Филип Фармер - Мир Реки: Магический лабиринт

• Название: Мир Реки: Магический лабиринт
• Автор: Филип Фармер
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-24469-0

Плавание по магическому лабиринту воображения классика современной фантастики Филипа Хосе Фармера продолжается. Грандиозный замысел эпопеи, действие которой разворачивается на берегах таинственной Реки, опоясывающей планету, воскрешенные неизвестно кем и непонятно для каких целей миллиарды представителей человечества всех эпох, стран и народов, великие исторические личности, непосредственно участвующие в сюжете, блеск фантазии и радуга приключений — это и есть причина причисления «Мира Реки» к вершинным достижениям не только фантастики, но и литературы в целом.

Содержание:

Магический лабиринт. Перевод Н. Виленской

Боги мира Реки. Перевод С. Трофимова, И. Васильевой

Составитель: А. Жикаренцев

Оформление серии: А. Саукова

---

— А режиссер кто? Уж не Джон ли Форд?

— Никогда о таком не слыхал. Наш режиссер — Александр Зингер.

— А я никогда не слыхала о нем.

— Возможно. Но он, кажется, в свое время был известен в голливудских кругах.

Несколько раздраженный этим ненужным, по его мнению, вмешательством, Сэм стал показывать шестидесятифутовый, из полированного дуба бар по левому борту, с выстроенными в ряд бутылками и графинами. На группу произвели большое впечатление и напитки, и хрустальные бокалы. Еще больше поразили всех четыре больших рояля. Сэм сказал, что у него на борту есть по меньшей мере десять знаменитых пианистов и пятеро композиторов. Например, Селим Пальмгрен (1878–1951), финский композитор и пианист, известный тем, что основал школу финской национальной музыки. Имеется также Джованни Пьерлуиджи да Палестрина (1525–1594), автор знаменитых мадригалов и мотетов.

— Раньше с нами плавал Амадей Моцарт, — сказал Сэм. — Он действительно великий композитор, некоторые считают — величайший из всех. Однако он оказался таким скверным человечишкой, таким ябедой, распутником и трусом, что я выкинул его с корабля.

— Моцарт? — сказала все та же женщина. — Боже мой, Моцарт! Вы просто скотина — как вы посмели так поступить с замечательным композитором, с гением, с божеством?

— Мэм, поверьте мне, он сам меня до этого довел. Если вам не нравится мое поведение, можете уйти. Десантник проводит вас на берег.

— Хреновый из вас джентльмен.

— Как сказать.

Глава 5

Группа шла вдоль прохода к носу мимо дверей кают. Последней справа была каюта Клеменса, и он показал ее туристам. Их удивленные и восторженные возгласы доставляли ему удовольствие. Наискосок, сказал он, живет его телохранитель Джо Миллер со своей подругой.

За капитанской каютой помещалась клетушка с лифтом, идущим на нижний из трех этажей рубки. Этот уровень назывался палубой «Е», или наблюдательным пунктом, — там стояли мягкие стулья, кресла и небольшой бар. В окнах имелись опоры для пулеметов, стреляющих пластиковыми или деревянными пулями.

Следующий этаж мостика именовался палубой «Ж», или артиллерийской палубой, поскольку там стояли четыре двадцатимиллиметровых паровых орудия. Снаряды к ним подавались через загрузочные шахты с котельной палубы.

Последняя палуба, «Ж», собственно рубка, была вдвое больше предпоследней.

— Хоть танцуй, — говорил Клеменс, ничего не имевший против преувеличений, особенно когда преувеличивал он сам.

Он представлял гостям радистов и операторов радара, первого помощника, офицера по связи и рулевого. Последним был Генри Детвейлер, француз, эмигрировавший на Средний Запад Америки в начале девятнадцатого века. Сначала он стал рулевым на речных судах, потом капитаном, а в конце концов — владельцем нескольких пароходных компаний. Умер он в Пеории, штат Иллинойс, в своем похожем на дворец особняке.

Первый помощник, Джон Байрон, был англичанин (1723–1786). Мичманом он участвовал в знаменитом кругосветном походе Энсона, но потерпел крушение у чилийского побережья. Став адмиралом, он заслужил прозвище «Джек-Ненастье», ибо его флот, выходя в море, каждый раз попадал в сильный шторм.

— А еще он приходится дедом знаменитому или печально знаменитому поэту лорду Байрону, — сказал Сэм. — Верно, адмирал?

Байрон, невысокий блондин с холодными голубыми глазами, кивнул.

— Адмирал? — удивилась женщина, все время цеплявшаяся к Клеменсу. — Но если вы капитан…

Сэм, затянувшись сигарой, ответил:

— Да, я единственный капитан на борту. Остальные у нас — от адмирала и ниже. Моими воздушными силами, которые состоят из четырех пилотов и шести механиков, командует генерал. Десантниками тоже. Последний, между прочим, служил генералом в армии Соединенных Штатов во время Гражданской войны. Он чистокровный индеец, вождь племени сенека. Зовут его Эли С. Паркер, а по-ирокезски Донехогава, что означает Хранитель Западных Ворот. Он получил хорошее образование и на Земле был инженером-строителем. В Гражданскую войну он состоял при штабе генерала Улисса С. Гранта.

