Ким Сен - В водовороте века. Мемуары. Том 1

• Название: В водовороте века. Мемуары. Том 1
• Автор: Ким Сен
• Издательство: Издательство литературы на иностранных языках
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1993

Мемуары Великого Вождя товарища Ким Ир Сена «В водовороте века».

Они охватывают период деятельности Ким Ир Сена с 1912 по 1945 год, и считаются неоконченными.

Лично Ким Ир Сеном написаны тома с 1-го по 6-й, а остальные два составлены на основе черновиков, найденных после смерти и записей его разговоров.

ИЗДАТЕЛЬСТВО ЛИТЕРАТУРЫ НА ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКАХ

КОРЕЯ, ПХЕНЬЯН

1993

---

Я настойчиво уговаривал их, что сплоченными силами масс вполне можно решить вопрос, который не решишь и деньгами. Затем мы провели в Гиринской церкви, которую содержал Сон Чжон До, массовый митинг с участием деятелей движения за независимость, корейских знатных людей, учащейся молодежи и детей города. Мы объясняли участникам митинга, что комендатура в сговоре с японскими самураями схватила многих корейских патриотов и ни в чем не повинных соотечественников, и предупреждали, что она может отдать японской полиции всех арестованных, получив за это даже и небольшую сумму денег. Мы обратились к ним с призывом: «Ясно, что корейские патриоты будут подвергнуты жестоким наказаниям, если они будут отданы в руки японцев. Поэтому корейцы, любящие соотечественников и Родину, должны сплотиться единой волей и встать на массовое движение за освобождение патриотов».

Когда мы развернули движение за освобождение Ан Чхан Хо, немало людей недоумевающе качали головами. Не говоря уже о националистах, нашлись такие и среди тех, кто участвовал в коммунистическом движении, даже среди учащейся молодежи, находившейся под нашим влиянием. Они говорили: зачем, мол, так стараются спасти Ан Чхан Хо люди, которые задали даже письменные вопросы против его теории.

Я ответил им:

— Мы ставим под вопрос идеологию Ан Чхан Хо, но не выступаем против него самого как человека. Он тоже кореец и патриот, борющийся за независимость Кореи. Как же нам не спасти его?

Тогда я выдвинул на первый план великий принцип — многострадальные корейские соотечественники должны объединить свои силы в такой трудный момент.

Я отвергал публичную лекцию Ан Чхан Хо с тем, чтобы он более активно включился в священную борьбу за возрождение Родины, отказавшись от низкопоклоннической, реформистской позиции и нигилистического подхода к своей нации. Цель нашей идеологической борьбы с националистами заключалась не в том, чтобы свергнуть их, а в том, чтобы пробудить их и сплотить как можно больше людей под знаменем антияпонской борьбы.

После массового митинга, проведенного под знаком освобождения Ан Чхан Хо, на стенах зданий и на телеграфных столбах города Гирина появились листовки и воззвания с надписью: «Китайская полиция без всяких оснований заключает в тюрьму и истязает корейских соотечественников», «Китайские власти не должны попасться на удочку японских империалистов!», «Немедленно освободить брошенных в тюрьму корейских соотечественников!»

Мы также послали статьи в редакции китайских газет и возбудили общественное мнение. Молодежь, дети, жители Гирина каждый день шли массами в комендатуру и кричали, требуя освобождения заключенных. Иногда даже устраивали демонстрацию перед комендатурой. Мы прилагали все усилия к тому, чтобы реакционная китайская военщина не могла отдать в руки японских империалистов арестованных корейских деятелей движения за независимость.

Под таким давлением масс комендатура выпустила на волю Ан Чхан Хо и всех других заключенных, продержав их в заключении более 20 дней. Очень обрадовало меня освобождение Ан Чхан Хо, достигнутое нами в напряженной борьбе. Мы посетили деятелей движения за независимость, чтобы встретиться с Ан Чхан Хо, который был выпущен на волю и вернулся к своим коллегам. Я втайне надеялся, что он хоть немного поймет наше чувство, выраженное в заданных ему вопросах.

Однако он весьма поспешно покинул Гирин сразу же после выхода из тюрьмы. Не знаю точно, с какими чувствами вернулся он в Шанхай, но глубоко уверен, что он покинул Гирин, воспрянув духом, с новым боевым настроением. Об этом свидетельствовала и его дальнейшая жизнь. Он, не запятнав имени патриота, до последней минуты своей жизни стойко вынес все выпавшие ему на долю испытания.

Мы с ним ни разу больше не встретились. Спустя 10 с лишним лет, когда мы вели вооруженную борьбу в горах Пэкту, он был арестован японцами и умер от болезни, нажитой им за решеткой.

