Исидор Кацнельсон - По неизведанным землям Эфиопии

• Название: По неизведанным землям Эфиопии
• Автор: Исидор Кацнельсон
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1975

В книге на основании преимущественно вновь обнаруженных и неопубликованных документов рассказывается о необычной судьбе русского путешественника А. К. Булатовича; описываются три его экспедиции в юго-западные области Эфиопии, совершенные в 1896–1899 гг.

---

Но Лондон хотел обещаниями и компромиссами успокоить Менелика и заставить его примириться с захватами. И Гаррингтон от развязной самоуверенности переходит к лицемерной благожелательности он почтительно просит Менелика принять его для личных переговоров до спешному делу.

Стремясь повлиять на негуса, Англия отнюдь не рассчитывала лишь на дипломатические способности посла Гаррингтона. Осенью 1898 года в провинции Тигре начался мятеж. Рас Мангаши, сын императора Иоанна IV от морганатическото брака, поднялся против Менелика, задетый уступкой Италии части земель, унаследованных им от отца. У раса Мангаши, конечно, не было никаких шансов на победу его малочисленная армия не могла бы сопротивляться войскам негуса. Понимая это, Мангаши 17 сентября прислал Менелику челобитную с повинной. Менелик не хотел братоубийственной войны, которая истощит и ослабит страну. Поэтому он ответил Мангаши, что готов простить его, если его раскаяние искренне и если он сам придет в Аддис-Абебу с повинной. Рас Мангаши прислал негусу депутацию, но сам в Аддис-Абебу не явился. Что удерживало его? Конечно, он боялся гнева Менелика и ответственности за поднятый мятеж. Но существовала и другая причина, более важная. Руки его были связаны англичанами и итальянцами. Ведь именно они инспирировали феодальный мятеж в Тигре. Итальянский посол уговаривал Менелика лично предпринять экспедицию против Мангаши. Англия хотела отвлечь силы и внимание Менелика от своих захватнических действий.

Англичане интриговали не только в Тигре, но и в других провинциях Эфиопии. Вскоре стало известно, что пегус Годжама Текло Хайманот вступил в тайные сношения с англичанами и готовит восстание против Менелика. Это была серьезная опасность. Годжам находился у самого театра военных действий англо-египетской армии. Власов писал об этом: «…вне всякого сомнения, Англия окажет негусу Текло Хайманоту самую энергичнуго поддержку, при условии получения от последнего права занять главные удобные доступы и входы, ведущие через Годжам в сердце Эфиопии, вернее, ключи к ней».

К восстанию готовился и правитель Уолло рас Микаэль, зять императора. Положение усугублялась тем, что нельзя было полагаться на недавно покоренные племена, населившие западные и южные приграничные области Эфиопии. Они не упустили бы случая выйти из-под власти Менелика II. Империя стояла перед грозным испытанием. Власов это отлично понимал и сообщал в Петербург: «Для Эфиопии, по-видимому, наступают вновь тяжелые дни, и только дух веры да любовь к родине и свободе будут в силах, быть может, спасти ее и на этот раз от потери независимости».

Менелик принял меры для защиты своих границ. Десятитысячное войско дадьязмача Демесье отправилось к Белому Нилу. Правитель южных областей и Каффы рас Вальде Георгис пошел со своим войском к Ладо. Дадьязмач Тасама, находившийся в то время на реке Собат, получил распоряжение не покидать занимаемых позиций. Все остальные правители должны были держать свои войска в полной боевой готовности.

Англичанам при содействии Италии удалось все-таки втянуть Менелика в войну против раса Мангаши. 15 октября 1898 года Менелик и его супруга Таиту покинули Аддис-Абебу. Войско Менелика двинулось в Тигре. Власов предложил императору взять с собой в поход русского врача. Менелик с радостью согласился. Хирург и фельдшер, забрав в посольстве все запасы медикаментов и перевязочных средств, отправились с Менеликом. За императором покинули Аддис-Абебу и все придворные чины. Столица опустела. 6 ноября Менелик обратился к населению Тигре с воззванием. Мангаши отстранялся от управления страной, на его место назначался рас Меконнен, главнокомандующий всеми объединенными военными силами, которые сражались против Мангаши.

Сам мятежник с двадцатитысячным войском заперся в крепости Макалэ. На обращение негуса он ответил, что предпочтет умереть в Тигре, чем сдаться. Но 13 января рас Меконнен известил императора, что Мангаши окружен и готов явиться с повинной.

Под пышным конвоем, при салютах из пушек и митральез мятежник Мангаши, с камнем на шее, был введен в Дессие, где стоял император.

Это была важная победа. Сразу же прибыл в Дессие и негус Годжамский. Он принес императору богатые подарки. Менелик не высказал ему ни слова упрека он хотел сплочения, а не раздоров.

20 марта Менелик с триумфом вернулся в Аддис-Абебу. Но угроза со стороны Англии не миновала.

