Сергей Зверев - Звезда в шоке

• Название: Звезда в шоке
• Автор: Сергей Зверев
• Издательство: ACT; Астрель
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-055647-2, 978-5-271-21906-1

Топ-стилист, Король гламура Сергей Зверев откровенно рассказывает о моде, об искусстве, о шоу-бизнесе, о своем детстве, первых победах и поражениях, о восхождении на вершину славы! Адресовано широкому кругу читателей.

---

— Я по личному вопросу!

— К нему нет возможности попасть в ближайший месяц, — ответила она.

— Вы знаете, вот я отсюда не уйду. Сейчас я прямо здесь остаюсь и пробуду столько, сколько надо будет. Просто буду сидеть и ждать. Я не выйду отсюда, лучше вы обо мне сразу доложите.

После этих моих слов она увидела, что человек в безнадежном состоянии и проще будет пойти в кабинет руководства и доложить. Я настолько впечатлил секретаршу, что Созонов принял меня.

Позже она рассказала мне, что, увидев меня, долго пыталась понять, кто я, чей я сын, может, какого-нибудь посла, а может, и консула. Она не могла понять, какие проблемы могут быть у такого человека. Поэтому, пройдя по моей просьбе к Петру Ивановичу, она сказала, что его ожидает какой-то непростой человек. В итоге менее чем через десять минут встреча была организована.

Как только я вошел, начал рассказывать, откуда я, что я, кто я, показал дипломы. Петр Иванович Созонов посмотрел эту пачку, где одни Гран-при. Затем он очень внимательно слушал, надо отдать ему должное. Я явно был ему интересен. Сложилось такое впечатление, что он, обезумевший от этой серости, быта, от хозяйственных вопросов, от указов, от парикмахерских моек, кресел, препаратов, от прачечных, от швейных цехов, вдруг увидел перед собой что-то такое интересное. Словом, он ничего понять не может, но так интересно, что это такое, слушал бы и слушал. И я успел рассказать ему всю свою автобиографию. Он был поражен тем, что у меня ни одного второго места нет и что это сидит реально звезда, выращивать не надо. Бери ее прямо сейчас голыми руками и «звезди» дальше. Что он, собственно, и сделал. Прервав мой рассказ, он позвонил и дал команду определить меня в самый центральный салон, это был «Стиль», и сообщил, что придет мастер, приказал принять. Затем он обратился ко мне:

— Так, скажешь, что ты мой племянник. Будь осторожен, ни во что не вникай, не влезай и не вступай, работай, я тебе о себе дам знать. Покажи себя с самой хорошей стороны, и если все будет нормально, то я хочу, чтобы ты был в сборной Москвы, чтобы ты выступал на конкурсах. В общем, постарайся.

Я приехал в этот «Стиль», меня заведующая встретила, такая приятная женщина Светлана Веселова. Она мне сразу показала салон, мое кресло. Отнеслась ко мне очень хорошо, почти как мать. В салоне оказался очень хороший коллектив, я почувствовал себя на своем месте. Я решил не говорить, что я племянник, и правильно сделал.

Итак, Москва меня не ждала с распростертыми объятиями, но первый же салон, в котором я работал, приехав в столицу, оказался «Стиль». Шикарный центральный креативный салон, с шикарным немецким оборудованием и импортной косметикой. Это был единственный салон с профессиональным подходом, с профессиональной косметикой, с профессиональным оборудованием, с сильными мастерами. Я себя звездой сразу почувствовал, работал в коллективе, где только суперпрофессионалы и топ-мастера.

Я обрушился на Москву просто как факт, и во мне быстро признали профессионального мастера. Ведь у меня настолько высокое качество и видение того, что я делаю, я видел и чувствовал человека до такой степени, что мне не нужно было задавать вопрос: «А что вы хотите?» Я сам говорил, что люди должны хотеть, какая должна быть прическа, какая стрижка, какой цвет волос и так далее. Это быстро принесло свои плоды. Через неделю в салоне ко мне уже все было расписано на полтора месяца вперед. Опять две очереди стояло: одна официальная, другая неофициальная, после семи вечера у меня проститутки были из «Космоса», из «Националя» и из «Международной». Можно сказать, что самая элита путан приезжала. Куда угодно я мог войти без проблем. То есть открылся мир, подобный тому, в котором я уже жил. Но этот новый мир качественно был на другом уровне. Ядро моих новых клиентов составляли бизнесмены, артисты, художники, в общем, средний и высший класс.

Новая жизнь, новая борьба, новые конкурсы, новая подготовка к конкурсам. Одно из первых мероприятий, на которое меня пригласило объединение правления комбината, было выступление на ВДНХ. Я готовился очень тщательно. Несколько моделей нужно было сделать.

Я помню, там увидел в первый раз Анатолия Фарбера. Меня поразило его выступление. Тогда все без исключения выступали так: прибежали, причесали и убежали. Это ужасно. А у Фарбера было видно, что он готовился. Что он думал о том, во что одеть моделей. Он думал о том, как какие-то образы раскрыть. Он думал, как сделать так, чтобы прическа подходила к этой одежде. Он думал, какая должна быть сама эта одежда. Например, у его ребят были повязаны шарфики. Я этого терпеть не могу. Но в целом все это смотрелось очень красиво. И я тогда удивился: надо же, какой мастер! Оказалось, не я один тогда думал об образе. Оказывается, есть еще один такой человек, все остальные-то думали только о прическах, и все, включая команды сборной страны, выступали как могли. А вот Фарбер нет. И я нет. У меня были специально подготовленные платья, специально подготовленные прически, специально подготовленный мейк-ап. Поэтому к двум коллекциям внимание было колоссальное: это Фарбер и мое выступление. Они ярко отличались от всех.

* * *

После ВДНХ на меня свалилась куча прессы, каких-то корреспондентов, меня и мое творчество в первый раз показали. Меня заметили. И начиная с этого момента, за каждым моим шагом уже следили всякие обозреватели и журналисты из мира моды. Ничего нельзя было сделать, ничего нельзя было скрыть, слишком явно было видно разницу между теми, кто еще выступал, и мной. Разница была как белое и черное, причем белое в золоте. Пошли конкурсы. Победы. Первые выезды в другие города, другие страны. И как следствие — огромная зависть и куча недоброжелателей.

Вообще, какой город и какое время ни возьми, всегда и везде интриги были в парикмахерском искусстве. Моему успеху и победам всегда завидовали. Алла Пугачева очень метко говорит: «Успех не прощают!» И мне не прощали. Когда очередной конкурс заканчивался, я всегда думал о том, как выйду на работу и что там люди будут говорить. Когда уезжал из Усть-Каменогорска, с одной стороны, было ощущение, будто что-то потерял, а с другой — как отмучился. Как будто меня эта зависть отпустила. Но я рано радовался. Переезд в Москву оказался не избавлением, а переходом в другую зависть, более извращенную.

Семья или профессия?

Параллельно с карьерой развивались отношения с Леной. Мы поженились. Свадьба у нас была в гостинице «Космос». Там все было расписано на год вперед, попасть невозможно. Ленин дядя, он был очень высокопоставленный, госслужащий, подключил свои связи, как-то договорились. Свадьба получилась по тем временам очень крутая. Весь суповой набор: Красная площадь, роскошный букет цветов, потрясающее платье, любовь, лимузины, голова закружилась.

Но никакой передышки на медовый месяц у меня не было, потому что я тут же загрузился в салонную работу. Если, например, мои коллеги имели какие-то выходные дни, то у меня их не было вообще. Вместо походов в театр я пахал. Много работать приходилось оттого, что привык жить в достатке, привык к тому, что у меня всегда есть деньги. В Москве же, сколько денег ни имей, их все равно мало. А еще молодая семья, а еще нужны и машины, и шубы, и все-все-все надо новое и красивое. Конкурсы требовали много денег, надо было расти по работе, приобретать новейшие инструменты и самому выглядеть хорошо. При всех этих потребностях необходимо учитывать, что тогда в магазинах ничего не купить, за все переплачивать приходилось. Поэтому, помню, я работал так, что времени даже на просмотр телевизора не находилось. Если и читал, то журналы с информацией по работе и больше ничего.

Сейчас я думаю, что личная жизнь не подразумевается в этой профессии вообще. Конечно, моя жена изо всех сил старалась меня поддерживать, но и она устала. Ей хотелось другой жизни, не такой жесткой, как у меня. Порой мне даже кажется, что она в меня где-то не верила.

Брак рушился медленно. Сначала Лена начала намекать, что ее не устраивает моя постоянная занятость. Потом в открытую говорила, что никакой личной жизни у нас нет. Она была права. Помню, всегда, когда предлагала пойти к подруге на день рождения или к родителям на юбилей, я отказывался, мне было ни до чего. Если она и уговаривала меня куда-то выйти, то все равно голова была занята работой. Я ни о чем больше думать не мог.

Всего у меня было четыре брака. Каждая из моих жен оставила какой-то след. Эти следы могли быть разными, и положительными, и отрицательными. Мне повезло, мои жены оставляли в основном положительные следы. Развод не помешал нам общаться. Мы до сих пор поддерживаем отношения, они и между собой общаются, созваниваются, дружат. Наблюдать за ними очень интересно. Ничего не мешает оставаться людьми. Помогать друг другу. Я в любое время могу позвонить и сказать, что сейчас приеду.