Тим Северин - По пути Ясона

• Название: По пути Ясона
• Автор: Тим Северин
• Издательство: Эксмо, Мидгард
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-28561-7, 5-91016-020-4

Следуя за мифом, знаменитый путешественник Тим Северин повторил на точных копиях старинных кораблей маршруты мифических и полумифических первопроходцев — святого Брендана, Ясона, Одиссея, Синдбада и других, поименованных и безымянных. Сам Северин называет свой метод подтверждением мифов «детективом» (расследование легенд и сказаний) или «экспериментальной филологией».

---

— Что, понять не можете, насколько это здорово? — крикнул он и сопроводил свои слова величавым жестом. — Так оно и должно быть!

Вардикос не сумел найти дерева, достаточно высокого, чтобы маэстро мог вытесать киль из цельного ствола; пришлось собирать его из нескольких частей. Массивную основу тарана также собирали из более мелких элементов, которые скрепляли между собой деревянными колышками, и насадили на изогнутый корень, задавший форму. Когда все было готово, мы собрались, чтобы установить таран и киль на стапель. Едва киль очутился на месте, Вассилис забегал вокруг, вбивая умопомрачительное количество клиньев, призванных не дать дереву утратить форму. Мимоходом он пояснил, что это необходимо, поскольку свежесрубленная алеппская сосна имеет обыкновение выгибаться. Если не зафиксировать киль, он утратит форму, и построить корабль окажется невозможно.

Почему же мы не использовали высушенную древесину, спросил я. Потому что таковой в пределах досягаемости не было, а свежесрубленная сосна будет получше — она более податлива. Я внезапно сообразил, что услышал разгадку тайны, не дававшей покоя историкам. Они никак не могли понять, как древним грекам удавалось столь быстро восстанавливать потери своего флота в кораблях. Некоторые историки полагали, что на античных верфях хранились запасы древесины, из которых и строились новые корабли; но если так, каким образом былые мастера рассчитывали потребности флота в пополнении? Разгадка же оказалась простой: в древности наверняка не использовали высушенную древесину. Подобно Вассилису, старые мастера брали свежесрубленные деревья — «более податливые». Мастерство кораблестроителя, древнего или современного, заключается в умении определить, как поведет себя та или иная древесина, когда высохнет, насколько она сядет, насколько выгнется, — и, приняв все это во внимание, построить корабль.

Наш следующий шаг опять отличался от традиционных методов кораблестроения. Традиция предписывала строить корпус от киля, а уже затем устанавливать ребра. Том же подготовил для Вассилиса своего рода направляющие; позднее, когда корпус окажется в значительной степени собран, часть этих направляющих можно будет убрать, а остальные будут служить шпангоутами. Мы с Томом согласились, что так разумнее и что Вассилису придется примириться с новым для него методом строительства. Впрочем, ожидать от маэстро полного одобрения наших нововведений не приходилось, особенно с древесиной столь податливой и склонной к выгибанию. Ну и ладно; значение имело лишь то, что форма корпуса должна соответствовать проекту Колина.

После полудня в тот день, когда мы поставили на место несколько ребер, остальные ушли, а я задержался на верфи. Мне хотелось, что называется, почувствовать корабль. Впервые за все время строительства он приобрел отчетливые очертания, позволявшие представить, как выглядела галера 3000-летней давности. Стоя на берегу и разглядывая ребра корабельного «скелета», я поражался тому, сколь хрупким он кажется. Когда мы устанавливали ребра, они были вполне весомыми в наших руках. А теперь, расположившись вдоль киля, они нарушали пропорции; мнилось, что киль не выдержит их тяжести и собственного веса и переломится пополам. Мне пришел на память скелет крокодила, увиденный в музее естественной истории. Голова и массивные челюсти, подобно носу и тарану нашего корабля, казались слишком массивными для вытянутого позвоночника.

Вассилис, правда, нисколько не беспокоился — во всяком случае, никак беспокойства не проявлял. Каждое утро он приходил в мастерскую, кормил кошек, варил себе кофе на костре из стружек и принимался за работу. Ни Мимас с Томом, ни я, ни Джон Иган, который приехал фотографировать и помогать всем, кому понадобится помощь, не имели ни малейшего представления о том, что именно будет происходить в конкретный день. Чем займется Вассилис, предугадать было невозможно: он оказался абсолютно непредсказуемым. То он подступал с теслом к тарану, то менял местами доски и замерял их кривизну, то вдруг сообщал, что едет на другую сторону острова, чтобы поискать дубы, из ветвей которых получаются отличные нагели — те самые колышки, которыми доски крепились друг к другу. Он никогда не сообщал своих планов заранее — и никогда не объяснял, что и как делает. Он просто работал — в своем ритме и по своим методам. Нас с Томом едва не хватил удар, когда, вместо того чтобы начать корпус с первой доски у киля, Вассилис начал с последней — на уровне палубы. После чего совершенно неожиданно поставил на место самую нижнюю доску. Мы с Томом, разумеется, ждали, что затем он установит соответствующую доску по другому борту — не тут-то было! Вассилис поставил вторую снизу доску с той же стороны.

