Елена Никольская - Змей подколодный

• Название: Змей подколодный
• Автор: Елена Никольская
• Жанр: Фэнтези

Вытащить из беды лучшего друга — дело святое. Но стать для этого пятнадцатилетним подростком, сохранив сознание взрослого мужчины, — пожалуй, перебор! Особенно, если приходится учиться у каких-то ненормальных колдунов, причём не заклинаниям, а лингвистике, алгебре и хорошим манерам. Идёт игра — сложная, многоходовая и по чужим правилам. Благо ещё, что на знакомой территории, хотя провинциальный российский городок, пусть и точная копия родного, полон странных сюрпризов. Впрочем, всё это — сущие мелочи по сравнению с проблемами, которые способна создать перепуганная и своенравная барышня…

---

— Мы не ругались, — сказала ведьма.

— Ольга, — сказал тигр, подлезая ближе. — Что случилось-то? Ольга!

— Ничего не случилось, — сказала она и прижала тигра к себе. — Всё наоборот хорошо.

— Не реви, — сказал Флюк. — Не реви, говорю!

— Я не реву, — сказала Ольга. — Щёку саднит…

— Я с тобой точно с ума сойду! Быстро всё рассказывай!

— Потом, — сказала Ольга. — Ты иди, ладно? Я пока тут посижу. Подожду…

— Андрея? — спросил тигр. — Он придёт?

— Нет, не он.

— А кто?

— Зорро в кожаном пальто! Что ты как маленький…

— Я, конечно, маленький, — сказал Флюк. — Я вот, мряф, сейчас пойду и позову твоего большого…

— Нет! — сказала ведьма и схватила его за холку. — Никого не надо звать! Я буду здесь сидеть и ждать — не Андрея, понимаешь? Но Андрея ты найди. Пожалуйста, Флюк, найди! Скажи ему, что со мной всё в порядке, только сюда его не приводи. Я буду урода этого ждать, пока он меня не заберёт, понимаешь?

— А он заберёт? — тихо спросил Флюк. — Когда?

— Не знаю, когда! Но я буду здесь сидеть, а ты никому не скажешь. Я не хочу в гимназию, потому что… Никуда я отсюда не пойду. Я второй раз не решусь, понимаешь?

— Я понимаю, — сказал Флюк, судорожно соображая. Не оставлять ни в коем случае — это точно… — Но ты же не можешь здесь сидеть всё время.

— Да, — согласилась ведьма. — Вечером точно искать начнут. Надо за город, что ли, выйти… Да! Там безопаснее.

— Это за городом безопаснее? — спросил Флюк. — Ты что — вообще?! — спросил он и решился окончательно.

— Я вообще, — согласилась ведьма. — Но тут меня быстро найдут. Олег Витальевич и за городом найдёт, но может, не сразу…

— Значит, так сделаем, — сказал Флюк, начиная работать. Семи смертям не бывать. — У меня есть одно место тайное. Там тебя никто не найдёт. Умоешься там и отдохнёшь хоть немножко. А потом придумаем, как быть. Вставай.

— Хорошее место? — спросила Ольга, послушно поднимаясь.

— Хорошее, — сказал Флюк. — На ограде гимназии видела домики? Там живут фонарщики…

Фонарщики зажигают фонари, а фонари охраняют гимназию. Но домики — это территория фонарщиков, и даже гимназийские маги не могут туда попасть. Зато маленький рыжий тигр может. Он давно подружился с фонарщиками, и потому они приютят его хозяйку — хоть на сколько.

Отвести глаза уставшей девочке было совсем нетрудно. Куда труднее оказалось незаметно дойти с ней до гимназии. И, только обустраивая на ходу домик, Флюк понял, насколько вымотался сам.

Фонарщики, которых на самом деле не было, спустили тигру и девочке удобную лесенку, которая была на самом деле. Тигр и девочка сильно уменьшились — тоже совершенно всерьёз — и забрались в маленький домик на ограде гимназии.

Внутри домика было очень уютно.

Флюк стал — фонарщик, надел красный колпачок и зажёг в домике мягкий розовый свет. Милый, славный фонарщик помог девочке умыться, а потом они пили чай с мёдом и пирожками. На стенках домика висели картинки, а на картинках были нарисованы фонари всех-всех городов. Потому что во всех городах есть фонари, так рассказывал девочке фонарщик. Их тёплый свет никогда не гаснет, он бережёт города от тёмного и злого, от зимнего холода и серых крыс. Рассказывая, фонарщик косился на картинки, которых он не придумывал, и покачивал головой от удивления. Девочка, конечно, этого не замечала.

— Я жил раньше в городе Антверпене, — сказал фонарщик и удивился ещё больше.

— Как славно, — сказала девочка, — я всегда хотела там побывать!

— Понятно, — сказал фонарщик.

— А можно пройти в эту картинку с Антверпеном? — спросила девочка.

— Можно, — сказал фонарщик, — только сначала тебе нужно выспаться, я вижу, что ты давно не спала.

— Только недолго, — сказала девочка, — ведь у меня есть любимый, мой пират, я хотела бы жить с ним в таком домике. В таком же славном домике с камином, и креслом-качалкой, и картинкой с Антверпеном…

— Я уже постелил тебе, — сказал фонарщик. — И, если хочешь, я повешу эту картинку над кроватью.

— Спасибо тебе, — сказала девочка, — а вечером ты проводишь меня в Антверпен, правда?

