Леонид Платов - Архипелаг Исчезающих Островов (Повести о Ветлугине - 1)

• Название: Архипелаг Исчезающих Островов (Повести о Ветлугине - 1)
• Автор: Леонид Платов
• Жанр: История

---

Не все архивы подняты, далеко не все. Много документов, относящихся к эпохе великих русских географических открытий, не опубликовано... Представьте: какому-нибудь счастливцу географу удалось бы приподнять завесу...

Он замолчал, досадливо морщась и покашливая, как бы сердясь на себя за то, что сказал лишнее.

Несомненным было одно: из всех географических открытий XVI, XVII, XVIII веков больше всего интересовали нашего учителя открытия на Крайнем Севере России, и именно в той его части, какая близка к Америке.

Почему?

Ответ на этот вопрос дала исправница - первая вестовщица в городе, явившись к нам с очередной новостью.

- Учитель-то! - не сказала, а выдохнула она, монументально возникая на пороге.

- Что учитель?.. Милости просим! Да входите же, Серафима Львовна!

Парадным шагом, как была - в шубе и капоре, исправница прошла по комнате и рухнула в кресло.

- Голубушка, Серафима Львовна! - всполошилась тетка. - Что случилось? На вас лица нет!

Исправница торопливо расстегнула шубу, вытерла платком распаренное багровое лицо и уставилась на слушателей.

- Учитель-то! Жилец мой!

- Что? Ну что?

- Человек с тенью!

- Как так?

- А так. Не то ссылался, не то привлекался... Его мать проговорилась вчера... В общем, верно вам говорю: человек с тенью.

- Позвольте... - усомнился дядюшка. - Если ссылался, то как же в училище преподает? Ему не разрешили бы.

- Не знаю, не знаю. Привлекался, подозревался... Что-то такое, в общем...

Дядюшка задумался и некоторое время барабанил пальцами по столу.

- Это, знаете ли, идея!.. - начал он бодро.

Но тут у меня с колен, к моему ужасу, со стуком свалилась книга. Потрепанные страницы Майн Рида разлетелись по комнате.

- Опять ты здесь! - раздраженно воскликнул дядюшка. - Зачем ты здесь?

- Наш Леша странный мальчик, - пожаловалась тетка гостье. - Почему-то всегда со взрослыми, в гостиной...

Да, часы после уроков я предпочитал проводить в гостиной, укрывшись да карликовой комнатной пальмой.

Возможно, что за фикусом или геранью не чувствовал бы себя так хорошо. Все-таки это была пальма, хоть и в кадке. Шорох ее метелкообразных листьев навевал приятное настроение. Голоса взрослых доходили сюда, как бы пробиваясь сквозь густые тропические заросли.

Но слова исправницы я услышал ясно.

"Ссыльный?.. Вот как! - думал я, поспешно собирая с полу разлетевшиеся страницы. - Может, отбывал ссылку в Сибири? Бежал оттуда?.."

Это было важно. Это давало новое направление нашим с Андреем догадкам.

Я схватил первые попавшиеся под руку учебники и кинулся к выходу.

- Леша, куда?

- К Андрею. Дали задачу на дом. Хочу проверить решение...

Надо было проверить решение!

"Человек с тенью"... Петра Ариановича преследуют! Тень - это преследователь! Кто-то идет за Петром Ариановичем по пятам.

Мне представился учитель географии в своей развевающейся крылатке, перебегающий улицу. Ночь. Луна. Мгновение улица пуста. Затем из-за угла, ярко освещенного луной, медленно выдвигается зловещий силуэт. Только тень! Самого человека не видно...

Кто же он, наш учитель географии? Почему его преследуют?

- Ссыльный, понимаешь? - втолковывал я Андрею. - Был ссыльным. Долго скитался по Сибири...

- Может, с рудника бежал?

- Ага! Прятался в тайге...

- Переплыл Байкал...

Мы то вскакивали с места, то снова садились, то снижали голоса до шепота, то принимались кричать друг на друга. Все правдоподобнее становилась наша догадка-вымысел, разматываясь виток за витком, как волшебная, далеко уводящая нить.

И когда Андрей, прикинувшись простачком, вдруг спросил Петра Ариановича на уроке, не бывал ли он в Сибири, а тот, вздохнув, ответил, что за всю жизнь из Центральной России не выезжал, мы только многозначительно переглянулись.

Еще бы! Станет выкладывать на уроке всю подноготную!

С презрением поглядывая на одноклассников, мы надувались, как голуби-трубачи. Тайна переполняла нас. Никто не догадывался, почему учитель хорошо знает Север России, а мы с Андреем догадались. Два человека в Весьегонске, больше никто!

Но задача была решена неправильно.

5. ПРОЗВИЩЕ

Дядюшка решил ее по-другому.

Он раньше нас проник в тайну учителя, причем со свойственной ему суетливостью забежал с задворок, с черного хода. Впоследствии Андрей утверждал, что не иначе как дядюшке помогли его приятели из жандармского управления. А приятели у него были повсюду.