Власов понимал, что Менелику ни в коем случае нельзя поддаваться на провокации Англии, ввязываться в войну с ней. Поражение в этой войне приведет Эфиопию к утрате независимости. Империя, объединяемая и сплачиваемая ценою огромных усилий, распадется. Если же Менелику удастся избежать войны, то государство сохранит свою самостоятельность и роль на Африканском континенте. Поэтому Власов советовал Менелику не горячиться и в то же время позаботиться об обороноспособности своих границ. В ответ на угрозы и шантаж Гаррингтона Менелик заявил, что с оружием в руках будет защищать свои владения.

В разтар этих событий Александр Ксаверьевич Булатович находился на пути в Аддис-Абебу, где он вновь должен был поступить в распоряжение П. М. Власова.

22 марта Булатович отправился из Одессы на пароходе «Тамбов» и 4 апреля прибыл в Аден. В тот же день на персидском пароходе, поддерживавшем еженедельное почтовое сообщение между Аденом, Берберой и Зейлой, он отплыл в Зейлу, находившуюся под протекторатом Англии.

5 апреля в полдень пароход прибыл в Зейлу. Резидент Зейлы поручик Гарольд очень любезно принял Булатовича и предложил ему остановиться в своем доме.

Зейла — древний сомалийский городок. Десяток каменных домов составляет торговый квартал города. Здесь живут арабы, индийцы, греки. А за этим кварталом тесно лепятся друг к другу соломенные хижины туземцев. Кочевники сомалийцы держат большие стада верблюдов и рогатого скота. В Зейле они меняют скот и кожу на зерно хлебопашеством сомалийцы не занимаются. Но главное, чем живут сомалийцы, — это доставка грузов с побережья к эфиопской границе. Нет такой сомалийской семьи, которая хотя бы раз в год не посылала кого-либо из своих членов в Зейлу или Берберу. Сомалиец гонит на побережье годных к вьючке верблюдов, берет груз до Джильдесеы, а оттуда, тоже с грузом, возвращается в Зейлу. На заработанные деньги он покупает зерно, материю, а потом уходит в родные кочевья.

Пока шел наем верблюдов и формирование каравана, Булатович внимательно осмотрел Зейлу и Берберу — порт, находившийся километрах в ста к востоку от Зейлы. Смогут ли англичане, если им удастся втянуть Эфиопию в войну, использовать эти порты?

Зейла, безусловно, не имела никакого военного значения. Гавань ее чересчур мелка, и выгрузить большой десант чрезвычайно трудно. Да и дорога, идущая отсюда на Харар, пустынна и безводна. А вот Берберу англичапе вполне могут использовать. Гавань в Бербере отличная, дорога на Харар удобна не только для пешего войска, но и для артиллерии и колесного обоза.

Наем верблюдов оказался делом нелегким. Незадолго до приезда в Зейлу Булатовича отсюда вышел в Эфиопию громадный караван в тысячу верблюдов. Караван вез берданки и патроны, пожалованные русским императором негусу Менелику. Из России ружья и патроны были доставлены в Джибути, но там Ато Иосиф, которому Менелик поручил переправить оружие в Эфиопию, не смог напять верблюдов французские сомали подняли бунт. Возмущение туземцев было вызвано постройкой на их земле железной дороги, которая лишала сомалийцев средств к существованию. Сомалийцы напали на железнодорожных рабочих и остановили работы. Одновременно они прервали караванную почтовую связь между Джибути и Джильдессой. Город Джибути некоторое время жил в паническом страхе. Жители вооружались и готовились к обороне. Наконец, в ответ на требование французских властей в Джибути прибыла рота морской пехоты. Солдаты заняли караулы в городе. Население успокоилось.

Ато Иосиф переправил на лодках оружие в Зейлу. Английский резидент не только не препятствовал переправе оружия из Зейлы в Джильдесеу, что было нетрудно сделать, но даже содействовал этому. Булатович был удивлен и озадачен что бы ото могло означать при нынешних натянутых отношениях между Англией и Эфиопией?

13 апреля Булатович выступил из Зейлы с небольшим караваном в шесть верблюдов. Дорога шла по территории, лежавшей по соседству с землями бунтовавших сомали. В пути к биваку часто подходили туземцы, подозрительно осматривали караван, но, узнав, что его хозяин «москоб» и идет из Зейлы, успокаивались.

В Джильдессе, куда караван прибыл 21 апреля, сомалийские верблюды были заменены ослами галласов, и Булатович в этот же день двинулся дальше.

На ночлег остановился в урочище Белау, в двадцати двух километрах от Харара. Здесь Булатович повстречался с майором Маршаном, который вместе со своими спутниками направлялся в Джибути после отступления французов из Фашоды. Офицеры Маршана радушно приняли Булатовича. Французы обсуждали знаменитый фашодский кризис, и ультиматум Китчнера, и свое отступление. Маршан горячо говорил об отношениях Англии и Эфиопии и о неизбежном их столкновении: