Джудит Крэнц - Пока мы не встретимся вновь

• Название: Пока мы не встретимся вновь
• Автор: Джудит Крэнц
• Издательство: Вагриус, ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7027-0221-2

Две сестры, такие разные и в то же время похожие, от своей матери обе унаследовали красоту и страсть к авантюрам. Старшая пошла по стопам матери, выбрав яркую жизнь голливудской звезды, а младшая мечтает о небе и не представляет своей жизни без самолетов. До поры до времени она даже не подозревает, что летчик, которому она однажды спасла жизнь, станет ее судьбой.

Сестрам придется многое преодолеть, испытать любовь и измену, безумную страсть и горечь потерь прежде, чем они обретут то, ради чего стоит жить, и найдут свое счастье.

---

Полчаса просидела она, скрестив ноги, под лучами ноябрьского солнца. Теперь темнеет раньше, подумала Фредди. Меньше чем через два месяца наступит самый короткий день в году. Зато после зимнего солнцестояния дни, минута за минутой, будут становиться все длиннее, и это обнадеживает. Но так как большую часть времени за последние два дня Фредди провела в самолете, накрывшись с головой одеялом, и выдержала путешествие только потому, что мама была рядом и спасла ее от страха, она не видела особых причин на что-то надеяться. К тому же ее ребенок сейчас в небе на «Пайпер Кабе» с маньяком.

Фредди услышала тихое жужжание маленького самолета и, подняв голову, увидела желтое пятнышко «Пайпер Каба». Он не то продолжал полет, не то собирался приземляться. Фредди пристально следила за ним: да, он явно заходил на посадку. Она неодобрительно покачала головой. Угол, под которым он летел, заметно отклонялся от положенного — ничего подобного не увидишь ни на одном летном поле, но у Джока свои стандарты. Самолет слегка покачивался, была проведена корректировка, потом еще одна, сильно изменившая угол. Джок работал очень небрежно, чего никогда раньше она не замечала. Его можно было обвинять в чем угодно, но только не в небрежности.

Самолет пилотирует Энни! Вскочив на ноги, Фредди беспомощно уставилась на желтое пятнышко в небе. Фредди потрясло, что Энни управляет самолетом, а она бессильна заставить Джока прекратить этот безрассудный эксперимент. И вдруг неуверенное покачивание сменилось мягким, плавным снижением. «Каб» начал точное приземление; в течение минуты снизил скорость и коснулся земли, как бабочка, севшая на цветок.

Фредди неподвижно смотрела, как самолет остановился и мотор заглох. Люк открылся, и Энни осторожно спустилась, крепко держась за руку Джока, пока ее ноги не коснулись земли.

— Энни, я здесь! — крикнула Фредди. Высокая девочка оглянулась и побежала к ней.

— Ты видела, мамочка? Видела? Видела? — повторяла совершенно ошалевшая от радости Энни, покрывая поцелуями лицо матери.

— Я видела, все хорошо. Ты все сделала великолепно, Энни!

— О, мамочка! Это не так! Сегодня я топталась на месте — так сказал Джок. И все же каждый раз я летаю чуть-чуть лучше. Но он пока не дает мне даже попробовать приземлиться.

— Это… непостижимо!

— Он говорит, что мне еще нужно многому научиться, — серьезно объясняла Энни. — Ты очень удивилась, мамочка? Я хотела сделать для тебя что-нибудь необыкновенное, потому что знала, как ты огорчена смертью дедушки. Мамочка, это была моя идея. — Энни повернулась к самолету, стоявшему за кромкой взлетной полосы. — По-моему, Джок думает, будто ты рассердилась из-за того, что я заставляю его давать мне уроки. Поэтому он не выходит из самолета.

— Почему бы тебе не пойти и не подождать меня в кафе, Энни? Пойду поздороваюсь с Джоком. Мы скоро придем. Вот деньги, купи что захочешь.

Фредди подкралась к «Пайпер Кабу» и заглянула в кабину. Джок сидел у правого штурвала двойного контроля, опустив руки и неподвижно уставившись в одну точку. Судя по выражению лица, он явно сознавал, что неправ, хотя и не собирался признаваться в этом.

— Выходи, — скомандовала Фредди.

— Зачем?

— Хочу сказать все, что я о тебе думаю.

— Это, конечно, заманчиво, но нет, благодарю.

Побуждаемая только что пережитым страхом, Фредди взобралась в самолет и осторожно присела на край сиденья.

— Как ты мог это сделать, Джок, почему так безрассудно поступил с Энни? Я готова была разорвать тебя на части собственными руками!

— Я поступил не безрассудно. Напротив, я был предельно осторожен, поверь. Послушай, Фредди, я прекрасно понимаю, что ты ответила бы, вздумай я позвонить тебе во Францию и спросить разрешения. Я заходил к вам домой, чтобы побыть с Энни, и сам не заметил, как согласился взять ее с собой один раз, потом еще и еще… Она ведь такая простодушная, Фредди. Я чувствовал, что поступаю вопреки разуму.

— Ребенок уговорил тебя сделать то, чего ты не хотел? И я должна верить этому?

— Энни обладает еще большим, чем ты, даром убеждения, но чем дальше, тем отчетливее становилась мысль, что именно я должен учить ее. — Джок обернулся. — Прости, Фредди. Мне действительно жаль, что расстроил тебя, но ты же прекрасно знаешь, что я никогда не позволил бы ей рисковать даже самую малость. Ты простишь меня?

Фредди внимательно посмотрела на Джока. Она не видела его целый год и забыла, какой он крупный. Кабина «Пайпер Каба» казалась тесной для него. Серьезность почему-то делала его жалким, каким Фредди никогда его не видела. Почему она так злилась на Джока, весь этот год проявлявшего такую доброту к ее матери и к Энни?

— Все в порядке, Джок, я прощаю тебя. Но пожалуйста, больше никаких уроков, пока она не повзрослеет. Я ей все объясню.

— Скажи ей что хочешь. — Джок глубоко и с облегчением вздохнул. — Слушай, Фредди, а почему бы нам не полетать? Я всегда хотел полетать с тобой — ты ведь такой прекрасный пилот! — Как объяснить ей, что, когда она рядом, ему кажется, будто он поймал светлячка, единственного в мире, и больше всего боится упустить его.

— Нет! — с ужасом воскликнула Фредди, стараясь говорить спокойно.

— Ну хоть пять минут. Сейчас ведь самое лучшее время суток. Давай посмотрим на закат солнца. — Джок наклонился и захлопнул люк.

— Нет, Джок, не надо!

— Почему? Энни поймет, увидев самолет в небе.

— Я не могу, — оцепенело произнесла Фредди.

— Не буду, — сказал Джок, увидев, как она побледнела. Растерянность, боль и страх читались на ее лице.

— Я… О, черт побери, Джок, мои нервы — совсем никуда, — выпалила Фредди. — После катастрофы я избегала полетов, обманывала себя, убеждая, что ничего такого нет — просто я не готова. Но потом, когда пришлось лететь во Францию, я все поняла. Это был кошмар. Меня охватила жуткая паника, я обезумела от страха, и это не прошло до сих пор. Раздражительность, клаустрофобия, боязнь разбиться… Нет, я никогда больше не полечу! Кроме тебя, этого никто не знает. Я не могу об этом сказать — никто не поймет. Пожалуйста, не говори никому… Я не хочу, чтобы об этом знали.

— Ты не должна поддаваться этому, Фредди. Летать… Это слишком много значит для тебя. Ты должна начать все сначала. Ведь наездник, упавший с лошади, снова садится в седло. — Джок легким движением повернул ключ зажигания.

— Джок, перестань! Выключи мотор! О Боже, не поднимайся, ты, ублюдок! — кричала Фредди, но он уже направил маленький самолет в конец пустой взлетной полосы.

— Сиди и молчи. Я все контролирую. Тебе ничего не надо делать, — прокричал Джок, перекрывая шум мотора. — Пристегни ремень!

Фредди подчинилась. Не могла же она выпрыгнуть из самолета, а начни Фредди бороться с Джоком, это убило бы их обоих. Когда «Пайпер» стал набирать скорость, Фредди зажмурила глаза, сжала кулаки, обхватила себя руками и уперлась подбородком в грудь. Плечи ее были подняты, каждый мускул оцепеневшего тела напряжен, словно перед ударом. Почувствовав, что самолет оторвался от земли, Фредди сжалась еще больше, сердце неистово колотилось в груди.

— Вдохни поглубже! Ты очень уж испугалась, — крикнул Джок, набирая высоту. Фредди наконец перевела дыхание.

— Теперь лучше?

— Иди на посадку!

— Пока не откроешь глаза — не посажу самолет.

— Джок, прошу тебя, не мучай меня!

— Я не могу позволить тебе мучить себя! Открой свои глупые глазки и не будь дурочкой.

Фредди чуть приподняла веки. Да, он не посадит самолет, пока она не откроет глаза — это совершенно ясно. Сквозь полуопущенные ресницы Фредди украдкой взглянула на колени, потом выше, на штурвал, приборную панель и на руки Джока, державшие второй штурвал.

— Уже открыла. Теперь, ради Бога, посади самолет!

— Это называется открыла? Ты должна увидеть все, оглядеться вокруг, посмотреть на землю и понять, что летишь, как птица в небе, и конец света при этом не наступает. Когда первый офицер Мари-Фредерик де Лансель поймет, что законы аэродинамики не изменились и продолжают действовать, я, к своему глубокому удовлетворению, сочту возможным официально объявить, что ее глаза открыты.

— Ох, как ты любишь издеваться, чертов ублюдок! Для тебя нет большего удовольствия, чем мучить меня. Зачем только я тебе все рассказала, такому самодовольному, наглому, гнусному, подлому подонку! Как вообще могла дать тебе хоть малейшее преимущество над собой!

— Эй, да ты и вправду открыла глаза! У меня есть теория: невозможно злиться с закрытыми глазами. Не смотри так сердито! В этом есть свой смысл, не так ли?

— Оставь свои теории до посадки. Ты ведь обещал.

— Я сказал, когда ты оглядишься вокруг, посмотришь на землю, а ты пока посмотрела только на кабину самолета. Ты как будто в автомобиле.

Стиснув зубы, Фредди осторожно повела глазами из стороны в сторону, потом, не меняя положения тела, медленно придвинулась на несколько сантиметров к иллюминатору и посмотрела вниз и тут же вернулась в прежнее положение, уставившись в ветровое стекло.