Владимир Кизель - Победивший судьбу. Виталий Абалаков и его команда.

• Название: Победивший судьбу. Виталий Абалаков и его команда.
• Автор: Владимир Кизель
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2002

Абалаков, Виталий Михайлович ― альпинист; родился 1905/06, умер 1986, Красноярск, Москва. Инженер, заслуженный мастер альпинизма (1935), заслуженный мастер спорта (1941), заслуженный тренер СССР (1961). Первым совершил восхождение на пик Ленина (Памир, 1934).

ЗМС СССР ― 1940. Родился в  Енисейске в казачьей семье. Детство и юность провел в Красноярске. С 1932 ― жил в Москве. Окончил Московский химико-технологический институт им. Менделеева, инженер-механик. Со времени войны до выхода на пенсию работал в Центральном научно-исследовательском институте физической культуры (ЦНИИФК) и Центральной лаборатории спортинвентаря (ЦЛСИ), преобразованной впоследствии во Всесоюзный институт спортивных и туристических изделий (ВИСТИ). Занимался разработкой и конструированием спортивного снаряжения и приборов. Является автором первого советского альпинистского снаряжения, которое так и называется: «абалаковское». Разработал ряд приемов и методик страховки в горах. Гимнастические снаряды, на которых проходили выступления гимнастов на Московской Олимпиаде-1980, созданы В. Абалаковым. С юности имел много спортивных увлечений, но более всего его привлекало то, что сделало его альпинистом: походы по тайге, по порожистым сибирским рекам, сложные маршруты на Красноярских столбах. Любовь к природе — характерная его черта. С детства, по его словам, он был не очень крепок, так что его вошедшая в легенду физическая сила и выносливость ― результат железной воли. В 1931 ― впервые попав на Кавказ, Виталий с женой Валентиной Чередовой и братом Евгением первыми из советских альпинистов совершили траверс вершин Дыхтау ― Миссес-тау ― по тем временам восхождение исключительное. Так он стал альпинистом. В 1932 ― с братом Евгением и А. Гермогеновым совершает траверс Ляльвер ― Джанги. В 1933 ― руководит учебно-спортивным походом на Алтае, совершает первый траверс главной вершины Алтая Белухи и первовосхождение на Икту. В 1934 ― группа армейских альпинистов с его участием первой из советских восходителей поднимается на пик Ленина. В том же году в числе первых четырех советских альпинистов получает введенное тогда звание заслуженного мастера альпинизма. 1935 ― зимнее восхождение на Эльбрус, летом руководит альпинистской группой экспедиции «Оловоразведка», которая ведет поиск оловянистых руд в высокогорье (Туркестанский хребет, Памир). С ним его постоянные друзья: брат, жена, Андрей Малеинов, Женя Тимашев, Миша Дадиомов, Ленц Саладин, Виктор Корзун. Совершает там несколько восхождений: пик Оловянный, пик Гранитный, пик Остроконечный и др. 1936 ― сначала Дыхтау, а затем Хан-Тенгри на Тянь-Шане (с Е. Абалаковым, Л. Гутманом, М. Дадиомовым и Л. Саладином). При спуске с Хан-Тенгри во время жестокой непогоды — обморожение и последующая ампутация нескольких пальцев на руках и части ступни правой ноги. В ходе репрессий был арестован и около двух лет находился в тюрьме. После освобождения настойчиво тренируется, через два года катается на горных лыжах, после войны возвращается к активному альпинизму. В 1946 ― организовывает альпинистскую команду ДСО «Спартак», во главе которой проходит СЗ стену Накры. С этого времени он бессменный руководитель созданной им команды. Команда быстро завоевала авторитет