Фрэнсис Йейтс - Джордано Бруно и герметическая традиция

• Название: Джордано Бруно и герметическая традиция
• Автор: Фрэнсис Йейтс
• Жанр: Книги

---

Мы не располагаем комментарием Фичино к "Асклепию"; приписывавшийся ему комментарий, напечатанный вместе с текстом, на самом деле принадлежит Лефевру д'Этаплю[30]. Соответственно, резко отрицательное отношение комментатора к той части "Асклепия", где говорится об "изготовлении богов"[31], также не имеет отношения к Фичино.

Отношение Фичино к "Асклепию" лучше всего выражено в argumentum (предисловии), предпосланном "Поймандру", как назвал Фичино свой перевод Герметического свода. Гермес Трисмегист написал множество книг, говорится в предисловии, из коих две – "божественны": одна – о Воле Божией, другая – о Власти и Мудрости Бога. Первая называется "Асклепий", вторая – "Поймандр"[32].

Итак, "Асклепий" в представлении Фичино – "божественная" книга о Воле Божией, сочиненная святейшим и древнейшим египтянином и тесно связанная с другой его книгой, называемой "Поймандр", – о Власти и Мудрости Бога.

Предпринятое в этой главе изложение четырех книг Герметического свода и "Асклепия" имело целью показать, каким образом Фичино и его читатели могли находить оправдание египетской религии "Асклепия" в том, что они принимали за ветхозаветность египетской Книги Бытия и новозаветность египетского возрождения души. Они должны были заметить, что по своей философии и общему духу "Асклепий" во многом повторяет Герметический свод. Поэтому они могли счесть "Асклепия" описанием культа, соответствовавшего "религии ума", или религии ума в его отношении к миру. А эту религию святой египтянин Гермес во многих местах Герметического свода и в "Асклепии" пророчески связывал с "Сыном Божиим". Открытие Свода и его перевод ("Поймандр") привели современников Фичино к убеждению, что Августин ошибался, интерпретируя Плач как истинное, хоть и исходящее от демонов, пророчество о грядущем уничтожении египетского язычества христианством. Им, напротив, казалось очевидным, что книга, которую Лактанций называл "Совершенной проповедью", является введением в тайны культа святого Гермеса.

Этот культ включал в себя и астральную магию. "Земных богов", т.е. храмовые статуи, можно было оживить, если, зная оккультные свойства веществ, распорядиться ими в соответствии с принципами симпатической магии и посредством заклинаний низвести в статуи жизнь богов небесных. Все это делало для философа совершенно законной, более того, даже религиозно поощряемой, практику "низведения небесной жизни" с помощью симпатической астральной магии, рекомендованной Фичино в его трактате о магии "О стяжании жизни с небес".

Оправдание "Асклепия", состоявшееся благодаря открытию Герметического свода, является, на наш взгляд, одной из главных причин возобновления интереса к магии в эпоху Возрождения. Для того чтобы это понять, необходимо прочитать "Асклепия" в контексте фичиновского "Поймандра" и того религиозного истолкования, которое Фичино дает этому тексту в своем комментарии.

Отношение к знаменитому Плачу в "Асклепии" также должно было измениться. Этот прекрасный и трогательный образец египетской риторики проникнут негодованием, напоминающим еврейских пророков, и возможно, что автор Плача действительно находился под их влиянием. Исчезновение священной религии Египта отождествляется с попранием нравственного закона, ее грядущее восстановление – с восстановлением нравственности. Упадок "религии космоса" сопровождается упадком этики и полным нравственным хаосом. Благочестивый праведник должен уповать на ее возвращение, обещанное в Плаче. Тогда Плач предстает совершенно не в том свете, в каком его видел Августин: это повеление привить пришедшему в упадок христианству египетский дух благочестия и нравственности.

Первое, что бросается в глаза при входе в Сиенский собор, – это знаменитая напольная мозаика с изображением Гермеса Трисмегиста. Он стоит между двумя Сивиллами, которые держат в руках пророчества о пришествии христианства, а за ними толпятся остальные десять Сивилл, каждая со своим пророчеством. Несомненно, Гермес Трисмегист объединен с Сивиллами, как и у Лактанция, поскольку он тоже великий языческий пророк христианства. Надпись у него под ногами относит его к еще более глубокой древности, чем это делали Августин и Лактанций, – он назван "Гермес Меркурий, современник Моисея". Слева от Гермеса, почтительно склонившись перед ним, стоит человек восточного вида в тюрбане – вероятно, его "современник" Моисей; а за ним суровая фигура, в которой можно предположить благочестивого египтянина, участника герметических диалогов – например, Асклепия или Тата.

Левая рука Гермеса покоится на плите, которую держат сфинксы, с надписью:

DEUS OMNIUM CREATOR

SECUM DEUM FECIT

VISIBILEM ET HUNC

FECIT PRIMUM ET SOLUM

QUO OBLECTATUS EST ET

VALDE AMAVIT PROPRIUM

FILIUM QUI APPELLATOR

SANCTUM VERBUM.