— До вечера ещё долго, — сказал фонарщик. — Пока ты будешь спать, я приведу твоего любимого, чтобы вы могли погулять там вместе. В Антверпене будет вечером тёплый дождик, я дам вам зонтик, сквозь который вы сможете видеть звёзды.

— Как славно, — сказала девочка, — я знаю, кто ты — Оле Лукойе, правда?

— О да, — сказал фонарщик, — ты догадалась!.. А теперь спи, я раскрою над тобой зонтик, ведь в Антверпене дождь, новорожденный дождь Норвегии…

— Антверпен в Голландии, — поправила девочка, — а в Норвегию хочет мой пират. Он станет там славным фонарщиком, а я буду разжигать для него камин и печь пирожки.

— Я сейчас разрыдаюсь, — сказал фонарщик, но девочка, по счастью, уже уснула.

Фонарщик же наколдовал себе телефон и дрожащими от страха пальцами набрал номер. В ответ на его сбивчивые слова телефонная трубка страшно разоралась, и грозилась, и едва не плевалась, а когда она закончила орать, фонарщик присел за столик, стащил колпачок и уткнулся в него, повторяя самому себе то, что сказал телефонной трубке. Что он не мог оставить девочку одну, потому что она абсолютно точно ушла бы к железному замку, потому что он видел стеклянную столешницу собственными глазами и не виноват, не виноват, не виноват!

Увести в сон наяву (не в морок, конечно, нет!), обставить фонарный домик — а что ещё он мог сделать на скорую руку и в пределах гимназии?! Увести, отвлечь, усыпить — и вызвать кого положено, и уйти самому.

Но уходить славный фонарщик боялся — всё равно боялся оставить её одну, и это было глупо. Он получше подоткнул девочкин плед и посмотрел на придуманную девочкой картинку. Никогда он про город Антверпен даже не слышал, но теперь хотел погулять там. И это тоже было чертовски, мряф, глупо…

3

Где-то неподалёку пекли пирожки. Пирожки были с яблоками и пахли вовсю; такие пирожки умела делать только мама.

"Я ела их за ужином", — вспомнила девочка и сладко вздохнула сквозь сон. Спать было очень уютно, только немножко мешали шаги в комнате и работающий телевизор. "Я уснула перед телевизором", — поняла девочка, но просыпаться было незачем. Мама подошла совсем близко и подняла её вместе с пледом, чтобы отнести в кроватку. Там, в кроватке, она разденет девочку, осторожно-осторожно, и сменит плед тёплым одеялом, быстро-быстро, и поцелует, бережно-бережно. А пирожками будет пахнуть всю ночь, пирожками и яблоками…

Только мама почему-то стояла на месте. И телевизор не выключила, поняла девочка сквозь сон. Наверное, хотела досмотреть какое-то кино…

Но кино было неинтересное: в телевизоре разговаривали раздражённым шёпотом двое взрослых дядек. Шипели друг на друга как змеи — ругались, наверное.

— …ваше слово? Вот я на руках его держу — ваше слово! И когда я перестану его держать — я возьму в руки то, что вам, поверьте, совсем не понравится!

— Оу! Шпагу — конечно! Вы мне что инкриминируете, Олег, — местонахождение госпожи Заворской? А кто вас сюда привёл, драгоценный вы мой злопыхатель? Поверьте и мне — имей я нынче к барышне планы, уж вашей ноги здесь и у окошка бы не стояло! Это в голову не приходит?!

— Не шпагу. К чему бы мне шпага! Бумагу — с письменным обоснованием вашего служебного несоответствия! И нога моя отправится в попечительскую коллегию — без задержек!

— Прекратите истерику, Олег! Это ваша, в конце концов, подопечная, а не моя! Вот хотел же обойтись, хотел ведь!.. И не узнали бы даже, это вы понимаете?! Я вас сюда позвал, чтобы лояльность свою доказать, понимаете вы или нет?! Бес меня дёрнул!..

— Лояльность?! Ках цирсшнейшрасс!.. Я нахожу госпожу Заворскую на ограде гимназии в обморочном состоянии…

— Какой обморок, что вы несёте?! Она спит!

— Нахожу в состоянии наведённого сна! Вместо фонаря — нахожу! Под заклинанием — нахожу!

— Кто находит-то? Кто находит? Вы находите? Придите же вы в себя, умоляю!

— Не надо. Не надо меня умолять. Ничего не надо — понимаете? С меня достаточно — по горло!

— Олег, да будьте же вы справедливы! Вы ведь из мухи грифона раздуваете! Скандал раздуваете! У вас что — труп кронпринца[35] на руках?

— Хар меня упаси! Какой там скандал! К чему скандал? Не будет никакого Сараева. Ничего не будет, кроме одного вакантного места. Или вашего — или моего.

— Вот так вот, да?

— Да, вот так вот.

— Тогда вот так. Соблаговолите, господин Стрепетов, поведать мне, из каких соображений я — я лично! — обнаруживаю вашу — лично вашу! — воспитанницу на ограде гимназии в состоянии наведённого сна и под серьёзным заклинанием. М-м? Что она здесь делает? Фонариком служит, как вы изволили заметить? Как вы, её куратор, допустили подобное? Вы меня вынуждаете поставить вопрос о вашем служебном соответствии на попечительской коллегии. И я даже бумаг писать не стану! У меня доказательство имеется. И благо ещё, что живое-здоровое! Давайте его сюда. Девочку дайте мне, любезнейший! Это я её нашёл. Сейчас факт воздействия зафиксируем, к такой-то матери, и — на коллегию!