Барбара Виктор - Друзья, любовники, враги

• Название: Друзья, любовники, враги
• Автор: Барбара Виктор
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-85585-238-5

На счету американской писательницы Барбары Виктор не один бестселлер.

В романе «Друзья, любовники, враги» американская журналистка, работающая над телесериалом об известном палестинском террористе, знакомится с секретным агентом спецслужбы, чьи жена и сын погибли при взрыве террористов. Оказалось, что знакомство с молодой привлекательной тележурналисткой являлось частью его задания. Информацию, которую получает герой от ничего не подозревающей женщины, должна помочь группе коммандос проникнуть в штаб-квартиру террориста.

Но постепенно отношения героя с молодой женщиной начинают занимать все более важное место в его жизни.

---

— Если он живет так, то только потому, что он сумасшедший. В конце концов его убьют. У него нет выбора, — сказала женщина почти насмешливо. — Он только что продлил срок аренды виллы ради детей. Он, видите ли, желает, чтобы они наслаждались морем, чтобы у них были постоянные друзья. Как будто, они обычные дети… Глупец! Он отказался от того, чтобы у него по ночам дежурили тунисские полицейские. Не хочет, видите ли, беспокоить соседей. Он отказался от того, чтобы установить в доме сигнализацию. Мол, дети могут случайно запустить ее, и телохранители начнут стельбу. А еще он оставляет ключ от входной двери под кадкой с декоративной пальмой у входа, на тот случай, если дети захлопнут дверь или что-нибудь в этом роде. Невероятная глупость! — В глазах женщины сверкнула злость. — Не подумайте, что я беспокоюсь, что с ним или с Жозеттой что-то случится… — Она понизила голос. — Дети — вот о ком я беспокоюсь. Они так невинны. У них на руках нет крови. Пока нет…

— Вы как будто злитесь?

— Нисколько, — сказала женщина. — Но я слышу гнев.

— Вы слышите только мое одиночество. Я потеряла дочь.

— Но вы же с ней родные люди, мадам. Разве это не может соединить вас?

— У нее дети. У нее муж. У меня же нет никого.

— А вы ей рассказывали, что у вас на душе?

— Им не следовало уезжать в Иорданию.

Женщина уже не слушала Сашу.

— А вы ей говорили об этом?

Но женщина была далеко.

— Я сидела возле ее матери на торжествах прошлой весной.

— Чьей матери?

— Королевы-матери Иордании. Я сидела возле нее на празднике Святой Лауры. Она была одета Святой Лаурой, понимаете?

— Естественно, — все, что смогла выговорить Саша. — Маленький мир.

Женщина покачала головой.

— Меньше, чем вы думаете. Сестра моей хозяйки работает у женщины, которая перекраивает свои костюмы.

— Удивительно, — сказала Саша, ничего не понимая.

Женщина заметно сникла.

— Я почти возненавидела почту, — неожиданно заявила она. — Иногда я получаю послания с угрозами. Меня, понимаете ли, обещают убить. Я, видите ли, цель покушения.

Она засмеялась, но на глазах у нее были слезы. Саша потянулась и тронула ее за руку.

— Ведь вашего телефонного номера нет в справочнике? — спросила она.

— Теперь нет. Но когда был, меня изводили гнусными звонками.

Женщина высморкалась.

— Что сказала вам моя дочь, когда вы говорили с ней?

— Как вам сказать? Я разговаривала с ней. Просто спросила… Ладно, — женщина слабо помахала рукой, — это не имеет значения. — Она уставилась куда-то в пространство. — Теперь мне вообще никто не звонит.

— Разве у вас нет друзей?

— Муж был моим другом.

— А сейчас?

— Соседи почти не разговаривают со мной. Не из-за политики или расовых предрассудков. Просто побаиваются. Ну и ладно, я их не виню. Я тоже боюсь.

— А дочь не может быть вам другом?

Женщина рассматривала свои ладони. Ее нижняя губа немного дрожала.

— Моя дочь целиком принадлежит другим.

Если в начале разговора Саше нужно было установить с женщиной эмоциональный контакт, чтобы получить материал для программы, то теперь ей было нужно деликатно из этого разговора выйти. Она надеялась на телефонный звонок Гидеона и на то, что он отвезет ее в отель. Она предприняла первый шаг.

— Мне действительно, пора идти, — сказала она, глядя на часы.

Елена Вилленев в ужасе всплеснула руками.

— Но я вчера жарила телятину, — пробормотала она, а потом почти выкрикнула властным тоном:

— Не пропадать же ей! Вы останетесь? Прошу вас!

— Конечно, я останусь, — сказала Саша после тягостных колебаний.

Секундой позже зазвонил телефон. Было ровно полшестого.

