Рагнар Квам-мл. - Тур Хейердал. Биография. Книга II. Человек и мир

• Название: Тур Хейердал. Биография. Книга II. Человек и мир
• Автор: Рагнар Квам-мл.
• Издательство: Весь Мир
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-7777-0488-7

Вторая книга трехтомника о норвежском путешественнике Туре Хейердале охватывает период с октября 1947 г. по 1970 г. Путешествие в Полинезию на бальзовом плоту «Кон-Тики» сделало Хейердала знаменитым. Книга и фильм об этом плавании превратили его в самого известного норвежца, принесли финансовый успех. Но существенно труднее было убедить в серьезности научной концепции Хейердала о заселении Полинезии академический мир. Титанические усилия Хейердала в этом направлении составляют значительную часть повествования Рагнара Квама. Подробно и очень занимательно рассказывает биограф о поисках Хейердалом следов индейцев Южной Америки на Галапагосских островах и об экспедиции на остров Пасхи. Описаны им и две попытки пересечь Атлантический океан на тростниковой лодке («Ра-I» и «Ра-II»). Со страниц книги общественная и семейная жизнь Хейердала предстает многогранной. Он был не только фанатичным путешественником, одаренным исследователем, но и истинным «гражданином мира», стремившимся привлечь внимание ООН к проблеме загрязнения мирового океана, соединявшим в своей команде людей из разных стран.

---

Легенды, которые Уильям Томсон и Кэтрин Рутледж услышали от оставшегося населения, могут быть только фрагментами более крупной картины. По этой причине Рутледж со своим критическим подходом к источникам восприняла историческое содержание легенд гораздо проще, чем менее опытный Томсон. Хейердал признавал, что прослойка знати во главе с последним королем острова Пасхи и его сыном исчезла во время перуанского ига. Но, когда он, тем не менее, без должного критического подхода предпочитает следовать за Томсоном на том основании, что информанты американца вызывают больше доверия, чем информанты Рутледж, он не понимает последствий этого признания.

Правительство Перу должно нести основную ответственность за окончательное уничтожение культуры острова Пасхи. Но и христианским миссионерам следует признать свою частичную вину. В 1864 году, вскоре после того, как вирус оспы собрал свой урожай, на остров высадился первый миссионер. Это был французский пастор, его звали Эжен Эйро. Он встретился с диким, голым народом, на который было «страшно смотреть». У них были острые пики, и вели они себя угрожающе. Эйро опасался за свою жизнь, но смог завоевать доверие аборигенов. После этого обращение в евангельскую веру бедного, несчастного народа не заняло много времени. Однако по поводу крещения им выдвинули условие: они должны отречься от веры в Макемаке и других местных богов и обратиться ко Христу.

Многие, наверное большинство, сохранили Макемаке в своих сердцах. Но новые обряды заменили старинные и последние черты самобытности этого народа стерлись с лица Земли. В своем энтузиазме почитания нового благодетеля туземцы сделали то, чего никогда не делали раньше, а именно показали деревянные таблички с письменами ронго-ронго иностранцу. Однако, вместо того чтобы осознать, какую ценность эти таблички имели для туземцев, Эйро увидел проклятие в каждом знаке и назвал их работой дьявола. Он приказал их сжечь. Таким образом посланник папского престола внес свой вклад в исчезновение истории острова Пасхи.

Если на столпе истории еще что-то и оставалось, когда Тур Хейердал и его норвежская экспедиция прибыли на остров Пасхи в 1955 году, ни истуканы, ни фрагменты легенд или те немногочисленные таблички, что пережили манию уничтожения Эйро, не могли дать какое-либо надежное представление о происхождении загадочной культуры острова. Для Тура все это выглядело иначе. Он считал повествование Уильяма Томсона полноценным письменным источником, подтверждением собственной теории. Когда археологи начали раскопки, Тур направил свой интеллектуальный взор к Марае-тое-хау, жаркой «стране мертвых» на востоке. Он не мог представить себе, что первые люди появились на острове Пасхи откуда-то кроме Южной Америки.

Календарь показывал первый день Пасхи, когда Якоб Роггевен в 1722 году бросил якорь у неизвестного острова. Соблюдавший все церковные праздники, он назвал его островом Пасхи. Туземцы искали вдохновения в других сферах. Для них остров назывался Те Пито-те-хенуа, что означало «пуп земли».

Именно на этом пупе Тур Хейердал хотел выстроить свой научный труд.

Священник

Тур Хейердал никогда не любил ходить в церковь. Ему не нравились обряды, и он не любил священников. Он прошел конфирмацию, и, когда женился первый раз, это произошло в присутствии священника, но не в церкви. Бракосочетание номер два состоялось в конторе шерифа Санта-Фе.

Вопрос о существовании Бога оставался для Тура нерешенным, но он не верил, что ответ на него найдет в церкви.

