чернов изредка печатался в советской периодике, работал внештатным литконсультантом. Умер в психиатрической больнице.

Настоящий сборник — первое серьезное знакомство современного читателя с философской и пейзажной лирикой поэта. В нем собраны публикации в журналах и газетах; стихи из тетрадей, хранящихся в архиве Бременского университета; воспоминания друга поэта Евгения Кропивницкого и другие материалы.

---

Осенний сонет

Е. Л. Кропивницкому

Уходит солнце, пламень остужая
Своих лучей. Не жарко, не светло.
Прохладных вод чуть зыбится стекло,
Два солнца в них — два лика отражая.

В лесу простор и светлость, но пустая,
Как будто здесь бессмертие прошло,
И душу взяв, и тело, и тепло,
Оставило лишь мертвый отблеск рая.

Но сердцу жаль… жаль смертного тепла, —
Мятущейся земли горячей силы!
И светлость мне бесплотных не светла,

И райские селения унылы.
Я сын земли, рожден земным теплом,
И жажду я бессмертия в земном.

Осень 1921, Москва

Вечерняя мелодия

Е. Л. Кропивницкому

Далеко зазвонили к вечерне…
Над полями плыла тишина…
И все выше, все глубже, бессмертней
Голубая росла вышина…

И вечерние звезды дрожали
В голубой, в голубой тишине…
Была радость в закатной печали,
Было счастье в затихнувшем дне.

Пело сердце чуть слышно, устало…
О чем пело? Не знаю, о чем!
Только знаю: не мука звучала
В замирающем сердце моем.

Уходил я без жалоб, без стона…
С тишиной в тишину уплывал…
Тихий трепет далекого звона,
Как родного меня провожал…

29 апреля 1919

«Все громче детства голоса…»

Все громче детства голоса,
Все ярче милых лица.
Младенческие небеса,
Младенчество мне снится.

Бегу росой по зеленям,
И сам росист и светел.
Качель небес вон там, вот там —
За пашнями заметил; —

Спустилась там: скорей! скорей!
Перебегу ли пашни?..
Ах, все росистей, все синей, —
И радостно, и страшно!

«В полночный час над Библией склоняясь…»

В полночный час над Библией склонясь,
Над книгою, идущей век от века,
И в мглу времен душой переселясь,
Я чувствую величье человека.

Там жизнь прошел он таинством живым,
И было все ему — святыня:
Огонь и воздух, свет и дым,
Зыбь моря и песков пустыня.

Охвачен путь его был огненным столпом,
Сходило творческое слово, —
Там ветры говорили, гром, —
Карала молния сурово.

Теперь стал мир, как склеп, немым, —
Как остов, он стоит угрюмо,
И дух наш носится над ним
Всё отрицающею думой…

«Уж жизнь моя бросает тень…»

Е. Л. Кропивницкому

Уж жизнь моя бросает тень,
И тень длинна, как ночь.
Там, где закат, мой меркнет день,
Уходит прочь.

Уже туман с реки ползет,
Кропит лучи росой.
Закат потух, и ночь растет,
Пора домой.

Но где ж мне дом себе найти?
И шепчет глухо ночь:
Вон там погост, туда иди,
От жизни прочь.

1908

РАЗНЫЕ СТИХИ

«Люблю монастырей я сумрачных покой…»

Е. Л. Кропивницкому

Люблю монастырей я сумрачных покой
За тихою, пустынною оградой, —
Их корпусов высокий ряд немой,
Их келейки с Распятьем и лампадой.

Я сам в них жил — в тех келейках простых, —
Вкушал покой — безмолвия отраду;
За белую высокую ограду
Ходил мечтать о сладостях мирских…

Мир звал к себе… и были властны зовы…
И были дни, так горько было мне,
Что жизнь пройдет под схимою суровой,
В молитвенной и строгой тишине.

И в эти дни душа рвалась на волю —
В толпу и гул шумящих городов…
И, сетуя, я клял свою неволю, —
Был нелюдим, и мрачен, и суров…

Я уходил далеко в глушь лесную
И там блуждал в безмолвии один…
Задумчивый, я слушал шум вершин
И жизнь свою жалел я молодую…

………………………………………………………..
И я ушел. Пусть будет проклят он,
Тот день, когда с котомкой за плечами
Я покидал такой чудесный сон!..
Шагал, спешил в шумящий вавилон,
Чтоб мир души навек смутить от страстояний…

Мой плачь

Вот когда даже слов не придумаю,
Как проклясть тебя, город-палач!
Всею мукой и злобой угрюмою
Комариный мой чувствую плач…

Сердце города, — сердце бетонное,
Пусть тебя воспоет кремень!
Мое сердце, в бескрайность влюбленное,
Рвется в зыбкую мглу деревень…

Зыбит, зыбит дорога туманная,
А за ней скитской дали затон.
Ах, душа ты моя покаянная, —
В замирающих сумерках — звон…

Никому не отдам заповедное,
Что стаилось чистейшей слезой, —
Лишь тебе, память детства, нетленная:
Только ты и осталась со мной!

Вот они, мои радости тихие:
Тихий дом… моя тихая мать…
И тогда еще песни — стихи я
Сам собой научился слагать…

Я впивал себя грусть непонятную,
Не ребячье, ребенок, вдыхал,
Чуял тайну во всем необъятную
И — недетски душой притихал…

Ты влекла меня, Русь сладкозвонная
Уводила печально в скиты…
То не пыль, а кадило иконное
По тропам опыляло цветы.

Как темнели глаза мои жадные,
Когда вечер мне в душу глядел,
Когда тихились звезды лампадные,
Когда месяц над ветлой немел.

Ни о чем тогда разум не спрашивал!
Сердцем слушать, таиться и ждать,
Как идет… как растет эта, страшная,
Божья тайна, родная, как мать…

Притихал… замирал… одиночеством
Сердце грелось и тайной цвело…
Ах, теперь одного только хочется,
Чтобы всё — и навек — отошло…

В камнях буден душа истомилася,
Мать и детство — на том берегу.
Неземному душа отмолилася,
А земное — принять не могу.

Вот когда даже слов не придумаю,
Как проклясть тебя, город-палач!
Всею мукою сердца угрюмою,
Мой бессильный я чувствую плач…

1925

«Мечтать о женщине… искать ее во всех…»

Мечтать о женщине… искать ее во всех
Мелькнувших ангелах… мелькнувших и пропавших…
И вот найти ее средь ангелов, но павших,
Где чувство — горький яд, где ласка — темный грех…
Тоска, и боль, и скорбь! Как горько сознавать,
Что темная земля пороков и падений
Ведет мою мечту на низкие ступени,
Где можно женщину любить и проклинать…

«Мучительный образ, мучительный…»

Мучительный образ, мучительный —
Он скорбно живет во мне, —
И жизнь моя — вечер томительный
В печально-закатном огне…

Зажигаются звезды неясные
В великой печальной мгле…
О личико детски-безгласное
Поруганной здесь — на земле!..

В голубеньком платьице, бледная,
Совсем еще девочка ты.
На левом виске, чуть заметную,
Кровь грустно покрыли цветы…

Мерцала ты личиком трепетным
И чистым, как божья слеза:
На жизнь — на Страшное Стретенье, —
Открылись святые глаза

И в бездну глядели, как в светлую,
Безоблачно-синюю высь…
Лежишь ты распятой под ветлами,
Что горьким крестом обнялись…

1918

Образ Варвары Великомученицы