Ален Роб-Грийе - Повторение

• Название: Повторение
• Автор: Ален Роб-Грийе
• Издательство: Митин Журнал, Kolonna Publications
• Жанр: Проза
• Год: 2007
• ISBN: 5-98144-063-5

1949 год. Специальный агент французской секретной службы Анри Робен направляется в Берлин с таинственной миссией: наблюдать за убийством, которое должно произойти на одной из площадей полуразрушенного города. На вокзале он мельком видит своего двойника. В истории, которую рассказывает Робен, появляется все больше странных деталей, и на помощь приходит безымянный следователь, корректирующий его показания.

Роман-лабиринт знаменитого французского писателя Алена Роб-Грийе – прихотливая игра, полная фальшивых коридоров и обманов зрения.

---

– Вы прекрасно знаете, комиссар, что Вальтер фон Брюке так похож на меня, что нас немудрено спутать, к тому же он вполне мог взять мою шубу, пока я отбивался от чародейки Ио.

– Не стоит все время твердить, что вы похожи друг на друга, как родные братья-близнецы. Если тот, кого вы обвиняете в отцеубийстве, ваш брат, значит и у вас могли быть точно такие же мотивы, тем более что вы вступили в кровосмесительную связь с вашей мачехой, которая была к вам так добра… Да и зачем Вальтеру, человеку умному, так жестоко кромсать драгоценные прелести столь соблазнительной особы, которая с таким блеском проституирует у него в заведении?

– Разве в этом ремесле телесные наказания не в ходу?

– Я знаю их привычки не хуже вас, милейший, и наша полиция как раз уделяет особое внимание случаям жестокого обращения с несовершеннолетними куртизанками. Но никто не стал бы заниматься этим тайком в коридоре, поскольку в подвале особняка имеется множество хорошо оборудованных пыточных камер в оттоманском и готическом стиле, отведенных для таких церемоний. И хотя юные воспитанницы частенько подвергаются весьма продолжительным и жестоким сексуальным истязаниям, делается все исключительно с их согласия, благо за это полагается приличное вознаграждение. Короче говоря, наказание за какую-то провинность, даже если ему предшествует пародия на допрос с вынесением приговора мнимым преступницам, это только предлог – всего лишь игривая уловка, к которой прибегают многие господа, чтобы придать пикантность своей любимой утехе. Что касается самих эротических пыток, то узница, которую держат в случае необходимости несколько дней на цепи в карцере, подвергается им в соответствии с пожеланиями богатого ценителя, предпочитающего, как правило, собственноручно приводить в исполнение приговор, снабженный подробным перечнем надругательств и зверств (прижигание сигарой чувствительных интимных частей, сечение нежной плоти плетьми и розгами, медленное введение стальных игл под кожу в самых болезненных местах, прикладывание жгучих тампонов, пропитанных эфиром или спиртом, к устью влагалища и т. д.), но с таким расчетом, чтобы на теле не оставалось ни стойких следов, ни малейших увечий.

Например, у предусмотрительной Ио за соблюдением мер предосторожности при воплощении необычных фантазий, сопряженных с особым риском, следит добрый доктор Хуан. Фактически нам крайне редко приходится пускать в ход особый отряд полиции, поскольку серьезные сводники понимают, что в случае слишком явных правонарушений заведение будет немедленно закрыто. Однажды, во время блокады, мы пресекли деятельность трех предприимчивых югославов, которые пытали хорошеньких наивных девчушек и совсем юных дам, не успевших обзавестись покровителями, да так рьяно, что те в итоге не читая подписывали договор, позволявший бесчестным мучителям подвергать их еще более жестоким истязаниям, безо всякого стеснения, но на законных основаниях, и обращать в звонкую монету их прелестные тела, неторопливо растянутые, вывернутые и, несомненно, изломанные на устрашающих механизмах, их лица, на которых появлялось дивное выражение ужаса в тот момент, когда они узнавали об уготованной им участи, их исступленные мольбы, их соблазнительные обещания, их сладостные поцелуи, их напрасные слезы, а там и сцены жесткого изнасилования с помощью утыканных шипами фаллосов, крики боли, исторгнутые из них каленым железом и клещами, их бьющую алым фонтаном кровь, поступательную экстракцию их нежных девичьих прелестей и, наконец, продолжительные конвульсии и судороги, пробегавшие волнами по их истерзанным телам, после чего, увы, всегда слишком рано, они испускали последний вздох. Затем лучшими их отрубами лакомились в ресторанах для гурманов возле Тиргартена, где они значились в меню под названием «шашлык из дикой лани».

