Дин Кунц - Живущий в ночи

• Название: Живущий в ночи
• Автор: Дин Кунц
• Жанр: Триллер
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-09371-0

28-летний Кристофер Сноу страдает редким заболеванием, в связи с которым вынужден проводить всю жизнь в темноте. В день смерти отца Кристофер становится свидетелем необъяснимой жутковатой сцены: неизвестные похищают тело покойного из морга.

Зачем? Но разгадка этого преступления скрыта за чередой страшных, сверхъестественных событий. И, может быть, когда пелена таинственности рассеется, привычному нам миру суждено прекратить свое существование.

---

– И вдруг один из них оказывается на кухне в твоем доме?

– На столе стояло блюдо с фруктами – мандаринами и яблоками. Обезьяна очистила и ела мандарин. Причем – вежливая бестия! – складывала кожуру аккуратной горкой. Такая здоровенная тварь!

– Здоровенная? – удивился я.

– Ты, наверное, представил себе обезьянку, которых обычно носят на плече шарманщики – маленькую и симпатичную? Резусы совсем другие.

– Большие?

– Около шестидесяти сантиметров высотой, а весят килограммов по двенадцать.

Да, если неожиданно встретить такую макаку в собственной кухне да еще на столе, она действительно может показаться огромной.

– Представляю, как ты удивилась, – сказал я.

– Даже больше, чем просто удивилась. Я была слегка напугана. Я знаю, что, несмотря на свой малый рост, эти твари на удивление сильны. Обычно они миролюбивы, но иногда среди них попадаются довольно злобные экземпляры, и тогда нужно быть очень осторожным.

– Значит, в качестве домашних животных таких обезьян не держат?

– Господи, конечно, нет! По крайней мере никто из тех, кто в своем уме. Я готова признать, что иногда резусы с их маленькими бледными мордочками, опушенными шерстью, бывают очень симпатичны, но только не этот. – Было ясно, что Анджела снова представила себе непрошеного гостя. – Нет, только не этот.

– Откуда же он взялся?

Вместо ответа Анджела выпрямилась на стуле и подняла голову, внимательно прислушиваясь. До моего слуха не доносилось никаких звуков. Через пару секунд хозяйка дома успокоилась, но, когда она вновь заговорила, в голосе ее звучало прежнее напряжение. Ее побелевшие пальцы мертвой хваткой вцепились в бокал.

– Не представляю, как эта тварь забралась в дом. Декабрь в том году выдался не слишком теплый, и я не открывала ни окон, ни дверей.

– И ты не слышала, когда обезьяна появилась в комнате?

– Нет, на кухне было шумно. Я гремела противнями, включала миксер, по радио передавали музыку. Но эта чертова тварь, должно быть, сидела на столе уже минуту или две, потому что, когда я ее заметила, она успела сожрать половину мандарина.

Анджела окинула кухню взглядом, словно заметив краем глаза какое-то движение в углу. Успокоив свои нервы еще одним глотком бренди, она сказала:

– Отвратительно! Обезьяна на кухонном столе…

Сделав гримасу, она провела краем ладони по крышке стола, будто сейчас, спустя четыре года, обнаружила на нем волосы, оставшиеся от зверя.

– Что же ты сделала? – не отставал я.

– Я обогнула стол и открыла заднюю дверь, надеясь, что макака убежит.

– Но она продолжала наслаждаться мандарином и чувствовала себя вполне удобно? – предположил я.

– Да. Она посмотрела на открытую дверь, потом перевела взгляд на меня и словно бы засмеялась. Захихикала таким противным визгливым смехом.

– Я много раз видел, как смеются собаки. Может, и обезьяны тоже умеют?

Анджела покачала головой.

– Что-то не припомню, чтобы кто-нибудь из них смеялся в лаборатории. Впрочем, учитывая то, что с ними там делали, у них, наверное, не было причин для смеха.

Она озабоченно посмотрела на потолок, на котором плясали три маленьких светлых кружка, похожих на прищуренные глаза чудовища. Это был отблеск свечей в темно-красных подсвечниках.

Мне не терпелось услышать продолжение истории, и я настойчиво спросил:

– Значит, обезьяна не собиралась бежать?

Вместо ответа Анджела встала со стула, подошла к задней двери и подергала задвижку, желая убедиться в том, что та по-прежнему заперта.

– Анджела!

Она знаком велела мне молчать, а затем, приоткрыв занавеску, выглянула на крыльцо и осмотрела залитый луной двор. Ее рука дрожала, и занавеску она отдернула всего на пару сантиметров, словно боясь обнаружить чье-то отвратительное лицо, прижавшееся снаружи к оконному стеклу.

Мой бокал уже опустел. Я взял бутылку, немного поколебался, но потом поставил ее обратно на стол, так и не налив себе ни капли спиртного.

