Владимир Дайнес - Чапаев

• Название: Чапаев
• Автор: Владимир Дайнес
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9533-4952-9

Василий Чапаев — один из активных участников Гражданской войны в России, в наши дни известен как герой многочисленных анекдотов. Подлинная история его жизни сплелась с известным фильмом о нем и полна всяких измышлений. А, ведь до распада Советского Союза имя Чапаева было окружено ореолом героя и беззаветной преданности делу революции. В книге на основе архивных документов и ранее опубликованной, но малоизвестной широкому читателю литературы показан боевой и жизненный путь Василия Ивановича, которому на заре советской власти прочили почетное место в пантеоне революционной борьбы.

---

«В связи с переходом в наступление как на самарском, так и уральском направлениях вашему отряду выступить по направлению Кузебаева, Ишимбаева, долина р. Таловка. Для поддержания связи с частями, действующими к югу и северу, приказываю иметь ядро отряда: с З по 4 октября в районе Кузебаева, с 5 по 7 октября в районе Ишимбаева. Задача отряду к 12 октября прервать пути на севере от Уральска в районе Чеганский, Новоозерный[99]

Наступление Николаевской дивизии (в дальнейшем отряд Чапаева будем именовать Николаевской дивизией, как это отражено в архивных документах) из-за упорного сопротивления противника развивалось медленно. Кроме того, дивизия испытывала острый недостаток в личном составе, вооружении, боеприпасов, средствах транспорта и связи.

«Доношу, что, по последним сведениям, казаки стягивают свои войска к с. Ба — лаши, — сообщал Василий Иванович 2 октября в штаб армии. — По сведениям жителей, прибывшие недавно два полка из Гурьева и находящиеся один — в с. Балаши, второй — поблизости, старые казацкие части отошли до хут. Маслова под предлогом больных. Но по сведениям местных жителей, отход объясняется тем, что узнали, что на их фронт прибывает Чапаев, для чего и выслано два полка подкрепления из Гурьева, которые стоят в ожидании, чтобы продвинулась Самарская дивизия вперед. Тогда они обрушатся всеми силами на Николаевск. Ввиду чего прошу прислать людей на пополнение полков, так как в полках людей осталось мало по случаю болезней. Еще прошу выслать винтовок русских на замену винтовок» гра» и» витерле», которыми вооружены солдаты. Прошу сообщить, высланы ли седла, которые обещал командарм 4 для кавалерийского полка, без которых нельзя производить никакой разведки.

Занимаемый фронт нами от Тяглово Озера до Жестянки, расстояние на протяжении фронта — сто верст. Выслана разведка в числе 40 человек в с. Смоленка, которая обнаружила шедшую разведку противника из с. Смоленка на Ломовку в количестве 20 человек казаков, но при встрече с нашим взводом они повернули на Пере люб. По сведениям местных жителей, в с. Большая Черниговка стоит большой отряд казаков, которые мобилизуют башкир. Можно предполагать, что отряд угрожает правому флангу Самарской дивизии, для чего прошу срочно о высылке седел, чтобы помешать операции противника».[100]

На следующий день Чапаев доложил командующему 4-й армией о невозможности выполнения приказа от 30 сентября:

«Приказ № 422 выполнить не могу по следующим обстоятельствам: в броневике нет бензина и подшипников, который не может идти ни вперед, ни назад, а оставить его в пользу казакам не решаюсь. Снаряды до сего времени не получены, хотя я употребил все усилия, но везде тормоз. При кавалерийском полку нет ни одного пулемета. Жду повторения или отмены упомянутого приказа. Если отмены не будет, то бросаю броневик и иду выполнять задачу. Еще считаю долгом: нецелесообразно оставлять занятые пункты и идти в указанное место, а здесь открыть фронт, что и может послужить катастрофой Самарской дивизии. Еще снова прошу подтвердить приказ № 422 или отменить, как я считаю. Отряд кавалерийского полка в количестве 100 человек занимает с. Пере люб. Над Пензенским и Балашовским полками, которые составляют бригаду, есть бригадный командир т. Потапов, и так как весь отряд называется отдельной бригадой, то прошу выяснить, кому оставаться бригадным командиром — т. Потапову или Чапаеву».[101]

Одновременно Чапаев направил в отдел снабжения штаба 4 ой армии телефонограмму весьма грозного содержания:

Приказываю вам от имени Российской Федеративной Республики доставить в 12-часовой срок на ст. Рукополь 10 000 снарядов и 500 000 патронов, ввиду того, что уже посланно несколько требований, но от вас еще не получено. Запасы в полках истощились во время боя под Жестянкой, во всей бригаде имеется 1000 снарядов и патронов 50 000. Противник готовится к решительному наступлению, для чего получил на подкрепление 4000 снарядов. Посему требование с изложением Вы обязаны исполнить. За неисполнение сего требования объявляю вас перед всем революционным войском, как не идущих в контакте с нами, о чем доложу Центральному Исполнительному Комитету».[102]

Боевые действия на участке Николаевской дивизии характеризовались большим ожесточением, стремлением казаков не допустить дальнейшего продвижения красных частей. Казаки совершали налеты на тылы частей дивизии, рвали телефонную связь, перехватывали транспорты с продовольствием. В одной из оперативных сводок штаба 4-й армии от 3 октября отмечалось, что на участке Николаевской дивизии противник значительными силами перешел в наступление со стороны хутора Растяпино и пытался обойти с восточной стороны село Жестянка, но был остановлен нашим огнем.

