Ирина Горбунова - На грани человечности

• Название: На грани человечности
• Автор: Ирина Горбунова
• Жанр: Космическая фантастика

"На грани человечности" - эта книга знакомит читателя с подопечными землян элкорнцами, цивилизация которых сейчас находится в том переходном - от феодального к буржуазному - возрасте, когда Человечество начинает осознавать себя Человечеством. Главная героиня - землянка Суламифь Драгобич с детства мечтает о профессии наблюдателя, труднейшей для галактического конфедерата. Но лишь будучи внедрённой в подопечную цивилизацию под "легендой" воинствующей монахини сестры Вайрики, она на практике осознаёт, что выбор между решением самым рациональным, самым правильным и самым человечным - есть самый сложный нравственный выбор. "По долгу службы" героиня сталкивается и с единомышленниками - Опередившими Время, и с врагами - оплотами мракобесия, и с самым страшным - легионами равнодушных. И чаще всего в ситуациях, предполагающих конфликт между профессионализмом и человечностью, Суламифь делает выбор в пользу последней.

---

   Среди общего веселья сестра Иммер принялась крошить в похлёбку какие-то анемичные овощи, а сестра Лима - вяло помешивать ложкой в кипящем котле.

   Строго говоря, стряпнёй были заняты только эти двое; да ещё послушница, мышка-норушка, подвизалась поварёнком. Больше и не требовалось народа, чтобы приготовить скудную постную трапезу на всю общину. Прочие болтались на кухне откровенно праздно: сплетничали, зубоскалили, куражились, кто во что горазд. Не блюсти же добуквенно строгий монастырский устав и в отсутствие изуверки-настоятельницы.

   Сестра Герана втянула запах - ставший ещё менее аппетитным, если такое возможно, - и щегольски, с лязгом вбросила кинжал в ножны.

   - Как есть зелье отворотное, накажи меня Единый. Признавайтесь, девицы: что вы туда подмешали, во славу матушкина благочестия? Сушёных жаб? змеиные головы? кровь дракона Ангуса?

   - С матушки станется, со святоши, - поддержала сестра Эльва. - Скоро всех нас тут переморит ни за медный грош.

   - Демоны разрази этого посла сарнийского, - ругнулась сестра Герана, впрочем, довольно вяло, скорей в силу давней привычки. - Подвернулся под топор с пьяных глаз, отошёл себе тихонечко к своим поганым богам, а мне расхлёбывать. Кабы не такой поворот - служила б я и доселе офицером в гвардии, да горюшка не ведала, да поплёвывала на всех иерархов Церкви, сколько слюны хватит. Нет, застряла в этом растреклятом монастыре, спасибо, что не на эшафот угодила. Эх, грехи тяжкие да Тьма Вековечная!..

   Скорбная участь товарки особого сочувствия не вызвала - если не счесть таковым уксусные физиономии. Уж лет десять, как у истории этой отросла бородища до самого Релладора; и трудно сыскать в монастыре сестру, что не выслушала бы её (то бишь историю) хотя бы трижды. Кое-кто сподобился исповедовать опального капитана Герану фер Интан и с дюжину раз. Сплетня же - такое блюдо, что сохраняет пикантность только горячим.

   Сама Герана, похоже, запоздало вспомнила о том - и только рукой отмахнулась в досаде.

   - Зелени добавить, что ли... - вернувшись мыслью к трапезе, вопросила в никуда сестра Лима.

   - Р-раффида!

   Стремясь, видно, искупить недавний грех уныния, сестра Герана раскатила по всей кухне казарменный рык: офицерская всё ж выучка! Опять заполошно заметалось пламя в очаге, выхватило и укромный уголок с мышкой-послушницей, вскинувшейся ни жива ни мертва.

   - Заснула, что ль? Привыкла, вишь, в отцовском замке диваны пролёживать! - Не снижая тона, сестра Герана коротко махнула рукой на деревянную полку, приколоченную к замызганной стене. - Тащи-ка сюда во-он те змеиные головы, живо!

   С ощутимой дрожью в коленках девчонка метнулась в указанном направлении, дабы восстановить авторитет сестры Гераны. Подруги опять развеселились было, посыпались одобрения ("Так её, капитан!.. вбей-ка толику усердия в неженку!..").

   Но приутихла разбитная компания, когда навстречу ревнительнице воинской дисциплины выступила сестра Иммер.

   - Оставь ребёнка в покое, Герана, - молвила она совсем негромко.

   - Тебе что за дело, книжный червяк?!

   Взбешённая ещё пуще, сестра Герана стиснула рукоять своего топора сарнийской работы. Сейчас выхватит из-за пояса, и ринется крушить всех и вся в припадке боевого безумия!.. Зрители попритихли: не обернуться бы фарсу нешуточной трагедией, ибо эти двое не ладили издавна. Сестра Герана, рослая, дюжая, до зубов вооружённая, с бесконечно гибким кодексом чести, - живой идеал аризианки. И сестра Иммер... а что - сестра Иммер? Маленькая и какая-то странно кругленькая для дорогой наёмницы, каковыми на деле и являются смиренные служительницы Аризии Первопророчицы, а прочее мишура, право... Нет, не выглядела, вовсе не выглядела сестра Иммер, безоружная, достойной соперницей сестре Геране, чья свирепость гуляла притчей во языцех - от Туманного моря на севере до Ранаирской пустыни на юге.

