Владимир Рынкевич - Шкуро: Под знаком волка

• Название: Шкуро: Под знаком волка
• Автор: Владимир Рынкевич
• Издательство: ACT
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-036148-3

О одном из самых известных деятелей Белого движения, легендарном «степном волке», генерал-лейтенанте А. Г. Шкуро (1886–1947) рассказывает новый роман современного писателя В. Рынкевича.

---

Набросившемуся с расспросами Мельникову, ничего не ответил, погнал лошадь в галоп. Вернувшись в дом, где его ждали, приказал вызвать своего нового начальника штаба и командиров сотен Логинова и Маслова. Когда собрались, спросил Шифнера-Маркевича, готов ли окончательный списочный состав сотен. Тот замялся:

— Как-то у меня не получилось, Андрей Григорьевич. Они же, эти, что нас ждали, вроде добровольцы. Одни хотят в наши сотни, другие — свои отряды собирают. Надеюсь, господа есаулы мне помогут.

— Надейтесь, полковник. А пока прошу вас взять кого-нибудь из своих офицеров и направиться в штаб генерала Боровского, в разведотдел. Там вам должны дать сведения об обстановке на фронте Невинки. Нанесите на наши карты.

Когда Шифнер ушел, Шкуро покачал головой и тяжело вздохнул — не нужен ему такой начальник штаба. Вызвал адъютантов, приказал Литвиннику подать что положено и разъяснил обстановку.

— Невинку Боровский не возьмет. Значит, железка под контролем красных, а нам надо ее перейти. Принесет Шифнер-Маркевич карты, и попробуем нарисовать маршрут движения. А цель, господа офицеры, у меня такая — уйти в станицы Баталпашинского отдела, выгнать оттуда большевиков и расположить своих казаков так, чтобы и от добровольцев и от красных подальше, и захватить Клухорский горный проход на Сочи, чтобы в случае чего… Поняли?

Офицеры все поняли. Еще и дополнили: надо брать не только Клухорский, но и другие горные проходы.

Начальник штаба вернулся скорее, чем ожидали. Обстановка на карте была нанесена четко и подробно. Шкуро даже и не помнил, когда его штабные подавали ему такие точные карты. Даже бронепоезда указаны: три между Невинномысской и Минеральными Водами.

— Один до станции Киян, — объяснил начальник штаба, — два от Киян до Минвод.

— Где предлагаете переходить железку, Антон Михайлович? — спросил Шкуро.

— Пока нигде, Андрей Григорьевич.

— Может, переходить не надо? — вновь у полковника возникла исчезнувшая было неприязнь. — В Ставрополь вернемся?

— Нет, Андрей Григорьевич, переходить полотно железной дороги будем, — спокойно отвечал Шифнер-Маркевич, — но сначала разошлем разведдозоры вот по этим направлениям. Я указал тонкими черными линиями. Это займет ночь и примерно половину завтрашнего дня. Таким образом, к вечеру наша бригада, или, если угодно, отряд, начнет движение по разведанному и продуманному маршруту.

XI

Выходили из Темнолесской перед вечером. Шли на юго-восток. Тени растягивались и играли на дороге и кустах далеко впереди.

Обязательный знак с волчьей пастью, оркестр, Шкуро с командирами, чуть обгоняя их, на голову коняг. Четыре полные сотни, все одеты и вооружены винтовками или обрезами. Сзади — двухорудийная батарея трехдюймовок — под командованием есаула Трепетуна. Справа впереди изредка громыхало. Шкуро придержал коня, поравнялся с Логиновым, сказал, подмигнув:

— Старается генерал Боровский под Невинкой. Глядишь — до зимы завязнет, и нас хотел туда же.

Маршрут, благодаря начальнику штаба, выбрали безошибочно: к вечеру 16 сентября, никем не замеченные, добрались до небольшой — метров сто — высотки, поросшей соснами, а местами светящей оголенными вершинами. За ней — станция Киян. План действий был разработан еще в пути: разведчиков — на высоту и станцию, если нет препятствий, орудия — на прямую наводку, людям спешиться, но коноводам оставаться рядом.

Еще не успели поставить орудия на огневые позиции, как разведчики доложили: на станции бронепоезд и рота красноармейцев. Для Шкуро и штаба отрыли небольшой окоп — наблюдательный пункт. Уже смеркалось, горизонт исчезал в синих сумерках. Полковник рассмотрел в бинокль станцию справа под холмом, бронепоезд, копошащихся людишек у вагонов. Вдоль путей двигались патрули. Ждут казаков. Подумалось о ночном штурме, но в сгущающейся темной синеве за станцией вынырнули огоньки, а вскоре пыхнул паровоз. Огни размножились, цепочками помчались к станции. Еще бронепоезд. За ним другой.

— Все бронепоезда они сосредоточили здесь, — сказал начальник штаба. — Нас обнаружили.

— Что вы думаете о ночном бое, Антон Михайлович? — спросил Шкуро.