В природе так все взаимосвязано и эта взаимосвязь между компонентами так сложна, что она не могла основываться на случайностях. Поэтому он не исключал, что всем управляет некая сила, невидимая людям и поэтому находящаяся за пределами их восприятия и понимания. Сила, которая не может быть скрыта только в здании церкви или воплощаться в институте священства. Называть эту силу Богом или как-то еще для него не имело значения. Но если говорить об определении Бога, то оно должно быть универсальным и не принадлежать исключительно христианскому учению.

Туру Хейердалу исполнился сорок один год во время путешествия на остров Пасхи. Несмотря на свои поиски, он по-прежнему не имел твердой позиции в отношении противоречивой картины мира, унаследованной им от родителей. Так кто же прав — Бог или Дарвин? Библия или «Происхождение видов»?

Экспедиция на Галапагосские острова привела Тура на место, где возникла эволюционная теория Дарвина. Именно здесь британский ученый нашел подтверждение своей теории, которая отделила развитие жизни от библейской картины сотворения мира. Встреча с островом Пасхи, напротив, должна была быть другого, менее светского характера. Тур не пережил никакого пробуждения, тем не менее все было так, как будто он вступил в область религии. Тому виной было мистическое происхождение культуры острова Пасхи и похожих на идолов статуй. Но еще более важную роль в этом сыграл шестидесятивосьмилетний Себастьян Энглерт, католический священник, немец по происхождению.

Отец Себастьян родился в Баварии в 1888 году. В девятнадцать лет он вступил в орден капуцинов, чтобы посвятить себя аскетической жизни. Во время Первой мировой войны он служил в качестве полкового священника в немецкой армии, пока, по собственному желанию, его в 1922 году не направили в Чили для миссии среди индейцев. В 1935 году он попросил отправить его на остров Пасхи, затерянный уголок мира и в католическом понимании. Там он и остался, верный Господу и пастве.

Теперь отца Себастьяна занимали не только богословие и миссионерская деятельность. В монастыре он изучал философию, и, постоянно стремясь расширить свой кругозор, на острове Пасхи он развил способности лингвиста и этнолога. Когда норвежская экспедиция бросила якорь, он жил на острове уже двадцать лет, и того, что он знал о здешних жителях, об их культуре и истории, не знал никто другой.

Тур Хейердал редко обращался к другим людям. Он лучше всего чувствовал себя, когда ему никто не мешал заниматься его работой. Но с отцом Себастьяном было по-другому. Для Тура он стал помимо практического помощника еще и другом и духовным наставником. Вскоре он стал полноправным, разве что неофициальным, членом экспедиции.

Именно через этого католического пастора Тур получил свой настоящий церковный опыт. Прихожане на острове были строго воспитаны, и каждое воскресенье маленькая церковь без колокольни в Хангароа была заполнена до отказа. Теперь отец Себастьян считал, что было бы неплохо, если бы и члены норвежской экспедиции пришли на мессу, хотя бы ради красивого пения.

Среди членов экспедиции были христиане и некрещеные, католики и протестанты. Поэтому Тур с уверенностью считал, что если кто-то откажется от приглашения, то это не обидит священника. Но он знал культуру южных островов достаточно хорошо, чтобы понимать, что в приходе могут счесть за оскорбление, если он или кто-то другой не придет. Для местного населения поход в церковь означал не только праздник, это было социальным событием недели. И если на острове, случалось, появлялись гости, то это привносило дополнительное волнение в атмосферу. Поэтому появиться в церкви означало не только показать свою богобоязненность, это означало также оказать уважение.

Тур собрал свою гвардию для краткого инструктажа. Каждый сам решал, приходить ему на службу или нет. Но он считал, что для блага экспедиции было бы лучше, чтобы как можно больше народу надели бы белые рубашки и появились в церкви в ближайшее воскресенье.

Карлайл Смит, один из американских археологов, был слегка шокирован этим призывом. Он был атеистом и не принимал участия в богослужениях уже более двадцати лет. Ему по-прежнему не хотелось этого делать, но он выразил свое согласие, как он говорил — из дипломатических побуждений{313}.

Воскресенье. После службы отец Себастьян Энглерт, Ивонн с Аннетте, губернатор Арнальдо Курти с семьей и Тур собрались на обеде в доме губернатора

Деревня находилась в одной миле от лагеря в Анакене. Главным транспортным средством экспедиции были лошади. Как рыцарь без доспехов, Тур Хейердал ехал в церковь верхом во главе всей компании, Ивонн и маленькой Аннетте. На площади перед церковью стояли прихожане и ждали, «все сверкало белым и другими праздничными цветами от свежевыстиранных и свежевыглаженных праздничных нарядов»{314}. В самой церкви раздалось пение на полинезийском языке и на полинезийский мотив. Так трогательно, так впечатляюще, что Тур почувствовал, будто находится в опере. Затем вперед вышел отец Себастьян в белой сутане и зеленой альбе. Жестом, похожим на благословение экспедиции, он приветствовал Тура Хейердала и его команду: «Добро пожаловать в церковь и на остров!» В то же время он призвал всех, кто сидел на церковных скамьях, оказать экспедиции необходимую помощь, которая была в их силах.