   Только зримо смешалась "истинная аризианка" Герана, когда книжница Иммер твёрдо шагнула ей навстречу. По пути перехватила вконец затюканную послушницу, отняла у неё зелень, развернула и направила к выходу ласковым тычком меж торчащих чахоточных лопаток.

   И во взгляде сестры Иммер, каким она сопроводила подзащитную, сквозило: эх, ты, замухрышка! что за демон привёл тебя сюда - славить святую Аризию огнём и мечом?!

   - Носишься с соплячкой... - воркотнула сестра Герана. Однако руку с топора убрала.

   - Да мир с ними обеими, не заедайся. Или хочешь, упаси Единый, иметь дело с сестрой Вайрикой? - Сестра Орта опасливо поёжилась, тронула свой амулет Священного Пламени, сплюнула по сторонам, отгоняя лукавого.

   - Она ж - заступница всех обиженных, сестра наша Вайрика. - Сестра Эльва повторила охранительный знак в точности. - Тьфу, тьфу, изыди, Тьма Вековечная... Да ещё к сестре Иммер у неё благоволение особое. Исцелила её от ран, после которых, говоря по чести...

   - Слышь, Иммер. - Сестра Герана - не верующая, казалось, ни в Единого и ни в Противоречащего, но лишь в добрую сталь - смотрела недобро-настороженно. - Может, твоя душенька грешная давно Тьме заложена? А ты - ни сном ни духом?

   Ответный взгляд был подчёркнуто кроток. Словно знала сестра Иммер истинную цену - и исцелению своему чудесному, и пересудам сестёр, и деяньям Вайрики.

   - Ещё чуточку времени - и пора снимать оборотное зелье с огня, - обратилась Иммер к сестре Лиме, напарнице своей по всекухонному бдению; вернувшись к котлу, принялась крошить над ним зелень. - Неровен час пригорит - тогда сёстры съедят нас. Живьём. Вот уж разговеются.

   Смешки прозвучали натянуто; даже тени на стенах застыли в унылом оцепенении.

   - Слишком уж, слишком ущемляет матушка аризианскую вольницу. - Сестра Герана всё пребывала в воинственно-угрюмом настроении. - В гвардии - что приключается с командирами, имеющими манеру перегибать палку, а? Нет-нет, да и нарвутся такие на мечи своих же. И нечего, леди, за амулеты хвататься да молитвы творить. Будто я невесть какие ереси проповедую.

   - Оно-то справедливо... - вздохнула сестра Эльва, впрочем, не спеша убирать руку с амулета. - Очень... гм... изменились вековые обычаи ордена при матушке Бариоле. Живём, аки лимийки: в нищете праведной.

   - Ой, кто бы толковал о нищете да о праведности? - хмыкнула сестра Герана весьма скабрезно. - У лимиек все весёлые дома далуорского мира на откупе. А матушка их Гайяра - так и маячит за троном, так и шепчет в уши королю. А при нужде - кинжал в затылок неугодному: был да нет, концы в воду.

   Поленья в очаге почти совсем прогорели, жар мало-помалу затягивался сизым пеплом. Мрак, давно копившийся по углам, укреплялся в намерении всецело заполонить полуподвальную комнату. Вооружившись засаленными холстинами и крякнув в унисон, сёстры Иммер и Лима стащили тяжёлый котёл с огня прямо на каменные плиты. Темнокожее пасмурное лицо сестры Гераны уже и теперь виделось сгустком мрака в обрамлении растрёпанного пожара кудрей.

   - Что ни говори, - завершила свою мысль эта последняя, - в юности матушка наша ошиблась орденом. С лимийками ей куда как сподручней было бы, Единый свидетель! Скоро всех нас приохотит к новой моде расправы с недругами: не в открытом бою - но посредством доноса. А то и отравой в кубок.

   - В юности матушка Бариола презирала лимиек и уважала открытую битву, - донёсся ответ с порога. - И даже не была чужда так называемой крамоле, сиречь живости ума. Ныне же... Увы ей - и увы печальным обстоятельствам жизни её.

   Из полумрака коридора, с его вечно и немилосердно чадящими факелами, в полумрак кухни вступила совсем молоденькая сестра. И уже привычным движением мысли охватила Иммер все трудноуловимые несоответствия прибывшей, из коих, казалось, та соткана вся. Несомненно шли к ней и кольчуга с гербом аризианок, и перевязь с мечами; а вглядеться пристальней - с чужого плеча будто. И лицо - ещё темнее, чем у сестры Гераны, да при волосах цвета полночи - до странности не затерялось тенью меж теней, но обозначилось тихим светом. Может, просто озарила его улыбка - на диво бесхитростная, адресованная всем равно?

   И уж, конечно, не укрылось от внимания, как неуютно заёрзали сёстры Лима с Эльвой, да и сестре Орте сделалось зябко подле очага. Губы Гераны изогнула презрительная ухмылка: чувствовалось, сестра прячет неловкость.

   Что за опаску внушало им - всем - это юное существо с подкупающе искренним лицом?

   - Айе, леди! - как всегда первой опомнилась бойкая сестра Орта. - А вот и сестра Вайрика из столицы вернулась...

   - Да хранит вас Единый, сёстры, и да благословят Пророки Его. - Удивительно звучала привычная формула в устах вновь прибывшей. Не выспренно, не затёрто, да и без насмешки. Просто - от чистого сердца. И всё ж - чужеродно, что ли?

   Словно привыкла она к приветствиям, выражающим то же - но иными словами.