Диэр Кусуриури - Край Ветров: некроманс

• Название: Край Ветров: некроманс
• Автор: Диэр Кусуриури
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Край Ветров — сторона, кажущаяся очень знакомой. Но это она зря.

Здесь живет Вирамайна Мйар — как умеет, конечно, наслаждается безделием, покоем и избирательной амнезией, а свой недюжинный потенциал, — который, кстати, имеет место быть, — никак не использует. Впрочем, отдыхать ему осталось недолго: на пороге его жилища уже замер человеческий мальчик, решивший, что Мйар поможет ему избавиться от кошмаров, старый друг-некромант Камориль Тар-Йер настойчиво алчет более тесной взаимности, а позабытое, вроде бы, прошлое все еще копошится в темноте, булькая и скалясь.

Словом, никакого покоя. Сплошные переживания.

Что же касается Края Ветров — то это, кажется, история о судьбе и волшебстве.

А «некроманс» — песня о смерти и любви.

Комментировать и обсуждать «Некроманс» УДОБНЕЕ можно и нужно тут: https://vk.com/topic-41031304_27993808

---

— Ну… Да, я… я все вспомнил. Но…

— Что «но»?

— Но я… не могу это все объять. То есть, сейчас мне кажется, что весь этот массив информации гораздо больше меня. Больше того, что я могу понять и осознать за раз.

— Ага. Вот как.

— Как-то так, да.

— Ну, попробуй как-нибудь в этот свой массив запросы целенаправленно слать. Может, поможет.

— Боюсь, — доверительно сообщил Мйар. Вздохнул. — Но делаю. В общем… Мне нужно пойти домой и забрать ключ.

— Ключ? — Камориль склонил голову набок. — Уж не тот ли, что от всех дверей, кроме одной? Ты хочешь сказать, что, следуя всем законам жанра, он валяется где-то у тебя дома, просто ты об этом забыл?

— Типа того, — Мйар улыбнулся криво. — Этот ключ нужен мне, чтобы вернуть мою силу, понимаешь ли.

— А это вот шоу, что ты мне устроил только что — не она?

— Она, отчасти, — кивнул Мйар. — Но это что-то типа остаточного эффекта. Полагаю, больше во мне запаса сюрпризов не предусмотрено. Хотя, кто его знает, конечно… Но без ключа нельзя просто так взять и начать вершить нужного качества волшебство.

— Нужного качества волшебство… — Камориль удивленно приподнял брови. — Нужного для чего качества?..

— Для того, чтобы убить, наконец, эту суку, — произнес Мйар жестко. — Полностью. До конца. А это задачка далеко не из легких, Йер.

Мйар решительно поднялся на ноги, отряхивая с джинс песок.

— Пойдем, — сказал он.

— Куда? К тебе? — Камориль тоже поднялся. — А как же Никс и Эль-Марко?

— Пускай развлекаются. Ну, в смысле, отдыхают. Когда солнце встанет, мы снова встретимся все вместе. Это тоже нужно будет для дела, так бы я их уже отпустил с миром.

Некромант поглядел на Мйара искоса.

— То есть — отпустил бы? А как же те морфирующие твари, которых хрен убьешь?

— Она больше не будет на нас их натравливать. Ей теперь важнее добраться до Игольного Ушка и заиметь былую мощь. И тогда она будет способна избавиться от меня. Ну, по крайней мере, ей так кажется. На самом деле все, конечно же, не так-то просто. И если эта тварь все свои жизни искала власти и наслаждений, то мне как-то раз посчастливилось обрести знание. Я знаю, как порешить такую, как она. Теперь знаю. И в этот раз у меня получится. Варамира должна умереть — раз и навсегда, раз и насовсем. И я ей в этом помогу.

— Какая страсть, — Камориль покачал головой, улыбаясь. — Тебя тот чтец сферический не кусал случайно, нет?

Мйар промолчал, разумно проигнорировав риторический вопрос.

— Тебе стоит поподробнее рассказать мне обо всем, — произнес Камориль наставительно. — Мне было бы крайне интересно узнать, что именно она тебе сделала. Ежели ты единожды убил ее и хочешь убить вновь… я-то — ладно, мне-то — можно, но вот от тебя я такой готовности кого-то порешить никак не ждал.

Мйар провел рукой по волосам, развязывая удерживающий их шнурок. Ветер тут же подхватил легкие пряди красновато-медового цвета и затрепал, путая. Мйар смотрел на море, и слова, которые он произнес, заставили Камориль вздрогнуть:

— Она и правда богиня, Камориль. Что-то типа того. Она им ни разу не врала — этим своим адептам, по крайней мере, по поводу себя не врала. Она на самом деле многое может, или могла бы, — если только к ней вернутся все ее силы. А сил она лишена неспроста. Думаешь, зря боролись все те, кто раньше нас умер? Нет. Так или иначе, им удалось ослабить ее, очень сильно ее силы сковать… А мне удалось даже убить ее — как я тогда думал, — но я ошибся. Так просто ее не уничтожить. Но, раз уж я нашел ключ (или он нашел меня), я могу надеяться на то, что в этот раз все получится.

Камориль тяжело вздохнул. Произнес:

— Я слишком стар для всего этого.

Мйар улыбнулся ему:

— Да ладно!

— Нет, правда. Я не видел этой твоей Варамиры в лицо — только слышал твой рассказ и то, что говорили Эррата и Вера, читал предсмертные мысли тех странных гибридов в катакомбах, да фотографию мельком глянул… Я хорошо помню тех тварей, которых, как ты говоришь, она на нас натравила. Но в моей голове все равно никак не могут уместиться ты и твое желание эту Варамиру убить. Я почему-то думал, что, когда ты все вспомнишь, ты придумаешь что-нибудь еще…

— Тут без вариантов, — Мйар сказал, как отрезал.

