Манфред Бур - Фихте

• Название: Фихте
• Автор: Манфред Бур
• Издательство: Мысль
• Жанр: Философия
• Год: 1965

Иоганн Готлиб Фихте (1762—1814) — один из выдающихся философов, социально-критических и гуманистических мыслителей немецкой буржуазии периода ее прогрессивного развития. Его творчество относится в основном к лучшим достижениям классической буржуазной немецкой философии. Его взгляды, идеи и цели выходят за рамки отсталых общественных отношений в Германии на рубеже XVIII — XIX вв.

Причина этого заключается в том, что Фихте, как и другие прогрессивные представители классической буржуазной немецкой философии и литературы, ориентировался в своем отношении к общественным проблемам времени на тот новый период развития буржуазного общества, начало которому было положено Французской революцией. Включив ее проблемы и идеи в свои философские, общественно-политические и исторические исследования, Фихте сумел высказать такие идеи, которые благодаря их критической, гуманистической направленности, правда во многом еще утопической и иллюзорной, предвосхищают уже более высокую ступень общественного развития.

Предисловие книги написано выдающимся русским германистом и историком философии А. В. Гулыгой.

---

Эту проблему попытался теоретически решить уже Кант. В сущности кантовские размышления так называемого критического периода начались с попытки решить проблему необходимости и свободы, с попытки преодолеть противоположность между повсюду господствующими (механическими) законами природы и человеческой свободой.

В письме к Гарве (1798) Кант весьма определенно высказался по этому вопросу. Гарве предполагал, будто Кант исходил из типичных метафизических проблем, таких, как бытие бога, бессмертие и т. д., и что Кант в ходе попытки решения этих проблем пришел к своему учению (см. 48). Кант в ответ на это возразил: «Не исследование о существовании бога, о бессмертии и т. д. было исходным пунктом, откуда я начал, а антиномии ч[истого] р[азума]: „Мир имеет начало— он не имеет начала и т. д.“ до четвертой: „В человеке есть свобода — против: нет свободы, а все есть естественная необходимость“, — это было то, что разбудило меня из догматической дремоты и толкнуло на критику самого чистого разума, чтобы ликвидировать скандал видимого противоречия разума с самим собой» (56, стр. 257–258).

Эта проблема была поставлена Кантом в таком объеме и с такой резкостью потому, что стала существенной проблемой дальнейшего развития того класса, интересы которого выражал Кант, — класса буржуазии. Чем настойчивее данная проблема выдвигалась историческим развитием, тем скорее она должна была быть воспринята философией.

Подобным образом эта проблема предстала и перед Фихте. Причем именно в этом состоит решающий момент для объяснения как перехода от Канта к Фихте, так и развития философии самого Фихте.

Фихте относительно рано постиг основную слабость кантовской философии. Последняя опиралась на механистическое естествознание и оттуда черпала свои методологические средства. Признание строжайшей естественной необходимости составляет для Канта неизменную предпосылку всякой науки. Но тогда возникает вопрос: как же возможна свобода, не противоречащая строгой естественной необходимости? Или иначе, если говорить о проблеме общества и личности, как согласовать необходимость и свободу в отношении человека и всего человечества? Кант решает эту проблему, конструируя две сферы бытия и подчиняя человека в качестве эмпирического существа строгой необходимости, но зато в качестве умопостигающего существа позволяет ему приобщаться к свободе.

Именно попытка Канта теоретически обосновать свободу воли вызвала восторг Фихте, ибо он надеялся сделать из кантовского учения о свободе социальные выводы. «Мне кажется очень убедительным, — пишет он, — что из положения о необходимости всех человеческих действий проистекают очень вредные следствия для общества, ибо огромная порча нравов так называемых лучших сословий возникает большей частью из этого источника». И, подводя итоги, Фихте заявляет: «Поскольку я не смог изменить то, что вне меня, постольку я решил изменить то, что во мне» (27, стр. 142). Тем самым Фихте, конечно, вступил на ложный путь. Он хотел изменить общественные отношения своего времени, изменив лишь сознание людей. Этой цели Фихте служил в качестве преподавателя университета, писателя и оратора. Ограниченный «немецкими обстоятельствами», нашедшими отражение в его философии, Фихте не понимал, что решительное изменение сознания возможно достигнуть лишь путем практической политической деятельности. Отсутствие в Германии реальных общественных сил, способных осуществить изменение феодально-абсолютистских общественных отношений путем революционных действий, сказалось на Фихте в том, что он приписал сознанию такое значение, которое приводило его к отрицанию объективной реальности вообще.