Возможно, перехватывалась и читалась обширная переписка Петра Ариановича; возможно, кое-какие сведения были добыты непосредственно в Москве.

Дядюшка, во всяком случае, был вознагражден за свои хлопоты. Приезжий явился ценнейшим пополнением и даже украшением его коллекции.

- Вдумайтесь, вдумайтесь только, господа! - упрашивал дядюшка, простирая руки к сидящим на диване и в креслах удивленным гостям. - Живет учитель географии. И где живет? В Весьегонске в нашем, то есть посреди болот, за тридевять земель от всякой цивилизации. - В горле его что-то восторженно попискивало. - Нуте-с... И вот из дремучей глуши увидал вдруг острова. Не один, заметьте, - много, целый архипелаг! Новехонький, даже без названия, не открытый еще никем... Где же увидал? В Северном Ледовитом океане. Как увидал? Почему?

Весьегонцы ошеломленно смотрели на дядюшку.

- Через телескоп или в бинокль? Ничуть! Умозрительным путем. Силой мысли, так сказать.

- Это смешно!

- Уж так то есть смешно...

Входили новые гости.

- Приезжий-то, знаете?.. - бросался к ним дядюшка.

- Что?

- Острова открыл!

Гости пугались:

- Где?

- То-то и есть что где! На краю света! В Северном Ледовитом океане!

- Бывал, что ли, там?

- То-то и есть что не бывал. За письменным столом сидючи открыл... Другие путешественники - на корабле, верхом, пешком, а наш путешественник - в кресле сидючи.

- Как так?

- А так. Ткнул карандашиком в карту. "Здесь, - говорит, - мой архипелаг! Негде ему больше быть, как здесь".

В гостиной смеялись. Один дядюшка не смеялся. Он стоял посреди комнаты, гордо выпрямившись, обеими руками расправляя пушистую бороду.

Вот уж подлинно счастье привалило ему! Год бы трудился - такого сюжета не выдумал. А тут смешной сюжет для анекдота - даже серии анекдотов - сам давался в руки.

- Ну вас! - говорил он, озорно поблескивая глазами. - Радоваться бы надо, торжествовать, что среди нас такое светило живет, а вы со смеху помираете, шута горохового из него делаете!

- Позвольте, Федор Матвеич! - подавала голос исправница. - Как же говорите: в Сибири не бывал? Он именно бывая - ссылался, привлекался...

- Не ссылался! Точно знаю! Не ссылался! Привлекался - да. Участвовал в студенческой забастовке... И вот результат! Имея влечение к научной географической деятельности, к таковой не допущен! Вместо Северного полюса и всемирной славы пожалуйте на болото, в Весьегонск!

- Скажите! - качали головами гости, усаживаясь за стол и продолжая разговор под однообразное постукивание бочоночков лото. - Человек еще молодой!

- Заучился, бедный... Это бывает. Учится, учится, а потом...

- Двадцать пять...

- Закрыто!

Один лишь обстоятельный отец Фома пытался доискаться тайного смысла в причудах учителя.

- Позвольте, - бормотал он, - что за острова? К чему острова? Может, сие - иносказание, конспиративная аллегория?

Тогда же, за лото, придумали и прозвище: "Кукипирий-Пирикукий!"

- Вот именно! Ха-Ха! Двое разом: и Кук и Пири! Очень хорошо!

- В самую точку, Федор Матвеич!

- Кукипирий! Ну и Федя! Ай да Федя! Придумает же такое!

- Пирикукий-Кукипирий! Кукипирий-Пирикукий! Ха-ха-ха-ха!

Прозвище из гостиной перекочевало на улицу.

Представьте себе длинную, узкую улицу. Вечереет. Вдоль деревянных тротуаров, по-местному "мостков", шаркая подошвами, двигаются пары. Дойдя до конца улицы, они круто поворачивают и идут обратно. Это гулянье.

Песен на гулянье не слышно. В городе не дозволено петь - не деревня! Зато звонко, как из граммофонной трубы, вырывается на улицу треньканье балалаек или молодецкий перебор трехрядки. И так же разом обрывается. Это открылась и закрылась дверь одного из трактиров. На главной улице Весьегонска девять трактиров.

Иногда можно увидеть на улице и нашего учителя географии.

Свою вечернюю прогулку Петр Арианович совершал обычно в одиночестве. Он шел, как всегда, очень быстро, энергично постукивая палкой, чуть подавшись вперед, погруженный в размышления.

Простой люд уступал ему дорогу молча и с уважением.

Но вот со звоном и грохотом распахивалась дверь трактира. Загулявший купчик вываливался оттуда. Утвердившись на шатких ногах и оглядевшись, он замечал учителя.

- Господину Пирикукию! - орал он, сдергивая с головы шапку и потрясая ею. - Наше вам! С кисточкой!

Петр Арканович строго смотрел на крикуна и, не замедляя шаг, проходил мимо...

О нем узнали далеко за пределами Весьегонска.