Цзэн Пу - Цветы в море зла

• Название: Цветы в море зла
• Автор: Цзэн Пу
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1990
• ISBN: 5-280-00940-7

Цзэн Пу (1871—1935) — видный китайский романист, переводчик, издатель. Роман «Цветы в море зла» (1905) — многоплановое повествование об «образованном» китайском обществе второй половины XIX века. Автор обличает реакционные порядки в стране, излагает идеи реформаторов, рисует сцены освободительного движения в сопредельных Китаю странах.

---

И нежной розовой ручкой она изо всех сил сдавила черную лапу полковника. Тот охнул от боли.

— Сестрица, полегче!

— Разве вы не знаете, что руку полагается жать крепко?!

Саша прыснула со смеху и, подбежав к матери, спрятала голову у нее на груди.

— Смотрите, мама! — указала она на Николаева. — Такой прыщик, дотронуться нельзя, а метит в генералы!

Обычно Николаев видел девушку суровой и холодной, а тут вдруг все переменилось: сердитые, но веселые глаза, многозначительные слова, которые не знаешь как воспринимать. Николаев был старым юбочником, но теперь буквально ошалел.

— Как вы изменились, дорогая сестрица! — восхищенно захихикал он.

Саша притворилась рассерженной:

— В хорошую или плохую сторону?! Говори!

Мать обняла ее за шею и притянула к себе.

— Глупенькая! Что ты пикируешься со своим братом? Ведь он из добрых чувств пришел навестить тебя. Поди, проголодался, бедный, ты должна пригласить его к ужину!

— Что вы! — живо вмешался в разговор Николаев. — Ваша дочь сегодня так весело настроена, что я буду счастлив, если она поругает меня еще. А ужина не надо: я скоро должен пойти с одним делом к дарю.

Саша засмеялась:

— Мама, вы слышите? Царем хвалится, думает нас испугать! Так вот, я откровенно скажу: даже если б вы были свободны, я все равно не пригласила бы вас. Кто приехал из далекого путешествия? Я или вы? Вот вы меня и приглашайте!

Полковник всплеснул руками.

— А ведь верно! Я совсем упустил из вида этот обычай. Надо поскорее отметить ваш приезд!

Он нетерпеливо позвал своего денщика и велел ему принести вина и закусок.

— Бог мой! — воскликнула мать Саши. — Разве можно обязанности хозяина перекладывать на гостя? Не слушай, что этот глупый ребенок говорит!

Девушка бросила на нее долгий, пристальный взгляд.

— Странно вы рассуждаете, мама! Почему вы разрешаете мне угощать его и не позволяете ему сделать то же? У него немало награбленных денег, кому же еще тратиться, как не ему! Вы уж не мешайте, мама! Если он не хочет дружбы со мной, пусть не приглашает. А если хочет дружить, я, пожалуй, отведаю его ужин, да и вы, мама, заодно поедите с нами! Не беспокойтесь, вам не придется отплачивать ему тем же!

— Конечно, я приглашаю! — воскликнул полковник. — Я готов умереть, но добиться вашего согласия!

Саша засмеялась:

— Умереть вы еще успеете, а сейчас не говорите о смерти.

— Ах я болван! — с притворным сокрушением проговорил Николаев, хлопая себя по щеке. — Зачем я расстроил прелестную сестрицу!

— Бесстыдник! Кто о вас будет расстраиваться? — замахала рукой Саша.

Кокетство девушки и ее острые замечания — то холодные, то ласковые, то насмешливые, то вызывающие — окончательно сбили с толку Николаева. Он не смел заговорить с ней более свободно, но и отступить уже не мог… Тем временем денщик принес вино и закуски. Николаев пригласил женщин в столовую, которая находилась рядом со спальней. Комната была не слишком просторной, но выглядела уютно. На полу лежал пестрый ковер, с потолка свисала электрическая лампа, всюду красовались зеркала и ароматные цветы. На одной стене висел портрет Екатерины Второй, на другой — старинная картина с изображением Клеопатры, танцующей с мечом.

Когда все вошли в столовую, мать хотела распоряжаться ужином, но девушка запротестовала и потащила ее на места, предназначенные для гостей. Таким образом, полковнику действительно пришлось играть роль хозяина. Слуга внес бутылки с шампанским и коньяком. Николаев налил полный бокал шампанского и поднес его Саше.

— За ваш приезд, сестрица!

Девушка выхватила бокал и передала его матери.

— Это для мамы. А мне налейте другой!

Николаев торжественно наполнил новый бокал. Саша подняла его и промолвила:

— Ну, раз хозяин желает нам добра, выпьем за собственное здоровье. Правда, мама?

Она одним глотком осушила бокал. Полковник, улыбаясь, придвинулся к ней и налил снова.

— Выпьем за вашу свадьбу, сестрица!

Брови Саши взметнулись вверх.

— Охотно!

Она отпила половину, а затем, внезапно поднеся бокал к лицу Николаева, начала выливать остальное ему в рот, приговаривая:

— Если хотите свадьбы, надо пить поровну!

Полковник даже не успел разжать зубов, и шампанское, облив ему всю физиономию, закапало на мундир.

Саша, раскрасневшаяся от выпитого вина, еще больше повеселела. Она сбросила с себя жакет и осталась в одной тоненькой розовой кофточке, едва прикрывающей обольстительную грудь. На белых обнаженных руках звенели браслеты. Она смеялась над жандармом, бранила его и вообще кокетничала напропалую. Мать не могла понять, что творится с ее дочерью. Решив, что Николаев наконец понравился Саше, она обрадовалась и, сославшись на какое-то дело, ушла, чтобы дать им возможность объясниться. Полковник заметно осмелел, глотая слюни, медленно придвинулся к девушке, но не мог выговорить ни слова.

— Зачем вы подвинулись? — серьезно спросила Саша.

Николаев захихикал:

— Я хотел сказать вам нечто очень важное, но…

Не дожидаясь, пока он кончит, девушка вскочила и укоризненно ткнула в него пальцем.

— Не юлите. Думаете, я не знаю, что мужчинам нужно только наше тело? Когда был жив мой отец, вы посеяли между нами раздор и занимались нашептыванием. Разве это уважение к нам? Или, может быть, вы в самом деле влюбились в меня? Гм! Сегодня вы говорите комплименты, потому что видите во мне смазливую девчонку, а как только я стану вашей, превратите меня в говорящую игрушку! Теперь я прекрасно понимаю, что вся любовь на свете свелась именно к этому, — не все ли равно, за кого выходить замуж? Но если я сама не захочу, будьте вы хоть князем или героем, все равно не дождетесь от меня согласия! А если захочу, пойду даже за быка, жеребца или кобеля!

В глазах полковника блеснула надежда.

— Значит, вы согласны выйти замуж за меня, старого пса?!

Саша холодно усмехнулась:

— Если б я была не согласна, то не говорила бы с вами так, как сегодня. Но только я ставлю перед вами три условия!

— Все выполню! Все! — вскричал Николаев.

— Первое: я человек горячий и хочу, чтобы помолвка состоялась немедленно! Второе: о браке никому ни слова. Если кто-нибудь, кроме моей матери, священника и свидетелей, узнает, я не пойду за вас. Третье: в вашем доме я буду полноправной хозяйкой, вы не должны ни во что вмешиваться. Если согласны, я выхожу за вас. Если же какое-нибудь из условий вас не устраивает, то и разговаривать не о чем!

— О каком согласии или несогласии может идти речь! — загрохотал полковник. — Все это — мои заветные желания!

Пока они говорили, мать слушала у дверей. Она давно мечтала, чтобы ее дочь вышла замуж за Николаева, и сейчас не могла скрыть своей радости.

— Поздравляю тебя! — обратилась она к племяннику, выйдя из-за своего укрытия. — Я вижу, Саша сжалилась над тобой! Ты уж не забудь старуху! Только дочка-то у меня одна, и я не хочу, чтобы свадьба была устроена кое-как! Надо подождать хотя бы месяц или полмесяца, тогда и обвенчаетесь. Так что на первое условие я не согласна…

Саша побледнела.

— Когда я не хотела выходить замуж, мама, вы без конца твердили: выходи, выходи! А теперь, когда я дала согласие, идете на попятный. Не хотите — не надо. Слышите? Мне больше нечего вам сказать. И вообще я устала и хочу спать!

Она вышла из комнаты, хлопнув за собой дверью. Старуха и ее двоюродный племянник так и застыли от изумления. Николаев давно думал об этом браке, но не предполагал, что все устроится с первого раза. Теперь его беспокоило лишь, как бы Саша не раздумала, поэтому он принялся уговаривать тетку послушаться желания дочери.

Трудно поверить, но через два дня старуха действительно повела девушку в церковь. Там они с полковником обвенчались и поставили свои подписи в книге регистрации браков. С тех пор Саша стала жить с Николаевым как жена. Полковник хотел было взять к себе и ее мать, но девушка решительно воспротивилась, и старуха осталась жить в прежнем доме. Николаев был так доволен своей молодой женой, что, конечно, во всем ей потакал. К тому же Саша настолько старательно исполняла свои домашние обязанности, что слухи о ней разнеслись повсюду, и это заставило Николаева проникнуться к жене еще большим уважением. Почти вся власть в его семье перешла в руки Саши.

Однако не зря еще в древности говорили: «Удары колокола во дворце слышны и снаружи». Или: «Если хочешь, чтоб люди ничего не знали, лучше всего ничего не делай». В еще большей степени это относится к таким любопытным делам, как замужество или женитьба. Хотя Саша и велела никому не говорить об их браке, людей, конечно, провести не удалось. Все только и поговаривали о том, что феникс породнился с вороном. Слухи расползались все дальше: один передавал десяти, десять — сотне, и наконец эта весть докатилась до ушей Луизы, Бормы и других революционеров. Сначала все не поверили, считая, что Саша связана нерушимым договором с Кранцем, а поэтому не может выйти замуж за другого, тем более за злейшего врага партии. Но потом Луиза сама отправилась к Саше, и — кто бы мог подумать?! — та ее не приняла. Луизе удалось встретить только ее мать, от которой она узнала, что слухи вполне основательны. Естественно, что все стали резко порицать Сашу.