Альф Якобсен - Линкор «Шарнхорст»

• Название: Линкор «Шарнхорст»
• Автор: Альф Якобсен
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-14578-8

Линкор «Шарнхорст», самый мощный корабль фашистской Германии, был грозным врагом полярных конвоев, доставлявших военные грузы в СССР. В ходе подробно описанного крупнейшего морского сражения войны, состоявшегося 26 декабря 1942 года у мыса Нордкап, «Шарнхорст» был потоплен британской группировкой во главе с линкором «Дюк оф Йорк». Из экипажа численностью около 2000 человек спаслось только 36 моряков. Параллельно с основной линией повествования автор рассказывает, как экспедиции, организованной им, удалось обнаружить останки «Шарнхорста» в Баренцевом море на глубине 300 метров в точке, оказавшейся на большом удалении от зафиксированной официально. Подробно и увлекательно рассказывается о работе участников норвежского Сопротивления, которые вели наблюдение за немецкой военно-морской базой в северной Норвегии, где находилась якорная стоянка «Шарнхорста». Прослеживаются судьбы людей, оказавшихся в центре тех трагических событий.

---

Я потратил много времени на эту версию, но мало что получил. Результаты сейсморазведки хранятся в виде огромных баз данных, и извлечь их оттуда нельзя простым нажатием какой-нибудь кнопки. Эксперты, у которых я консультировался, сомневались в том, что, анализируя обычный профиль морского дна, можно обнаружить лежащий там корабль; поэтому бессистемный поиск нужных ценных данных — чересчур дорогостоящий и сложный процесс, вряд ли оправданный практически. Тем не менее отделение Нефтяного управления в Харстаде пошло мне навстречу и просмотрело отчеты о результатах геологических разведок, чтобы выяснить, не были ли обнаружены объекты, которые могут затруднить запланированное бурение. Ответ пришел довольно скоро, но ничего обнадеживающего в нем не содержалось: поблизости от скважин никаких затонувших кораблей обнаружено не было.

Я также обратился за помощью в Норвежское картографическое управление. После двукратного вежливого напоминания они все же ответили, что никаких объектов в радиусе 9000 метров от указанных мною точек зафиксировано не было.

Все постепенно начало проясняться. Наша страна — одна из богатейших в мире, мы владеем огромными ресурсами в море и на океанском дне — рыба, полезные ископаемые, нефть и газ, мы — страна с давними морскими традициями. И, несмотря на все это, я должен был признать, что мы имеем слабое представление о том, что находится под поверхностью моря. Оказалось, что отсутствуют достоверные карты северного участка морского дня, а также и соответствующая база данных. Более того — даже многие карты, используемые штурманами при каботажном плавании, базировались на данных, полученных от пятидесяти до ста лет тому назад. Большая часть океана, которую мы считали хорошо изученной, на самом деле оказалась mare incognito (т. е. неизвестное море, по аналогии с terra incognito. — Прим. пер.).

У меня постепенно выработался иммунитет к плохим новостям. Где-то лежал «Шарнхорст», и я был намерен во что бы то ни стало отыскать его. Это уже была не мечта, а навязчивая идея.

Глава 17 РАДИОГРАММА U-601

БАРЕНЦЕВО МОРЕ, СУББОТА, 25 ДЕКАБРЯ 1943 ГОДА.

Где-то над плотно спаянным льдом между Шпицбергеном и Гренландией столкнулись два ветра — теплый с юга и холодный с севера, породив мягкие вертикальные потоки воздуха, а затем началось формирование огромных, неустойчивых нагромождений облаков. Последовали колебания температуры, сопровождавшиеся падением барометров. Немецкие военные метеорологи, ютившиеся в домиках станций на островах Хопен и Медвежий, а также на восточном побережье Гренландии, зафиксировали перемену погоды — они хорошо представляли, что будет дальше. Развивался штормовой фронт, который со страшной силой обрушится на Нордкап на Рождество.

Утром, в рождественский день 1943 года, обер-лейтенант цур зее (старший лейтенант) Отто Хансен также обратил внимание на признаки перемены погоды. Юго-западный ветер становился сильнее, волны покрылись барашками и, накатываясь, пенились, барометрическое давление упало почти до 980 миллибар (737 мм рт. ст. — Прим. пер.).

«С каждым часом погода становится все хуже»,

— записал он в дневнике. Двадцатипятилетний Хансен был одним из самых молодых капитанов подводных лодок, входивших в группу «Железная борода». Всего четыре недели назад он принял командование лодкой U-601, которая была уже ветераном арктического подводного флота. Год назад U-601 учинила настоящий погром, атаковав торговые суда далеко к востоку — вплоть до устья двух крупных рек Обь и Енисей, впадающих в Карское море. Три советских парохода были превращены в горящие остовы. Тогда лодкой командовал Петер-Оттмар Грау, у которого за плечами был опыт семи патрульных плаваний во время войны. Теперь лодка была в руках Отто Хансена, и это было его первое дежурство в зимнее время, так что он чувствовал себя довольно неуверенно. У него на борту были письма, адресованные командующему соединением подводных лодок в Нарвике Рудольфу Петерсу, а также шесть новых радарных установок типа Naxos и Borkum, предназначенных для дальнего обнаружения. Техническая война развивалась все интенсивнее: установки Naxos и Borkum были разработаны в противовес более изощренным британским авиационным и корабельным радарам. Эти приборы обладали достаточно высокой чувствительностью. При обнаружении радиолокационных зондирующих импульсов противника должен был включаться сигнал тревоги, и у лодки было бы достаточно времени, чтобы погрузиться до подхода атакующих кораблей.