Дальше Сэм показал, как управляется судно. Рулевой сидит в кресле, по обеим сторонам которого из пола торчат металлические рычаги. Эти рычаги регулируют задний или передний ход колес, а также скорость их вращения. Впереди, на контрольной панели, имеется множество приборов, среди них несколько генераторов колебаний.

— Вот это сонароскоп. С его помощью рулевой определяет глубину Реки, расстояние от берега и следит, нет ли в воде крупных, представляющих опасность предметов. Когда рулевой включает автоматическое управление — вот этот диск, — ему только и дел остается, что следить за сонароскопом да наблюдать за берегами. Если автоматика вдруг откажет, можно включить запасную систему и в это время наладить основную.

— Выходит, управлять пароходом легко? — спросил кто-то из мужчин.

— В общем, да. Но только опытный рулевой способен справиться с непредвиденными трудностями, вот почему почти все они — ветераны-речники с Миссисипи.

Сэм обратил общее внимание на то, что рубка находится в девяноста футах над поверхностью Реки, а также на то, что мостик, в отличие от земных судов, расположен по правому борту, а не в центре палубы.

— От этого «Внаем не сдается» еще больше походит на авианосец.

Гости наблюдали, как тренируются десантники на летной палубе и как множество мужчин и женщин практикуются в боевых искусствах: борьбе на мечах, копьях, ножах, топорах, в стрельбе из лука.

— Каждый член команды, включая меня, обязан владеть всеми видами оружия. Кроме того, каждый должен уметь заменить любого другого. Их всех обучают электротехнике, электронике, слесарному делу, умению командовать и править судном. Половина команды научилась играть на фортепиано или на других инструментах. На этом судне больше людей, владеющих множеством профессий и ремесел, чем где-либо еще на планете.

— А капитаном тоже бывают все по очереди? — спросила надоедливая женщина.

— Нет. Это единственное исключение, — ответил Сэм, хмуря густые брови. — Всем свою голову не приделаешь.

Он нажал одну из кнопок на панели. Завыли сирены, и Джон Байрон велел офицеру по связи отдать через селектор команду «Мостки готовь». Сэм перешел на правый борт, пригласив с собой туристов. Те ахнули, увидев длинные и толстые металлические брусья, выдвинувшиеся из трех нижних палуб.

— Если мы не сумеем потопить «Рекс», — сказал Клеменс, — то перейдем на него вот по этим мосткам.

— Прекрасно, — сказала женщина. — Но ведь команда «Рекса» тоже может перейти к вам на борт по своим мосткам.

Голубовато-зеленые глаза Сэма сверкнули над ястребиным носом.

Однако другие туристы были так изумлены и так трепетали, что Сэм напыжился, словно индюк. Он всегда восхищался разными механическими штучками и любил, когда другие разделяли его энтузиазм. На Земле он обанкротился как раз из-за своего интереса к новомодной технике, вложив средства в неоправдавшую себя буквопечатающую машину Пейджа. Женщина не унималась:

— Что вы скажете о железе, алюминии и прочих металлах? Эта планета крайне бедна минералами. Где вы их взяли?

— Случилось так, — начал Сэм, довольный, что может похвастаться своими подвигами, — что в долину упал гигантский никелево-железный метеорит. Помните, как много лет назад все питающие камни на правом берегу вдруг отказали? Именно падение метеорита прервало подачу энергии. Как вам известно, через сутки подача возобновилась. И вот…

— Но кто ее восстановил? — спросил турист. — Я слышал разное, но…

— Я находился, можно сказать, по соседству, — продолжал Сэм. — Разлив Реки и взрывная волна чуть было не погубили меня и моих спутников.

Сказав это, он мысленно поморщился — не потому, что едва избежал тогда гибели, а потому, что вспомнил, как поступил потом с одним из этих спутников — с Эриком Кровавым Топором.

— Поэтому я могу засвидетельствовать тот потрясающий, но непреложный факт, что не только энерголиния восстановилась за одну ночь, но и пострадавшая от взрыва почва. Трава, деревья, вывороченная земля — все вернулось на место.

— Но кто это сделал?

— Должно быть, те, кто создал эту долину и воскресил нас. Я слышал, будто они люди, такие же, как мы, земляне, пришедшие из далекого будущего. Однако…

— Нет, они не люди, — сказал турист. — Определенно нет. Все это создал Бог.

— Если вы так хорошо с ним знакомы, — сказал Клеменс, — дайте мне его адрес. Я хотел бы ему написать. Мы были первыми, — продолжал он, — кто добрался до места падения метеорита. Воронка — наверное, не менее широкая и глубокая, чем знаменитый аризонский кратер, — была уже засыпана, но мы застолбили участок и начали копать. Чуть позже мы узнали, что в одном государстве ниже по Реке имеются большие залежи бокситов и криолитов. Однако тамошнее население не имело орудий для их добычи и последующей переплавки. Мы же в Пароландо получили возможность выплавлять алюминий после того, как изготовили железные орудия. То государство, Душевный Город, напало на нас, чтобы отнять у нас железо. Мы побили их и забрали бокситы и криолиты. Выяснилось также, что в кое-каких относительно ближних странах есть залежи меди и олова, равно как ванадия и вольфрама. Мы обменяли свои железные изделия на эти металлы.