Андрей Остальский - Иностранец ее Величества

• Название: Иностранец ее Величества
• Автор: Андрей Остальский
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-367-02132-5

Увлекательная энциклопедия английской жизни, составленная русским журналистом Андреем Остальским, который вот уже почти двадцать лет живет и работает в Великобритании.

---

Но — вот оно джентльменское великодушие и благородство! — сэр Тимоти Бернере-Ли отказался запатентовать свое детище, и вовсе не потому, что недооценивал его значение, а как раз наоборот, поскольку догадывался о его великом будущем. Аморально присваивать себе такую вещь, даже не вещь, а эпохальное явление, оно может быть только всеобщим достоянием, рассудил он. Но нельзя было позволить какому-нибудь прохиндею, которого и «рядом не стояло», присвоить себе чужое открытие. А желающих хватало, ведь обладатель такого патента автоматически становился как минимум мультимиллионером. Чтобы защитить «паутину» от посягательств, а заодно помогать ее развитию, сэр Тимоти учредил Консорциум Всемирной паутины, который возглавляет и до сих пор. Человек он не бедный, но до Цукерберга, Брина или до любого российского олигарха (или даже полуолигарха) ему далеко. Да что там, на одном только спаме делаются в России (да и в других странах) куда большие состояния.

Кстати: сам термин «спам» тоже имеет чисто английское происхождение. И еще какое английское! Ведь оно родилось в культовом телевизионном шоу «Monty Python»(«Воздушный цирк Монти Пайтона»).

Триумф английского абсурда

Итак, Монти Пайтон. Перевести это название никак не возможно, но звучит оно по-английски громко и вычурно, как пародия. Причем непонятно на что. На что-то такое замечательно бессмысленное.

Обычно слово «Монти» — сокращение от фамилий Монтгомери или Монтагю. Во время Второй мировой войны «полным Монти» называли солдатский паек в войсках под командованиеми маршала Монтгомери. После войны это выражение обрело еще одно значение: заиметь «полного Монти» означало получить костюм-тройку, полагавшийся некоторым категориям демобилизовавшихся солдат. В условиях обрушившейся тогда на Англию чудовищной, невиданной доселе страной бедности это был выигрышный лотерейный билет. Потом, в полном соответствии с законами английской логики, слово иронически перевернулось и обрело противоположное значение. «Проделать полного Монти» стало означать на жаргоне рабочего класса не одеться, а, наоборот, полностью, догола раздеться. (Отсюда и название популярного фильма «Полный Монти»: там рассказывается об английских рабочих, решивших с горя, от жестокой безработицы, подкормиться коллективным мужским стриптизом.)

Но если со словом «Монти» все так сложно, то и с «пайтоном» не проще. «Python» — это ведь не только «питон», название страшной змеи-удава, но еще и одержимый человек, пророк, слишком близко общающийся с духами, в том числе и нечистыми. Так что пытаться найти русский эквивалент названию этой культовой телепередачи — дело безнадежное.

Впрочем, именовать «Монти Пайтона» банальным термином «шоу» язык не поворачивается. Нет, это не просто еще один телевизионный проект, но мать всех комедийных сериалов, современное воплощение, реинкарнация традиционного английского юмора. Мало того, «Питон» оказал революционное воздействие на всю мировую телевизионную индустрию: точно так же в свое время «Битлз» изменили судьбу и направление развития современного рока и популярной музыки, подняв их на принципиально новую высоту.

Сегодня по всему миру в большом количестве производятся телесериалы, состоящие из связанных общими героями абсурдных скетчей, и в титрах практически каждого из них уместно было бы пометить: «„Inspired by Monty Python“ — по мотивам (или под влиянием?) английской телевизионной программы „Монти Пайтон“». Качество этих шоу, конечно, может быть очень разным, юмор в большей или меньшей степени утонченным, а то и просто пошловатым, но на всех них виден отпечаток «питонизма». В том числе и в популярном российском сериале «Наша Раша» или в похожих телепрограммах в Германии и Франции. От общего корня пошло, как водится, множество ответвлений в самые разные стороны и жанры, но в той же английской «Spitting image», породившей подражания во множестве стран (в том числе российские «Куклы») и даже в «Прожекторперисхилтон» можно расслышать эхо питоновского гомерического хохота. Хотя «прожектор» — это уже не дитя, а внук или даже правнук; родителями его надо считать английские же радио- и телепрограммы, авторы которых придумали сатирически абсурдно перемалывать новости недели.

Впрочем, большинство современных российских телешоу имеют английских предков: от «Кто хочет стать миллионером?» до «Танцев со звездами», не говоря уже о «Слабом звене», «Х-Факторе» и прочем. Не всеми этими разработками английская интеллигенция гордится, чаще она их откровенно презирает и смотреть не станет, а если вдруг станет, то ни за что в этом не признается. (Но согласитесь, ловко придумано. Работают английские мозги, ох работают.)