— Прорыв возможен, но с большими потерями. С очень большими.

— Значит, атакуем с утра. Трепетун, подобьешь броневики? Хватит снарядов?

— Снарядов хватит, да мне много и не нужно: по два на бронепоезд.

— Так уж и по два.

— Ну, по три.

. — Готовь орудия. С утра начнем.

День начался с неприятных неожиданностей. Резко хлопнули выстрелы бронепоездов, с пасмурного неба сыпанул смертельный град шрапнели. Казаки, не любящие лежать под выстрелами, кинулись вниз, за гребень холма, к лошадям. Открыли огонь орудия Трепетуна, но в ответ загрохотали орудия: всех трех бронепоездов, чередуя шрапнели и гранаты. Утренний свет заволокло дымом и взрытым песком, пришлось уходить с гребня вниз, в мертвое пространство. Шрапнель злым градом била и сюда, ломала ветки деревьев, достигала и казаков — уже кричали раненые. Шкуро со штабом устроился в какой-то песчаной яме, на правом фланге, ближе к станции, — сюда почему-то снаряды красных почти не падали. Командиры сотен Логинов и Маслов, словно сговорившись, предлагали атаку на станцию. Шкуро их понимал: когда развернется бригада, кому-то дадут полки, конечно, самым храбрым. Но он не хотел атаковать по многим причинам. Это первый бой, и он сам должен возглавить лаву. А зачем рисковать в самом начале? Ведь красные встретят пулеметами, и погибнут многие из тех, что должны стать ядром будущей бригады.

— Сначала подобьем бронепоезда, — сказал полковник, — потом поглядим.

Начальник штаба был с ним согласен. Однако случилось неожиданное: замолчало одно из орудий Трепетуна.

Шкуро послал связного. Тот прибежал расстроенный:

— Подбили, господин полковник. Прямо в ствол угодили.

— Вот так, господа сотники… — Шкуро зло выругался. — Вот и подбили мы бронепоезд. Пускай теперь Трепетун с одной пушкой постарается. Он артиллерист умелый.

Трепетун постарался. Вскоре сквозь грохот разрывов услышались радостные крики артиллеристов. Один бронепоезд был сильно поврежден. Шкуро со штабом выбрались повыше, увидели бронепоезд в дыму и огне, остановившийся в полуверсте от станции с южной стороны. К нему быстро двигался второй бронепоезд. Третий, стоявший со стороны Невинномысской усилил огонь — единственную пушку Трепетуна застелило сплошным черным дымом, но она продолжала стрелять.

Это был не придельный огонь — снаряды падали по разные стороны железнодорожного полотна. Два бронепоезда успешно осуществили замысел красных: к одному из них был прицеплен поврежденный, и они на большой скорости устремились в сторону Минвод. Ослабил огонь третий бронепоезд, дым развеялся. Трепетун продолжал стрелять. Теперь — прицельно. Его снаряды рвались рядом с бронеплатформами.

Шкуро с адъютантами направился к своему артиллеристу — на самом гребне стояла едва вкопанная пушка, открытая для выстрелов противника прямой наводкой.

— Так, кто кого подбил? — спросил Шкуро Трепетуна.

— Я не успел. Да он и не подбил — орудие было неисправно. Лопнул металл. А этого, — он кивнул в сторону красного бронепоезда, — я подобью. Так и артиллеристы-то вшивые. Лепят в белый свет.

Снаряды красных падали в лес, на склоны высоты, не причиняя никакого вреда, а снаряды Трепетуна все ближе подбирались к бронепоезду. Там поняли, что продолжение перестрелки не в их пользу, и бой закончился. Запыхтел паровоз, и бронеплатформы на большой скорости въехали на станцию. В бинокль хорошо было видно, как толпа красноармейцев бросилась к поезду.

— Это они митинг провели и решили отступать, — сказал Трепетун. — У них так — все голосованием.

Люди быстро погрузились на бронепоезд, который ушел в сторону Невинномысской. Как ни старался Трепетун, а так и не сумел достать его снарядом.

Шкуро приказал немедленно идти вперед — путь свободен.

— И вторую пушку вези, — сказал он Трепету ну. — С одной некрасиво.

— Возьму, Андрей Григорьевич. Из нее пару снарядов еще можно выпустить.

Станцию прошли быстро. Дорога через лес, через хутора вела к станице Новогеоргиевской. Первый шаг сделан — ушли и от белых и от красных к своим кубанцам. Выслали дозор. И вновь впереди знак волка, командир, его помощники.

Новогеоргиевскую решили обойти ночью. Над темной полосой леса встречали звезды, рассыпанные зелевоватыми искрами по чистому черно-синему полотну родного неба. Звезды подмигивали дружелюбно — узнавали своих.

Справа собрались тесной кучкой Стожары. В такую ночь можно пересчитать все эти семь звездочек. Шкуро ехал рядом с начальником штаба, который теперь этого делать не пытался, лишь спросил:

— А что это за большая звезда над Стожарами?