Владимир Аренев - Мастер дороги

• Название: Мастер дороги
• Автор: Владимир Аренев
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-905360-18-3

Первый рассказ Владимира Аренева вышел на бумаге в 1998 году – пятнадцать лет назад. С тех пор было несколько романов и авторских сборников, множество рассказов и повестей в журналах и антологиях, несчетное количество критических статей и рецензий, премии – «Лучший дебют» Еврокона, «Звездный мост», Беляевская. И вот выходит очередная книга – сборник «Мастер дороги», своего рода веха, промежуточный итог творчества автора.

---

– Кому… – приглушенным голосом спросил Ронди, – кому… ох… нужен?

Ответить мастер дороги не успел: Стерх, все это время тихо и смирно лежавший рядом с принцем, вдруг захрипел и забился в конвульсиях.

10

Рассвет пришел незамеченным: они просто были слишком заняты и не обращали внимание на то, что творилось за окном. Стерх метался, глухо бил пятками в пол, всхлипывал по-мальчишечьи…

Принца он задел рукой – случайно хлопнул ладонью по плечу, и теперь принц двигался, чуть скособочившись. Вообще от них с Ронди было мало толку: после пробуждения оба чувствовали себя восставшими из могил покойниками.

В итоге Стерхом занимались король и мастер дороги: кое-как связали, сунули в рот ложку, чтобы не прикусил себе язык… Дочка мастера, конечно, проснулась и пыталась им помочь, но ей велели не мешаться под ногами.

– Приготовь колыбель, – велел мастер. – А вы, двое, не сидите сиднем, подсобите. Да не нам – ей!

В спальне было темно, девушка обошла кровать и распахнула ставни, затем другие…

– Вынимайте все, – сказала. – Складывайте на пол. Я приготовлю пеленки.

Сверху в колыбели лежал старческий посох из потемневшего за годы дерева. Легкий и прочный, он на удивление ладно лег в ладонь. Затем – платок, пушистый, пленительно теплый. Лук, покрытый лазурным лаком. Головоломка из латунных колец. Лошадка с шарнирными ножками и головой. Сплетенная из лозы куколка.

Рифмач двигался как будто через силу. Вдруг он остановился и повернулся к дочке мастера.

– Ласточка, – сказал он, улыбнувшись. – Тебя зовут Ласточка. А брата твоего звали Лебедем.

Она посмотрела на Ронди так, будто только сейчас заметила, – и кивнула.

– Ну что вы там копаетесь! – рявкнул мастер дороги. – Готово?

– Готово, – ответил принц.

Он не стал спрашивать, каким образом мастер собирается втиснуть долговязого Стерха в эту колыбельку. И совсем не удивился, когда того действительно уложили в нее – даже не пришлось ноги поджимать.

Едва голова старика коснулась подушки, тот присмирел. Улыбнулся благостно, вздохнул. Сунул в рот большой палец и зачмокал – серьезно, деловито, будто не было в мире занятия важнее.

– Повезло. – Мастер вздохнул и одернул задранный рукав. – Могло быть и хуже.

Перехватив изумленный взгляд Ронди, он пояснил:

– Я и сам не до конца разбираюсь… да и вряд ли кто-нибудь когда-нибудь разбирался. Даже Предчур всего не знал, а уж Сыч и подавно… ты ведь слышал о Сыче?

Рифмач только утвердительно дернул головой.

– Мыслю так, – сказал, обернувшись, мастер, – когда ты, ваше величество, надел рубаху и шагнул в пламя, твои спутники заснули мертвым сном. Ошибись ты – и они бы никогда не проснулись.

– Но я не ошибся.

– Не ошибся – и в то же время ты стал другим. А эта история перекраивает под себя каждого из вас. В прежнем качестве ваш книжник ей не нужен, и сейчас… по правде сказать, я попросту не знаю, что она с ним творит. И творит ли вообще что-то.

– Хочешь сказать, он может навсегда остаться… таким?

– Да, ваше величество. Мы не узнаем, пока ты не отправишься дальше. – Он посмотрел на принца и Рифмача. – Пока вы не отправитесь.

– А тебе не кажется, – спросил король, – что и для тебя припасено место в этой истории?

– Конечно, припасено, – пожал плечами мастер. – Ты и сам это прекрасно знаешь.

11

Тысячи разноцветных мотыльков порхали над лугом, садились на плечи, на волосы, на деревья и кусты, плясали перед глазами. Лошади трясли гривами и фыркали – но скорее от нетерпения.

– Я немного с ними прогуляюсь и к обеду вернусь, – сказал мастер дороги. – Приглядывай за стариком и будь готова… ко всему.

Его дочка молча склонила голову. Принц подумал, что ни разу ведь не видел ее при свете солнца. Бледноватая кожа Ласточки сейчас казалась мраморной и как будто излучала легкое сияние, а от лица было просто не отвести глаз.

Ронди Рифмач и не отводил. Только иногда рассеянно взмахивал рукой, отгоняя особенно настырных бабочек.

– Пойдешь с нами пешком? – спросил король. Он за все утро не проронил и пары слов. Молча позавтракал вместе со всеми, молча оседлал своего гнедого… Теперь ждал, положив на луку перед собой новообретенный меч.

– До последней чаши, – кивнул мастер дороги. – Тут недалеко. Заодно поговорим, вдруг что-нибудь из моей болтовни тебе пригодится. Или – твоему наследнику.

Он усмехнулся в эту свою пышную, золотистую бороду, и на мгновение принц представил, каково это: иметь такого дядю – чтобы с детства учил тебя всему, что умеет сам, насмехался над правилами и даже над Устоями… дядю, у которого есть красавица-дочь по имени Ласточка.

Они двинулись по тропинке обратно к дороге, из-под копыт вспорхнуло несколько пичуг и улетело. Принц так и не успел понять, настоящих или вырезанных из трутовика… Впрочем, вокруг дома их было полным-полно – и тех и других.

Король ехал верхом, остальные вели коней под уздцы. Когда выбирались сквозь нависшие ветви на дорогу, королю даже не пришлось пригибаться: ветви под порывом ветра разошлись в стороны – ровно настолько, чтобы он проехал, не коснувшись их зубцами короны.

Рифмач пару раз обернулся на домик, и принц один раз тоже, но Ласточки уже видно не было, наверное, возвратилась к Стерху. А может, отправилась вздремнуть, она ведь почти не спала ночью.

Потом Ронди кашлянул и, поскольку молчание затянулось, спросил:

– Мастер, а что там за история с этим… как его… Сычом? Если уж начистоту, слышал я о нем всего ничего. Вот ровно то, что вы рассказывали, пока мы… пока мы спали.

– Хороший вопрос, – кивнул мастер. Посмотрел он при этом отчего-то на принца. – Ну что ж… Сыч был двоюродным братом покойного короля, отца нынешнего величества. Круглолицый насмешливый толстячок, очень самоуверенный. Храбрый настолько, что порой казался безумцем. Вообще в своей жизни он боялся всего двух вещей. – Мастер помолчал, рассеянно оглаживая бороду. – Сыч знал, что здесь, у истока дороги, ее следует охранять кому-то, в чьих жилах течет кровь Предчура. Кому-то из королевской семьи. Иначе не напитать огонь в чашах… да вы и сами вчера видели… Так вот, Сыч верил, что если в одном из здешних Устоев огонь погаснет, миру придет конец. По крайней мере, тому миру, который мы знаем и в котором способны выжить.

Он пожал плечами, дескать, может, это и правда, а может, и нет. С десяток мотыльков взлетели и кружились над его головой радужным облачком.

– Но больше всего Сыч боялся, что именно его сделают мастером дороги. Он был очень любознательным, с самого детства. Каким-то образом выяснил, куда пропал его собственный дед. И приехал сюда. Дед, очевидно, рассказал ему много… всякого. И Сыч понял, в какую ловушку угодил. Дед был уже старый, ему оставалось от силы года три-четыре. А дальше – или кто-нибудь другой займет должность мастера, или Устои в конце концов падут. И вот Сыч придумал, как быть. Раньше в мастера уходили на склоне лет, как ушел сам Предчур: после правления, когда нужно было уступить престол молодому, чтобы мир обновился, чтобы не заплесневел, не стал прогнивать изнутри. Потом что-то пошло не так, традиция нарушилась – и в мастера стали отдавать ближних и дальних родственников королевской семьи. Делали это тайно, знали о том всего два-три человека. И как раз во времена покойного короля традиция оборвалась. Вроде как оставалась «Книга Предчура», но к ней давно уже относились без особого пиетета: дескать, сказки они сказки и есть. Сыч, по большому счету, тогда всех спас.

– Как спас? – не понял Ронди.

– Очень просто, – ответил вместо мастера принц. Вот теперь все кусочки головоломки встали на место… или почти все. – Это было еще до появления Стерха, верно, отец? Прадед… Его вместе с советниками тогда завалило в горах, причем вся свита выжила, только они погибли. И это была первая такая смерть среди потомков Предчура, многие до сих пор считают, что прадед преступил законы мира, вот его и… Но, может, дело вообще не в нем? – спросил принц, обернувшись к мастеру дороги. – Может, это все из-за советников, которые знали о том, что традиция нарушена, – и молчали? А Сыч ваш, – зло добавил он, – Сыч на самом деле никого не спас. Всего лишь оттянул неизбежное. – Принц посмотрел на отца, на мастера, – и впервые понял, насколько они похожи друг на друга. – Это Сыч вывернул наизнанку прежние порядки. Это он предложил тебе, отец, чтобы мастером дороги сделали…

Имя вертелось на языке, когда-то давно принц знал его, слышал от кого-то, но с тех пор прошло слишком много лет.

– Традицию, – сказал мастер дороги, – можно не только нарушить. Традицию, мальчик, можно еще и создать. Вот Сыч и создал. В его предложении был резон, поскольку родственники королевской крови – большая морока для всех, в том числе и для самих себя. Даже если ты никогда не думал об узурпации трона, тебя все равно будут подозревать. Это ведь естественно для людей. – Он усмехнулся. – В общем-то, Сыч нашел недурной выход… Сперва в мастера дороги уходили прежние короли, затем – их престарелые родственники, вот только и те и другие долго на свете не заживались. Совсем иное дело – выбрать кого-нибудь помоложе. Отправить его на самую окраину мира с семьей, пусть рожает и воспитывает детей, чтобы те в свой срок унаследовали почетную должность. Если же случится небывалое и королевская династия прервется…