Игорь Беляев - Древнеарийская философия том 1 и том 2

• Название: Древнеарийская философия том 1 и том 2
• Автор: Игорь Беляев
• Издательство: Фонд развития и поддержки следственных органов, Журнал «Национальная безопасность и геополитика России»
• Жанр: Философия
• Год: 2008

Ни для кого не является секретом, что не так давно официальная точка зрения на вопрос происхождения мира была такова, что окружающий мир считался Сотворённым Богом. Собственно говоря, она и ныне встречается в любой религии.

Правда, в наше атеистическое время многие с усмешкой относятся к религиям, считая их предрассудками. Впрочем, времена меняются, и недавние атеисты встречаются среди представителей многочисленных религиозных конфессий.

Вдобавок, беспристрастный анализ внутреннего содержания логических структур религий приводит к весьма серьёзному и нестандартному выводу. Он заключается в том, что лежащие в основе любой религиозной философии и логики вовсе не являются нагромождением невежества, не могущего объяснить многие ежедневные нюансы нашей жизни.

Оказывается, что, с фундаментально глубинной позиции, все религии при поверхностном расхождении друг с другом внутренне оказываются в целом не только непротиворечивыми, но и сводятся к одной единственной схеме. И, как ни странно покажется такое на первый взгляд, первые упоминания о данной схеме затерялись в столь глубокой и седой древности, о которой человеческая память не смогла оставить даже самых смутных воспоминаний.

Она представляет собой древнеарийскую философию, великую мудрость седых тысячелетий, первоначально изложенную в священных книгах древних ариев – Ведах, Авесте, Ригведе и Велесовой книге. Ей посвящено уже великое множество работ, и данное произведение, конечно же, как оно следует, хотя бы из его названия, является одной из капелек данного бескрайнего океана.

В основном настоящий том посвящён изложению математических основ древнеарийской философии, и некоторых наиболее общих следствий из неё. С чисто научных позиций рассматриваются тайны вечных вопросов Бытия, смысла жизни и наших взаимоотношений с Мирозданием.

Одновременно показывается картина кризиса современной науки, отрицающей Бога и Сотворение Им окружающего мира. На фоне такого кризиса демонстрируются возможности древнего знания при анализе некоторых важных естественнонаучных проблем, являющихся камнем преткновения для учёных, свысока говорящих о том, что вера в Бога является предрассудком, подлежащим искоренению.

При написании настоящей книги автор старался уделять большое внимание доступности и простоте изложения материала. Он надеется, что это ему, пусть даже и частично, но удалось.

---

Прожив в городе определённое время, согласно действующим тогда законам, они становились вольными. Впрочем, со временем регламентация вошла и в жизнь городов, и даже не обладавшие навыками квалифицированного труда жители города также оказались прикреплёнными к своей деятельности, как крестьяне к земле и на тех же условиях.

Их социальная организация, регламентирующая, в том числе, и такие результаты их деятельности, как форматы выпускаемых цехами изделий, носила характер «цехов» по ремёслам для мастеровых и «гильдий» для торговых людей. Будучи прообразом буржуазии, и с момента своего появления данные классы считались низшим сословием.

Обычно считалось, что они занимают промежуточное положение между феодалами и крестьянами. В период разложения феодализма, отмечая молодость их истории, они назывались «третьем сословием».

Окончательно описанный порядок вещей в Европе оформился в середине XI–ого в., а в других местах ещё позже, даже значительно позже. Но, как только он утвердился, немалая часть общества почти сразу же стала тяготиться им.

Дело в том, что любые новые поручения со стороны феодалов представителям податных сословий почти сразу же возводились в ранг закона, обязывающего их безусловное исполнение. Немудрено, что перед их удовлетворением исполнители требовали получение грамот об исключительно временном характере данных поручений.

Грамоты, надо сказать, в дальнейшем помогали не всегда. И, поскольку нет ничего более постоянного, чем временное, разовые обязанности становились постоянными.

Зарождение капиталистических отношений. Рост товарного производства привёл к тому, что формируемая различными методами земельная рента феодалов в Западной Европе в XVI в. уже не могла покрывать и половины действительно необходимых им расходов. Доходы владельцев поместий и вотчин уменьшались и вследствие падения производительности труда крепостных, не видящих для себя достойного места в жизни, особенно в новых её условиях.

Иначе говоря, став непроизводительным, труд крепостных, как в своё время и труд рабов, себя изжил. Опиравшиеся на резко возросшую роль денег и начавшийся «промышленный переворот», заключающийся в широком применении пара и электричества в производственной сфере, новые реалии, ярко высвечивая несостоятельность прежних форм общественного устройства, настоятельно требовали проведения модернизации общества.

Ситуация осложнялась деградацией высших классов, на которые, поддерживая свой авторитет, традиционно опиралось государство. Причины такой несостоятельности феодальной верхушки общества коренились, как в вытекающем из её привилегированного положения загнивании, так и резко возросшей её численностью.

В тех странах, где в попытках пресечения базы возникновения феодальной раздроблённости существовали законы, предусматривающие право передачи поместий и объективно ограниченного по объёму земельного фонда по наследству только одному какому-то, нередко объективно определяемому наследнику, в огромных количествах появились безземельные дворяне. Где же возможность дробления наследства существовала, имелись аналогичные количества малоземельных дворян.

Некоторые из них имели только один двор, и потому назывались «однодворцами». Подобно крестьянам, они вели своё хозяйство, в повседневной жизни от них ничем не отличаясь.

Однако, подавляющее большинство из них помнили, что у них есть права и привилегии, причём весьма немалые. Наблюдая коллизию между своим текущим положением и собственными амбициями, они требовали к себе не только внимания, но и адекватного обеспечения, по сути дела, ничего не желая давать взамен.

А тем временем всё больше и больше людей удовлетворяло свои потребности на рынке, расширяя его ёмкость. И, под давлением обстоятельств, государство было вынуждено сменить свою социальную базу.

Дело в том, что для капитализма важна отражающая кругооборот объектов Мироздания и усиление её связности по мере прогресса Высшего Промысла мобильность ресурсов, спрос на которые, вследствие резкого расширения рынка изделий товарного производства, резко возрос. Закономерным итогом развития таких тенденций стало способствующее ослаблению ограниченности возможностей всего в Мироздании на базе кооперации усилий всемерное использования наёмного труда, который, в принципе, феодализму не нужен, и облегчение установления деловых контактов.

Подобные новые реалии общественных отношений, разумеется, находилось в явном противоречии с закостенелой иерархической лестницей феодализма. Укрепляя государство, они также требовали наделения, если не всех его жителей, то значительной их части, равными правами, чему не могли противиться привилегированные классы общества.

Особенно сильно такая тенденция била по крупным феодалам. Свою силу они черпали в боязни крестьянства, особенно зажиточного, перед сопровождающим пришествие новых перемен хаосом и в поддержке духовных властей.

Противореча своему статусу в обществе, церковь к концу Средневековья стала крупнейшим землевладельцем. Принимая в дар по завещаниям ценности, прежде всего, землю, скупая поместья разорившихся дворян, и, переманивая, пока такое было разрешено, их крепостных лучшими условиями жизни, проистекающими от освобождения духовной власти, если не всех, то немалой части налогов, церковь непрерывно усиливала свои экономические позиции.

Правда, участником экономических отношений она была довольно-таки однобоким. Вырывая своим авторитетом значительные ресурсы из их полноценного оборота, церковь стала большим препятствием на пути развития страны, и потому поднятое жизнью требование лишения церкви привилегированного положения в обществе, включая его материальную компоненту, было лишь вопросом времени.

Ища выход из создавшегося положения, государство нашло опору в горожанах, кровно заинтересованных в установлении твёрдой власти, столь необходимой для поступательного экономического развития, а также в обедневших дворянах. Последние стали получать обеспечение своей деятельности, в основном уже деньгами, а не поместьями, и уже не от своего сеньора, а напрямую от верховной власти.

На их базе формировался государственный аппарат «феодально-абсолютистского государства», скреплённого авторитетом монарха. Опираясь на него, жёсткая структура государства вторгалась в объединения прежних аморфных феодальных образований, преобразуя их в крепкие национальные организмы, большинство из которых существует и поныне.

Впрочем, возникающие тогда самодержавные монархии вовсе не имели ничего против создания свода общеизвестных законов. Обосновывающее легитимность власти монарха всеобщее требование организации нормальной жизни в условиях её невиданного дотоле усложнения заставляло и самого монарха подчиняться таким правилам.

В противном случае никто не мог гарантировать ему возможность удержания своего трона даже при самых широких репрессиях. Поддерживаемый общественным мнением действовал принцип, что хана нельзя сменить, но хана можно убить.

Именно тогда появилось являющееся одним из краеугольных камней буржуазного мировоззрения понятие нации как сообщества людей, связанных не только этническими, но и экономическими связями невиданной ранее силы. Национальная идентификация, столь сильно отличающаяся от космополитического мировоззрения феодальной эпохи, и вытекающий из неё национализм были проявлением усложнения общественной структуры.

Результатом такого процесса, показавшего несостоятельность прочих методологий государственного управления, стали окончательно отделившиеся от монарха достаточно самостоятельные от него органы власти. Но, несмотря на столь сложное переплетения различных интересов, в смысле государственной службы все служили исключительно верховной власти, что и создавало впечатление подлинного национального единства.

По мере объединения стран и успокоения их жизни на повестку дня встал вопрос о судьбе того многочисленного и воинственного контингента, который играл роль ударной силы в период войн за достижение национального единства. Как и во времена крестовых походов, когда стояла аналогичная задача в отношении избыточной части возросшего по численности населения, его энергия была направлена во внешнюю среду и привела к созданию первой колониальной системы.

Впрочем, и кроме обедневшего дворянства, далеко не все представители уходящего со сцены правящего класса придерживались устаревших взглядов. Широко вовлечённые в идущие на смену устарелым конструкциям новые структуры, они приветствовали перемены и также представляли собой опору государственной власти.