— Что такого она тебе сделала? Что ты не в силах простить?

Мйар помолчал.

— Я знаю, ты не привык от меня слышать такие слова, — наконец произнес он, на Камориль не глядя. — Ты привык иметь дело со мной в состоянии, когда у меня нет ни целей, ни желаний. Когда я все встречаю фразой «А почему бы и нет?». Ты помогал мне с работой, с выбором музыки, с техникой этой самой… Ты пытался найти мне смысл и радость, или хотя бы помочь найти их самому. Но знаешь… Это все за меня не цеплялось, потому что было истинно не моим. И я гораздо счастливее теперь, когда, наконец, вспомнил о том, каков мой долг и предназначение.

— Долг перед кем? — спросил Камориль.

— Перед самим собой, — ответил Мйар, взглянув на некроманта твердо. — Этого достаточно.

— Но ты… ты все-таки расскажешь мне, что там такое произошло? Отчего ты теперь так смертельно ненавидишь эту женщину, если сам говоришь, что любил ее, а потом убил?

Камориль хотел еще добавить, что это все попахивает то ли мелодрамой, то ли скорым визитом к психотерапевту, но не стал.

— Ну, видишь ли, — Мйар неопределенно повел плечом, — я ж из тех, кто сначала рвет и мечет, позабыв себя самого, а потом горько плачет над телами поверженных. Дурацкая привычка, на самом-то деле. Собственно, чего стоим? Пойдем.

Камориль не сдвинулся с места.

— Мйар, я хочу знать всё. Все, что было до того, как я тебя нашел. То есть, до того, как мы встретились. Кто ты и что ты? Я считаю, что я имею право знать.

— Пожалуй, — кивнул Мйар, обернувшись. — Пожалуй, если ты все узнаешь, то ничего не изменится.

— Ты уже говорил как-то раз что-то похожее… И все равно. Расскажи мне. Может быть, я пойму тебя.

— Может быть. Но меня не нужно понимать, Йер.

— Но я хочу.

— Пойдем, — повторил Мйар. — Ночь впереди долгая. В самом деле, сильные желания стоит ценить. Зная тебя… ты же не успокоишься, пока своего не получишь, а? Запасайся терпением. История длинная и не то чтоб особо увлекательная.

Когда они добрались до жилища Мйара, что в подвале четырнадцатого дома, некромант понял, что очень устал. Усталость, как рессора, сгладила все те эмоции, что нахлынули на него, когда Мйар рассказал ему событийную часть своей жизни, имевшую место быть до их встречи у пика Сестрицын Зуб.

От набережной они добирались около двух часов: часть пути одолели пешком, часть — до поворота на маяк — проехали на нулевом маршруте попутного троллейбуса. Когда они шли по полю, а до спального района, в котором Мйар жил, оставалось всего километра два, к ним из темноты, фыркая, выбежал черный неоседланный конь. Животное было большим, холеным, своенравным на вид. Оно терлось мордой Мйару об плечо ласково, пытаясь зажевать бархатными губами волосы. Конь, как пришел, так и ушел — поведя ухом, умчался рысью куда-то в ночь, оставив путников в недоумении. Камориль предположил, что животное сбежало из какого-нибудь конезавода в окрестностях.

Мйар тогда, после паузы, продолжил рассказ, и финальное свое «…а потом я увидел тебя, и об выражение твоего лица можно было орехи колоть. Кедровые.» произнес с усмешкой. Камориль вспомнил, что именно тогда он старался скрыть свои эмоции от непредсказуемо психованного Зореи (хоть тот и ушел уже, когда Мйар очнулся), а оттого, и правда, усиленно изображал на лице выражение типа «кирпич». Видимо, оно застыло на нем аж до Мйарового пробуждения.

Они, наконец, зашли вдвоем внутрь полутемной холостяцкой берлоги. Там все оставалось нетронутым, только, разве что, пылью слегка поросло. Мйар сказал, мол, теперь все в порядке и можно расслабиться, и Камориль присел на большое удобное кресло посреди комнаты. Кресло приняло его, как родного, и в полусне, накатившим теплой волной, мелькали перед ним образы и видения из Мйарового рассказа. Слишком уж все это впечатлило Камориль. Не потому, что он такого не ожидал. Наоборот, слушая рассказ Мйара, Камориль отмечал про себя, что всегда догадывался о чем-то таком. Мол, а что же еще может быть в прошлом у такого, как Мйар, если не это? Разволновался некромант и близко к сердцу все принял, скорее, потому, что ждал этой правды давно, и правда эта была о том, кто являл собой центр его мироздания последние три десятка лет.

Не разволнуешься тут, как же.

И в нахлынувшем на него полусне-полубреде виделись ему картины чужого прошлого, может быть, измененные его собственным восприятием, приукрашенные, преувеличенные, а может, и наоборот, куда менее величественные и пугающие, чем те события, что имели место быть в реальности.

Камориль не мог наверняка отличить сон, навеянный рассказами Мйара, от своих собственных воспоминаний о войне. Он видел, как падают с высокой скалы, поросшей черными, тонкими, изогнутыми соснами, каменные башни замка-тюрьмы, как над ними кружат огромные черные птицы, ревущие, как гром. Этот замок-тюрьма был лагерем, где создали и вырастили Мйара — человека без юности. Существо, лишенное детства, как такового. Тело, изготовленное с одной лишь целью — принять в себя душу исключительного чародея прошлого, того, кому суждено было преломить ход войны.