Как видно из документов, Николаевской дивизии приходилось трудно, но она как могла обеспечивала действия главных сил 4-й армии. Больше от нее в тот момент и не требовалось. Но это впоследствии не смущало некоторых исследователей и участников Гражданской войны, которые не стеснялись преувеличивать роль дивизии в Сызрань — Самарской операции. Например, И. С. Кутяков писал: «Его (Чапаева. — Авт.) энергичные действия вынудили белое командование бросить на Николаевскую дивизию едва ли не всю белоказачью армию. Начались затяжные кровопролитные бои. Дивизия Чапаева все время находилась в окружении огромных конных масс казаков». Если бы вся «белоказачья», то есть Уральская, армия была задействована против Николаевской дивизии, то ее дни были бы сочтены.

Телеграмма В. И. Чапаева о невозможности выполнить приказ командующего 4-й армии от 30 сентября не произвела эффекта. Т. С. Хвесин потребовал от него выполнить поставленную задачу. «На основании приказа штаба 4 армии от 30 сентября сего года за № 422 приказываю выступить из занимаемых вами пунктов на хут. Сулакский, он же Растяпино, который взять с боем, — пишет Василий Иванович 4 октября в своем приказе, направленном командирам Пензенского и Балашовского полков. — Одновременно в 12 часов Пензенскому полку одним батальоном при двух орудиях выступить на один час раньше для обхода с северной стороны, чтобы отрезать путь противнику при отступлении. Бронированному автомобилю войти в подчинение Пензенскому полку. Бой вести под руководством бригадного командира т. Потапова. При занятии Сулакского (Растяпино) хутора далеко преследовать противника не приказываю».[103]

На следующий день Чапаев сообщает в штаб 4-й армии, что в соответствии с приказом № 422 начал наступление на хутор Сулакский (Растяпино). При этом изменил указанное штабом 4-й армии направление ввиду того, что противник сосредоточился на упомянутом хуторе и чтобы не допустить его обхода в тыл дивизии с юго — восточной стороны. По выполнении поставленной задачи части дивизии продвинулись к хутору Сулакский (Растяпино).

К вечеру 5 октября Гарибальдийский полк Николаевской дивизии вышел на подступы к деревне Кузебаева. Пензенский полк после упорного пятичасового боя занял хутора Сулакский (Растяпино), Маслова, Каменский.

«При первом ударе с помощью бронированного автомобиля отбито 3 орудия, — докладывал Василий Иванович в штаб армии, — но подбит наш броневик, и противник перешел в контратаку и обратно взял свои орудия и наш бронированный автомобиль. Мы снова перешли в контратаку, броневик взяли обратно, а также 3 передка от орудий и 2 пулемета, а орудия противник бросил в речку и сам бежал в панике, после чего нами было захвачено 6 возов снарядов, 32 пленных, из них 2 офицера, побито противника около 200 человек. В бою участвовали все командиры вместе с рядовыми. Шли в цепи начальник штаба и начальник дивизии Чапаев, хотя с одной рукой. Наши потери: 3 убитых, один из них ротный командир 2 роты, и 9 раненых, убито 15 лошадей».[104] Одновременно Чапаев снова требует от командующего 4 й армией решить вопрос о снабжении частей дивизии.

«Тов. Хвесин, я буду жаловаться на вас Центральному Исполнительному Комитету: уже прошло… (далее текст поврежден. — Авт.) месяца, как вы шлете 7 машин, и до сего времени у меня одна машина и то негодная. Вы приказ мне даете и требуете его выполнить, но пешком по всему фронту я ходить не могу, верхом мне ездить невозможно. Как вам известно, у меня вышиблена рука и порваны жилы, управлять лошадью не могу, а полки стоят очень далеко и во время действий мне необходимо как командиру быть при них. Поэтому прошу выслать мне для дивизии и для дела революции один мотоциклет с коляской, 2 легковых автомобиля, 4 грузовика для подвозки снабжения. За невысылку таковых я обязан сложить с себя обязанности, не считаясь ни с какими приказами, о чем довожу до сведения».[105]

На документе резолюция врид начальника штаба 4-й армии С. А. Меженинова: «Начинарму — справку, сколько и когда отправлено автомобилей в отряд Чапаева. 6 октября. Межени — нов». В справке, составленной 6 октября начальником инженеров 4-й армии, отмечалось, что 27 сентября со станции Рукополь было отдано распоряжение об отправке в Николаевскую дивизию трех легковых и четырех грузовых автомобилей.