лидера, открывая каждый год все новые и новые пути на вершины Кавказа, Памира и Тянь-Шаня. За четырнадцать лет участия в первенстве СССР (1947-1960) команда не выходила из тройки призеров, много раз была чемпионом, иногда сразу в двух классах. В. Абалаков лично совершил более 150 восхождений. Основные восхождения: 1947 ― п. Щуровского по СЗ стене; 1948 ― траверс Безенгийской стены с подъемом по С ребру Шхары; 1949 ― чемпионский траверс Коштан по С гребню ― Крумкол ― Мижирги, В и З ― п. Пушкина ― Дыхтау Главная (Н. Гусак, В. Чередова, Я. Аркин, И. Леонов, В. Пелевин, В. Мартынов, Ю. Москальцов); 1950 ― Шхельда 2-я, З вершина по С ребру; 1951 ― С стены Чанчахи и Уллутау; 1952 ― п. XIX партсъезда (Памир); 1953 ― п. Щуровского по СВ стене; 1954 ― Дыхтау по СВ стене — одно из высших достижений команды; 1955 ― экспедиция на Памир, траверс Музджилга ― Сандал; 1956 ― экспедиция на Тянь-Шань, п. Победы по С склону, на вершину поднялись 11 спартаковцев. В 1958 ― был одним из руководителей советско-китайской экспедиции на п. Ленина (взошел 21 человек). В 1959 ― был назначен заместителем руководителя несостоявшейся гималайской экспедиции и тренировался с командой на Памире. Совершили первовосхождение на п. Ахмади Дониша (п. Ворошилова) по В стене с ледника Бивачного. В 1960 ― пройдя траверс, Раздельная ― п. Дзержинского ― п. Ленина ― п. XIX партсъезда, В. Абалаков стал первым троекратным восходителем на п. Ленина. После 1960 ― руководил альпинистскими мероприятиями в различных горных районах страны. В 1962 ― организовал большую экспедицию на Памир, в составе которой были московские, ленинградские, украинские молодые спартаковцы; группа В. Абалакова вела разведку южной стены п. Коммунизма. В 1969 ― руководил экспедицией в Восточные Саяны. В 1972 ― руководитель международной альпиниады на п. Коммунизма. В 1974 ― начальник спортивной части первого международного альпинистского лагеря «Памир». В том же году на п. Ленина трагически погибли восемь девушек ― команда Э. Шатаевой. Среди причин этого несчастья называют и безучастность руководства МАЛ «Памир» в организации и проведении женского восхождения. Оставив большой спорт, переключается на байдарочные походы. Порожистые реки Урала, Карелии, Кольского полуострова дают острые ощущения, чем-то напоминающие горные. Занимался инструкторской и тренерской работой практически с первых лет своей альпинистской деятельности. Был первым руководителем Всесоюзной школы инструкторов альпинизма. В 1961 ― ему в числе первых было присвоено звание заслуженного тренера СССР по альпинизму. До конца жизни вел общественную работу по альпинизму. Начиная с 1931 ― член президиума и пленума руководящих органов альпинизма: секции альпинизма ОПТЭ, ВЦСПС, секций (Федераций) Московского и Всесоюзного спорткомитетов. Награжден орденами Ленина, Дружбы народов, Знак Почета, многочисленными медалями и почетными грамотами различных организаций. Был почетным членом национальных альпинистских клубов Великобритании, США, Польши. Печатные труды по альпинизму: «Организация дальних высотных экспедиций» (М.: ФиТ, 1937); «Основы альпинизма» (М.: ФиС, 1941; второе издание ― М.: ФиС, 1958); «О длительных технически сложных траверсах» (соавтор Я.Г. Аркин, 1952); «Спортивный инвентарь» (соавтор Я.Г. Аркин: М., ФиС, 1949); «Тренировка и восхождения высшей категории трудности» (соавтор А. Овчинников) ― Спутник альпиниста. М., ФиС, 1970 и др. (По материалам Веры Матвеенко, Веры Шер).

---

Наша группа забросила грузы под грозную черную стену вершины на большое снежное плато, провела, как обычно, день просмотра. В просторе, в дали, в легкой дымке стояли вершины Тихтенгена и Тетнульда, виднелся массив Безенгийской стены ― мы забрались глубоко в царство снегов.

На Абалаковской полке Виталий с Мишей Хергиани[9].

На разведку стены Чатына и обработку нижней части пути решили ходить по очереди, двойками ― Виталий и автор, Хергиани и Кахиани, Буданов и Клецко. Сразу пошли очень трудные скалы: зайльцуги, стремена, лесенки, пару раз даже шлямбурные крючья ― это уже настоящая стена! Потом, после обработок, пошли с Виталием во главе все вместе, поднялись до середины стены, где имелась полка, удобная для сидячей ночевки, но погода как-то сразу испортилась всерьез.

При восхождении использовались крученые веревки, и в то время еще ходили без касок.

Мусаев Сембай. Фото Петра Буданова.
Кахиани Иосиф. Фото Петра Буданова.
Хергиани Михаил. Фото Петра Буданова.

Пришлось высидеть сутки в палатках Здарского, тоскливо тянулось время под шорох снежинок по палатке, не налаживались и дружеские разговоры. Снегопад продолжался, пришлось спускаться, так как выпало много снега, засыпавшего всю стену, сильно похолодало, скалы обледенели.

Осень пришла ранняя, непогода продолжалась ― кончились продукты, кончались у некоторых отпуска. Выждав еще пару дней без надежды на улучшение погоды, пришлось уйти, как говорится в старинных книгах: «проникнувшись своим срамом до самого сердца» ― слишком долго, наверное, провозились с разрядниками в лагере, недооценив вершину.

Несколько крючьев и веревку пришлось оставить, возможно, они пригодились следующим восходителям два года спустя.

Альпинизм несколько отличен от других видов спорта (и немного «не совсем спорт»).

Например, легкоатлет, конькобежец бегут всегда по стандартным дорожкам, гимнаст работает на стандартном снаряде, а у альпинистов ― каждый раз новое и неожиданное, новая незнакомая вершина. Один и тот же склон в разные годы и даже в разное время одного сезона может быть, скажем, ледовым или фирновым или снежным, скалы могут обледенеть или быть теплыми. Многое решают перемены погоды. Но зато ― вместо однообразной дорожки ― каждый раз новые маршруты, новые вершины и походы!

Наши товарищи, как оказалось, прошли очень интересный и сложный маршрут на вершину Тихтенген. Закончилось их восхождение комичным эпизодом: на спуске в густом тумане их накрыла полная темнота, пришлось пересидеть ночь, а когда рассвело, они увидели всего в 30 метрах ниже себя зеленую травку у подножия вершины.

За свое восхождение они получили на первенстве Союза 1 место по классу технически сложных, так закончился летний сезон.

Иван Леонов больше не ходил в составе нашей команды, со своей командой совершил ряд интересных траверсов, вел текущую тренерскую работу.

Осенью 1957 г. группу в составе Ануфрикова (основного автора фильма о пике Победы), автора (высотные съемки и перевод) и двух кинооператоров ― «нашего» Покровского и Грека (фильм о Мустаг-Ате) направили в Тренто (Италия) на международный кинофестиваль альпинистских фильмов. Фильм о восхождении на пик Победы получил один из призов, но самым интересным было знакомство и дружба со всей альпинистской элитой: Тенцинг, сэр Джон Хант, Грегори (оператор на Эвересте), Лионель Террай, Ачилле Компаньони, Кассин (стена Гранд-Жорас), Убальдо Рей (К2) и целый ряд других (довелось даже угостить их всех русской водкой). Эти встречи показали всем, что русские ― такие же альпинисты, не хуже, и очень способствовали дальнейшим контактам.

Норгей Тенцинг и Владимир Кизель

Особенно сдружились мы с милым Тенцингом ― в британской делегации он как-то подспудно чувствовал себя среди «сахибов» (хотя они и не подавали никакого повода). Я, правда, не вполне уверен, что некоторые посетители фестиваля (не альпинисты) все же подозревали, что мы приехали на тройках, запряженных белыми медведями, а не летели самолетом. 

Китайцы и ЭверестНо я на вершину взойду и увижу тогда,

Как горы другие малы по сравнению с ней.

Ду Фу

В начале 1958 г. в верхах приняли решение об организации советско-китайского восхождения на Эверест с севера.

Предварительно было намечено проведение совместного тренировочного сбора для ознакомления и тренировки, в значительной степени для тренировки и обучения китайцев. На этот сбор в качестве тренеров (и отчасти для дополнительной проверки на высоту) собрали видных советских альпинистов, собственно, это были в основном две команды ― «Спартак» и «Буревестник» (последний был под началом Кирилла Кузьмина, одного из самых блестящих наших альпинистов с большим опытом). Руководителем сбора был назначен Кузьмин справедливо, ибо Абалаков не любил начальнических функций и не был администратором и командиром, его назначили старшим тренером, в тренерский совет еще вошли Я. Аркин, Евгений Иванов и автор. От нашей команды на сбор включили Г. Аграновского, М. Ануфрикова, П. Буданова, К. Клецко, Г. Ильинского, включили и связку М. Хергиани ― И. Кахиани. Наверное, следует помнить, что Е. Иванов ― довоенный альпинист, которому на войне покалечило руку и повредило глаз, но он остался высококлассным альпинистом ― хорошим высотником, он всегда был надежным и верным товарищем.