Будьте покойны, дорогой друг, такими темными делишками они промышляли недолго, ибо мы бдительно несем свою службу, хотя и понимаем, что эрос по природе своей – царство обмана, злодейских измышлений и излишеств. Надо признать, что при виде отданной на заклание прелестницы, распятой на кресте или на дыбе в подобающей и, как говорят у вас во Франции, неконвенционной позе, с помощью крепких веревок, туго натянутых цепей, кожаных ремней и браслетов, старательно прилаженных с таким расчетом, чтобы можно было с удобством подвергать ее разнообразным запланированным пыткам и экспромтом насиловать, иному эстету, опьяненному возбуждающей атмосферой жертвоприношения, не так-то просто умерить свой любовный пыл, особенно когда соблазнительная пленница убедительно изображает покорность, страдания и исступление. Но, несмотря ни на что, такие предосудительные эксцессы случаются не слишком часто, поскольку истинные знатоки дорожат маленькими угодливыми мученицами, которые, не жалея сил, грациозно бьются в путах и трогательно стонут под пытками, содрогаясь и выгибаясь в талии, между тем как грудь их трепещет от учащенных вздохов, и вдруг, уронив голову в сладостном жертвенном порыве, разжимают набухшие губки, издавая гармоничные гортанные хрипы, и очаровательно лишаются чувств, закатывая широко раскрытые глаза… Наша Виолетта, которую вы едва не выпотрошили, была у нас одной из самых известных актрис. К нам приезжали издалека, чтобы посмотреть, как четвертуют ее сказочно красивое тело, как ручеек крови струится по ее отливающей перламутровым блеском коже, как угасает ее ангельское личико. Она играла с такой страстью, что при небольшой сноровке можно было довести ее до продолжительного оргазма между двумя кульминациями страдания, которое едва ли могло быть притворным…

Неужели этот здравомыслящий с виду человек совсем спятил? Или он просто заманивает меня в ловушку? Поскольку меня одолевают сомнения и любопытство, я решаюсь осторожно воспользоваться его профессиональной терминологией, которая пестрит определениями, слишком хорошо знакомыми даже дилетантам:

– Так, значит, меня обвиняют в том, что я злонамеренно поломал одну из самых красивых ваших игрушек?

– Да, если угодно… Хотя, по правде сказать, у нас их немало. И нам нетрудно найти ей замену, поскольку кандидаток у нас предостаточно. Например, ваша дражайшая Жижи, несмотря на молодость и явную неискушенность, в которой, впрочем, есть своя прелесть, уже с малолетства обнаруживает поразительный талант на этом немного необычном поприще. К сожалению, у нее непростой характер, она слишком своенравна и непредсказуема. Ее собирались отправить на курсы повышения квалификации в одну из наших школ для наложниц; однако она со смехом отвергла это предложение. Что ни говорите, но заботу о профессиональной и психологической подготовке начинающих гетер должна взять на себя полиция нравов, если мы хотим восстановить ее репутацию.

Наш специалист по эротическим бесчинствам говорит спокойно, рассудительно и уверенно, но уже немного рассеянно, похоже, все больше отвлекаясь от дознания и погружаясь в дебри собственных измышлений. Быть может, эрос – это заодно царство вечного возвращения и неуловимой, но бесконечной тавтологии? Не следует ли мне приструнить этого чиновника, который слишком увлекся своей работой?

– Если вы, и впрямь, полагаете, что я убийца и вдобавок душевнобольной, неспособный сдерживать свои садистические порывы, почему вы тогда сразу меня не арестуете?

Лоренц выпрямляется на стуле и смотрит на меня с изумлением, словно он внезапно вышел из транса и, вернувшись в реальность, вдруг заметил мою особу, но продолжает разговор в такой же дружелюбной манере:

– Марко, дорогой, это не для вас. Тюрьмы у нас старые, и там исключительно неуютно, особенно зимой. Потерпите хотя бы до весны… К тому же, мне не хотелось бы так сильно огорчать прекрасную Ио, которая всегда рада нам помочь.

– Вы тоже принимаете участие в ее промысле?

– Doceo puellas grammaticam,[37] – отвечает комиссар с заговорщицкой улыбкой. – Образчик двойного винительного падежа еще времен нашего прилежного ученичества! Первым делом нужно изучить синтаксис и овладеть надлежащим запасом слов – вот, на мой взгляд, лучший способ воспитания девиц, особенно если они собираются вращаться в обществе, не чуждом культуры.

– А карой за неправильное словоупотребление и синтаксические ошибки должны быть телесные наказания?

– Разумеется! Розги играли важную роль в греко-римской системе образования. Ну, посудите сами: двойная вина – двойное наказание, ха-ха! Неряшливая речь и нерадивость в деле удовлетворения сладострастия – две вещи неразделимые. Так что, для пикантности при нанесении ровных алых полосок с помощью хлесткой тросточки, дабы заодно развить у наказуемых учениц гибкость, необходимую для избранной ими профессии, их заставляют принять непринужденную чувственную позу, склонившись перед какой-нибудь колонной с крепежными кольцами и удобными цепями, или растянувшись на козлах с острой кромкой… Поза чувственная, разумеется, для преподавателя, но чувствительная для ученицы!