Инна Карташевская - Необыкновенные приключения «русских» в Израиле. Семейные хроники времен Большой Алии

• Название: Необыкновенные приключения «русских» в Израиле. Семейные хроники времен Большой Алии
• Автор: Инна Карташевская
• Жанр: Современная проза
• Год: 2013

В аэропорту имени Бен-Гуриона в зале, где они дожидались, пока им выдадут документы и отправят дальше, на столах лежали горы нарезанных на ломтики апельсин. А они до сих пор видели апельсины только несколько раз в году, и всего по несколько штук, с трудом раздобытые по большому блату. А потом им еще выдали удостоверение новых иммигрантов и деньги, целое состояние, девятьсот шекелей на двоих. Вернее, это они так подумали, что это очень много, ведь средняя зарплата советского человека была сто двадцать рублей. Но оказалось, что девятьсот шекелей это примерно как девяносто рублей, и дали их только на первые несколько дней, а остальное они должны были получить там, куда поедут жить…

---

Рита, которая уже несколько дней переживала, что им придется отдать столько денег, ужасно обрадовалась и вечером, прийдя на площадку, сразу же стала делиться информацией.

— Послушайте, что я вам скажу. — радостно прокричала она, стараясь, чтобы ее все слышали. — Я узнала, что нам не надо платить налог на квартиру. Нужно пойти в мэрию и снять его.

К ее удивлению никто не обрадовался. Наоборот, все замолчали и стали старательно разглядывать землю.

— Вы разве не поняли? — огорчено спросила она. — Нам не нужно…

— Да, мы знаем, — наконец, неохотно созналась одна соседка. — Мы уже сняли этот налог.

— А почему же вы нам ничего не сказали? — удивилась Белла и еще несколько человек. — Мы собирались заплатить его завтра.

— Да так, — пряча глаза ответили те, кто знали. — Не подумали просто.

Через несколько дней так же случайно Саша услышал, что в организации «Сионисткий форум» можно получить материальную помощь и любую консультацию. Опять вечером они пытались объявить всем об этом и опять оказалось, что все эту помощь уже получили, но молчком, потихоньку друг от друга. Почему каждый боялся, что другие тоже что-нибудь получат, ребятам было совершенно непонятно.

Иногда дело доходило до самого настоящего абсурда. Белла вроде бы подружилась на площадке с одной довольно приятной молодой женщиной, у которой был сын, Пашкин ровесник. Они часто сидели рядом, разговаривая о детях, и иногда женщина замолкала и странно смотрела на Беллу, как будто хотела что-то сказать, но в последний момент все-таки заставляла себя промолчать. Наконец, примерно через месяц, она вдруг не выдержала и с самым настоящим отчаянием в голосе сказала:.

— Ладно, я вам скажу. Вы ведь учительница по профессии. Моя подруга тоже учительница, и она месяц назад узнала, что вам нужно сделать. Нужно поехать в Хайфу в отдел министерства просвещения и подать документы на курсы учителей. Там после окончания ульпана вам нужно будет проучиться восемь месяцев для подтверждения диплома, а только потом вы сможете работать в школе. Вам нужно поспешить, потому что прием документов уже кончается, может быть, даже уже закончился.

Пораженая Белла только и смогла спросить — Но почему же вы весь этот месяц молчали? Почему вы не сказали мне вовремя, а сказали только сейчас, когда уже поздно?

— Да так, — ответила та, привычно опустив глаза.

— Понимаете, — недоуменно объясняла потом Белла Рите и Юре, — она ведь целый месяц не говорила мне ничего, хотя знала, что я волнуюсь, потому что не знаю, куда мне обращаться. Но почему? Мы ведь даже не конкуренты, она медсестра по образованию.

В конце первого месяца они получили деньги на электровары и приобрели все, что полагалось, для того, чтобы выжить, то есть холодильник, газовую плиту, стиральную машину и телевизор. Жить стало проще и веселее. Во дворе нашлись кошки, которых нужно было кормить, а на улице они встретили очень милую бездомную собыку, которую тоже стали подкармливать, и она поселилась у них на коврике перед дверью. Вначале они взяли ее в дом, но она стала упорно и последовательно сдирать и объедать хозяйские обои, поэтому пришлось переселить ее на лестницу. Утром, когда Юра или Рита открывали алюминиевые триссы на кухонном окне, в кухню начинали сыпаться кошки, а выходя из двери, они спотыкались об лежащую на коврике собаку. В общем, жизнь вошла в привычную колею как в родном городе, только не хватало мамы и бабушки. Кстати, по отчиму они тоже скучали, так как он был неплохим человеком и действительно старался заменить им отца.

Не поленившись, они сами съездили в управление по делам студентов и выяснили, не дожидаясь милости от соседей и знакомых, что после окончания ульпана они могут пойти учиться на подготовительное отделение, а затем будут зачислены в университет или колледжи для продолжения учебы, которую им будет оплачивать министерство абсорбции.

Окрыленные открывающимися перед нимим перспективами, они днем и ночью зубрили иврит и старались разговаривать между собой тоже на иврите, но понятное дело, когда нужно было высказаться эмоционально, помочь мог только родной язык, к которому они и возвращались.

