GrayOwl - Партизаны Подпольной Луны

• Название: Партизаны Подпольной Луны
• Автор: GrayOwl
• Жанр: Эротика

---

И Люпин открыл, а на него буквально навалились всей толпой обрадованные фениксовцы, которые, сначала разойдясь по спальням, в итоге сошлись, не договариваясь предварительно друг с другом, в одну и ту же - самую безопасную, как они посчитали - оборотня. Уж её-то он точно не пойдёт крушить. Так подумали орденцы и шутками весёлыми перебрасывались со всё приходящими соратниками - тугодумами.

Так и не спали всю ночь, а потому и не знали, что оборотня в составе «Ордена Феникса» больше не существует. Вместо него есть довольный жизнью, подлеченный сначала серьёзной Тёмной магией, а уж только потом - ритуальным соитием с девственницей, произошедшем, будем считать, и с согласия полу-бессознательного, не случайно лишённого памяти на тот момент вервольфа.

По секрету, ведомому только влюблённой и не обращающей ни на что постороннее внимания Луне, Люпин вовсю отказывался от предложенного, слишком горького для него «лекарства», крича, а, скорее, стеная с полу-вскриками в особо пафосных местах и вовсе не к месту:

- Я не могу с женщинами, мисс Лавгуд! Я же - гей! И, вообще, Вы мне не нравитесь, и засуньте себе свою девственность в жопу, как я засовываю своего дружка себе! Не приставайте! Нет! Нет! Наси-и-лу-ю-у-у-т!

Но в… такую ночь на крики, правда, вполне человеческие и, если признаться, странноватые, о насилии над мужчиной, никто из отважных орденцев, даже мистер Муди, имевший дело не с одним десятком оборотней в Битве за Хогвартс и, позже, на Войне, не вышел бы на помощь боевому товарищу. Так все боялись именно цивилизованного оборотня - профессора Люпина, господина Директора Хогвартса. И пусть его изнасилуют демоны хоть до смерти, это будет достойной платой за поистине страшную, мученическую гибель Тонкс. Не забыли… Не простили…

Луна знала множество Исцеляющих «тёмных» заклинаний, специально разучивала их, чтобы однажды спасти того, на ком «светлые» заклинания не сработают, как надо. Всё же она признавалась себе в том, что её любимый - нелюдь, а, значит, и заклинания нужно применять не те, что на людях.

Она быстренько подлатала особо выдающиеся раны на теле Ремуса, конечно же, человека. Правда, накладывать она начала заклинания ещё на издыхающего волка. Но Ремус то ли от их действия, то ли от того, что душа, его нелюдская душа, которой вроде как бы и нет, покидала тело, очень быстро и безболезненно трансформировался обратно в человека. Такая волшебная трансформация даруется природой только умирающим оборотням. И Луна читала об этом.

А, значит, скорее, несколько сильных, с мощью щедро даруемой ей - Прорицательнице - космосом, Enervate и быстренько ПНЗ.

Знала она и хорошо умела пользоваться Первым Непростительным, потому Ремус вскоре замолчал и заработал тараном к её удовольствию.

Да, ей даже дефлорация, так искуно выполненная Ремусом, пришлась по нраву. Было только совсем немного больно. Как оказалось потом, когда Луна создала подобие пуховой перины и отлевитировала туда… заснувшего любимого, теперь уже, человека, дефлорация вовсе не обозначает лужу крови на полу.

* * *

* Эсквайр в средневековье - оруженосец рыцаря, после - помещик не очень благородного проихождения, кормящийся с деревушки (деревушек, если сеньор был очень богат землями и вилланами, например, наследовав крупный титул феодала, женившись и перестав скитаться по турнирам) и земли, выделенной ему господином. Стал относиться к сословию знати только с шестнадцатого века, со времён огораживания. До этого времени был эдаким неформальным объединенцем.

Глава 41.

… И возлегли братья на ложе, но закрыли, к вящей радости Северуса, ставни они, и принялись отчего-то несмело, словно в первый раз, ласкать друга, изучая тела, все их прелести и потаённые места.

И скользнула, словно невзначай, рука Снейпа по груди Квотриуса, и задела она соски его маленькие, розовые, мгновенно напружинившиеся и превратившиеся в пуговки.

И лизал, и сосал их Северус, и прикусывал, так, что стонал брат младший и вскрикивал от наслаждения. Квотриус возжелал отплатить высокорожденному брату за столь изысканную ласку, но Северус, ещё уходя от Гарри, был распалён и желал много большего, нежели просто ласки. Он расставил ноги, встав на четвереньки, и Квотриусу ничего не оставалось делать, кроме, как войти в уже готовый анус брата и двигаться в нём резко, доставляя высшее удовольствие обоим.

- Жарко, о боги!..

Жарко, как в первый раз… Отчего?

Я же опытный гей, у меня не должно быть такого острого восприятия происходящего…

Нет, я неопытен ещё настолько, как могло бы показаться…

Всего лишь с конца месяца…

Девятого и по мартиус…

Всего почти полгода… Да и их нет.