Находясь во власти идеалистических заблуждений, он полагал, будто не революционные народные массы изменят данные отношения, а его философия. В одном из писем 1795 г. он утверждает, что если французская нация с помощью революции освободила человека от внешних оков, то его философия освобождает человека от «оков вещи в себе» (см. 27, стр. 449), т. е. что человек отныне больше не подчинен никаким общественным необходимостям. Человеку лишь остается признать философию Фихте и положить ее в сторону своих действий. Если он подчинится наукоучению, тогда общественные и социальные отношения как бы сами по себе изменятся и разумное государство станет действительностью. В сущности Фихте подменяет объективные исторические законы мышлением абстрактного индивидуума.

Итак, пытаясь снять кантовскую противоположность между эмпирическим и умопостигаемым существом человека, определяя необходимость через свободу и подчиняя ее свободе, Фихте сводит эмпирический мир к умопостигаемому, сверхчувственному. Отказываясь от постоянного стремления Канта опираться на механистическое естествознание и обращаясь к проблемам человеческого общества, Фихте понимает их преимущественно как проблемы этики, как проблемы нравственной деятельности. При этом Фихте отказывается от кантовской «вещи в себе» и подчеркивает идею тождества субъекта и объекта, ставшую в дальнейшем стержнем, вокруг которого развивалась диалектика в классической немецкой философии. Весь внешний мир оказывается у Фихте продуктом разума человека, продуктом его свободной нравственной деятельности.

Оглядываясь назад, можно задать вопрос: необходим ли был субъективно-идеалистический вывод Фихте, столь изощренный и ошибочный? Необходимо ли было переносить весь внешний мир в сознание, чтобы преодолеть оставшуюся у Канта неразрешенной противоположность между свободой и необходимостью?

Немецкий философ-марксист Эрхард Альбрехт верно указывает: «Тенденция в дальнейшем развитии кантовской философии с неизбежностью была направлена на преодоление столь резко выступившей у Канта противоположности между миром явлений… и миром вещей в себе. Правда, возврат к докантовским взглядам был почти невозможен… Ведь именно Кант очень глубоко раскрыл в своей „Критике чистого разума“ слабости этих (предшествующих. — М. Б.) систем, хотя он и не смог указать путь, могущий привести к их преодолению» (46, стр. 4). Таким образом, Фихте был вынужден исходить из Канта, но ему невозможно было на этом остановиться, тем более что он развивал свою теорию под впечатлением свершившейся революции во Франции. Если Маркс в своих ранних работах называет философию Канта «немецкой теорией французской революции» (1, стр. 88), то это в гораздо более широком смысле можно отнести и к Фихте, который прямо воплощает теорию буржуазной революции в системе замкнутого разумного государства и разрабатывает «естественные права» человека как citoyen [8] в буржуазном обществе. Возможность осуществления этой теории он обеспечил тем, что абсолютизировал Я этого citoyen’a, т. е. личность гражданина.

Субъективно-идеалистическая философская теория Фихте, таким образом, тесно связана со стремлением философа к преобразованию общественных и социальных отношений его времени. Поэтому мы в дальнейшем должны помнить, что Фихте в своей философии в конце концов стремился к реализации в общественной действительности своих демократических идеалов, которые восходили к идеям Руссо и ориентировались на последний этап Французской революции. Философскую систему Фихте в более узком смысле, его наукоучение, следует считать в первую очередь не столько новой теорией познания или метафизикой, сколько теоретическим обоснованием его демократических экономических, социальных и эстетических воззрений. Это обоснование оказалось явно ошибочным.

Трагедия Фихте заключалась в том, что в Германии в его время не было широкого революционного движения, на которое он смог бы опереться в своем понимании исторического развития той эпохи. Все, что Фихте искал и о чем он мечтал, нашло свое выражение исключительно только в теории, которой недоставало общественно-практической реализации и которая поэтому приводила своего творца к идеалистически-извращенным выводам. Лишь исходя из этого положения вещей возможно постигнуть подлинный смысл философии Фихте. Ибо сам по себе субъективный идеализм Фихте — такое же ложное учение, как и любой идеализм вообще.

ИСХОДНАЯ ПОЗИЦИЯ

В основу своих теоретических размышлений Фихте положил индивидуум, некое Я, свободное по отношению ко всякому насилию. «Человека нельзя ни унаследовать, ни продать, ни подарить; он не может быть ничьей собственностью, ибо он должен быть своей собственностью и ею оставаться. Глубоко в своей груди носит он… свою совесть. Она всегда и безусловно повелевает ему — именно этого хотеть, а того не хотеть; и это — свободно и по собственному побуждению, без всякого принуждения извне» (22, стр. 11).

Фихте, таким образом, ставит перед собой задачу философски обосновать положение индивидуума в обществе, и при этом так, чтобы ему была обеспечена максимально возможная свобода.