Итоги Итоги - Итоги № 24 (2013)

• Название: Итоги № 24 (2013)
• Автор: Итоги Итоги
• Жанр: Публицистика

---

Двое

У этой пьесы таинственное название — SHO-BO-GEN-ZO. Она о Японии, которую воссоздает в своих грезах Жозеф Надж. В шести картинах развиваются отношения двух танцовщиков, не похожих друг на друга: самурая и традиционно воспитанной молодой японки. Танцовщица Сесиль Луайе, давний и верный партнер Наджа, следует за ним безоглядно, растворяясь в безумии своего патрона и партнера. Наблюдая за трагикомедией, исполненной трагизма и глубоко спрятанного юмора, замираешь от остроты эмоций. На сцене Театра им. А. С. Пушкина 18, 19, 20, 21 июня.

Приношение памяти

Центр оперного пения, созданный Галиной Вишневской, организовал цикл «музыкальных приношений» великой певице. С января в память о ней проходили концерты на лучших площадках обеих российских столиц, других российских и зарубежных городов. 21 июня в Концертном зале имени П. И. Чайковского состоится очередной концерт с участием мировых звезд — Юлии Герцевой, Людмилы Монастырской, Паата Бурчуладзе, Витторио Виттели, Бадри Майсурадзе и других. В программе — оперные фрагменты, которые пела сама Галина Вишневская. В концерте примут участие Государственная академическая хоровая капелла России имени Юрлова и Государственный оркестр имени Светланова под управлением американского дирижера Юджина Кона — друга Галины Вишневской.

Запах женщины / Искусство и культура / Художественный дневник / Замечено "Итогами"

Запах женщины

/  Искусство и культура /  Художественный дневник /  Замечено "Итогами"

В Париже прошла выставка № 5 Culture Chanel

 

Целый месяц в парижском центре современного искусства Palais de Tokyo проходила выставка, посвященная легендарному аромату Chanel № 5, его истории и связи с культурой. Экспозиция имела вполне ожидаемый успех. Помимо притягательности самого имени Коко Шанель, здесь удалось создать такое концептуальное пространство, в котором было хорошо всем — и многочисленным ВИП-персонам, посетившим открытие выставки, и фанатам моды, и просто любознательным туристам. Причем начиналась выставка еще за порогом музея, где нидерландский ландшафтный дизайнер Пит Удольф разбил изысканный камерный садик вроде того, что был на вилле Шанель, посвятив его самым знаменитым духам в мире и отразив в нем эстетику этого аромата.

Как известно, пятерка была талисманом Коко Шанель, знаковым числом. Духи с этим номером по ее просьбе создал бывший парфюмер императорского двора Эрнест Бо, бежавший из России после революции. С ним Шанель познакомил двоюродный брат расстрелянного императора великий князь Дмитрий Павлович, с которым у Коко был бурный, хотя и недолгий роман. По легенде Бо, давно экспериментировавший с синтетическими ароматами, получил от великой Шанель задание сделать «искусственный женский аромат, который пахнет женщиной». Она не хотела подражания природным запахам. Похимичив с альдегидами, Бо предложил ей десять вариантов на выбор, и Коко выбрала пятый. Ни один модный Дом тогда еще не имел своего собственного аромата. По одной из версий лаконичный дизайн флакона — совершенно революционный для того времени — принял за образец форму походных фляжек русских солдат. Духи были представлены широкой публике 5 мая 1921 года, то есть пятого числа пятого месяца.

Кроме того, аромат Chanel № 5 имеет отчетливый трагический привкус — они созданы в память об Артуре (Бое) Кейпеле, британском денди, покровителе и возлюбленном Коко, который первым поддержал ее желание заняться модой и оплатил ее первую мастерскую в Париже. Он погиб в автокатастрофе за полтора года до создания аромата. И по идее куратора выставки и исследователя биографии Шанель Жан-Луи Фромана в этих духах закодирована любовь и тоска по главному мужчине ее жизни.