Тогда я, узнав об этом, очень горевал, что он, посвятивший всю свою жизнь делу просвещения и сплочения нации, умер так рано и не увидел дня независимости своей Родины. Однако на этом не прервалась навсегда моя связь с ним, установленная необычным случаем. Он ушел, но после освобождения страны его младшая сестра Ан Син Хо работала вместе с нами, став заместителем председателя Центрального Комитета Союза демократических женщин Кореи.

Вернувшись с триумфом на Родину после освобождения страны, я узнал через действовавших внутри страны патриотов, что она живет в районе Нампхо. В то время там работал товарищ Ким Ген Сок посланцем. Я дал ему задание найти Ан Син Хо. Спустя несколько дней поступило донесение, что она найдена. Я спросил его по телефону, каков у нее идейный настрой. Он ответил, что она ходит всегда с библией под мышкой и, видимо, является завзятой верующей. Я сказал ему, что она — младшая сестра известного павшего патриота и потому, наверно, хранит чувство патриотизма, хотя она верит в бога. Посоветовал ему помогать ей как следует, не упуская ее из-под своего партийного влияния. Он не очень охотно ответил, что это будет сделано.

То было время, когда на верующих у нас смотрели сквозь призму предрассудков. И не сразу это отрицательное явление исчезло, несмотря на наше неоднократное предупреждение.

Через несколько месяцев он сообщил мне радостное известие — Ан Син Хо вступила в партию и отдает всю себя построению новой Кореи, а партийный билет носит при себе, вложив его в страницы библии. Мне дорого было знать, что патриотический дух Ан Чхан Хо покоится не только в земле.

Глядя на Ан Син Хо, честно работающую на благо Родины народа, мы вспоминали о полном перипетий жизненном пути ее брата — борца за независимость и с глубоким волнением вспоминали его заслуги перед нацией.

Во время Совместного совещания представителей Севера и Юга Ким Гу, враждовавший всю свою жизнь с коммунизмом, удивился, встретившись в Северной Корее с Ан Син Хо. Он, наверно, не мог даже и представить себе, чтобы коммунисты выдвинули младшую сестру одного из лидеров Шанхайского временного правительства на пост заместителя председателя ЦК Союза демократических женщин Кореи. Она была его любимой и невестою в молодости.

Наше доверие к ней было именно доверием к самому Ан Чхан Хо. В то же время это было и наше почтение и поклон перед всеми предшественниками движения за независимость, которые связаны с нами кровными узами патриотизма в рамках единой нации, независимо от идеалов и вероисповедания.

7. Слияние трех фракций

20-е годы можно охарактеризовать в общем плане как период ускорения процесса соединения антияпонских патриотических сил в единый фронт. Предтечи и патриоты Кореи, искренне заботившиеся о будущей судьбе нации, прилагали огромные усилия для единства и сплоченности антияпонских сил. Они убедились в том, что это и есть фундамент для достижения независимости страны.

Различные организации рабочего движения, быстро появившиеся по мере распространения нового идеологического течения под влиянием Октябрьской социалистической революции в России и Первомартовского народного восстания, объединились в середине 20-х годов во Всеобщую федерацию рабочих и крестьян Кореи. Работа по объединению антияпонских патриотических сил проводилась и в лагере национализма.

В 1927 году в обстановке созревания условий создания единой национальной партии создалось общество Синганхвэ — организация совместного фронта коммунистического и националистического лагерей, которая вначале объединяла в своих рядах десятки тысяч человек.

Процесс объединения антияпонских патриотических сил приобретал широкий размах и в Маньчжурии, превратившейся в очаг движения за независимость. Многочисленные мелкие организации этого движения, появившиеся в Маньчжурии, как грибы после дождя, после «аннексии Кореи Японией», проходили бесконечный процесс объединения и разъединения и, наконец, к 1925 году разделились в основном на три группировки Чоньибу, Синминбу и Чхамибу. Эти фракции действовали каждая независимо.

Но эти три организации, как средневековые княжества, работали врозь, повернувшись спиной друг к другу. Каждая из них, проводя линию на границе подчиненной ей территории, занималась делами без всяких кооперативных связей с другими фракциями. Такая ситуация поставила их перед опасностью отдельного уничтожения перед лицом непрекращающихся нападений японских империалистов. Инциденты в Хуньчуне, Синцзине, Гумалине и ряд других непрерывных крупных убийственных операций японских войск и «соглашение Мицуи» нанесли большие удары организациям Армии независимости в Маньчжурии.

После позорного поражения в сражениях на Фэнвудуне и Циншаньли непрерывно наращивались силы японской армии с целью сдерживания военных действий Армии независимости. Был пущен в ход и пресловутый принцип психологической войны: если убит один японский солдат, то убивайте в отместку десять корейцев. Эти убийственные операции загоняли растущую Армию независимости в пассивное положение.