Дмитрий Белый - Басаврюк ХХ

• Название: Басаврюк ХХ
• Автор: Дмитрий Белый
• Жанр: Исторические приключения

Произведение, которое предлагается Вашему вниманию, возникло вследствие стечения довольно неожиданных обстоятельств, первым из которых стала находка рукописи неизвестного автора из среды украинских политических эмигрантов поколения УНР. Рукопись хранилась в архиве журнала «Вільне козацтво — Вольное казачество», и принадлежал к периоду 20-30-х гг Автор, работая над научным исследованием о национальной революции 1917–1921 гг, не обратил сначала внимание на этот беллетристический произведение, но несколько новых документов (обстоятельства, при которых автор смог с ними познакомиться, пока не могут быть разглашены) доказали, что он столкнулся с удивительной историей, которая вряд ли может быть охарактеризована как беллетристика. Единственной заслугой автора можно считать обработку документов в направлении осовременивания их языка и объединения в определенной логической последовательности. Еще немного информации о романе:

Правда ли, что история между двумя мировыми войнами была такой острой? Тайные организации, ритуалы в Храме Ужаса и жизнь обычных людей, обреченных на лютую гибель в горниле бессмысленных для них сражений. Среди них живут и ведут свою борьбу люди, которые знают немного больше.

Роман Д. Белого «Басаврюк XX» с его выразительной гоголевской аллюзией является одной из самых удачных попыток авантюрно-мистического характера в современной украинской литературе.

В нем могут быть, а кто-то наверняка и найдет, недостатки. Но самое главное то, что у нас появился еще один автор, который может рассказать историю; автор, который мыслит сюжетами, событиями; автор, которого могут читать все.

---

Отец Василий, находясь долгие годы в эмиграции, успокаивал себя мыслью, что Украина всегда будет в его душе, где бы он не находился. Со временем, он открыл свое представление о ней, подсознательно отбрасывая то, что не укладывалось в красивую и яркую украинскую легенду. Теперь он снова, после двадцати двух лет оказался на Родине, и его душа болела, потому что это возвращение осуществили люди с диаметрально противоположными наставлениями относительно его Украины.

«Серый» спокойно спал на соседних нарах. Отец Василий до боли пытался вспомнить, где он мог видеть эти стальные глаза и незатертое годами идеальную выправку, и боялся своих догадок. Не раскрывая глаз, «Серый» очень тихо, так что мог услышать только отец Василий, проговорил:

— Что, пан отче, многие в Украине за двадцать лет изменилось?

Священник вздрогнул. Неповторимая интонация в голосе подтвердила, что он не ошибался. «Серый» продолжил почти неслышно:

— Теперь вот что: вы подтвердите следователю, что материалы по 1926 года мы спрятали в бункере десять лет назад. Но открыть сейф не подорвав сможем только мы вдвоем. Все, спокойной ночи.

Отец Василий удивленно смотрел на «Серого», то спокойно дышал и священнику показалось, что эти слова просто пригрезились ему.

* * *

«Серый» немного помолчал, внимательно посмотрел на усатый портрет, чернильницу, фуражку с синим верхом и начал:

— Ну, господин капитан, разве я такой дурак, что не сразу понял, что вы батюшки в мою камеру недаром упекли. Думаю, вы из него всю правду все единственно выбьете. Поэтому и мне скрывать нечего.

Следователь, слабо скрывая удовольствия, сел за стол и взял перо.

— Вижу, граната не все мозги тебе выбила. Продолжай.

— Зовут меня Петр Бойчук, псевдо «Волох», «Серый», возглавлял окружную военную референтуру, прибыл для инспекции Отделов особого назначения УПА — «Запад». Готов сотрудничать с вами, но, господин начальник, — Бойчук пододвинулся ближе к следователю, — я так думаю, что мной сейчас восемнадцатый отдел больше интересуется?

Капитан кивнул, а «Серый» удовлетворенно продолжил:

— Я знаю, что их интересует, — двадцать шестой год и что мы раздобыли тогда со священником. Так вот, господин капитан, завтра двадцатое число, так?

Следователь молча кивнул головой.

— Материалы спрятаны в тайнике. Сейф заминированный, код разминирования знаем я, — первую часть, и священник, — вторую часть. Если до двадцать третьего числа этого месяца мы не откроем сейф, чета «Головореза» его просто подорвет, и тогда восемнадцатый отдел будет очень недоволен…

Умелый удар снес «Серого» со стула. Капитан выдохнув:

— Ты что, сука, грозишь?

«Серый» засмеялся разбитым и окровавленным лицом.

2

Машина тарахтела по раздолбанной дороге. В 44 — году сильно порезали ее тяжелые гусеницы отступающих немецких панцеров, и с того времени только матерные слова из солдатских грузовиков покрывали глубокую колею. На этот раз грузовик шла впереди легкого трофейного бронетранспортера, позади трясся легковой черный автомобиль. Солдаты в синих фуражках мрачно ругались, цепляясь за борт каждый раз, когда машину подбрасывало вверх. Вокруг были чужие горы и чужие деревья. Солдаты крепко сжимать автоматы, мрачно озираясь вокруг. Однако ради чего решило руководство охранять двух узников таким усиленным конвоем, солдаты не знали.

