Лев Линьков - Свидетель с заставы № 3

• Название: Свидетель с заставы № 3
• Автор: Лев Линьков
• Издательство: Военное издательство военного министерства Союза ССР
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1950

Лев Александрович Линьков родился в 1908 году в Казани, в семье учителя. Работал на заводе, затем в редакции газеты "Комсомольская правда". В 1941-51 годах служил в пограничных войсках. Член КПСС.

В 1938 году по сценарию Льва Линькова был поставлен художественный кинофильм "Морской пост". В 1940 году издана книга его рассказов "Следопыт". Повесть Л. Линькова "Капитан "Старой черепахи", вышедшая в 1948 году, неоднократно переиздавалась в нашей стране и странах народной демократии, была экранизирована на Одесской киностудии.

"Свидетель с заставы № 3" - сборник рассказов о пограничниках.

---

«Кит» поравнялся с лежбищем ушастых тюленей-котиков. Мугаров еще издали увидел, что берег заполнен пугливыми животными, и скомандовал сбавить ход. Зачем их тревожить?

Котики располагались на узкой каменистой береговой полосе гаремами по тридцать-сорок коричневато-серых, окружённых детёнышами маток.

В середине каждого гарема видны были самцы, выделяющиеся своими размерами и тёмно-серой шкурой.

Пограничники с любопытством разглядывали редкостных морских животных.

— Нежатся!.. Небось, тут их тысяч на сто золотом, не меньше, — с ласковым восхищением сказал Майков.

— А вон тот секач здоров, пудов на сорок!— показал Пахомов.

— Который? — поинтересовался Яров.

— Да вон он, поправее рыжей скалы.

Огромный секач, о котором шла речь, видимо, был встревожен. Он поводил из стороны в сторону усатой мордой и, обнажив клыки, зло поглядывал на четырёх расхрабрившихся и совсем близко подползших молодых котиков-холостяков.

За бухтой, где берег был совсем крутым, на едва возвышающихся над водой камнях нежились морские бобры.

Мугаров, облокотившись на поручни ходового мостика, с интересом смотрел на морских зверей в бинокль.

Вот плывёт на спине самка, а на груди у неё пристроился смешной, круглоголовый бобрёнок, а вот этому самцу то ли нехватило места на камнях, то ли такая уж ему пришла охота — он перевернулся на спину и блаженствует, покачиваясь на волнах.

Интерес, который проявляли пограничники к котикам и бобрам, объяснялся не только тем, что всем добрым людям свойственна любовь к мирным животным, но и тем, что эти звери были частью тех богатств, которые охранял сторожевик.

Мех котиков и морских бобров славится своей красотой на весь мир, и их лежбища — заманчивая приманка для шхун самых различных национальностей. Пренебрегая тайфунами и рифами, хищники-зверобои иногда подходят к островам. Авось, зелёный вымпел советского сторожевика не покажется над волной. Тогда риск окупится с лихвой.

Мугаров выпрямился, спрятал бинокль в футляр и, заложив руки за спину — первый признак плохого настроения,— посмотрел на голубую полынью в небе. Тучи почти совсем уже затянули её. Ветер заметно посвежел.

Сомнительное удовольствие — снова попасть в шторм. И без того двое суток уткой ныряешь в волнах.

Вспомнилось, что сегодня четверг. Жена в клубе на занятиях. Значит, мальчишки дома одни с бабкой. Бабка, ясное дело, спит — она ложится с петухами. Убрала ли мать спички и ножницы? Чего доброго, Витька опять вспорет подушку и разукрасит себя и младших братьев перьями на манер индейцев...

Шторм навалился раньше, чем его ждали.

Смахнув с лица солёные капли, Мугаров натянул капюшон и пошире расставил ноги.

Мысли о доме нарушил взобравшийся на мостик вестовой. Он передал донесение радиста. Радист сообщал, что где-то поблизости сыплет «морзянкой» старым японским шифром какое-то судно.

«Ого! Пожаловали!» Капитан-лейтенант скомандовал лечь на обратный курс, и через несколько минут «Кит» уже мчался по направлению к нарушителям. Судя по пеленгу, незваные «гости» находились где-то в районе восточного лежбища котиков.

Через полчаса хорошего хода среди волн вырисовалась двухмачтовая белая шхуна.

«Хризантема»! Мугаров узнал её по рангоуту. Старая знакомая! До войны она частенько шныряла между Командорами и Курильскими островами, вызывая подозрения у пограничников, но ни разу не попадалась с поличным в советских водах. Давненько её не было! Давненько! Но, видно, старого бандита только могила вылечит. Американские власти в Японии явно поддерживают самураев, и те нет-нет, да и приплывут с Хоккайдо. То, видите ли, у них поломалась машина, то их занесла непогода. Правда, это совсем уж не те самураи: впервые с них сбили спесь доблестные советские воины у Хасана, у Халхин-Гола самураев научили вороватой осторожности, а с сентября 1945 года они не только стали кланяться первыми, но и до тошноты заискивать.

«Интересно, что ты у нас забыла?» — подозрительно глядя на «Хризантему», подумал Мугаров.

С неменьшей подозрительностью смотрели на незваную «гостью» и матросы на баке.