Однако культовые духи стали поводом поговорить не столько о моде и хитросплетениях биографии самой Шанель, сколько о духе времени и культуре той эпохи. Жан-Луи Фроман руководил и предыдущими тематическими выставками Culture Chanel, которые с успехом прошли, в частности, в Москве и Пекине. Он подчеркивает, что Chanel № 5 — это «не просто парфюм, а культурный объект, созданный магическим образом и существующий вне времени». Фроман собрал в выставочном пространстве источники вдохновения Коко Шанель: вещи из ее личного архива, объекты искусства и фотографии, творения ее близких друзей. Шанель была адептом минимализма и экспериментаторства. Авангардное искусство начала ХХ века оказало на нее серьезное влияние. Атмосферу эпохи на выставке создают не только работы Франсиса Пикабиа, Пабло Пикассо, Жана Кокто, Сальвадора Дали, Амедео Модильяни, Макса Эрнста, но и рукописные фрагменты сочинений Гийома Аполлинера, Марселя Пруста, нотные листы Эрика Сати и Игоря Стравинского, с которым Коко связывали долгие любовные отношения. Со многими из великих деятелей модернистской эпохи Шанель была знакома, дружила, вела культурный диалог.

Шанель не претендовала на звание интеллектуалки, но ее вкусу доверяли многие. В витринах Palais de Tokyo было много ее фотографий с книгой. А в самой экспозиции использованы книги из ее личной библиотеки — от старинных фолиантов до томиков современников, подаренных авторами Шанель с автографами. Книжный график Ирма Бум представила посетителям выставки свою необычную книгу, составленную из образов, вдохновленных Chanel № 5, высказываний самой Шанель и других известных персон. Скажем, Мэрилин Монро, страстная поклонница духов, говорила, что Chanel № 5 это все, что она надевает на ночь. И сколько женщин готовы повторять это вновь и вновь!

Закон Познера / Искусство и культура / Культура

Закон Познера

/  Искусство и культура /  Культура

Владимир Познер: «По-прежнему могу ошибаться в каких-то оценках, но глобальных заблуждений, определяющих жизнь, уже нет. Вылечился!»

 

В июле Владимир Познер, а вместе с ним и программа, с которой он поделился именем, уйдет на летние каникулы, чтобы в октябре вернуться в эфир Первого канала. По крайней мере, такие планы у автора и ведущего, а уж как оно будет по осени… Кто же в наше время загадывает в длинную? Тем более что последний, или, правильнее сказать, крайний, сезон у Владимира Владимировича выдался бурным и противоречивым.

— Вот зачем вы, Владимир Владимирович, на грубость нарываетесь? Все эти ваши эскапады в адрес Госдумы и «Единой России», фронда из серии «Не дождетесь»…

— Я никого не провоцирую, но мне хочется, чтобы некоторые господа и дамы не думали, будто они всех запугали и заставили замолчать. Есть люди, готовые им ответить, открыто выразить несогласие. Совершенно не рассматриваю это как попытки дразнить гусей. Оппозиционером не являюсь, но я журналист, люблю профессию, и мне очень не нравится, когда на нее наезжают. Особенно если не по делу.

— Парламентарии едва не создали прецедент, всерьез обсуждая возможность принятия закона вашего имени. Вас подобная перспектива пугала либо заставляла ощутить гордость от собственной значимости?

— Изначально считал, что документ ждет сложная судьба, хотя самолюбие было польщено, не скрою. Немногие могут похвастать столь повышенным вниманием депутатов. Но закон, запрещающий людям с несколькими гражданствами работать на государственном телевидении, трудно провести даже через нынешнюю Думу, а ведь его еще должен был бы подписать президент Путин. Видимо, кому-то хватило ума окончательно не позориться и дать задний ход. Поскольку речь надо вести не только обо мне. Я ведь не единственный сотрудник ТВ, у кого кроме российского паспорта есть иностранные. Достаточно упомянуть Russia Today, где полным-полно экспатов. Правда, они не критикуют Госдуму, но вдруг завтра картина изменится? Как тогда быть?

— И вы публично повинились перед депутатами после того, как слегка пощипали их.

— Да, но особо подчеркнул: это относится только к адресованной Думе оговорке. Исключительно к ней! Пошел на такой шаг после разговора с Константином Эрнстом, в котором он убеждал меня, что мой розыгрыш был мальчишеством. Я согласился.

— Но встретившись с гендиректором Первого канала и извинившись перед Госдумой, вы дали интервью Олегу Кашину, где подробно рассказали, как в действительности случилась та самая оговорка. Чем серьезно подставили Эрнста, отбивавшего вас от депутатских нападок.