14

Перчатки для автомобиля. Гидеон дал ей кое-какие варианты. Расклад был следующим. Если он ездил за ними домой, то это будет означать, что у него есть дом и телефон. Что, в свою очередь, будет для Саши хорошим предлогом узнать его адрес и номер телефона. Если она, конечно, станет настаивать. Или, может быть, он вообще не ездил домой. Может быть, он хранит перчатки в машине, и у него вообще нет дома. Как там Елена Вилленев характеризовала своего зятя? Политический скиталец. Вот-вот. Может быть, Гидеон политический скиталец, и именно поэтому он не рассказывает о себе больше, чем следует. Ничего конкретного. Обилие простых предложений — о погибшей семье, уехавших женах и нерожденных детях. Однако вернемся к этим самым перчаткам. Здесь, безусловно, были зацепки. Длительное путешествие? Может быть, Нормандия. Может быть, прогулка вдоль Сены. А может быть, он просто хочет ее придушить?

Саша быстрыми шагами вышла из двора дома № 6-бис по авеню де Шоссе, еще не остывшая после интервью и возбужденная ожиданием встречи с Гидеоном. А вот и он — сидит в черном «порше», припаркованном сразу перед домом… Черный «порш». Она сразу отметила про себя цвет и марку и удивилась, куда же подевался черный «рено», — да еще цвет: что за пристрастие к черному?! Глупо, тут же одернула она себя. Разве черный цвет — какой-то особенный, разве существуют какие-то правила, чтобы служащий «рено» не садился за руль автомобиля другой марки?.. Она сошла с тротуара и заглянула в окно машины. Его глаза были закрыты. Впрочем, это обстоятельство не делало его черты менее привлекательными. Открыв дверь, она услышала музыку Альбиони.

— Хай, — тихо сказала она.

И в этот момент увидела их. Перчатки для автомобиля.

— Саша!

Он сразу подтянулся. Его глаза засветились вниманием. Он вылез из автомобиля и через секунду уже стоял около нее. Поцелуй в щеку и… захват. Вот единственное слово, которое приходит на ум, чтобы обозначить то, как он мгновенно притянул ее к себе и сжал в объятиях. Настоящий захват. Она увидела в его глазах восхищение, даже больше, чем восхищение. Это было вожделение.

— Как ты хороша, — сказал он, прижимая ее к себе.

Он весь был словно туго натянутая струна. Но через секунду он уже отпустил ее.

— Садись. Я приготовил тебе сюрприз.

— Вот этот? — спросила она, показав глазами на «порше».

Он никак не отреагировал.

— Автомобиль? — повторила она.

Он слегка пожал плечами.

— Нет, кое-что получше. Садись.

Он распахнул перед ней дверь, подождал, пока она усядется, потом поставил ей в ноги ее матерчатую сумку. А когда сам сел в машину, то уже не терял времени. Сняв перчатки, он потянулся к ней, поцеловал, нежно покусывая и лаская ее губы языком, словно пробовал ее на вкус. Его рука оказалась у нее под свитером, приподняла лифчик и нашла ее груди. Все зашло так далеко, что она и сама уже едва помнила себя. Боже, подумала она, когда спешила к нему навстречу, то меньше всего предполагала, что первая их близость будет на переднем сиденье спортивного авто.

— Гидеон, — слабо запротестовала она, почувствовав, что он добрался до ягодиц.

Он возбужденно дышал. Впрочем, так же, как и она.

— Не здесь.

— А разве не в машинах милые американские девочки учились трахаться?

Его язык скользил по ее шее. Она медленно и отрицательно покачала головой. Ее ладони лежали у него на груди. Волосы упали на глаза.

— Я думала, что в твоих перчатках можно не только водить автомобиль, — сказала она.

В его взгляде одновременно отразились удивление и восхищение, а она почувствовала себя стопроцентной шлюхой.

Пауза длилась лишь до того момента, пока она не почувствовала его язык на своей груди.

— Не здесь, — прошептала она.

На его лице появилось выражение озабоченности.

— Отвези меня домой, — тихо добавила она.

— С огромным удовольствием.

Животное! Он сказал это таким тоном, как будто инициатива исходила исключительно от нее.

Временное пристанище — таким было ее первое впечатление от квартиры. Сюда забросили только самое необходимое. Спартанская обстановочка. Нимало не побеспокоились о сочетании цветов, оформлении, всяком-разном дизайне. Словом, обстановочка, какая бывает после скандала, развода, описи имущества или бегства от политических респрессий. Такое впечатление, что все собрано в дикой спешке, и только то, без чего нельзя обойтись… Саша бродила по комнатам, пока Гидеон возился на кухне.

Корзинка с бутылками лафита 1982 года. Недурственно. Приличное бургундское. Компакт-диск, снова Альбиони. Книги, сложенные прямо на полу. В основном, французские авторы. Экземпляр «Констанции и других рассказов для девственниц». Увлечение или давняя привязанность? — подумала Саша, недоумевая. Хрестоматийные Байрон, Чосер и Шекспир. Ничего оригинального.

Кушеточка — приспособление для релаксации, подумала она. Просторная такая кушеточка, мягонькая, замшевая — занимает полгостиной. Окна от пола до потолка. Декоративные балкончики. Коричневые вельветовые шторы. Низкий стеклянный столик. На нем — печенье, толстая свеча и громадная мраморная пепельница, полная сигаретных окурков.