Бойчук и батюшка со скованными впереди руками сидели внутри бронетранспортера. Мало того, что их немилосердно трясло в стальном коробе, — уже через час после начала путешествия, от духоты и страшной жары, они были сильно промокшие от пота. Напротив сидел сержант, держа направленный на них автомат. Из — под шапки по напряженному лицу сержанта стекали струйки пота. Видно было, что он очень хорошо понял многозначительный капитанский приказ: «За этих двух головой отвечаешь».

Отец Василий время от времени чувствовал, что теряет сознание; тогда враз дергал головой и снова внимательно смотрел на черный отверстие ствола ППШ.

Бойчук, по своей привычке, чуть быстро глаза, пристально улавливая все мельчайшие детали, хотя и ему было трудно сохранять степенный вид, стукаясь головой о борт.

В автомобиле ехал следователь с тремя автоматчиками. Мысленно он уже не один раз клял себя за решение соваться в горы, поверив этом бандеровцу. Он пытался успокоить себя, что сейчас не сорок шестой год, когда носа даже на окраину города нельзя было выдвинуть, и что вокруг остатков раздробленных чет УПА в этом районе все плотнее сжимался петлю МГБ. Но горы мрачно темнели и казалось, что исчезнет без ведома среди этих враждебных лесов и капитан, и бронетранспортер, и все солдаты в синих фуражках.

Уже темнело, когда колонне осталось преодолеть последнюю пару десятков километров до места назначения.

Батюшка уронил голову на грудь, — вокруг все начало расплываться, доказывая, что даже бронетранспортер и сержант с ППШ является лишь следствием некоего недоразумения в мировой гармонии.

Из небытия батюшки вывел мощное сотрясение, мир перевернулся, и священник, казалось, отправился в далекие сферы, но не долетел и упал на кучу розборсанных тел.

Внутри бронетранспортеру все было затянуто густым черным дымом, Бойчук смог наконец выхватить автомат у сержанта и ударил прикладом ему в грудь. Ругаясь сквозь зубы (батюшка уловил несколько неизвестных ему до сих пор идиом польского и немецкого), задыхаясь от дыма, Бойчук нечто нащупал сверху, трахнул, и отец Василий ослепленными глазами увидел, как среди дыма открылся круглое отверстие.

Высунувшись из люка, Бойчук не сразу понял, оглохший от каждодневного рев моторов, что идет плотная стрельба. Вокруг поднимались деревья, между которыми застрял перекошен бронетранспортер. Бойчук снова нырнул в бронированное брюхо и вытащил отца Василия, который пытался поймать ртом хоть немного воздуха. Несколько пуль с шипением впились в шины. Часть пути была затянута густыми клубами дыма. Бойчук и священник сползли с раскаленного бронетранспортера и, отбежав на несколько метров, упали. Бронетранспортер натужно взорвался. Батюшка втиснул лицо в прохладную траву и листья. Над головой нечто зловеще свиснуло. Бойчук поднял голову и попытался оценить ситуацию.

Место для засады было выбрано со знанием дела. С одной стороны к дороге приближался склон горы, покрытой густым лесом, с другой начинался крутой откос. Бронетранспортер, как и грузовик подорвался на дистанционной мини, водитель был убит или от неожиданности свалил тяжелую машину с дороги. Растерянные солдаты палили наугад по лесу, беспорядочно скупчившись вокруг перевернутая грузовика. Легковой автомобиль горел, пуская густые клубы дыма.

Дальше ждать смысла не было, и Бойчук потянул отца Василия вглубь леса. Он сразу догадался по густоте стрельбе из леса, что повстанцев немного, около двух роев, и вскоре солдаты придут в себя.

Хотя солнце только садилось, между деревьями уже царила темнота. Тяжелый автомат больно гупав по спине, скованными руками Бойчук пытался поддерживать батюшки. Наталкиваясь на деревья, чудом оставаясь на ногах, они бежали под откос. Стрельба постепенно віддалялась. Наконец они обессилено остановились, захлебываясь взбитыми легкими. Бойчук попытался прислушаться — сухой треск ППШ усилился — гэбисты перешли в контратаку на повстанцев.

— Дальше, дальше! — захрипел Бойчук, и они вновь продолжили эту сумасшедшую гонку.

Батюшке казалось, что его душа давно отделилась и с грустью смотрит, как несчастное тело бежит по горе, выставив вперед скованные руки, время от времени ударяясь о безразличны смереки.

3

Наконец Бойчук решил, что теперь им грозит более реальная опасность повбиватися на бегу, в темноте, чем от пуль гебистов. Он остановился и упал на колени, прижавшись горячим лицом к прохладному стволу. Отец Василий лежал на земле, — казалось, что легкие вот — вот взорвутся. Эхо выстрелов уже не доносилось до них.

Бойчук попытался поднять руки — туго затянуты браслетами наручников кисти свело пронзительной болью. Бойчук понял — он сейчас лишится или наручников, или собственных рук. Он стащил автомат и, сняв с предохранителя, протянул священнику.

— Придется вам, пан отче, немного пострелять.

Отец Василий удивленно посмотрел на него. Бойчук стал возле дерева и положил запястья на шкарубкий ствол. Батюшка, натужно удерживая ППШ, приставил ствол к блестящего цепи. Глухо ударил выстрел. Бойчук сплюнул и оглянулся, — словно сразу на поляне должны были появиться солдаты. Затем стащил пиджак и на нем, распухшими руками, привычно разобрал автомат, долго ковырялся извлеченной из затвора пружиной в замках браслетов и, наконец, сбросил их. Вскоре и священник растирал свои освобождены кисти.