— Самураи зарятся на наши Курильские острова. Только зря они надеются на американских империалистов: не поможет им ни атом, ни будда! — прокомментировал появление шхуны сигнальщик Яров.

— Бывало ведь, году в тридцать седьмом, до чего дело доходило, — сказал главстаршина Майков новичку Ванину: — как выйдешь в дозор, обязательно их встретишь. Эти ихние кавасаки в наши воды за иваси и горбушей, как мухи на мёд слетались. А схватишь за шиворот, бормочут: «Наса не знала, наса осиблася». А куда тут «осиблася!» Под самый берег, черти, подваливались. За крабами к Камчатке с целыми пловучими заводами приплывали...

Не разворачиваясь против ветра и не обращая внимания на свежую волну, Мугаров с ходу подошел к японской шхуне.

Шкипер «Хризантемы» не скупился на извинения за пребывание в советских водах. Льстиво кланяясь и прижимая к животу документы, он с готовностью предложил обыскать свою шхуну. Он очень рад видеть советского офицера своим гостем.

О! Неужели русские сомневаются в искренности его слов? У него абсолютно ничего нет.

Он не собирался ловить рыбу или бить котика. Он никогда бы не позволил себе этого, никогда! Скоро начнётся тайфун, очень сильный тайфун. Шкипер надеялся получить приют в советской бухте.

Мугарову надоела болтливость японца. Берега острова не имеют бухт, хорошо защищенных от штормового наката. Господину шкиперу должно быть это хорошо известно! Да? Тем паче незачем заходить в советские воды. Японцы — опытные моряки, и не им бояться тайфуна, да еще на таком судне, как «Хризантема».

Обыск не дал никаких результатов. Правда, пограничники обнаружили на шхуне первоклассную радиостанцию. Но в этом, собственно, нет ничего предосудительного. Каждое судно вправе иметь радиостанцию.

Мугаров был удивлён другим: в кормовой каюте «Хризантемы» он увидел двух иностранцев. Развалясь в кожаных креслах, они пили виски, будто у себя дома. Из заокеанских паспортов, снабжённых всеми положенными визами, явствовало, что это газетные корреспонденты. Они путешествуют по Японии. «Шпионы!» — решил Мугаров.

Однако он возвратил пассажирам «Хризантемы» документы и сказал по-английски, что впредь не рекомендует корреспондентам плавать на судне, шкипер которого не считается с морскими законами.

Путешественники поблагодарили за совет и предложили Мугарову стаканчик сода-виски. Жаль, что господин офицер отказывается.

Сода-виски отлично согревает организм, а сегодня такая мерзкая погода.

Разговорчивый шкипер улыбался и пространно выражал своё восхищение отвагой красных пограничников, рискующих выходить в океан на небольшом судне. Он так и сказал по-русски: «Отвасный красный погранисника».

— Сами знаем! — ответил Мугаров и предложил шкиперу в течение пятнадцати минут покинуть советские воды.

Шкипер был удивлён. Как, его не арестовывают и не ведут в бухту? Как, с него даже не берут штраф? Какие благородные советские пограничники!

Склоняясь в бесчисленных поклонах, японец проводил Мугарова до трапа.

— Я бы так его, дьявола, не отпустил! — прошептал Яров, узнав о решении капитан-лейтенанта.

— Командир знает, что делать, — хмуро ответил Пахомов. По правде говоря, он удивился не меньше Ярова: задержать нарушителя в советской зоне и отпустить на все четыре стороны!

Подивился решению командира и рулевой Платонов. Быстро перебирая ручки штурвала, он, как и все, с ненавистью поглядел вслед удалявшейся «Хризантеме».

Переваливаясь с борта на борт, «Кит» снова лёг на обратный курс.

— Товарищ Яров, узнайте в машине, как у них там с горючим? — приказал капитан-лейтенант, будто не замечавший недоумения команды.

— Есть! — сигнальщик втиснулся в узкий люк и спрыгнул в машинное отделение.

— Горючего на сколько хватит?

— Часов на двадцать. А что стряслось-то? Почему шхуну не задержали?

— Капитан-лейтенант знает почему. Иностранцы там какие-то.

Выслушав доклад сигнальщика, Мугаров произнес:

— Добро!

«Хризантема» скрылась за гребнями волн. Минут через десять радист на «Ките» поймал новые шифрованные радиограммы. Шифр был известен пограничникам; и вскоре командир читал текст депеши, предостерегающей кого-то о близости советского сторожевика.

— Так я и знал! — обрадовался Мугаров. — Теперь всю сеть вытащим. Понятно?

— Понятно, товарищ капитан-лейтенант! — поддакнул рулевой Платонов, хотя ему было еще невдомёк, чему, собственно, радуется командир, так как он не знал содержания радиограммы.

— Право руля на обратный курс! — скомандовал Мугаров.

Ясно, что «Хризантема» не заблудилась в океане. Старая самурайская хитрость! Радиосигналы и излишняя болтливость шкипера, который, словно нарочно, хотел во время обыска подольше задержать пограничников, подсказали Мугарову решение сделать вид, будто его удовлетворили объяснения японца, и отпустить шхуну с миром.