Елена Ярошенко - Карающий ангел

• Название: Карающий ангел
• Автор: Елена Ярошенко
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-008721-7

С того самого дня, как огласили завещание графини Терской, стали происходить необъяснимые трагические события. Сначала сгорел при пожаре управляющий. Потом исчез дворник, всю жизнь прослуживший в доме. Затем компаньонка графини упала с лестницы и свернула себе шею. И вот теперь горничная и кухарка, последовавшие после смерти графини за ее внучкой в имение Терских, оказались отравленными. Слишком много несчастий за короткий срок! Неужели старушка с того света призывает к себе своих преданных слуг?.. Елена Ростовцева, подруга Маруси — внучки графини, уверена, что разгадка всех этих страшных событий находится в Москве. Тем более что там живет кузен Маруси, который неожиданно для всех получил права на огромное состояние Терских…

                                                                                

---

Я, конечно, не дошла до такой степени самобичевания, чтобы в порыве раскаяния признать себя убийцей Десницына-старшего, но в целом мои внутренние ощущения были не из приятных. Незавидная мне выпала роль!

Шекспир, как известно, утверждал, что весь мир — театр, а люди в нем актеры… Как-то мне в последнее время не нравится репертуар этого театра, да и режиссерская концепция из рук вон плоха…

Может быть, я постепенно пришла бы к полному философскому неприятию окружающего мира, но визит господина Легонтова отвлек меня от этих раздумий.

Ответить на его приветствие мне удалось почти громким и звонким голосом, из чего можно было сделать вывод, что начинающаяся ангина ослабила свою смертоносную хватку на моем горле.

— Елена Сергеевна, я вчера, к сожалению, задержался в больнице и слишком поздно узнал, что вы вызывали меня в Последний переулок. С Сухаревки мне было бы рукой подать к месту событий, но я, увы, вернулся на Ордынку, в свой Первый Казачий, и уже оттуда снова отправился на Сретенку, потеряв время. Когда я оказался в Последнем переулке, там все было кончено, и я смог только опросить очевидцев и от них узнать о вашем приключении.

— Что ж, если вы, как и другие, относите меня к числу искательниц приключений, то можете считать, что я их вчера нашла. И даже в избытке.

— Ничего не поделаешь, все имеет свою оборотную сторону. Стало быть, в результате вчерашних событий поддельный Хорватов, не давшись в руки полиции, рухнул с крыши и разбился насмерть, а дама, известная вам как Евгения Дроздова, бесследно исчезла, прихватив с собой самое ценное из украденного. Вы, как я узнал, пытались воспрепятствовать как первому, так и второму событию…

— Да уж, если я за что-нибудь берусь — эффект потрясающий, любо-дорого посмотреть!

— Приятно, что вы не теряете присутствия духа. Если все в жизни воспринимать слишком серьезно — можно сойти с ума. Однако, не в обиду вам будь сказано, по моему мнению, женщины не должны заниматься частным сыском и ловить преступников. Для дам самое подходящее занятие — варить повидло (сейчас как раз разгар сезона варки). А если вы беретесь за несвойственные вам дела, все равно получается одно повидло с сиропом…

От таких наглых, дышащих мужским шовинизмом речей у меня снова заболело горло, и мне пришлось прокашляться. Что ж, я не хотела быть бестактной и злой, видит Бог, не хотела, но меня к этому вынуждают. Вообще в глубине сердца я чрезвычайно деликатна, но на ногу себе наступать не позволю никому!

— Позвольте напомнить вам, господин Легонтов, вы были наняты вовсе не для проповедования своих замшелых домостроевских взглядов, не делающих, по моему убеждению, чести современному мужчине, а совсем для иных, может быть, и менее приятных дел. И если уж вы оставили нам для связи свой телефонный номер, могли бы с большим вниманием относиться к переданной вам информации. В таком случае вашим клиенткам не пришлось бы, отвлекаясь от изготовления повидла, ночью под проливным дождем гоняться по крышам с оружием в руках за преступниками, в то время как вы безмятежно исполняете обязанности больничной сиделки!

Может быть, я не во всем была права, но ведь и он тоже… Легонтов расхохотался.

— Ну, уели вы меня, Елена Сергеевна, уели! Всегда подозревал, что вы — штучка, но вы превзошли мои самые смелые ожидания. Простите великодушно, я не хотел вас обидеть. Давайте не будем ссориться. Сейчас главная задача — разыскать Женю Дроздову.

— Боюсь, она мчится в вагоне экспресса в дальнюю даль, а в Москве и след ее уже простыл.

