Люсинда Кэррингтон - Девяносто дней Женевьевы

• Название: Девяносто дней Женевьевы
• Автор: Люсинда Кэррингтон
• Жанр: Современные любовные романы

Женевьева - успешный сотрудник крупной фирмы. Главное для нее - карьера, а на личную жизнь у девушки просто не остается времени. Однажды босс предлагает ей заняться очень выгодным клиентом - Джеймсом Синклером. Он сказочно богат, но о нем ходят странные слухи. Едва увидев его, Женевьева поняла - он неотразимый мужчина привыкший всегда добиваться своего. Синклер согласен заключить договор с фирмой если… девяносто дней Женевьева будет выполнять все его фантазии. Так юная неискушенная девушка попадает в мир роскоши утонченности и плотских наслаждений…

---

Женевьева почувствовала, что еще немного, и она застонет от наслаждения, поощряя его к дальнейшим действиям, но усилием воли заставила себя сдержаться. «Неужели мне это действительно нравится?» — с ужасом подумала она. Женевьева понимала, что в любой момент в кабинет может кто-нибудь заглянуть, и это еще больше заводило ее.

— Прошу вас, — с трудом выдохнула она, не зная, как далеко она позволит ему зайти (или как далеко он сам заведет ее). — Сюда может кто-нибудь войти, — повторила Женевьева.

Подняв голову, Синклер посмотрел ей в лицо.

— Боитесь, что ваши коллеги увидят вас и подумают, что вы ведете себя как заправская шлюха? — спросил он и, сжав руками ее груди, приподнял их, поглаживая соски большими пальцами. — Думаю, им понравится то, что они увидят, — медленно пропел он томным голосом. — Я уверен, что многие из ваших коллег захотели бы поиграть с вашими сосками. Наверное, нам стоит позвать их всех сюда. И дать каждому по пять минут, — сказал он, продолжая лениво прикасаться к ее груди. — Мне почему-то кажется, что вам это понравится.

При обычных обстоятельствах сама мысль об этом привела бы Женевьеву в ужас, но Синклер говорил таким мягким, завораживающим голосом, что она, как ни странно, не испугалась. Его предложение показалось ей довольно заманчивым. Почему бы и нет? Если, конечно, это будут не ее коллеги, а кто-нибудь другой. Например, юноши, которых она не знает и которые не знают ее. И Синклер обязательно должен смотреть на то, как они ее ласкают, и наслаждаться тем, что видит. Интересно, что она при этом будет чувствовать? Женевьева едва заметно вздрогнула и облизала губы. Синклер нависал над ней, не касаясь ее руками.

— Мысль об этом заводит вас, не так ли? — пробормотал он. — Вы кажетесь строгой, чопорной и холодной, но на самом деле вы не такая. И я это почувствовал, но мне нужно было убедиться. Может быть, вас действительно заинтересует сделка, которую я хочу вам предложить?

— Я уже сказала, что она меня заинтересует, — ответила Женевьева, стараясь говорить твердым, спокойным голосом. Она понимала, что ей нужно как можно скорее взять себя в руки и обрести контроль над ситуацией. — Это будет чисто деловое соглашение.

— Конечно, — согласился Синклер, язвительно усмехаясь, и погладил ее грудь. — Это будет бартер. Вы дадите мне то, что я хочу, а взамен получите мою подпись под контрактом. Эта сделка стара как мир.

— Вы не пожалеете о том, что заключили ее, — заверила его Женевьева.

И снова он бросил на нее оценивающий взгляд, словно пытаясь понять, насколько хороша она будет в постели.

— Я в этом не сомневаюсь, — ответил он.

В коридоре раздались чьи-то шаги, и они оба это услышали. Синклер медленно отошел от нее. Женевьева наспех запахнула блузку и успела застегнуть пиджак. Джордж Фуллертон (он уже достиг зрелого возраста, но по-прежнему был элегантен и всегда носил цветок в петлице) открыл дверь и, заглянув в кабинет, улыбнулся.

— Я иду обедать. Не желаете составить мне компанию? — спросил он.

Зная, что бюстгальтер у нее расстегнут, а блузка помята (хотя под пиджаком, который она успела расправить, всего этого и не видно), Женевьева все-таки смогла улыбнуться Синклеру холодновато-вежливой улыбкой.

— У нас в агентстве прекрасный кафетерий для руководящего персонала, — сказала она.

— Благодарю вас, — ответил Синклер. — Но у меня назначена еще одна встреча.

Несмотря на то что Джордж Фуллертон, что называется, мельком осмотрел кабинет, Женевьева знала, что он успел увидеть и включенный телевизор, и папки, лежавшие у нее на столе.

— Надеюсь, вас заинтересовало что-нибудь из того, что показала вам Женевьева? — спросил он.

Она увидела, как на загорелом лице Джеймса Синклера появилась едва заметная улыбка. Он смахнул рукой со своего великолепного пиджака воображаемую пылинку, и женщина сразу вспомнила о том, что он делал с ней этой самой рукой всего несколько минут назад. В Женевьеве снова проснулось желание, и по всему ее телу пробежала дрожь.

— Определенно заинтересовало, — сказал он. — Однако я хотел бы еще кое-что посмотреть, прежде чем принять решение.