— Не верю своим глазам, — пробормотал Том. — Думаю, он собирается выложить борт целиком, прежде чем хотя бы начать другой. Мне бы такую уверенность в том, что все получится, как надо. Знаешь, я никогда ничего подобного не видел!

Вассилис ухитрился поставить с ног на голову и другую кораблестроительную теорию. Исследователи много писали о трудностях ожидающих того, кто попытается воспользоваться старинным методом соединения досок корпуса — так называемым методом шпилек и пазов. Этот метод — утраченное искусство, и потому эксперты в один голос заявляли, что воссоздать его чрезвычайно затруднительно. В ребре каждой доски следует проделать череду пазов, в которые будут вставляться плоские шпильки — на половину своей длины; следующая по порядку доска при таком методе надевается на шпильки сверху. После этого шпильки закрепляются деревянными же язычками-фиксаторами. Это весьма утомительный, однако вполне надежный способ крепления корпуса. Согласно исследованиям, необходимо потратить долгие часы на освоение этого метода, чтобы вычислить, где именно и на каком расстоянии друг от друга должны располагаться пазы, и определить правильный угол и размеры шпилек. Нам говорили, что времени на это уйдет очень много, так что строительство корабля займет не менее двух лет. Вассилис же, когда мы поделились с ним своими опасениями, только фыркнул. Том показал ему модель паза со вставленной шпилькой и фиксирующим колышком. Маэстро лишь пожал плечами.

— Это мелочи, — сказал он. — Я возьму две доски, вырежу пазы и клинья, составлю доски вместе и — тук-тук! — Он сделал характерный жест человека, забивающего гвозди молотком. — Все будет в порядке.

Пазы и крепления корпуса: 1 — шпильки в пазах; 2 — фиксирующие колышки

Разумеется, Вассилис оказался абсолютно прав. Первая доска внизу корпуса встала на место столь быстро и ловко, будто наш маэстро применял метод пазов и шпилек всю свою жизнь. Прочие доски тоже не вызвали у него никаких затруднений; при этом Вассилис работал фактически в одиночку, тогда как мастеров древности окружали многочисленные помощники и рабы, которые, в частности, вырезали для них сотни пазов и вытесывали сотни колышков. Чтобы облегчить труд маэстро, мы нашли простенькую машину, способную выполнять ту же работу, и пригласили молодого плотника-англичанина Тима Ричардса. Тим управлял машиной и готовил для Вассилиса колышки из древесины бука. К корпусу, конечно же, маэстро Тима не подпускал — при всяком удобном случае он напоминал нам, что корпус — его личное дело, с которым он намерен справиться самостоятельно и в соответствии с собственными воззрениями.

Некоторые его техники производили поистине драматическое впечатление. Он только-только закончил один борт; получилось великолепно — настоящее произведение искусства, крутой бок желтоватого отлива, с торцами колышков, фиксировавших шпильки. Прохожие останавливались и восхищенно глазели на это чудо, сотворенное человеческими руками. Вдруг Вассилис куда-то исчез, но вскоре вернулся, волоча за собой газовый баллон и горелку. Зажег горелку и направил струю пламени прямо на доски! На мгновение нам почудилось, что он обезумел и готов сжечь корпус дотла. Но нет — в тот самый миг, когда доски начали чернеть, Вассилис повел струей пламени, будто это была краска, а не огонь. И тут нам стало понятно, что он делает: он высушивал пламенем отверстия, в которые собирался вставить дополнительные колышки. В сухом дереве колышки будут держаться надежнее. Таков был его радикальный метод сушки древесины; когда Вассилис закончил, прекрасный корпус выглядел так, будто на нем практиковались пожарные.

Несколько дней спустя мы с Томом перекусывали у себя на квартире, когда с верфи донеслись истошные вопли. Мы выскочили на балкон и увидели, что, похоже, произошел несчастный случай: корпус больше не покоился на деревянных колодах — рухнул на бок и лежал на земле. Мне одновременно пришло в голову множество последствий случившегося — кого-то придавило упавшим корпусом, доски треснули от удара о землю… Том помчался на верфь, потом неожиданно вернулся.