— Не будем предвосхищать события. Возможно, она решила затаиться до тех пор, пока не утихнет шумиха, и не спеша подготовить свое исчезновение из Москвы. Как я понял, эта особа ничего с кондачка не делает, а тщательно готовит каждую свою операцию. Если она рискнет задержаться в Москве хотя бы на несколько дней, у нас есть шанс не упустить ее.

— Честно признаться, не представляю, как именно мы сможем реализовать этот шанс! Не хочу показаться умственно отсталой, но…

— И не нужно, умственная отсталость даму не украшает. О наших шансах предоставьте подумать мне! Я уже предпринял определенные шаги.

— Ну что ж, тогда последний вопрос — как дела в Шереметевской больнице и на кого вы оставите нашего раненого?

— Ох, Елена Сергеевна, до чего же мне нравится женская логика! Не вы ли меня только что упрекали за излишнее пристрастие к должности больничной сиделки? Не волнуйтесь, там все благополучно, господин Хорватов пришел в себя, спрашивал про вас и молодую графиню, мне кажется, он пошел на поправку. О его безопасности позаботится надежный человек. Хотя я уверен, что покушений на него больше не будет.

— Почему?

— Они перестали быть кому бы то ни было выгодными. То ли дело, пока был жив Нафанаил, претендовавший на имя и состояние Хорватова. А теперь, даже если и удастся лишить Мишу жизни, ваша злодейка Дроздова ничего с этого дела не приобретет. Так зачем ей, с ее-то расчетливостью, пустые хлопоты? Если только из мести…

— Не будем исключать и такой возможности. Оставьте там своего человека, прошу вас. Нам с графиней будет спокойнее.

— Желание дамы — закон. А теперь я, с вашего позволения, отправлюсь на поиски мадемуазель Дроздовой. Мой внутренний голос подсказывает, что она еще в Москве, а в таких вопросах на его слово можно положиться.

После беседы с господином Легонтовым мне совершенно расхотелось болеть, пить всякую горячую дрянь и сидеть, завернувшись в шаль, мысленно погружаясь в пучину самого мрачного отчаяния. Кажется, и Маруся не настаивала на подобном препровождении времени.

Наскоро перекусив, мы выбрали по красивой шляпке и отправились в них на Сухаревку. Ведь Миша очнулся! Шура несла корзину, в которой были бутылки с куриным бульоном и ягодным морсом, немного фруктов и какое-то чрезвычайно воздушное блюдо в мисочке. Кухарка специально приготовила его для Михаила, причем, орудуя венчиком для сбивания, она клялась, что это — легкая и полезная пища и для раненого будет в самый раз. Мы прихватили эту розовую пену с собой, но я твердо решила посоветоваться с доктором, что можно приносить раненому и предлагать в качестве угощения. Дилетанты в вопросах медицины могут навредить больному человеку, даже когда руководствуются лучшими побуждениями.

Выходя из дома, мы встретили Андрея Щербинина, шедшего к нам в гости. Узнав, что мы отправляемся в Шереметевскую больницу к Мише, он с удовольствием составил нам компанию, причем галантно освободил Шуру от ее корзины. Что, на мой взгляд, справедливо, ибо сильный и здоровый мужчина не должен безучастно смотреть, как женщина несет поклажу, даже если эта женщина — прислуга.

Михаил был в сознании и очень нам обрадовался. Выглядел он, честно признаться, неважно. Бледность его лица почти переходила в синеву, и все шрамы и оспины, нанесенные ему когда-то безжалостной болезнью, были заметны как никогда. Мише нельзя было делать резких движений, но он все же приподнялся и схватил одной рукой мою ладонь, а другой Марусину.

— Как я счастлив, что ко мне пришли две такие прекрасные, самые прекрасные в мире женщины!

Я не люблю неприкрытую лесть, но Мише, чудесным образом вернувшемуся с того света, можно было простить что угодно.

— Мне вчера было так одиноко здесь! Я мечтал вас увидеть…

— Простите, Миша, но вчера у нас было одно важное дело — мы напали на след ваших убийц.

— Неужели? И что, удалось поймать?

— Не совсем. Хотя мы попытались сделать все, что было в наших силах… Но не преуспели в этой попытке. Евгения ухитрилась скрыться, а Нафанаил… Не знаю, порадует ли вас такая весть, но Нафанаила больше нет. Отныне вы — единственный Михаил Хорватов, а человек, покушавшийся на вашу жизнь, скоро будет предан земле…

— Радоваться чужой смерти — большой грех, на такое способны только выродки. Даже если это смерть врага. Раз судьбе было угодно так распорядиться нашими жизнями, остается только молиться, чтобы Господь простил Нафанаилу его прегрешения и даровал новопреставленному рабу своему вечный покой. К тому же покушался на мою жизнь вовсе не Нафанаил…

— Неужели Варсонофий? — вскричали мы с Марусей в один голос.