Григорий Богослов - Собрание сочинений святителя Григория Богослова

• Название: Собрание сочинений святителя Григория Богослова
• Автор: Григорий Богослов
• Издательство: Сибирская Благозвонница
• Жанр: Религия
• Год: 2010

«Полное собрание творений святых отцов Церкви и церковных писателей» открывают два тома Творений святителя Григория Богослова. В первый том вошли знаменитые 45 Слов святителя, создавшие ему немеркнущую славу не только знаменитого подвижника Православной Церкви, но и великого богослова, прославленного церковного писателя и блестящего оратора. Эти произведения представляют лучшее, что создал Свт. Григорий на ниве церковного богословия. В них отразилась вся сила таланта святителя. Написанные по различным поводам и в разные периоды жизни Св. Григория, они открывают нашему духовному взору возвышенную красоту богословских умозрений, талант полемиста и защитника церковного учения от еретиков, наблюдательного бытописца, дающего важные исторические сведения о своей эпохе, событиях и лицах своего времени. На особом месте стоит ораторский талант Св. Григория, проявившийся в Словах. Уже вскоре после своей святой кончины святитель Григорий был назван «христианским Демосфеном» в честь знаменитого и непревзойденного античного оратора. Многие из представленных 45 Слов были произнесены Св. Григорием в качестве церковных проповедей и своей удивительной силой воздействовали на сердца и умы слушателей. Исключительную роль сыграли знаменитые 5 Слов о богословии, во многом переломившие судьбу противостояния между арианами и православными в Константинополе в 380 г. и послужившие благодатной почвой для созыва в 381 г. Второго Вселенского Собора. В приложении помещено одно из лучших отечественных исследований жизни и учения Св. Григория — книга свящ. Н. Виноградова «Догматическое учение Св. Григория Богослова», а также указатель цитат из Священного Писания. Настоящее издание положит прекрасное начало домашнему собиранию и изучению лучшего достояния из сокровищницы Священного Предания Церкви.

---

То же намного раньше выражает и божественный Давид, говоря: кто дал бы мне крылья голубиные, я улетел бы и успокоился (Пс. 54:7)? Он просит голубиных крыл, потому ли что они легки и быстры (каков и всякий праведник), или потому, что они изображают дух, которым одним избегаем бедствий, — просите, чтобы как можно далее быть от настоящих зол; потом показывает врачевание, в трудных обстоятельствах — надежду. Надеюсь, говорит он, на Бога, спасающего меня от малодушия и от бури (Пс. 54:9). То же, по–видимому, делает он и в другом месте, весьма скоро оказывая врачевание скорбящему и словом, и делом предлагая нам добрый урок великодушия в несчастьях. Отказывается от утешения душа моя (Пс. 76:3), говорит он. Ты видишь в этом беспечность и отчаяние. Не убоялся ли даже, что Давид неисцелим? Что говоришь? Ты не приемлешь утешения? Не надеешься отрады? Никто не исцелит тебя — ни слово, ни друг, ни сродник, ни советник, ни состраждущий, ни рассказывающий о своих бедствиях, ни напоминающий древнее, ни представляющий нынешние примеры, сколь многие спасались и от гораздо тягостнейших несчастий. Но ужели все средства истощены, исчезли, пресечены? Ужели погибла всякая надежда? Ужели одно только остается — в бездействии ожидать конца? — Так говорит великий Давид, который в скорбях распространяется (Пс. 4:2) и окруженный тенью смертной восстает с Богом (Пс. 22:4)! Что же делать мне, малому, слабому, земному, не имеющему такого духа? Давид колеблется, кто же спасется? Какую помощь найду в злостраданиях или какое утешение? К кому прибегну утесняемый? На это ответствует тебе Давид, великий врач и заклинающий злых духов духом, который в нем. К кому прибегнуть? От меня хочешь знать это, а сам не знаешь? К Тому, Кто укрепляет ослабевшие руки, утверждает дрожащие колени (Ис. 35:3), проводит через огонь и спасает в воде (Ис. 43:2. Пс. 65:12). Тебе не нужно, говорит он, ни войск, ни оружия, ни стрельцов, ни конников, ни советников и друзей, ни внешней помощи. В себе самом имеешь подкрепление, какое имею и я, и всякий желающий. Надобно только пожелать, только устремиться. Утешение близко, в устах твоих, в сердце твоем. Вспоминаю, говорит, Бога и трепещу (Пс. 76:4). Что легче воспоминания? Вспомни и ты и возвеселишься. Какое удобное лечение! Какое скорое врачевание! Какое величие дара! Вспомни о Боге, и Он не только успокаивает малодушие и скорбь, но производит и радость.

Желаешь ли услышать и другие слова о человеколюбии (Божием)? Если, сказано, обратившись, воздохнешь ко Господу, то спасен будешь (Иез. 33:19). Смотрите, как спасение соединено с воздыханием. Ты не успеешь еще выговорить слова, Он скажет: Я здесь! и скажет душе твоей: «Я — спасение твое!» (Пс. 34:4). Между прошением и получением ничто не посредствует: ни золото, не серебро, ни блестящие и дорогие камни, ни все прочее, чем люди склоняются на милость. Когда Софония, как бы от лица Бога, разгневанного и огорченного, сказал: опустошил улицы их, чтобы никто не ходил; разорил города их, нет ни единого человека, нет жителей (Соф. 3:6); когда поразил ужасом, сокрушил печалью, навел мрак своей угрозой, тотчас низводит и свет благой надежды и восстанавливает меня этими словами: говорил: «бойтесь меня, принимайте наказание», и не будет истреблено жилище Его (7). А несколько ниже говорит еще радостнее и человеколюбивее: Во время оно скажет Господь: не бойся, Сионе, да не ослабеют руки твои. Господь Бог твой в тебе, он силен спасти тебя; возвеселится о тебе радостью, будет милостив по любви Своей… и соберет рассеянных… и спасет утесненных, и отринутых приимет (16–19).

