Илья Эренбург - ЧЕРНАЯ КНИГА

• Название: ЧЕРНАЯ КНИГА
• Автор: Илья Эренбург
• Издательство: Tarbut Publishers
• Жанр: История
• Год: 1980

”В конце 1943 года, вместе с В. С. Гроссманом, я начал работать над сборником документов, который мы условно назвали ”Черной Книгой”. Мы решили собрать дневники, частные письма, рассказы случайно уцелевших жертв или свидетелей того поголовного уничтожения евреев, которое гитлеровцы осуществляли на оккупированной территории. К работе мы привлекли писателей Вс. Иванова, Антокольского, Каверина, Сейфуллину, Переца Маркиша, Алигер и других. Мне присылали материалы журналисты, работавшие в армейских и дивизионных газетах, назову здесь некоторых: капитан Петровский (газета ”Конногвардеец”), В. Соболев (”Вперед на врага”), Т. Старцев (”Знамя Родины”), А. Левада (”Советский воин”), С. Улановский (”Сталинский воин”), капитан Сергеев (”Вперед”), корреспонденты ”Красной звезды” Корзинкин, Гехтман, работники военной юстиции полковник Мельниченко, старший лейтенант Павлов, сотни фронтовиков.

Немало времени, сил, сердца я отдал работе над ”Черной Книгой”. Порой, когда я читал пересланный мне дневник или слушал рассказ очевидцев, мне казалось, что я в гетто, сегодня ”акция” и меня гонят к оврагу или рву...

”Черная Книга” была закончена в начале 1944 года. Наконец книгу отпечатали. Когда в конце 1948 года закрыли Еврейский антифашистский комитет, книгу уничтожили.

В 1956 году один из прокуроров, занятых реабилитацией невинных людей, приговоренных Особым совещанием за мнимые преступления, пришел ко мне со следующим вопросом: ”Скажите, что такое ”Черная Книга”? В десятках приговоров упоминается эта книга, в одном называется ваше имя”.

Я объяснил, чем должна была быть ”Черная Книга”. Прокурор горько вздохнул и пожал мне руку”.

Илья Эренбург, ”Люди, годы, жизнь”.

---

7 сентября появился приказ комендатуры: ”В целях заселения некоторых местностей на Украине, всем евреям и лицам еврейского происхождения, кроме метисов, приказывается явиться 9 сентября на товарную станцию, имея при себе ключи от своих квартир с прикрепленными бирками, на которых должны быть обозначены адреса и фамилии. Выселяемые могут иметь при себе не более 20 килограммов багажа на каждого”.

Многие уже поняли, что это — приказ явиться на смерть. Доктор Виленский с женой и врач Бугаевская отравились. Доктор Файнберг с женой и дочерью перерезали себе вены.

9 сентября на товарной станции скопилось до двух тысяч евреев. Евреи проходили мимо гестаповцев, которые собирали в корзинку ключи от квартир. В числе вывезенных были старик, профессор Баумгольц, писатель Брегман с женой, доктора Чацкин, Маренес, Шварцман, зубной врач Бененсон с семьей. Его тяжелобольного сына доставили на носилках. Люди подошли к железнодорожному составу. Гитлеровцы потребовали, чтобы вещи и провизия были сданы. Послышались робкие возражения: ”А как же с бельем для детей?” Погрузка продолжалась. Пришел автомобиль с девятью маленькими девочками, взятыми из детского дома. Испуганные люди взволновались и зароптали.

”Зачем маленьких девочек отправляете” — раздались крики.

Гестаповец отвечал по-русски: ”Если их не убить, то они будут потом большими”.

В час дня поезд тронулся. Охрана расположилась в классном вагоне. Поезд проехал станцию Минеральные Воды, остановился в поле, немцы стали смотреть в бинокль. Нашли, что местность неудобная. Поезд задним ходом вернулся в Минеральные Воды, прошел на запасной путь к стекольному заводу.

— Вылезайте, — сказали немцы.

Одна женщина, Дебора Резник, ослабевшая от голода и волнения, выпала из задних дверей теплушки в высокий бурьян.

Люди вылезли. Немцы сказали:

— Сдайте драгоценности.

Люди снимали серьги, кольца, часы и бросали все это в шапки охранников. Прошло еще десять минут. Подошла штабная машина. Последовал приказ: раздеться до белья. Начался крик, люди метались, охранники погнали толпу к противотанковому рву, который находился в километре от стекольного завода. Детей тащили за руки, несколько автомобилей крутилось по полю, из них стреляли по разбегавшимся.

Расстрел продолжался до вечера. Ночью подвезли машины из Ессентуков.

Из Кисловодска привезли 1800 человек, из Ессентуков — 507 взрослых и 1500 детей, стариков и старух. К утру все были убиты.

Дебора Резник вышла из травы. Она была почти безумна.

Она бродила по дорогам и случайно осталась жива. Может быть, потому что она не была похожа на еврейку.

Остался жив еще старик Фингерут.

В Кисловодске немцы сохранили живыми несколько сапожников и портных. Перед отступлением они вызвали их семьи и расстреляли всех.

Кое-кто был спасен. Сотрудница ленинградского института Шевелева спасла троих еврейских детей, выдав их за своих племянников. Коллектив мединститута помог ей спрятать детей.

Врач Глузман с двумя дочерьми — 15 и 8 лет — были спасены. Одна русская женщина, Жовтая, спрятала у себя молодую женщину-еврейку с грудным ребенком.

Несколько евреев спасались в пещерах.

Стояла чудесная погода. Появились слухи, что немцы хотят создать в Кисловодске курорт только для немцев. Русское население будет выселено.

