GrayOwl - Партизаны Подпольной Луны

• Название: Партизаны Подпольной Луны
• Автор: GrayOwl
• Жанр: Эротика

---

И старец, и вся его большущая семья восседали за сдвинутыми столами и отчего-то восхваляли пришлецов. Собравшиеся включали и отделившуюся семью воеводы с тремя молодыми сыновьями - погодками, старшему из которых было едва лишь двадцать-двадцать два. Это и был Олав, любимый внук деда, наследник герцога Дитриха, которому на вид было лет сорок-сорок пять.

И все радовались, как дети, распивая пиво и меды, и распевая хвалебные песни, в особо залихватских местах хором подпевая глеоману : «К нам приехал, к нам приехал Северуссах молодой!» Потом также воспели и Квотриуса, и Гарри. А радужка такая была у принимающей стороны из-за постоянно подновляемых Imperio всеми тремя упомянутыми магами. Северус воспроизвёл к вечеру ещё одно Perpetuum magnum, и вскоре гостей всею дружною, но организованной по старшинству толпой отправили спать в новый дом, предварительно пустив внутрь чёрную кошку - на счастье.

А затем в новостройку вошли сам глава Тинга и его сыновья, осмотрели строение изнутри, навестили амбар, в двух углах которого лежало по изрядной горе ячменя и овса, объединёный с сараем с подвешенными на крючьях свиными тушами, окороками, головами, ножками, вяленой бараниной и говядиной.

Саксы нашли, что всё замечательно, но не хватает только курятника с наседками и горластым петухом. Усталые путники не очень удивились отсутствию курятника, им просто хотелось спать. Единственный раб, выделенный им самим Тиуссудре, постелил на широкой, семейной, традиционной кровати - деревянном помосте - перину поплоше, нежели та, на которой спали прошлой ночью. Всё-таки участники Тинга отдавали гостям не самое лучшее, но подушки после неудобных подголовных валиков, к которым профессор за полгода так и не привык, показались им поистине княжескими.

Гарри нравилось всё, от нового, «своего» жилища, в котором он не был уже надоевшим «драгоценным гостем» Господина дома, а был таким же жильцом, как и остальные, до суконного одеяла, набитого перьями и простёганного для верности. Хотя вот по поводу одеяла и общей кровати его смущали сомнения. Как же Северус будет спать с ним, Гарри, в присутствии Квотриуса? А вдруг Северус и впрямь овладеет выигравшим словесное состязание Квотриусом на его, Гарри, глазах?

Но рабу было приказано прибить к потолку за край большую, плотную дерюгу так, чтобы она свисала над семейной кроватью. Северус говорил с рабом на его родном языке, и потому новые благородные хозяева очень понравились Куильнэ, так звали этого молоденького парнишку гвасинг лет пятнадцати.

Наконец, все залегли - Северус оказался, разумеется, в середине, между молодыми мужчинами, а потом заснули, но сон Гарри был недолгим. Он услышал всхлипывания и лепетания на надоевшей уже латыни и понял, что они означают. Двое мужчин были отделены от него пологом. Подглядывать Гарри не стал - ему было и без того тошно. При нём Северус, любимый, совокуплялся с ненавистным Куотриусом, и им обоим это дело очень нравилось.

- Возьми меня, возлюбленный, скорее, я буду тебе парусом в дороге, я сердцем бури буду предвещать.

Мне кажется, что я тебя теряю…

- Нет, ты не потеряешь уж меня, однажды нашедши, Квотриус, родной. Как говоришь красиво ты стихами снова…

Вот так ли хорошо тебе?

- О-о, да-а, вполне, ты только двигайся во мне, не преставая и задавай мне ход твоих движений, подстроился я что б под них, мой Северус, моё биенье серца, - нежно говорил Квотриус.

Он отдавался, но не брал. Таковым было его желание. И возлюбленный брат двигался в нём, что было силы, а сил у Северуса стало много, много больше, чем ранее, до… Гарольдуса. Уж не от него ли перешла нерастраченная сила невинности к познающему его, Квотриуса, всё с новым рвением, высокорожденному брату?

Глава 62.

Квотриус не удержался и тихо, а потом в полный голос застонал, да так протяжно! Это Северус начал, по обыкновению своему и умелости, переданной и брату младшему, совершать круги и полукружия в анусе Квотриуса. Сие было одновременно и изощрённой пыткой, и наисладчайшим наслаждением, эти движения были схожи медлительностью своей с ходом спокойных морских волн, то набегающих на брег - это Северус коснулся пенисом чувствительной простаты, словно бы приближая к финалу их обоюдное чувство, так… обострённо, необыкновенно, будто бы изначально, прирождённо…

То откатываясь прочь, повинуясь северному ветру, это - облегчение давления на орган, позволяющий мужчинам любить друг друга плотски и дальше. Северус пронизывал, словно бы сам являясь этим ветром, а Квотриус - морем, чувствующим каждый сильный порыв его… С единовременным коротким вскриком, они кончили, но… Возня за пологом не улеглась - братья начали медленно, удовлетворённо ласкать другу тела, вот Северус вопреки своим же правилам коротко вскрикнул по-английски : «Люблю тебя! Как же сильно я люблю, мой Квотриус!»

Гарри не знал, чем вызвана… такая вспышка безумного любовного желания, а Квотриус в это время ласкал впадинку на животе Северуса, то вонзая в неё острый, твёрдый кончик языка, то обводя им круги вокруг милого и сердцу возлюбленного брата, да и ему самому местечка, то выписывая зигзаги и знаки Стихий на плоском, поджаром животе возлюбленного брата в ожидании игры с участием себя в главной роли.

Гарри довольно-таки долго слушал звуки за так кстати привешенным пологом, не то он почувствовал бы, что не знает… что сделал бы сейчас с любимым от злости за его, Гарри, унижение. Впрочем, любовники и не знали, что он проснулся и слышит их, иначе бы прекратили свои занятия.

- Не при свидетеле, - шептал на ухо Северус брату в начале ночи.

Тот согласился.

- Ибо оба мы стыдливы. Только, когда Гарольдус крепко заснёт, - с охотою подтвердил Квотриус.

Они обнялись незаметно, лёжа друг к другу лицом и скрестив руки. Так и заснули, а проснулись от того, что оба достаточно отдохнули, чтобы начать снова заниматься любовью. И такая прекрасная любовь у них случилась в этот раз, на новом месте, с тихо посапывающим Поттером за пологом… пока Гарри не выдержал и громко кашлянул в знак того, что вот он - весь внимание.

Но трепетание тел не прекратилось ни на миг - увлечённые страстью волшебники не услышали его. Теперь как-то жалобно стонал, к счастью для него и Гарри, готового уже задушить ромея, невидимый Квотриус, а Северус-невидимка тем временем очень ощутимо лизал соски брата, перекатывал их меж языком и зубами, прикусывал, оторвавшись на мгновение, прищипывал, крутил, защемлял между пальцами и снова припадал горячим ртом к источнику вожделения брата.

… Герцог Сплито-Далматинский Остиус Иванка Густавич откровенно скучал на свадьбе. Люц был так увлечён своим сыном, что к нему, его такому аппетитно раскормленному заду подступиться поближе, для желанного проникновения, разумеется, никак не удавалось. Но Люциус выбрал верный метод - кормить обязательно пригодящегося в… дальнейшем Густавича «завтраками» да быть с ним при этом понежнее и поочаровательнее, и помногословнее в обещаниях сладостных ночей, полных страсти молодого, разгорячённого искусными ласками тела Оста и пылающим, тяжёлым, находящимся - о, да, конечно! Нет проблем! - только снизу и ни разу в иной позиции, Люциусом.

Так желал герцог - сам герцог! - Густавич, а ведь он привозит из каждой поездки на родину сотни тысяч тамошних златычев, идущих один к двум галеонам. А ради совместного вложения капитала и филейной части можно потерпеть, да, некоторую неласковость, торопливость и тонкость члена Оста. Тот всегда доводит партнёра до желанного состояния нахождения уже на грани разрядки, но без руки, этой жестокой руки, так редко онанирующей любовнику, не могущему, просто не могущему достигнуть необходимого возбуждения для оргазма.

… Итак, герцог скучал, когда к нему подошла эта красивая, молодая женщина со странным ему, воспитанному в английских традициях, именем Гвенн. Леди Гвенн Малфой, новобрачная, тоже скучающая на балу в честь её свадьбы с тем неряшливым толстячком, молодым лордом Драко Малфоем. А тот всё ест, потом пьёт, ест-пьёт, ест-ест-ест-пьё-о-т и так до окончания бала.

Только домашние эльфы приносят ему какую-то, наверняка, изысканную, подливку с кусочками мяса, а тот поедает это неведомое яство серебряной, разумеется, как и все приборы в Малфой-мэноре, однако же суповой - фи, какой моветон! - ложкой. В общем, не мелочится. А вот леди Гвенн, меж тем, давно уже что-то говорит ему, Остиусу, сладким, щебечущим голоском, какой вырабатывают во французских, дорогих пансионах для магически одарённых девиц.

- Надо бы прислушаться. В крайнем случае, можно было бы одиночество скрасить и развле… Нет, она же недавняя пансионерка, а, значит, до этого пухлячка была девицею и уж ни за что не изменит своему толстомясому, даже жирноватому мужу через несколько, а точнее, пять дней после Венчания и четыре - с тех пор, как стала его женой физически. Пустая пташка, но настоятельно не уходит, а чего-то всё же хочет. Только вот чего?