Марлена де Блази - Дама в палаццо. Умбрийская сказка

• Название: Дама в палаццо. Умбрийская сказка
• Автор: Марлена де Блази
• Издательство: Эксмо, Мидгард
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49362-3

Орвието — древний итальянский город, расположенный в холмах Умбрии, — живописнейшее место Европы. Здесь Марлена де Блази, автор бестселлера «Тысяча дней в Венеции», намерена создать себе новый дом в бывшем бальном зале обветшалого палаццо, окружив себя пестрой толпой соседей, строителей, аристократов, пастухов и даже одинокого скрипача. Мечта о собственной таверне трансформировалась в мечту об одном праздничном ужине. Или нескольких. Зачем еще нужен дворец, когда рядом верный спутник жизни Фернандо?

Прекрасные умбрийские пейзажи, завораживающая архитектура и, конечно же, вкуснейшая итальянская кухня — вот канва событий нового увлекательного романа известной писательницы.

---

Думаю, тогда это и началось — тогда мы с Фернандо всерьез заговорили об отъезде из Сан-Кассиано. Конечно, то один, то другой из нас поднимал эту тему и до Барлоццо. Наш новехонький доморощенный бизнес — экскурсии для англоговорящих туристов, приходивших в восторг от обедов и вин в городках на холмах — понемногу налаживался. Однако сам Сан-Кассиано, во всяком случае до открытия курорта, ничем не привлекал путешественников, мечтавших о Тоскане. Им мало было камней средневековой деревушки под ногами современных крестьян. Так что базу для наших туров приходилось располагать в более притягательных городках, устраивая гостей в красивых палаццо или на пригородных виллах. Наши гости желали побывать в Монтепульчано, в Монтальчино, Пьенце, Сиене, Сан-Джиминьяно, Вольтерре, в винодельческих поселках Кьянти, а все это располагалось довольно далеко от Сан-Кассиано. Мы понимали, что лучше бы жить и работать в одном месте, что устроившись так, мы могли бы предложить гостям более уютную обстановку, почти как если бы приглашали их к себе домой. А выходило, что мы сами стали путешественниками, хотя бы и на пятьдесят километров по горным дорогам.

Но если работа давала причину уехать, то Князь был причиной остаться. Так было до того утреннего разговора о мостах, обожженных солнцем женщинах, естественности окончания и о странной паре на холме. О последнем доме. О следующем доме. Может, и правда настала пора уезжать.

Обратившись к Князю с просьбой помочь нам в поисках, мы могли проводить с ним больше времени, наладить отношения. И потому наши субботы стали не только поисками, но и приманкой.

Мы, как встарь, завтракали в баре на площади, набирали про запас белых пицц из forno, due etti di prosciutto, ломоть свежего пекорино, и отбывали. Одну субботу в Монтальчино, другую в Монтепульчано. Всюду повторялось одно и то же. Мы стучались в контору агента по недвижимости, заводили сердечные разговоры с баристой, у которого непременно находилась невестка или кузина, которая подумывала сдать квартиру. И с продавцом фруктов, который знал крестьянина, сдающего чудесный дом у самого города. Если только его сын не задумал жениться. Три недели подряд мы ездили в Пьенцу, поверив агенту, каждый раз убеждавшему нас, что только сегодня давшая объявление la padrona не может нас принять. Она ужасно сожалеет, terribilemente dispiaciuta, — уверял он нас. А в одну субботу мы совсем было решили, что нашли идеальное место в Сиене.

Дом стоял на темной кривой улочке. Сдавался второй этаж большого торжественно-мрачного палаццо из тех, которые выглядят восхитительно одинокими в дождь или при лунном свете. Путаница коридоров и двориков вела к дверям квартиры. Мы вошли прямо в гостиную со стенами, обитыми бледно-зеленой тафтой — и я уже готова была подписать контракт, задушив восторженный вопль при виде черных каменных полов, откликавшихся на мои торопливые шаги, и сводчатых расписных потолков над головой. Каждая комната выглядела величественно законченной, и я не сомневалась, что владелец служил декоратором у Ага-хана. Или сам был маджарским князем. Камин из красного мрамора — на кухне! Я еще раз заглянула в печатный список владений, которые мы должны были посмотреть в то утро, проверяя цену. Месячная плата на 200 ООО лир меньше, чем мы платили за палаццо Барлоццо. «Это наш дом!» — сказала я. Барлоццо и Фернандо молчали.

Я уже готова была запеть, броситься на кашемировую грудь агента и вымаливать у него ручку, когда Князь сказал:

— А окна? Тебя это не беспокоит, Чу? Понимаю, тафта — это твое, и помню, что вы как-то обходились без отопления и электричества, но неужели ты в самом деле могла бы жить в доме без окон?

— Как это, без окон? Конечно, здесь есть…

Окон не было. Вся квартира была искусно устроена во внутренних помещениях, в одном или двух залах. Ни одной наружной стены. Она, как русская матрешка, вставлялась в другую — египетский архитектурный прием, преднамеренный или ошибка строителя. Я принялась расспрашивать агента, но Фернандо повернул меня к выходу и поблагодарил его. Барлоццо был уже на улице.

Потратив на субботние поездки три месяца, Барлоццо стал находить предлоги для отказа, предпочитая целиком отдаться своей империи руин среди виноградных лоз и овец.

