Сара Маклейн - Десять правил обольщения

• Название: Десять правил обольщения
• Автор: Сара Маклейн
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-078986-3

Красавец аристократ, богач, холостяк… и самый несчастный мужчина в Лондоне — вот кем стал лорд Николас Сент-Джон с той минуты, когда популярный дамский журнал объявил его завиднейшим из светских женихов. Отныне Николаса преследуют невесты, и наконец он, в отчаянии пытаясь избавиться от домогательств, решает отправиться в путешествие.

Вот тогда и сводит его судьба с красавицей Изабель Таунсенд, дочерью обедневшего лорда.

Ей не нужен ни муж, ни возлюбленный, она просто обращается за помощью к Николасу.

Однако с первой же встречи с Изабель в сердце Сент-Джона загорается пламя страсти…

---

Изабель тогда едва исполнилось семнадцать. Она осталась одна в пустом доме с Джеймсом, пугливым ребенком трех лет, и умирающей матерью. Одного взгляда на Джейн, слишком слабую, чтобы бежать, слишком сломленную, чтобы бороться, хватило Изабель, чтобы понять, какое отчаяние и безысходность заставили эту девушку так рисковать — забраться в чужую конюшню, явно принадлежащую поместью.

И не только доброта побудила Изабель с радостью принять Джейн в дом — это была настоящая паника. Графиня медленно угасала, обезумев от горя и беспросветности. Слуги ушли. Джеймсу требовались забота и питание. А у Изабель не было ничего. Она предложила Джейн работу и приобрела самую преданную служанку. Самую верную подругу.

В течение нескольких недель Изабель приняла решение открыть двери Таунсенд-Парка и для других. Пусть она не смогла быть хорошей дочерью или хорошей женой, но она в состоянии позаботиться, чтобы у других женщин, оказавшихся в сложном положении, было место, где они могли бы достойно и благополучно жить. Несколько удачно отправленных писем привели к ней Гвен и Кейт, а после этого уже не было необходимости рекламировать свое местоположение. Девушки сами находили их. Таунсенд-Парк был переименован в Минерва-Хаус, и слава его приглушенным шепотом распространилась по всей Британии. Девушки, попавшие в беду, знали, что, если удастся добраться до его дверей, они окажутся в безопасности.

Судьба этих девушек стала для Изабель главной целью. Она хотела защитить этих несчастных, зачастую подвергавшихся жестокому обращению женщин, дать им шанс устроить свою жизнь.

Доказать, что она представляет собой нечто большее, чем видят в ней окружающие.

Чувствовать себя нужной.

Не все девушки остались с ними. За семь лет, прошедших с появления Джейн, они повидали десятки девушек, приходивших и уходивших под покровом ночи, не сумев отказаться от жизни, от которой бежали. Они уходили, чтобы устроить свою собственную жизнь. Изабель с радостью помогала им осуществить свои мечты. Это были швеи, трактирщицы и даже жена викария с севера.

Они были ярким доказательством того, что она не одинока. Что у нее есть цель в жизни. Что она представляет собой нечто большее, чем нежеланная дочь отъявленного мерзавца. Что она вовсе не эгоистичное дитя, как обвиняла ее когда-то мать.

В памяти ее всплыло прекрасное лицо лорда Николаса. То, как его великолепные зубы сверкают белизной на фоне опаленной солнцем кожи. Как уголки его полных мягких губ изгибаются вверх в самоуверенной многообещающей улыбке. Как взгляд голубых глаз так и подбивает рассказать ему все.

Этот мужчина и в самом деле очень опасен. Но недаром говорят: помяни черта, а он уже здесь. Внезапно за спиной Изабель раздался знакомый мужской голос:

— Мне следовало догадаться, что я найду вас на крыше.

У Изабель сердце подпрыгнуло до самого горла при этих словах. Глазами, полными ужаса, она посмотрела на Джейн, которая мгновенно опустила голову, как положено добропорядочной служанке, сосредоточившись полностью на своем занятии.

Нужно держать себя в руках, иначе их раскроют. Не имея другого выхода, Изабель обернулась к лорду Николасу, который как раз вылезал из чердачного окна.

«Кто разрешил ему подниматься сюда?»

Она молча наблюдала, как нога в огромном ботфорте неуверенно шагнула к ней, опасно опустившись на черепицу. Если мужчина не проявит осторожность, то еще больше повредит чертову крышу.

— Стойте!

Надо отдать ему должное, он остановился.

— Я… — Изабель взглянула на Джейн, которая покачала головой, ясно давая понять, что от нее нечего ждать помощи, и продолжила: — Я сейчас подойду к вам, милорд!

Поднявшись на ноги, она торопливо пересекла крышу со всей возможной осторожностью и подошла к нему.

— Милорд! Что привело вас на крышу? Вам что-то нужно?

— Нет, — протяжно произнес он, неимоверно растянув единственный слог, окидывая ее внимательным взглядом, нарочито разглядывая ее наряд.

Боже милостивый! Она в мужской одежде. Это никуда не годится.

Изабель скрестила руки на груди, не обращая внимания на то, что щеки ее пылают жарким румянцем.

— Не ожидала, что вам вздумается присоединиться ко мне, лорд Николас, — язвительно сказала она.

— Понятно. Хотя, должен признаться, я несколько удивлен, что вы в таком виде показываетесь перед слугами. — Он указал на Джейн, которая, низко опустив голову, продолжала укладывать черепицу.

— Может, вернемся в дом? Наверное, вы не откажетесь от чашечки чаю? — поспешно сказала Изабель, словно пытаясь побыстрее выставить его с крыши, из своего дома и, лучше всего, вообще из Йоркшира.

— Зачем же спешить?

— Милорд?

— Я бы предпочел обследовать эту крышу, которая настолько завладела вашим вниманием. Надеюсь, вы позволите мне осмотреть место ремонта, миледи?

— Конечно. — Изабель обернулась к Джейн — следовало срочно удалить эту женщину с крыши. — На сегодня достаточно. Ты можешь идти.

Джейн вскочила как ошпаренная и ринулась к чердачному окну, словно в нем заключалось ее спасение, и быстро скрылась.

Глядя ей вслед, Изабель обдумывала свое положение. Хотя ее никогда не учили светским правилам и манерам, она была твердо уверена, что крыша — совершенно неподходящее место для беседы с представителем противоположного пола.

— Мне не нравится, что вы расхаживаете по крыше, — заметил Николас.

Ряди всего святого! Она ведь не просила его присоединяться к ней здесь, в столь «несветской» обстановке.

— Ну что ж, учитывая, что это моя крыша… Не понимаю, каким образом мое пребывание здесь касается вас хоть в малейшей степени.

— Но вы же можете упасть с нее.

Она подняла ногу, показывая ему свои башмаки.

— У меня отличные подошвы.

Его взгляд пробежал по ее ноге, от конца брючины вдоль обтянутой чулком стройной икры до ступни, и это пристальное внимание внезапно смутило ее. Она мгновенно опустила ногу, и скрип черепицы подчеркнул это движение. Одна ее рука нервно взлетела к волосам, туго стянутым на затылке.

— Полагаю, нам лучше спуститься в дом.

Ник передвинулся и уселся на конек крыши. Осматривая работу, которую они проделали с Джейн, он спросил:

— Почему вы ушли от меня вчера в студии?

Такого вопроса она не ожидала.

— У меня нет времени прохлаждаться с вами в студии, лорд Николас. У меня слишком много дел.

— Должен ли я напомнить, что это вы попросили меня позаботиться о вашей коллекции? Так почему же вы сбежали из студии?

— Я… у меня не было выбора.

Она думала, что он продолжит наседать на нее, но в ее тоне, должно быть, проскользнуло что-то, отчего поток вопросов прекратился.

Наступило довольно продолжительное молчание, после чего он сменил тему.

— Я думаю, вам следует рассказать, почему вы ремонтируете крышу.

Она слегка пожала плечами.

— Я уже говорила, милорд. Она течет. Что очень неприятно, когда идет дождь. И поскольку мы в Британии, дожди здесь не редкость.

Он обхватил рукой согнутое колено и оглядел простирающиеся вокруг земли, не обращая внимания на ее отчужденный тон.

— Вы нарочно делаете вид, будто не поняли моего вопроса. Вижу, что у меня нет выбора, кроме как использовать единственно доступное мне средство. — Он вздохнул и процитировал: — «Волюптас, дочь Купидона и Психеи, изготовлена из розового мрамора из Мергоццо, территории в Альпах, получившей известность именно благодаря этому».

— Эта статуя не розовая. И она не итальянская.

Он перевел на нее взгляд, и она утонула в сверкающей голубизне его глаз, прежде чем заметила конвульсивное подергивание мышц на его щеке и задумалась, что бы это могло значить.

— Статуя сделана из розового мрамора из Мергоццо, — медленно повторил он, словно она была умственно отсталой. — Розовый мрамор не всегда розового цвета. И эта скульптура не итальянская. Она римская. Это римская богиня.

Изабель поняла, что он делает — вынуждает ее ответить на вопрос о крыше с помощью сведений о статуе.

Если он прав, ей придется все ему открыть.

— Должно быть, вы ошибаетесь, — сказала Изабель, не заботясь о том, что обижает его этими словами.

— Уверяю вас, это так. Волюптас почти всегда изображают увитой розами. К тому же ее лицо ясно подтверждает это.

— Вы не можете определить богиню по лицу, высеченному из мрамора, — усмехнулась Изабель.

— Волюптас легкоузнаваема.

— Я никогда даже не слышала об этой богине, а вы знаете, как она выглядит?

— Это богиня чувственных наслаждений.

У Изабель округлились глаза. Она так и не нашлась что ответить.

— Ее лицо выражает так много. Наслаждение, блаженство, страсть, экстаз…

— Да, понимаю, — прервала его Изабель, заметив смешинки в глазах. — Вам очень весело, не правда ли?