Намечено было совместное восхождение на пик Ленина со стороны ледника Октябрьского ― этот путь длиннее, но удобнее для больших колонн. Выехали из зеленого города Оша на автомашинах, c трудом пересекли страшную для караванов пустыню Маркансу и расположились большим базовым лагерем у ледника Октябрьского. Отсюда, через небольшой перевал, можно выйти на ледник Саук-Сай и подойти с юга к пику Ленина. Здесь уже нет ни травинки ― Восточный Памир.

Сразу чувствовалась внутренняя дисциплина и слепая исполнительность китайцев, можно только позавидовать их выдержке ― при любой усталости лица оставались непроницаемо спокойными. Это был простой народ ― рабочие, шахтеры, солдаты, они не читали, верно, стихов Ли Бо и Ду Фу, но в них неуловимо чувствовалась древняя культура общежития и общения.

Не обошлось без специфических трудностей. Питание в экспедиции было подобрано высококалорийное, а китайцы по-прежнему ели только рис и зеленый горошек. При тяжелой работе дошло дело до пары голодных обмороков... Выручил китайский переводчик Пен Шули (наверно из ихнего КГБ) ― он сказал, что отец Мао велел есть русскую пищу и дело пошло на лад.

Абалаков и Кузьмин ― спортивные конкуренты, впервые встретились в этих горах на тренировочных выходах, ревниво посматривали друг на друга (Кирилл на 11 лет моложе), потом в кругу своих приближенных оба пробурчали: «он может ходить».

Наконец, выход ― перед ним китайцы отошли в сторону и долго что-то кричали, размахивая флагами, оказывается, приносили клятву Мао, что взойдут на пик великого Ленина.

Впереди пошла разведка, повел, конечно, Абалаков, с ним Аркин, Хергиани и Кахиани, затем, с большим разрывом две колонны ― первую ведет автор, вторую ― Кузьмин. Технических трудностей здесь нет, первый отряд расположился лагерем на 6900 м.

Поражал фанатизм китайцев. Вечером меня вызвали к двоим, им плохо с сердцем ― перебои, аритмия, слабеющий нитевидный пульс. Пришлось давать сердечные, делать уколы (врач был во второй колонне), еще двое еле дошли до лагеря. Утром меня позвали снова. В панике бегу, опасаясь найти трех покойников, т.к. мое лечение не особо помогло ― высота есть высота, но они с криком требовали вести их наверх ― еле в силах подняться, но клятва есть клятва... Забавный инцидент на вершине. Как известно, склон не крут, но на последних метрах 15-ти очень круто («запятая»), разведка вырубила ступени и сбросила веревку для перил ― можно подтянуться (и отдышаться, взойдя!). Первый китаец ― Ван Фучжоу поднявшись, хватается за сердце и наклоняется над обрывом ― ужас охватывает тренеров, Хергиани тигриным прыжком хватает его за шиворот, я ― за штаны, но выясняется, что он хорошо себя чувствует и хватался не за сердце, а за карман штормовки, где лежал флаг КНР, а наклонялся для того, чтобы размахивать флагом, воодушевляя идущих наверх.

На спуске встречаемся со вторым отрядом. Мне передают китаянку, у которой сердечные приступы ― скорее на спуск. Она, рыдая, в промежутках между приступами, бросается на колени и умоляюще тянет руки к вершине.

На спуске встали промежуточным лагерем на 5600м на леднике Саук-Сай. Кругом глубокие снега, ледник уходит вниз, а за ним ― нагромождение гор до горизонта, холодное царство гор. Ночью, выйдя из палатки, я увидел эту китаянку сидящей на льду ― товарищи не пускали ее в палатку, как не выполнившую клятву... Внедрить ее удалось только после нескольких русских черных слов, которые китайцы уже научились понимать.