Но опять-таки это все были мелочи, по сравнению с тем, что должно было произойти дальше, потому что дальше должна была начаться война. Проклятый Саадам Хуссейн, которому почему-то не сиделось на месте в своем чертовом Ираке, твердо решил начать с кем-нибудь воевать. И действительно начал, но напал на своих же братьев арабов в Кювейте. Америка, которой тоже постоянно не сиделось у себя за океаном, немедленно вступилась за Кювейт и объявила, что 15-го января начнет с Ираком войну. Ирак же в свою очередь тоже объявил, что если Америка на него нападет, он будет бомбить кого? Естественно, Израиль.

Когда это все было объявлено по радио, «русские» сразу пришли в ужас. У старшего поколения еще были живы в памяти страшные годы Великой Отечественной, голод, холод, эвакуация, бомбежки и смерть близких. Младшее поколение выросло на фильмах и книгах о войне, на рассказах родителей и встречах с ветеранами. Всеми овладела паника и вечером не площадке только и было слышно, зачем мы сюда приехали, зачем мы детей (внуков) своих привезли сюда.

Тем более было удивительно, что израильтян эта объявленная будущая война нисколько не взволновала. Они оставались совершенно невозмутимыми и говорили о чем угодно только не о войне.

— Как вы можете так спокойно относится к войне? — приставали «русские» к своим израильским соседям. — Вы что совсем не боитесь?

— А чего нам бояться, мы же все равно победим, — с непоколебимым оптимизмом отвечали те. — А кроме того это будет война де-люкс.

— Как это? Как война может быть де люкс? — не могли успокоиться паникеры.

— Так вы же слышали, Америка будет воевать, а нас они просили не вмешиваться, так что наша армия будет в безопасности, а это самое главное.

Конечно, учитывая, что у коренных израильтян было в среднем по четверо детей и одновременно в армии служили не меньше двух, можно было понять их настроение, но ведь еще была проблема с теми, кто не в армии. Ведь их же будут бомбить ракетами.

— Что вы так волнуетесь? — с удивлением говорила им Илана, когда они доставали ее бесчисленными вопросами. — У вас в России что не бывает войны?

— Ну, вообще-то у нас последняя война закончилась почти полвека назад, — отвечали ей.

— Ну да, — в свою очередь удивлялась она. — А нас война каждые несколько лет.

— И вы так привыкли, что уже не боитесь?

И тогда Илана преподала им первый урок уверенности в богоизбранности их народа.

— Нам нечего бояться, — уверенно сказала она. — НАД ИЗРАИЛЕМ КРЫША.

— Какая крыша, почему крыша, — опять заволновались ее ученики. — Почему над Израилем крыша?

— Потому что мы народ Торы, потому что у нас заключен союз с Богом, и он бережет нас. Вот увидите, никто не погибнет.

Слова Иланы их немного успокоили, но все-таки на Бога надейся, но сам не плошай. И они спешно ринулись выполнять все, что им говорили по радио и писали в газетах. Во-первых, пошли, куда им сказали, и получили противогазы. Взрослым дали обычные противогазы, детям дошкольного возраста, то есть Пашке, специальный противогаз с вентилятором, нагнетавшим воздух. Младенцам выдавали кислородные палатки. Во-вторых, запаслись продуктами. Помня рассказы бабушек и дедушек, купили муку, соль, мыло, спички, потом еще минеральную воду в бутылках, вермишель, консервы и израильское сгущенное молоко в тюбиках. Когда Пашка увидел сгущенку, то стал требовать, чтобы ему немедленно открыли тюбик, но родители строго ответили, что сгущенку можно открывать только, когда начнется война и обделенный Пашка стал с нетерпением ждать войну. Но самым главным этапом подготовки к войне, как объяснили им по радио и в ульпане, было оборудование при помощи полиэтилена и клейкой ленты, изолированной комнаты, на иврите «хедер атум», в которой можно было бы пересидеть в противогазах атаку химическим оружием. Военные специалисты советовали выделить небольшую комнату в квартире, заклеить там наглухо все окна и прочие отверстия, а над дверью укрепить рулон полиэтилена, который в случае тревоги можно было бы мгновенно опустить и приклеить. Но ведь война войной, а в туалет или ванную может понадобиться в любое время. Как же тогда? И Юре с Ритой пришла в голову гениальная идея. Они решили сделать изолированной всю свою маленькую квартиру. При звуке тревоги Белла и Саша должны будут схватить Пашку и бежать к ним. Так как сигнал тревоги включался за пять минут до падения ракеты, времени должно было вполне хватить.

Самое удивительное, что на время войны совсем не планировалось ни прерывать учебу в ульпане, ни отменять работу, ни занятия в школах. В детских садах просто должны были по очереди дежурить несколько родителей, чтобы помочь воспитателям надеть детям противогазы и отвести в такую же изолированную комнату. А на логичные вопросы русских, что делать, если тревога застанет в автобусе или на улице, легкомысленные израильтяне только пожимали плечами, мол, тут уж как бог даст, а между собой посмеивались над паникерами русскими, которые так боятся всего лишь какой-то войны.