И все-таки «Монти Пайтон» — это нечто особое. Этого «продукта» даже снобы из снобов не стыдились. Недаром его создатели заканчивали лучшие университеты Англии. И уже студентами прославились в университетских театрах. Существовал бы здесь КВН, быть бы им в нем чемпионами. Но только в его самом утонченном варианте.

Конечно, «Питон» не на голом месте родился. Нельзя его себе представить без «Алисы в Стране чудес». А за той, в свою очередь, стоят целые столетия развития своеобразного, странного юмора.

Но почему же главные составляющие этого юмора — абсурд и сюрреализм — оказались теперь так востребованы по всему миру? Ведь веками подобный юмор оставался непонятен для обитателей континента, где было принято над ним издеваться, крутить при этом пальцем у виска: дескать, сами видите, что за странный, слегка чокнутый народ эти островные жители. Теперь же, в эпоху глобализации, что-то произошло с человечеством, если оно вдруг научилось ценить этот особый специфический юмор (каждый народ, впрочем, в своей национальной вариации). Не хочется, чтобы это звучало высокопарно, но трудно отделаться от ощущения, что английское мышление и английское мировоззрение победили конкурентов, глубоко вошли в фундамент всемирной культуры. Причем это вовсе не комплимент в чистом виде. Ведь вышеупомянутые поделки циничных телеловкачей, например, также сделались неотъемлемой частью массовой, отупляющей культуры сегодняшнего мира.

Но все это наводит на мысль: а не войдет ли наша эпоха в историю как англосаксонская, точно так же, как эпоха античности была греко-римской? Мы, современники, разумеется, не можем дать окончательного ответа на этот вопрос. Не зря ведь существует афоризм: эпоха получает название только тогда, когда она заканчивается.

Однако с происхождением термина «спам» можно разобраться уже сейчас. В 1970 году в одной из серий «Монти Пайтона» герои пытаются пообедать в ресторане, где им предлагают странное меню. Каждое блюдо обязательно включает в себя некий «Спам» — название мясных консервов, очень хорошо знакомых военному, и особенно самому голодному, послевоенному, поколению англичан. (В России «американская тушенка» тоже многих спасла от голода в войну.)

Но в сытые шестидесятые тушенка в Англии уже всем надоела и стала символом однообразной, примитивной и не очень здоровой еды. Тем не менее служащие ресторана будто великий деликатес навязывают посетителям этот продукт, причем на усиление абсурдности работает хор викингов, вдохновенно распевающий на разные голоса: «Спам, спам, спам! Замечательный спам! Потрясающий спам!»

В конце серии некий мистер «Спам» фигурирует в титрах — в качестве то ли действующего лица, то ли исполнителя.

Так что надо отдать должное чувству юмора человека, который догадался к месту вспомнить тот сюжет и назвать «спамом» эту заразу, эту чуму электронной вселенной XXI века. Жалко, что история не сохранила его имени… А может, это было все тот же скромняга — сэр Тимоти, придумавший так много других интернет-терминов? Ведь он просто не мог не смотреть в молодости «Питона»…

Интермедия Английские правила (из дневника Генри Феофанофф) 2. Правило оллрайта

Одна из моих любимых (нет, вернее, нелюбимых, но произведших просто незабываемое впечатление) историй — рассказ последнего английского палача о том, как он вешал девятнадцатилетнего юношу. Кажется, это была одна из последних таких экзекуций в стране, потому что в конце шестидесятых смертную казнь здесь отменили.

Собственно, в истории этой меня более всего поразило то, как палач успокаивал дрожавшего и готового упасть в обморок молодого человека. Делал ли он это из соображений гуманных или прагматических, не знаю. Сами понимаете, вешать упавшего без сознания или потерявшего контроль над своим телом — то еще занятие. К доске пришлось бы привязывать, колпак на голову натягивать и так далее, в общем, хлопотно и, наверное, неприятно. Даже для профессионала.

Ну так вот, увидев состояние клиента, опытный палач улыбнулся ему ласково и сказал: «It's all right!» Дескать, все нормально, все правильно. А потому не из-за чего так уж нервничать, переживать, плакать. Все в итоге будет в полном порядке! Как тому положено быть. И даже потрепал юношу ободряюще по плечу. Но главное, он все время повторял своим бархатным, вызывающим доверие голосом магическую фразу «It's all right!». И когда выводил приговоренного из камеры, и когда вел в серый предрассветный час по длинному мрачному коридору, и когда ставил его на крышку люка, и когда петлю на шею прилаживал: «It's all right!», «It's all right!», «It's all right!»