Вернувшись от двери, Анджела заговорила:

– Это был не просто смех, Крис. Я ни за что не сумею описать тебе этот жуткий звук. Злое… злое и дробное хихиканье. О, я понимаю, о чем ты подумал: это всего лишь животное, обычная обезьяна, которая не может быть ни злой, ни доброй. Некоторые из них, считаешь ты, могут обладать дурным характером, но не способны являться носителем зла в чистом виде. Ну так вот что я тебе скажу: эта тварь была настоящим исчадием ада. От ее смеха у меня кровь в жилах застыла. В нем был холод, ужас и… зло.

– Я слушаю тебя. Продолжай, – приободрил я Анджелу.

Вместо того чтобы вернуться к своему стулу, она направилась к окну кухни. Каждый его дюйм был также закрыт плотной тканью штор, но женщина еще раз поправила их для полной гарантии. Ей, видимо, не давала покоя мысль, что за нами может кто-то подглядывать.

Повернувшись и посмотрев на стол, словно боясь, что обезьяна снова здесь, она проговорила:

– Я взяла швабру, собираясь сбросить тварь на пол, а затем вышвырнуть из дома, но не успела даже прикоснуться к ней. А она…

– Что она?

– Она не только не испугалась, а буквально взорвалась бешенством, – ответила Анджела. – Швыряет на пол недоеденный мандарин, хватается за швабру и пытается вырвать ее у меня из рук. Я не уступаю, и тогда эта гадина начинает взбираться по рукоятке швабры, прямо к моим рукам.

– Господи Иисусе!

– Она была такая ловкая, такая… быстрая. Оскалила зубы, скрипит ими и лезет прямо на меня. Я бросаю швабру, макака падает вместе с ней на пол, а я начинаю пятиться, пока не натыкаюсь на холодильник.

Показывая, как это случилось, Анджела откинулась спиной на дверцу холодильника, и внутри его приглушенно звякнули бутылки.

– Теперь обезьяна – на полу, прямо передо мной. Она отшвырнула швабру в сторону. Видел бы ты, Крис, в какой она была ярости! Ее злоба была непомерна по сравнению с тем, что произошло. Я не сделала ей больно, даже не прикоснулась к ней, но она взялась за меня не на шутку.

– Ты же говоришь, что резусы миролюбивы.

– Только не эта тварь! Раззявила пасть, орет, наскакивает на меня, подпрыгивает на месте, размахивает лапами, стучит кулаками об пол, а в глазах – такая ненависть…

Рукава ее свитера раскатались, и, пытаясь согреться, Анджела спрятала в них кисти. Видимо, воспоминание о том случае было настолько ярким, что женщина подсознательно боялась: вдруг отвратительная тварь появится снова и станет кусать ее за пальцы.

– Она напоминала тролля, гремлина или еще какую-нибудь нечисть из детских сказок. Да еще эти темно-желтые глаза…

Я почти воочию видел перед собой тлеющие огоньки в злобных глазах обезьяны.

– И вдруг обезьяна в два прыжка взлетает на кухонные шкафы, а оттуда – на стойку. Вот здесь, – указала Анджела, – у холодильника, и ее морда оказывается в нескольких сантиметрах от моего лица. Так близко, что я ощутила запах мандарина из ее пасти. Она начинает шипеть – яростно и угрожающе. Я знала…

Анджела оборвала себя и снова прислушалась к царившей в доме тишине, а затем повернула голову налево, в сторону открытой двери в столовую. Ее страх был заразителен, особенно для меня – после всего того, что произошло со мной после захода солнца. Выпрямившись на стуле, я тоже повернул голову, ожидая услышать некие пугающие звуки.

На потолке по-прежнему подмигивали три светлых кружка. Занавески на окнах оставались неподвижными.

Наконец Анджела продолжила свой рассказ:

– Ее дыхание пахло мандарином, и она шипела на меня. Я знала, эта мерзкая тварь могла бы убить меня, если бы захотела, пусть даже она в три раза меньше меня и в четыре раза легче. Возможно, я еще могла бы справиться с ней, когда она скакала на полу, но теперь нас разделяли сантиметры.

Мне было несложно представить, до какой степени была перепугана женщина в тот вечер. Даже чайка, защищая свое гнездо на скале, может напугать человека. Она пикирует на обидчика сверху, с устрашающими криками бьет крыльями и клюет его в голову, выдирая клочья волос. Что уж говорить о разъяренной обезьяне!

– Поначалу я хотела выбежать в открытую дверь, но потом подумала, что от этого чудище может разозлиться еще сильнее. Так и осталась стоять – прижавшись спиной к холодильнику и глядя в глаза взбесившейся от ненависти обезьяне. Через некоторое время, решив, что я достаточно напугана, тварь спрыгнула с кухонной стойки, стремглав пробежала через кухню, закрыла входную дверь и, снова взобравшись на стол, принялась за недоеденный мандарин.

Я все же решил налить себе еще немного абрикосового бренди.

– Тогда я осторожно потянулась к ручке вот этого выдвижного ящика. Здесь я держу кухонные ножи.

Не отрывая взгляда от стола, как в тот рождественский вечер, о котором она рассказывала, Анджела засучила рукав свитера и на ощупь протянула руку к ящику с ножами. Чтобы дотянуться до него, ей пришлось выпрямиться и чуть отклонить туловище в сторону.