Русских погибло уже в Кисловодске очень много.

6 ноября в Германию был отправлен эшелон с молодежью.

Нужда в городе росла, было тревожно. С величайшей осторожностью говорили о расстрелах, но и без того каждый мог ночью слышать залпы.

В декабре появились глухие слухи о Сталинграде. В Кисловодск поступали партии раненых. Советские аэропланы бомбили Пятигорск. Оккупанты притихли и посерели.

Бургомистр Кочкарев был отставлен за большую растрату. Его место занял некто Топчиков. На Рождество вырубили много елок, но веселых елок немцы не организовывали. Началась эвакуация.

4—5 января опять по квартирам искали евреев и коммунистов Появилось объявление, что распускаемые слухи об эвакуации Кисловодска ложны; за них будут расстреливать.

В первых числах января начались взрывы. Взрывали железнодорожное полотно, товарную станцию. Повторялись обыски. Немцы убежали внезапно 10 января. Это спасло много жизней. Немцы оставили на станции бочки с квашеной капустой, вино, мешки с солью. Вино оказалось отравленным. Соль тоже была отравлена, но хозяйственники сразу заметили, что посоленный немецкой солью суп покрывается зеленым налетом, и отравлений было не так много.

10 января в Кисловодске немцев уже не было. Вошли советские войска. Началось откапывание трупов убитых, замученных.

В противотанковом рву нашли 6300 зверски расстрелянных советских граждан. В Пятигорске на Машук-Горе найдено 300 трупов русских. В Кисловодске, у Кольца-Горы нашли еще тысячу трупов.

То, что было сделано немцами в Пятигорске, Ессентуках, сделано ими было спокойно и методически.

ЕССЕНТУКИ. Подготовил к печати Илья Эренбург.

Немцы заняли Ессентуки 11 августа 1942 года. 15 августа был назначен Еврейский комитет, который произвел регистрацию евреев. Было зарегистрировано 307 трудоспособных, а с детьми и стариками около 2000.

На рассвете евреи должны были являться в Комитет. Их посылали на тяжелые работы. Немцы издевались над ними, избивали. Особенное усердие проявлял ”ответственный по еврейским делам” лейтенант Пфейфер. Этот толстый, краснолицый немец приходил в комитет с хлыстом и руководил побоями.

7 сентября по приказу коменданта фон-Бека евреям было предложено переселиться в ”малонаселенные места”. Все евреи должны были явиться в школу за полотном железной дороги, взяв с собой вещи (не более 30 килограммов), тарелку, ложку и продуктов на три дня. На сборы было предоставлено два дня.

Узнав о ”выселении” и понимая, что за этим скрывается, покончил с собой доцент Ленинградского университета Герцберг. Профессор Ленинградского пединститута Ефруси и доцент Мичник приняли яд, но были спасены немецкими врачами, считавшими, что евреев нужно убить по установленному регламенту.

В ту же школу было приказано отвезти всех больных, находившихся в больнице.

9 сентября с утра в школу стали собираться евреи. Многих провожали русские, прощались, плакали. Здание оцепили. Ночь обреченные провели в школе. Дети плакали. Часовые пели песни.

10 сентября в 6 часов утра евреев посадили на машины без вещей. Машины направились по направлению к Минеральным Водам.

В километре от стекольного завода находился большой противотанковый ров. Машины останавливались возле рва. Евреев раздевали и сажали в газовые автомобили, где они умирали от удушья. Пытавшихся убежать — расстреливали. Детям мазали губы ядовитой жидкостью. Трупы сваливали в ров слоями. Когда ров заполнялся, его посыпали землей и утрамбовывали машинами.

Среди убитых, кроме уже названных, много научных работников и врачей: доцент Тиннер, доктора: Лившиц, Животинская, Гольдшмидт, Козниевич, Лысая, Балабан, юрист Шац, магистр фармации Сокольский.

В Ессентуках работал доктор Айзенберг. В начале войны он был назначен начальником полевого госпиталя.

После освобождения Ессентуков Красной Армией доктор Айзенберг прибыл в родной город. Он узнал, что немецкие людоеды убили его жену и десятилетнего сына Сашу. Вместе с представителями Красной Армии и с рабочими стекольного завода доктор Айзенберг установил у рва мемориальную доску.

На этом месте зарыты евреи не только Ессентуков, но также Пятигорска, Кисловодска, Железноводска. Здесь же зарыты трупы 17 железнодорожников и многих русских женщин и детей.

РАССКАЗ РЫБОЛОВА ИЗ КЕРЧИ ИОСИФА ВАЙНГЕРТНЕРА. Подготовил к печати Лев Квитко.

Когда началась эвакуация из Керчи женщин с детьми, моя жена не хотела ехать. Наши рыболовы, наш консервный завод выполняли заказы фронта, и я не мог оставить работу. Оставлять в городе меня одного жена не соглашалась.

— Если случится, — говорила она, — что тебе придется уходить, уйдем вместе.

По городу был расклеен приказ: все евреи — от грудных детей до стариков — обязаны явиться на регистрацию. Работоспособных отошлют на работы, а дети и старики будут обеспечены хлебом. У кого не будет штампа регистрации, тот подлежит расстрелу.

Я пошел и зарегистрировался вместе с семьей.

На сердце, однако, было тяжело. Не нравилось, что на улицах встречается мало керченских жителей, а евреев вовсе почти не видать.

— Знаешь, — сказала мне жена, — давай поговорим с Василием Карповичем относительно ребенка.

Зашли к Василию Карповичу, жившему у нас во дворе. Он и Елена Ивановна, пожилые люди, не раз просили заходить к ним: