Елена Никольская - Змей подколодный

• Название: Змей подколодный
• Автор: Елена Никольская
• Жанр: Фэнтези

Вытащить из беды лучшего друга — дело святое. Но стать для этого пятнадцатилетним подростком, сохранив сознание взрослого мужчины, — пожалуй, перебор! Особенно, если приходится учиться у каких-то ненормальных колдунов, причём не заклинаниям, а лингвистике, алгебре и хорошим манерам. Идёт игра — сложная, многоходовая и по чужим правилам. Благо ещё, что на знакомой территории, хотя провинциальный российский городок, пусть и точная копия родного, полон странных сюрпризов. Впрочем, всё это — сущие мелочи по сравнению с проблемами, которые способна создать перепуганная и своенравная барышня…

---

— Что это у вас, сударь?

— Я нечаянно! — повинился Андрей, вскочивши и накрывая самолётик ладонью.

— Нечаянно — что?

Бабуля фыркнула и подозрительно посмотрела на окно.

— Сядьте, Карцев. И уберите это немедля!

Андрей плюхнулся на стул и сунул самолётик в карман, но до конца пары всё же не утерпел: очень осторожно, чувствуя себя заклинателем змей и сокрушаясь своей в этом тонком деле неопытностью, развернул самолётик на коленке.

Листок был искалякан кривыми печатными буквами. Оно и понятно — легко ли держать карандаш в мохнатой когтистой лапке!

"Ольга ВЛИПЛА

беги быстро к Спутнику

ЗАПИСКУ СЪЕШЬ

Флюк"

Андрей сглотнул и перечитал записку ещё раз, в слабой надежде, что всё-таки спит.

— Фрау Бэрр! Позвольте мне выйти!

Гюрза вытянула шею и сдвинула на кончик носа очки.

— Не вижу повода, сударь, — недоумённо сказала она.

— Я… я, кажется, что-то не то съел за завтраком.

Потрясённая столь откровенным враньём, гюрза раскрыла пасть, намереваясь безжалостно ужалить наглого цыплёнка. Но цыплёнок заслуженной кары дожидаться не стал: искательно гюрзе улыбнулся и спешно покинул класс, сопровождаемый еле слышным писком напрочь шокированных собратьев.

Даже вещи свои бросил на произвол судьбы. Роль судьбы сыграл на переменке Никита Делик: собирая Андреев кейс, он углядел на полу бумажный комок и, присев на корточки, комком озаботился.

Дальнейшие события развивались следующим образом.

Проклятия незнакомого мужика в длинном плаще настигли адресата на лестнице в интернате. Споткнулся, грохнулся, приложился глазом к ребру ступеньки, свёз до крови локоть и сюртук порвал. Пришлось потратить драгоценные секунды на первую помощь самому себе. Сдёрнув с шеи галстук, Андрей замотал пострадавшую конечность прямо поверх сюртука, добыл из стола кинжал и приложил к заплывшему глазу холодное лезвие.

Искалеченный, но вооружённый, он покинул гимназию, перелезши через забор у остановки сто четырнадцатого маршрута, и смерчем бушующим понёсся к указанному в записке месту.

Около получаса спустя гимназийскую ограду преодолел великий сыщик, в городской одежде и в кроссовках. Всё ещё не дождавшийся автобуса народ на остановке с ленивым любопытством отнаблюдал, как заполошенный мальчишка понёсся в том же направлении, что и первый, — и с не меньшей скоростью.

Госпожа Заворская по праву могла гордиться: её поступок возымел должные последствия. Даже с лишком: в кондуите появилось целых три записи. Ведьма, куда деваться…

Рыжего игрушечного тигра, разлёгшегося на стойке ограды у фонарного домика, не видел никто: вероятно, потому, что в отличие от мальчишек тигр никуда не торопился. Проводив взглядом сыщика, он перескочил на ближайшую сосну, отломал недлинную ветку и, вцепившись в неё передними лапками, словно в велосипедный руль, плавно взмыл в воздух.

Полёт этот тоже не имел зрителей, о чём Флюк в глубине души весьма сожалел, самодовольно полагая, что режиссёры сказочных фильмов заплатили бы за эдакий кадр недурственную сумму.

Отменное зрелище! Что там сирокко — даже и пряный…

Правда, в обличье тигра он долетел только до городского стадиона, но ветку запрятал в кустах для дальнейшего использования. Ветка была очень удобная.

2

Андрей пересёк границу реальности, приближаясь к площади Свердлова: аккурат напротив гостиницы.

Переход был демонстративен до пошлости. Ливень! Взвывшая с неба музыка! Ночь откуда ни возьмись! Прохожие канули! Все дела. Слепой бы переход заметил, и глухой заметил бы тоже — но Андрей не заметил.

Сон разума порождает чудовищ, а разум нашего героя находился даже и не в спячке — в коме! Флюкова записка предоставила воображению полный карт-бланш, и воображение трудилось в поте лица, не позволяя отвлекаться на всякие посторонние мелочи. Благодаря его стараниям собственную голову Андрей ощущал как голову Страшилы — иголки и булавки, продравшись сквозь солому и ткань, торчали во все стороны и вибрировали от напряжения — правда, далеко не мозгового. Чего-чего, а чудовища Андрею всегда удавались на славу.