— Держите меня в курсе, — сказал он. — Вы наверняка скоро найдете что-нибудь. В Тоскане вы еще не были только на Эльбе. Может, после Наполеона осталось что-то подходящее. С херувимами и линялым шелком. Продолжайте охоту. Когда найдется то, что надо, вы сразу поймете. Кроме того, вы всегда сможете переехать ко мне…

Глава 3 В КОИ-ТО ВЕКИ, ПУСТЬ ЖИЗНЬ ТЕЧЕТ САМА ПО СЕБЕ

Прошел еще не один месяц, прежде чем мы убедились, что в Тоскане не проверили только Эльбу. Тогда мы распространили поле поисков на соседнюю Умбрию. После Тоди и Рыжебородого с домом без крыши настал черед Перуджи и Сполеты. Потом Губбио, Фолиньо, Беванья, Спелло и Ассизи. Ритм поисков стал заученным как литургия, субботняя служба. Проехать в centro storico, найти агентство недвижимости, рассказать свою историю агенту, даже не притворяющемуся, что слушает, кивать головами на его жалобы, предложить сигарету, в общем унынии выпускать дым из ноздрей, отвергнуть попытки продать нам заброшенную церковь или сдать несколько комнат в замке, который отстроила для себя группа реабилитации наркоманов — государственный проект, нуждающийся в финансировании. Мы отказывались и поворачивались к выходу. Тогда агент неизменно вспоминал вдруг о том или ином «славном местечке», новом или великолепно отреставрированном, шестнадцатого или там семнадцатого века. Все равно, такое сокровище выпадает только раз в жизни бедного агента, и я обязательно позвоню вам сразу как… Ладно, dʼaccordo?

— Dʼaccordo, — соглашались мы, готовясь признать свое поражение.

Судьба подкатила к бару под видом голландца, художника, живущего в Риме. Его спутницей была англичанка, тоже художница, и в то утро они остановились в Сан-Кассиано по дороге в умбрийское селение Кастельвишардо, где только что купили крестьянский дом.

Когда мы признались Яну, что тоже ищем помещение, он надул мускулистую грудь, проглотил остатки утреннего пива и извлек из бумажника огромную визитку.

— Самуэль Уголино. Мой агент в Орвието. Вам надо его повидать. Знает все. Граф Мональдеши, между прочим. Из благородных, — проговорил он, извлекая свое громадное тело из тесного кресла и протягивая на прощанье руку.

Только теперь решила вставить слово его спутница.

— Но в любом случае не вздумайте поселиться на этой скале, — приказала она, глядя исподлобья, так что очки съехали ей на самый кончик носа. — Кстати, я Кэтрин.

— Марлена, очень приятно, — отозвалась я, слегка заинтригованная ее решительным тоном.

— Если уж у вас зашел разговор об Орвието, выпью-ка я еще пива, — объявил Ян, приглашая Фернандо перебраться вместе с ним за стол на веранде. Фернандо оглянулся на меня и закатил глаза.

— Всего минутку, — пообещала я.

— Бывали в Орвието? — осведомилась Кэтрин.

— Да, конечно. Там красиво, правда?

— Пожалуй, самый красивый из городов на холмах. И в Тоскане, и в Умбрии. Плывет на большой плоской вершине, как заколдованный замок. И не только местоположение идеальное, но и количество населения. Достаточно велик, но достаточно мал. И редкая архитектура: остатки римских построек среди дворцов Средневековья и Ренессанса. Вы знаете, что там была вторая столица этрусков? Да-да! В центральной Италии ему нет равных по находкам доримского периода.

Я не понимала, говорит ли в ней художница или ее вдохновило свидание с мэром. После столь грозного предупреждения я никак не ожидала осанны.

— Мы вычеркнули Орвието из списка, — сообщила я ей. — Снова вписали и снова вычеркнули. Он известен не только красотой, но и запредельными ценами.

— Это верно, и это не единственная беда. Городок замкнутый и претенциозный, un isola infelice — несчастный остров. Мы несколько сезонов назад снимали на лето дом в одной из тамошних сельских коммун, потом сняли тот же дом прошлой зимой, когда искали помещение для покупки. Каждый день ездили в город за покупками и просто прогуляться, и, при всем его очаровании, мне никогда не было там комфортно. Ощущала общее пренебрежение, как Эсфирь. Улыбаются только торговцы. И только тем, кто не жалеет денег. Там полно старых состояний. Слишком много старых состояний, и слишком многие пытаются сделать их еще старше, храня деньги под кроватями пятнадцатого века. Говорю вам, даже на рынке завернутые в меха женщины торгуются, как арабки. Представьте себе, женщина в шубе до пят выпрашивает qualcosa in omaggio — что-нибудь даром, у женщины, дрожащей в свитере своего мужа! И живут они тесными кланами за закрытыми дверями, общаются только в барах или на улицах. Странный народ эти орвиетцы. Я жила в разных частях Италии и могу сказать, что они не похожи ни на кого из итальянцев. Ни на южан, ни на северян. Они даже друг друга не любят. Скорее переступят через умирающего, чем протянут руку помощи. В сущности, Орвието — не что иное, как средневековая торговая контора.