[БОГ ТВОРЕЦ ВСЕГО СУЩЕГО

С СОБОЮ БОГА СОТВОРИЛ

ВИДИМОГО И ЕГО

СОТВОРИЛ ПЕРВОГО И ЕДИНСТВЕННОГО

КОТОРОМУ ВОЗРАДОВАЛСЯ И

ВЕСЬМА ВОЗЛЮБИЛ СОБСТВЕННОГО

СЫНА КОТОРЫЙ ЗОВЕТСЯ

СВЯТОЕ СЛОВО].

Как показал Скотт[33], эта надпись представляет собой сокращенный отрывок из "Асклепия", приводимый (в переводе с греческого на латынь) Лактанцием, для которого он был столь важен благодаря упоминанию "Сына Божьего": "Господь и Творец всего сущего, которого мы справедливо называем Бог, сотворил второго Бога, видимого и осязаемого… и вот, поскольку Он сделал его вначале, одного и единственного, он показался Ему прекрасным и исполненным всякой благости; и Он принял и возлюбил его как Сына Своего"[34]. Все идеи надписи встречаются в этом отрывке, кроме последней – "который зовется Святое Слово", взятой из другого прорицания Гермеса (о Слове как о Сыне Бога, в начале "Поймандра"[35]), также отмеченного Лактанцием.

Склонившийся Моисей (если действительно имеется в виду Моисей) держит книгу, которую с другой стороны держит Гермес. На книге написано:

SUSCIPITE О LICTERAS ET LEGES EGIPTII

"Приимите письмена и законы, о Египтяне". Фраза очевидным образом взята из рассказа Цицерона (приведенного у Лактанция) о том, что Гермес Трисмегист даровал египтянам письменность и законы ("Aegyptiis leges et litteras tradidisse")[36]. Но надпись воспроизводит эту фразу с очень показательными изменениями:

ПРИИМИТЕ ВАШИ ПИСЬМЕНА И ЗАКОНЫ, О ЕГИПТЯНЕ.

Это могло бы быть мольбой законодателя евреев (если склоненная фигура – Моисей) к законодателю египтян, означающей: возродите египетские благочестие и нравственность.

Мозаики Гермеса Трисмегиста и Сивилл были сделаны в Сиенском соборе в 1480-е годы[37]. Портрет Гермеса Трисмегиста в христианском храме, помещенный так близко к входу и дающий ему столь высокий духовный ранг, – это не отдельный локальный феномен, а символ того, как к Трисмегисту относилось итальянское Возрождение, и предвестие его удивительного успеха во всей Европе в XVI и в начале XVII века.

Глава III. Гермес Трисмегист и магия

Герметические тексты делятся на две группы. В первую входят философские трактаты, такие, как Герметический свод или "Асклепий" сюда же можно отнести некоторые другие образцы герметической литературы, прежде всего фрагменты, дошедшие в антологии Стобея[1]. Вторую группу образуют сочинения по астрологии, алхимии и магии, значительная часть которых также приписывалась Гермесу Трисмегисту. Между этими группами не всегда можно провести четкую границу[2]. Мало того, что в "Асклепии", в пассаже, где с таким воодушевлением говорится о египетских способах "изготовления богов", дано, по существу, описание магической практики; и даже самые возвышенные и мистические из философских трактатов предполагают, как мы видели, астрологическую модель космоса. Магия и гностицизм идут рука об руку. Гностик-пессимист должен знать магические формулы и знаки, помогающие освободиться от дурной материальной силы звезд, которая препятствует восхождению сквозь сферы. Гностик-оптимист не боится прибегать к симпатической магии, заклинаниям и талисманам для привлечения тех же самых космических сил, но которые он считает благими.

Методы симпатической магии[3] основаны на представлении о постоянном истечении на землю звездных влияний, о которых говорит автор "Асклепия". Предполагалось, что, при наличии определенных знаний, можно использовать истечения этих влияний, направляя их в нужное русло. Каждый объект материального мира полон оккультных симпатий, связывающих его с тем светилом, от которого он зависит. Например, для того, чтобы овладеть силой планеты Венера, необходимо знать, какие растения, минералы, металлы и животные принадлежат ей, и использовать именно их при обращении к этой планете. Нужно знать образы Венеры и уметь наносить их на талисманы, сделанные из правильных (венериных) материалов в астрологически правильный момент. Считалось, что такие образы улавливают дух, или силу, светила и сохраняют эту силу готовой к использованию. Сложная псевдонаука об оккультных симпатиях и изготовлении образов занималась не только планетами, но и всем знакам зодиака присваивала соответствующие растения, животных, образы и т.д. Ведь предполагалось, что Вселенная есть Единое, что она объединена бесконечно сложной системой взаимосвязей. Магом и был тот, кто знал, как проникнуть в эту систему и использовать ее: ему были известны идущие сверху вниз цепи влияний, а для своего восхождения он мог создать восходящую цепь, правильно используя оккультные симпатии земных вещей, небесные образы, заклинания, имена и т.д. И методы, и картина космоса остаются теми же самыми, использует ли маг эти силы, чтобы приобрести конкретные материальные выгоды или в религиозных целях – как в описанной в "Асклепии" иератической магии, – чтобы узреть божественные силы в природе и организовать их правильный культ.