Беда заключалась в том, что ни одна из подводных лодок, действовавших в полярных водах, не была оборудована установками Naxos и Borkum. Отто Хансен вез шесть первых образцов. По всем правилам их следовало передать командующему в Нарвике вместе с рождественской почтой, однако после обнаружения британского конвоя лодка U-601, во изменение предыдущего приказа, была срочно направлена прямо к острову Медвежий. В открытом море лодка Хансена встала рядом с U-277, на которую и были переданы почта и три новых радарных комплекта, после этого лодки разошлись. U-277 уже сорок суток вела патрулирование в районе между кромкой полярных льдов и островом Медвежий. Ощущалась нехватка дизельного топлива и наблюдались признаки усталости экипажа. Однако об отдыхе не было и речи. Лодка произвела перезаправку топливом, отшвартовавшись рядом с базой «Блэк Уотч»; после этого ей было приказано вновь вернуться к острову Медвежий, где ей надлежало передать два из полученных радарных комплектов другим лодкам группы «Железная борода». Все это было непросто сделать, к тому же никто из находившихся на борту «Блэк Уотч» не был знаком с этой новой техникой. Никто не знал, как устанавливать приборы и работать с ними. Однако Отто Хансена это уже не касалось. Поручение он выполнил, передав аппаратуру, а пока что собирался отметить Рождество, погрузившись у острова Медвежий.

«На каждую тарелку были положены пачка печенья, плитка шоколада, набор пралине, марципан, яблоки и разные конфеты. Помощник капитана все это отсчитывал, а радист раскладывал по тарелкам. В носовом кубрике установили длинный, накрытый белой скатертью стол. Здесь собрался весь экипаж. Во главе стола стояла рождественская „елка“, которую собрали из металлических полосок, выкрашенных зеленой краской и связанных концами. Свечей на ней не было — все равно их нельзя зажигать из-за опасности взрыва. Все плафоны выключили, за исключением одного, чтобы создать уют рождественского вечера… Капитан произнес прочувствованные слова о смысле рождественского праздника и о том, почему мы вынуждены отмечать его здесь — на Крайнем Севере, далеко от дома. Новой почты не было, однако еще осенью девушки из Саара написали письма всем подводникам, которые служат на Севере, и поэтому каждому письмо из дома все-таки досталось… Лучшие из них зачитывали вслух. Было много смеха. Если бы девушки из Саара присутствовали в этот сочельник здесь, то им пришлось бы затыкать уши!»

Все было просто и лишено какой-либо сентиментальности. Родился Спаситель, который должен был принести мир людям. В распоряжении же Отто Хансена было нечто другое — стройная и обтекаемая стальная «рыбина», начиненная взрывчаткой. Около десяти часов вечера празднество закончилось. Хансен отдал приказ на всплытие, и лодка взяла курс на юг. Через восемь часов он занял новую позицию для дежурства — в 135 милях к юго-западу от острова Медвежий. После возвращения U-277 группа «Железная борода» будет состоять из восьми подводных лодок.

Рудольф Петерс и его штаб в Нарвике очень нервничали. Подводным лодкам было передано несколько радиограмм, в них содержался приказ о том, чтобы они сосредоточились на пути конвоя. Если скорость движения конвоя определена правильно, то торговые суда должны скоро появиться в окулярах биноклей капитанов подводных лодок.

Была середина зимы, и стояла сплошная темнота. Там, где находилась U-601, рассвета в обычном смысле слова не было, просто окружающее пространство ненадолго приобретало более светлый, сероватый оттенок.

«Северный горизонт скрывается в сине-серых тенях, а вдали, на юге, можно заметить бледную полоску света, едва различимую на фоне неба. Вскоре появляется красноватый оттенок. Можно догадаться, что это и есть солнце. Оно освещает своими лучами все, что находится далеко на юге, и живущие там люди даже не подозревают, как им повезло».

В 8.52 Отто Хансен вновь приказал погрузиться. Он зафиксировал лодку на глубине 60 метров и уменьшил обороты двигателя. Через несколько минут из рубки акустиков высунулся радист и взволнованно прошептал: «Курсом 230 градусов идет какое-то судно. Шум становится все громче». Звук слышался все отчетливее, и вскоре уже все могли слышать, как вращаются винты, свистят и стучат работающие клапаны и насосы. Шум уже раздавался со всех сторон. Корабли были слева и справа от лодки, спереди и сзади, это были заполненные нефтью танкеры, неуклюжие транспорты, стройные корветы. Экипаж подводной лодки — зависшего в пучине тонкостенного и беззащитного стального «цилиндра», замер в ожидании, затаив дыхание. Над ними шел конвой, а внизу — ледяная вода глубиной 2000 метров. Им ничего не оставалось, как ждать и надеяться. Прошло двадцать нервных минут, потом шум начал затихать и, наконец, совсем прекратился где-то в направлении на восток.