Среагировал он только на затрезвонивший в кармане гимназийский передатчик. Попытка вытащить передатчик на бегу не удалась, и Андрей остановился.

"Серая зона. Вы находитесь за территорией города. Серая зона".

Андрей в недоумении огляделся. Полная чушь: Волжский был Волжским. Ну, дождь. Ну, ночь… Т-твою же мать!..

Озвучивал ночь Глеб Самойлов. Сидел на небе, откидывал со лба волосы, глядел с усмешкою на мокрого и одинокого героя:

"Я крашу губы гуталином, я обожаю чёрный цвет… И мой герой, он соткан весь…"[18]

Андрей вышел на площадь, огляделся снова и присвистнул.

"Напудрив ноздри кокаином, я выхожу на променад…"

Променад был тот ещё — безо всякого кокаина. Посрамленное воображение развело руками: "Это тебе, хозяин, не монстров чешуекрылых сочинять! Тут, сам видишь, специалисты работают! Профессионалы!"

"Будем опиум курить-рить-рить", — подсказал с неба Самойлов.

Профессионал и специалист, поработавший над окружившей Андрея действительностью, не иначе и впрямь душевно накурился: действительность, не изменившись ни на грош внешне, выглядела, тем не менее, картиной Босха, с которой временно отлучились персонажи.

Клонившиеся к площади дома мерцали, словно издыхающие неоновые трубки. Мерцали голубеньким пузыри в огромной луже у автобусной остановки. Бюст Свердлова смаргивал дождь, тяжело ворочая подсвеченными веками.

Каменный школьник, стоявший между горкомом и хлебным магазином, был и вовсе нехорош: ухмылялся Андрею, аки демон алчный и сатир похотливый. Не шевелился, правда, — статуй как статуй. И на том спасибо. Изгадили, понимаешь, родной город идолами погаными…

Спрятавшись за огромным развесистым вязом, Андрей всматривался в окрестности, ожидая крупных неприятностей — с минуты на минуту.

Этого варианта родного города он не видел никогда.

Этот вариант родного города он видел сотни раз — причём именно с данного места.

Дежавю.

Промокла голова соломенная. Страшиле что — голову снял, солому просушил, булавки протёр и опять мудрый. А тут сушиться некогда, тут барышень спасать надо. Многие знания — многие печали…

Сюртук застегнуть доверху, воротник поднять, дабы камуфлировать белую рубашку, руку на меч, Вот и получился герой. Во тьме и при оружии, как положено. И музыкальное сопровождение выбрано со вкусом и к месту — если б ещё отключить режим реверса!..

"У этой сказки нет конца, ты не изменишь ничего…"

Что-то важное, очень важное ускользало, не давалось в руки, крутило хвостом перед самым носом. Но поймать мысль за хвост Андрей не успел — постамент поганого идола вспыхнул пронзительным синим светом.

Детский, давно забытый ужас заставил вскинуть к глазам ладонь, рванул за плечи, оттаскивая от вяза: "Бежать! бежать! Шарик! мой шарик! Синий свет! Это мне! Это для меня!.."

Он присел на корточки и зажал свободной рукой рот. От резкого движения рукав сюртука съехал вместе с повязкой и рубашкой, присохшей к раненому локтю. Зашипев от боли, Андрей опомнился — словно в морду сам себе дал! — и отвёл от статуи глаза.

Сделал он это чрезвычайно вовремя.

Идол плевать хотел на Андрея лично: кто подойдёт, того и цапнем.

Жертва, разумеется, ждать себя не заставила, появилась, как миленькая, на дорожке, ведущей к статуе от Дворца пионеров. Завидев жертву, Андреево воображение немедленно возгордилось собой — хоть здесь угадало! Браво, браво!

"Давай вечером умрём весело, поиграем в декаданс…"

"Чтоб тебе пусто было, — в отчаяньи подумал Андрей, адресуясь к воображению, и нашарил в кармане передатчик. — Хватит, наигрались!"

Законы жанра блюлись свято: к поганому идолу приближалась любимая девушка одинокого героя. Синий свет её не пугал — топала прямиком к постаменту, прикрывшись от дождя здоровенной картонной коробкой.

— Ольга! Стой! Не ходи туда! — заорал одинокий герой.

Ольга повернула голову, ступила в лужу и с громким "Блин!" затрясла ногой. Из кармана у неё вывалилось что-то круглое, замерло на мгновение в воздухе и, совершив красивую дугу, упало на постамент. Ольга кинулась следом, и Андрей метнулся тоже — наперерез, огромными скачками, явно и безнадёжно не успевая.

"Убей меня, убей себя, ты не изменишь ничего!" — насмешливо комментировал Самойлов.

Беда! Беда! Тщательно подготовленная, продуманная до последней детали!.. Но тут ход событий был нарушен самым грубым образом — и отнюдь не гимназийскими магами.

— Полиция! Всем стоять! — истошно завопили с неба. — Оружие наземь! Руки за голову! СТРЕЛЯТЬ БУДУ!!!

Устроитель действия (профессионал и специалист), невидимою тенью сидевший в кресле около хлебного магазина, раздражённо сплюнул и забарабанил пальцами по подлокотнику.