А, может, это из-за… Гарри?.. Но как? Как он мог повлиять на мои ощущения с… Квотриусом?..

Непостижимо, но это так… Жарко…

- Красная пелена перед глазами сменяется радужной… Такого не было допрежь…

Да, это невинность Гарри… так повлияла на меня. Должно быть, я вобрал часть её в себя…

Но как это могло случиться, ведь девственен был… Да, уже был, но ведь был… он…. Не я…

Теперь же я чувствую, как в первый раз… Так ярко…

О, какое свечение! Всё стало зелёным, цветным, я вижу Солнце, словно бы в ультрафиолете… Оно синеет, вот, уже зеленеет… Со вкраплениями чужеродных цветов… На чёрном небе…

Так и должно быть…

- Солнце ночью перед закрытыми глазами….

Как это возможно?… Может быть, Гарри видел то же…

Я спрошу у него в… следующий раз, если он состо…

- Сильнее брат мой Квотриус, лампада разума, коя сейчас, отчего-то, не горит.

Прошу, не останавливайся, не то мне кажется, я умру. Как чувствуешь ты?

- О, необычайно! Словно в первый раз! Вот только позициями поменялись мы… И смущает сие меня.

- Не смущайся. Значит, милостивым богам угодно, дабы мы сменили позиции. Главное - двигайся, не переставая, сильнее, сильнее же!

- На пределе возможностей своих я, о Северус! Не могу я сильнее, выше, быстрее!

- Да выше и не надо. Ты как раз в той позе, коя удовлетворяет меня столь сильно. Но, прошу - сильнее, о Квотриус, сильнее!

- Стал ты вовсе неуёмен в страсти, о Северус, и не могу боле я удовлетворять тебя, нежели делаю сейчас! Не могу я сильнее!

- А вот Гарольдус… смог бы, уверен я в сём! Ну же, соберись с силами, а то мой пенис и не возбудился даже.

- Соделаю я возбуждение тебе рукою, о мой ненасытный до ласк Северус, мой северный ветер, задувший столь яростно, что нет сети у меня, дабы удержать тебя в страсти твоей! Да и как ветр в сети удержать? Продует он сквозь неё или даже порвёт в клочья, как разрывает ветер самый сильный, восточный, сети рыбаков, кои для черни ловят таковую сладкую рыбёшку!

- Послушай меня, о Квотрус мой, звезда моя переменная,

Лобзай меня в уста, ласкай моё ты тело, скорей хоть как-то возбуди меня!

Я исстрадался по твоим движеньям, но зрю, что нет утех любовных, для меня, увы мне, нет мне от тебя их почти… Мне же надо больше, о, как же много надо мне!

Горю от нетерпения я, сгораю на медленном, столь тяжком мне огне!

Увы, увы мне, плохо мне, стенаю от недостаточного возбужденья я,

Прошу, молю тебя, о Квотриус, сильнее, взыграй во мне ты силами благими,

Что подарила тебе Натура-мать! Ведь можешь ты ещё, ещё, ещё-о-о!

- Вот так, ласкай меня пожарче, соски не обойди вниманием твоим,

Ведь жаждет тело моё ласки, да скорее, скорее ж, Мордред тебя раздери!

- Молю тебя, меня ты не ругай. Ведь, всё ж, не знаю я твоих ругательств,

Немного отпусти меня ты, Северус прекрасный, не торопи так сильно.

- О Северус, о северный мой ветер, не ведающий более забот,

Понеже наслаждение от ласк не получил ты. Так наслаждайся ж! Вот я

Весь перед тобою. Тобой объятый. Только лишь буквально овладев тобою.

Сам же я объят твоей любовной лихорадкой. Не тебе ли

Дарю любовь, и силу, и стремленье познать тебя скорее? Не тянуть

Со семяизвержением твоим, что вдруг уже наступит. Сейчас, сейчас

Я чудо сотворю, и кончим мы согласно, сразу, вместе. Сейчас, уже грядёт!

- Я умолкаю, дабы гласом совокупным ночь озвучили бы глухую мы.

И они согласно воспели громко, изливаясь, Квотриус внутрь брата, Северус же в руку Квотриуса и себе на живот. Достигли капли его семени даже до груди, так пылок был Снейп в ночь познания Гарри, его Гарри, но не будучим удовлетворённым соитием единым, бесповторным.

Потом разъялись братья, но на этот раз Северус овладел Квотриусом, двигаясь в нём с таковыми размахом и силою, что совсем умучал того. Квотриус же терпел. Терпел излишне страстные движения в нём высокорожденного брата, проникающие, кажется, до внутренностей самых, причиняющие боль даже.

Таковыми сильными были фрикции Северуса, что даже Квотриус, привыкший уже к пылкости и неуёмности в соитиях любовных брата старшего, лишь только терпел проникновения его, не возбуждаясь никоим образом, ни на гран.