— Я уверен, что Женевьева сможет вам угодить, — улыбнулся Фуллертон.

— Не сомневаюсь, — едва слышно пробормотал Синклер.

— По-прежнему играешь в забавную игру с маленькими мячиками?

Звук этого голоса вывел Женевьеву из задумчивости. Она сидела за столиком в баре спортивного центра. Приняв душ, она ощутила приятную расслабленность и вспомнила, как уверенно и умело руки Джеймса Синклера ласкали ее тело. Мысль о том, что у нее будет неимоверный, сумасшедший, сногсшибательный секс, а после этого она получит еще и приятный бонус в виде подписанного контракта, нравилась ей. Женевьеве все больше хотелось поскорее узнать, так ли сексуально выглядит Джеймс Синклер без одежды, как в своем элегантном эксклюзивном костюме. Она жалела о том, что столь открыто наслаждалась его ласками и позволила ему захватить инициативу. Ей следовало и самой что-нибудь предпринять. Ведь она тоже имеет право знать, что ей достанется.

Подняв голову, Женевьева увидела, что возле ее столика стоит Дэвид Каршоу. В одной руке он держал банку диетической пепси-колы, а в другой — большую спортивную сумку.

— Это лучше, чем бегать по корту за странной штуковиной с пластиковыми перьями, — сказала Женевьева.

— У тебя слишком упрощенное представление о бадминтоне. — Дэвид сел за столик. — К тому же бадминтон по сравнению со сквошем чертовски спокойная игра. Ты еще в лиге? Я не видел твоей фамилии в списках.

— Я больше не играю в лиге, — сказала Женевьева. — Мне часто приходилось отменять матчи буквально в последнюю минуту. И это, как ты понимаешь, изрядно подпортило мою репутацию.

— Такие проблемы всегда появляются у женщин, которые делают карьеру, — усмехнулся Дэвид. — Меня несказанно радует то, что я всего лишь скромный банковский клерк.

Не такой уж и скромный, подумала Женевьева. Интересно, почему Дэвид именно сегодня решил поговорить с ней, ведь она давно его не видела. Она наблюдала за тем, как он допивает свое пепси, высасывая через трубочку последние капли напитка. Пустую банку Дэвид бросил в свою сумку.

— Утилизация тары. Деньги, заработанные на этом, идут на благотворительность, — объяснил он и тут же сменил тему: — Я слышал, что ты флиртуешь с Джеймсом Синклером.

Этот вопрос застал Женевьеву врасплох. Он прозвучал как гром среди ясного неба. Она знала, что в деловых кругах Лондона сплетни распространяются очень быстро, а Дэвид Каршоу в силу своего служебного положения находится в курсе всех последних новостей. Однако ей на долю секунды показалось, что сексуальные притязания Синклера стали достоянием общественности, и она испугалась.

— Не лично ты, а «Баррингтонс», — уточнил Дэвид. — Неужели ты думаешь, что ваше маленькое агентство с большими амбициями сумеет вынырнуть из глубокой пучины на самый верх?

Женевьева пожала плечами. Когда она поняла, что ей нечего бояться, к ней вернулись прежнее спокойствие и невозмутимость.

— Мы умеем плавать, — сказала она. — И гораздо быстрее, чем мистер Синклер.

— В самом деле? — спросил Давид, посмотрев на нее спокойным, твердым взглядом. — Синклер из тех людей, которые, заработав первый миллион, не успокаиваются на достигнутом. И он действительно не успокоился. Ему постоянно хочется большего. По правде говоря, я не понимаю, зачем он морочит голову «Баррингтонс». Да любое солидное агентство с громким именем, из первой, так сказать, десятки, готово будет целовать его зад… э-э… ноги, если он подпишет с ними контракт.

— Может быть, до него дошли слухи о моей неотразимой красоте? — нежно промурлыкала Женевьева.

Дэвид засмеялся.

— Ты у нас, конечно, дама весьма эффектная, — тактично ответил он. — Однако мне кажется, что ты не в его вкусе. Синклер предпочитает женщин другого типа.

— Неужели? — удивилась она. — И каких же?

— С модельной внешностью. Длинноногих блондинок с силиконовыми имплантантами. Или дам из высшего общества. Ты понимаешь, что я имею в виду.

— Ты хочешь сказать, что он любит разнообразие?

— Для него женщины нечто вроде аксессуаров, — произнес Дэвид. — Они должны подчеркивать его высокий социальный статус. Я ни разу не видел его с дамой, у которой имеется хотя бы капля интеллекта. Синклер боится конкуренции. Умная женщина всегда сможет постоять за себя и ответить ударом на удар.

— Вот как? У меня о нем сложилось другое мнение, — сказала Женевьева.

— Это потому, что ты его плохо знаешь. — И, наклонившись вперед, Дэвид добавил: — Я думаю, что с тобой он держал себя как истинный джентльмен. Однако ты должна знать, что поговаривают, будто бы с женщинами Синклер ведет себя как настоящий ублюдок. Недавно произошла история с дочерью одного политика… — Он вдруг замолчал, а потом сказал: — Нет, я не хочу пересказывать сплетни. Возможно, во всей этой истории нет ни слова правды.