Этого требуют и святые, и сам разум, этого желает мое слово. Примите же слово мудрости, дабы вам, пришедшим в глубину зол, не вознерадеть, как говорит божественный Соломон (Прит. 18:3), и не погибнуть от собственного невежества, а не от обнимающей скорби. Есть, братия, некоторый круг в делах человеческих, и самими противоположностями научает нас Бог, все устраивающий и всем, а во всем и нашими делами управляющий по непостижимым и неисследимым Своим судьбам так же премудро, как премудро Он все составил и связал. Ибо все, так сказать, движется и зыблется около неподвижного, но движется не в основании, которое во всем твердо и неподвижно (хотя это и скрыто от нашей немощи), а в том, что ежедневно встречается и бывает. И таково древнее и постоянное определение Божие, чтобы тьма, разлитая перед глазами нашими, была покровом Его (Пс. 17:12). И поэтому многое в мироправлении мы не иначе можем видеть, как в темных гаданиях и представлениях, потому ли, что Бог смиряет нашу кичливость, дабы мы сознавали себя ничтожными перед истинной и первой мудростью, стремились же к Нему Единому и всегда старались просвещаться тамошними озарениями, или потому, что через непостоянство видимого превратного Он приводит нас к постоянному и вечному. Впрочем, ничто, как сказал я, не неподвижно, не равно само себе, не самодовольно и не одинаково до конца — ни веселье, ни скорбь, ни богатство, ни бедность, ни сила и бессилие, ни униженность, ни власть, ни настоящее, ни будущее, ни наше, ни чужое, ни малое, ни великое, ни все, что еще наименуем. И в непостоянстве остается одно только постоянным — изменение во всем. Ибо все быстро кружится и переходит и само себе противоборствует, так что более можно доверять ветру и написанному на воде, нежели благоденствию человеческому, потому что зависть полагает преграду счастью, а милосердие несчастью. И это, по моему рассуждению, премудро и удивительно, потому что скорбь не остается без утешения, а счастье без вразумления. Те благоразумно поступают, которые (так как от смирения рождается познание оправданий) вразумляются несчастьями и, очищаясь, как золото огнем, говорят: благо мне, что Я пострадал (Пс. 118:17), с которыми то же бывает, что и с Петром, призвавшим спасение, когда уже утопал, — и которые через болезнь больше приближаются к Богу и через скорбь приобретают благодетеля, потому что болезнующая душа близка к Богу и скудостью обращается к могущему дать, тогда как могла бы и презреть Его при обилии даров.

Поэтому, братья, будем обращать взор свой горе во всякое время и при всяком случае, будем ограждать себя благой надеждой, дабы нам и в радости не потерять страха, и в скорбях — упования. Будем помнить при ясном небе и ненастье, и во время бури о кормчем; не будем унывать в скорбях, не будем злыми рабами, которые исповедуют Владыку, когда Он благо сотворит им (Пс. 48:9), и не обращаются к Нему, когда наказывает, между тем как иногда болезнь бывает лучше здоровья, терпение — отрады, посещение — пренебрежения, наказание — прощения. Скажу кратко: не будем падать духом от бедствий, ни возноситься от довольства. Покоримся Богу и друг другу, и начальствующим на земле: Богу — по всем причинам; друг другу — для братолюбия; начальствующим — для благоустройства, и тем в большей мере, чем более они кротки и снисходительны. Опасно истощать милосердие начальников, надеясь на частое прощение, ибо, истощив, за их строгость подвергнемся ответственности мы сами, которые нарушают тишину ветром, наводят на свет мрак и к меду примешивают полынь. И между нашими законами есть один закон — закон похвальный и прекрасно поставленный Духом, Который дал Свои законы, сличив возможное и наилучшее. По этому закону как рабы должны быть послушны господам (Еф. 6:5), жены — мужьям, Церковь — Господу, ученики — пастырям и учителям, так и все, обязанные давать дань, — повиноваться всем властям предержащим не только из страха, но и по совести (Рим. 13:5.6), и не делать закона ненавистным, делая зло, не доводить себя до меча, но, очищаясь страхом, заслуживать похвалу от власти. Одно и то же правило; но оно щадит прямое и отсекает лишнее. Одно солнце, но оно светит здоровому зрению, а омрачает слабое. Хочешь ли, скажу с дерзновением нечто и из своего учения? Один Христос, но Он лежит на падение и на восстание (Лк. 2:34), — на падение неверным, на восстание верующим. Для одних Он камень претыкания и камень соблазна (1 Пет. 2:7), именно для тех, которые не познали, даже не уразумели, но во тьме ходят, или служат идолам, или не презирают далее написанного, и не хотят и не могут просветиться чем–либо кроме написанного. Для других Он камень краеугольный и камень похваляемый, именно для тех, которые обуздываются словом и утвердились на этом камне. Или, ежели хочешь, Он есть та жемчужина, которую добрый купец покупает на все свое имение (Мф. 13:45.46). Но мы, братья, не исполняющие своих обязанностей, а негодующие на власть, почти так же поступаем, как и тот, кто, сам погрешая против законов борьбы, обвиняет раздающего награды в несправедливости, или кто, сам страдая тяжкой болезнью и имея нужду во врачевании не менее болезненном, винит в невежестве и безрассудстве врача, который употребляет надрезывания и прижигания. Вот от меня и утешение, и вместе наставление для подчиненных! Этим убогий пастырь возвращает на истинный путь малое стадо, с которым в радости радоваться и в печали стенать повелевает мне закон моего пастырского служения!