Мариус Брилл - Хищная книга

• Название: Хищная книга
• Автор: Мариус Брилл
• Издательство: Ред Фиш, Амфора
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-483-00152-4

В руки Миранды, работающей в крупном лондонском универмаге, попадает таинственный трактат — книга, обладающая разумом и чувствами…

---

Мерсия задумчиво кивнула под сомнамбулическое бормотание Флирта.

— Так вот, я не хочу торопить вас с решением, это очень серьезное дело.

Мерсия еще покивала.

— Сколько времени займет это «очень долгое» лечение?

— Он проведет в больнице свыше двух месяцев. И, вероятно, не сможет двигаться еще значительно дольше.

— А если вы ампутируете руку, когда он выпишется?

— Ну, по счастливой случайности, у нас как раз есть в операционной окно на пару часов, и наш специалист по сосудистой хирургии сейчас здесь, так что пациент будет полностью упакован, забинтован и готов к выписке завтра в начале дня.

Мерсия снова надела наушники:

— Вы все еще на связи? Хорошо. Вы сказали, в четыре часа сорок минут? Из Хитроу? Отлично, мне, пожалуйста, два билета. Первым классом.

Когда Мерсия закончила разговор, она и доктор заботливо посмотрели на Флирта, у которого струйкой сочилась слюна. Мерсия погладила его по здоровой руке, той, которою он еще мог подписывать кредитные карточки.

— Все будет хорошо, — сказала она, — уже завтра все будет в порядке. И тогда мы отправимся на каникулы.

* * *

В смерти Миранды самое худшее было то, что в эту последнюю минуту жизни она себя видела. Ей никогда не нравилась собственная внешность, поэтому маячившее перед ней в темной воде канала ясное отражение умирающей Миранды казалось лишней издевкой в ее несчастье. Она смотрела, как ее лицо кружится все медленней и медленней, волосы уже свесились в воду. Это ее глаза выпучились, это ее пульсирующие вены вздулись синими змеями, это ее распухший язык вывалился изо рта. Вид был призрачный и завораживающий; анонсированный автобиографический фильм, который должен был мелькнуть перед глазами, так и не появился. Зато в том же самом отражении над ней нависало лицо Троцкого, увлеченного начатым процессом. В конце концов картинка стала расплываться — когда боль у Миранды в груди стала такой острой, что все тело уже казалось чужим. Взор застилала черная пелена, какой-то шар внутри готов был взорваться. Она уже ничего не видела. И внезапно все кончилось, в легкие пошел воздух, дыхание восстановилось, грудная клетка расширилась до предела. Вот оно, поняла Миранда, моя душа освободилась от тела. В голове была только одна мысль: «Боже, спасибо, что все позади». Не должен ли там быть свет в конце этого черного тоннеля? И тут она услышала голоса. Оба мужские, и один из них очень знакомый. Если это Бог и дьявол спорят из-за ее души, она не сможет точно сказать, кому принадлежит этот голос.

— И что за хренью ты тут занимаешься?

— Ну как же, она была твоя, но ты облажался. Поэтому она теперь моя.

— Облажался? Я облажался? Да кто тебе сказал, что я облажался?

— Да она подняла тут такую бучу со своим рассказом о том, как ее любовничек пытался ее убить!

— И что же, а вдруг это как раз часть плана! Ты кого-нибудь спросил? Ты мне доложил?

— Ну, не доложил. Но это теперь чисто теоретический вопрос, а ее в любом случае придется убрать, она слишком много знает. Если ты хочешь, чтобы я обещал не рассказывать, как ты облажался, бога ради, но у меня есть задание, так что не мешай мне.

— А ты меня сначала сделай.

К Миранде вернулось зрение. Иной мир выглядел смутно знакомым. Опять Венеция. Те же стены, тот же канал, в ее спину упираются те же руки, и никаких ангелов, спорящих из-за ее души, тут нет. Это Троцкий, и он спорит с высоким мужчиной, одетым в черное. Конечно, как же она могла забыть; мужчина «Баунти» всегда придет, чтобы спасти ее. Она лежала, расплываясь счастливой идиотической улыбкой, в своих грезах воображая, как мужчина «Баунти», послав Троцкого в нокаут, преподнесет ей фантастическую коробку шоколада.

Троцкий заскулил:

— У тебя была возможность, ты должен был убить ее тогда. А теперь дай настоящему мужчине показать тебе, как это делается.

— Ляпис, я твой начальник. Я приказываю это прекратить, иначе я с тобой разберусь. Помимо всего прочего, у тебя нет лицензии на убийство.

Нет. Это не мужчина «Баунти». Это Фердинанд, проклятый убийца Фердинанд.

— Итак, если кто-нибудь и убьет ее, это буду я.

Боже, он в сговоре с Троцким, все это было спланировано, и теперь они спорят, кому ее убивать. Миранда подумала, что должна бы удивиться, но поняла, что в своем изнеможении после пережитого удивляться уже не имеет сил. Лучшее, на что она была способна, — это истинно стоический вздох с легким налетом цинизма. Пока мужчины спорили, Миранда повернулась, чтобы посмотреть на них. Они находились в нескольких шагах от нее, и их спор становился жарким. Троцкий стоял спиной к ней, тогда как Фердинанд толкал Троцкого в грудь. Хотя ее руки все еще были связаны, Миранда рывком встала на колени, а затем, упираясь плечом в шершавую кирпичную стену; поднялась на ноги. Она следила за мужчинами, нервно поглядывая в просветы между мокрыми прядями свисающих на лицо волос. Не зная точно, видит ли ее Фердинанд, она все же прокралась, не мешая им спорить, вдоль стены до угла, а там побежала.

По крайней мере, попыталась бежать: как и положено всякой едва не задушенной жертве, Миранда обнаружила, что ноги у нее подгибаются. Ее качало; со связанными за спиной руками равновесия было не удержать, ей удавалось сделать лишь несколько запинающихся прыжков перед очередным падением. Добежала до Т-образного перекрестка. Здесь она сможет освободить руки. Свернув за угол, наткнулась на мочившегося у стены мужчину. Миранда отшатнулась, а он застегнулся и посмотрел на нее. Она пару раз моргнула. Теперь она знала, что спит. Барри? Барри из отдела доставки. Мальчик-грязный-пальчик. Фекальный археолог. В Венеции?

— Барри, — сказала она, — ты ли это?

Барри кивнул.

— Боже, — вздохнула Миранда, — не знаю, что ты здесь делаешь, но я так рада тебя видеть. Знакомое лицо.

— Ты меня оскорбила, — тихо сказал Барри.

— Что? — спросила Миранда.

— Вы всегда меня за дурака держали, ты и Мерсия, вы всегда выставляли меня на смех.

— Барри, я только что спаслась от двух опасных сумасшедших, пытавшихся меня убить, не могли бы мы поговорить об этом как-нибудь…

— Я для вас просто уморительный кретин, да? А вы все такие умные.

— Барри, пожалуйста, — сказала Миранда, тревожно озираясь, — развяжи мне руки.

— Да, сейчас ты откусила больше, чем сможешь проглотить, — продолжал Барри. — Ты пошла против гангстеров, и теперь они тебя убьют.

— Гангстеры? Это что, из мафии?

Барри кивнул:

— Ты ведь в Италии, моя дорогая.

— Барри, пожалуйста, развяжи мне руки. Я не знаю, о чем ты говоришь. И я правда очень сожалею, если тебе показалось, что я над тобой смеюсь, но они через секунду поймут, что я сбежала, и погонятся за мной.

— Извини, Миранда, — бросил Барри. — Для таких, как ты, слишком поздно. Я теперь в семье.

— В семье? В какой семье?

— Коза Ностра, — убежденно ответил Барри, стараясь говорить с акцентом, как Аль Пачино.

— Барри! О чем ты?

— Мне сделали предложение, от которого я не смог отказаться.

— Послушай, Барри. Что бы там у тебя ни было, это замечательно. Только помоги мне освободить руки, и я пойду своей дорогой, а ты — своей.

— Э, нет, — сказал Барри, хватая ее за плечи и приблизив ее лицо к своему. — Это было бы слишком просто. — И заорал: — Она здесь! Я взял ее! Она здесь!

Миранда уже слышала шаги человека, бегущего по проулку, из которого она выскочила. Взглянув Барри в глаза, она прошипела:

— Сучонок.

И лбом сильно стукнула его в нос. Руки его обвисли, но, хоть и оглушенный ее ударом, он все еще стоял. Поэтому Миранда долбанула его второй раз, посильнее, и Барри свалился на землю. Тогда она побежала.

* * *

Мерсия шла. Она прогуливалась. Подумав, что для возвращения к себе уже слишком поздно, она решила переночевать в квартире Миранды и сейчас с напускной беззаботностью шагала по темной трехрядной аллее Хаммерсмит-гроув. Однако под элегантно причесанными белокурыми волосами теснилось немало беспокойных мыслей. Что с Мирандой? Или она все-таки шутила? Не надо ли немедленно броситься ей на выручку? Миранда ли тогда повесила трубку? Тот факт, что она только что согласилась отправить еще одну конечность Флирта в больничный крематорий, вряд ли напрягал хоть один ее мозговой синапс. Это может показаться бессердечным, но ведь то, о чем запрещаешь себе думать, зачастую и является самой тревожной темой. Мысли о подруге, попавшей в далекой чужой стране в отчаянное положение, были как раз тем, что нужно, чтобы вытеснить другие мысли, которые могли бы прийти ей в голову, — острые вопросы о ее взаимоотношениях с Флиртом. Сосредоточившись на проблеме, как ей найти Миранду, когда прилетит в Венецию, Мерсия едва ли замечала, что уже дошла до Голдхоук-роуд и переходит дорогу. Вдруг дикий крик «а не то я заво-о-ю» и ужасающая вокальная имитация гитарного аккорда привели ее в чувство, как раз вовремя, чтобы заметить летящий на нее огромный грузовик. Едва не сбитая с ног мощным воздушным потоком от кабины, Мерсия отпрянула, наткнувшись на старика с жиденькими седыми волосами, стоящего на тротуаре в каркасе Циммера и через наушники слушающего плеер.