Georgius - Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

• Название: Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая
• Автор: Georgius
• Жанр: Романы

Категория: гет, Рейтинг: PG-13, Размер: Макси, Саммари: Это книга 8. Волдеморт побежден. Многие погибли в битве, среди них: Гермиона Грейнджер, Невилл Лонгботтом, Луна Лавгуд. И не только они. Гарри не смирился. Мало победить зло — надо победить смерть. Прошлые события не могут совпадать с теми, которые будут у Роулинг в Книге 7, потому что был осуществлен таймринг (петля времени), и все происходит визмененной истории. Зачем это было нужно — узнаете.

---

— А все же кто-то не побоялся это сделать… — пробормотал Невилл.

Гермиона, уставившаяся на Гарри совершенно круглыми глазами, вдруг сорвалась с места и скрылась за дверью лазарета. Послышался быстрый шепот; минута-другая — и она вернулась в сопровождении мадам Помфри и МакГоногалл. За ними прямо из стены вышел Дамблдор — настолько выведенный из равновесия, что даже забыл уменьшить свою плотность; из стены он вырвался со звуком выскочившей из бутылки пробки.

— Вы уверены?.. — задыхаясь, спросила директор.

— Не на все сто, — решительно ответила Гермиона, — но ведь это можно проверить. Похоже, Эрни дали уже заколдованное зелье. Наверное, оно само по себе действует оглушающе, и он не может сопротивляться заклятию… или заклятиям. Скорее всего, их несколько.

— Проверить нетрудно, — вмешалась мадам Помфри. — Яд наверняка присутствует, Гораций ведь его распознал. Как только он сварит противоядие, мы дадим его мальчику — от яда его надо избавить в любом случае. Если наложенные заклятия существуют…

— Да, Помона, ты права, — кивнула, несколько успокоившись, МакГоногалл. — К нему вернется способность сопротивляться. Но кто мог вообще додуматься до такого?!

— Я знал такого человека, — хмуро сказал Дамблдор.

Все повернулись к нему, но он ничего больше не сказал. Он просто исчез — мгновенно и бесшумно, без привычного хлопка трансгрессии. Впрочем, он же был призраком, хотя об этом нередко забывали. А сейчас никто об этом и не думал. Догадка была — хуже некуда. И хмурое лицо Дамблдора, который возник в том же месте меньше чем через минуту, только подтвердило ее — еще до того, как он заговорил.

— Его там нет, — сказал он МакГоногалл. — Нигде во всем Нурменгарде.

МакГоногалл побледнела, а Гермиона сжала руку Гарри с такой силой, что он даже охнул.

— Прости, — шепнула она, разжав пальцы. — Я… мне… стало страшно!

Он успокаивающе сжал ее руку, хотя тоже было не по себе. Не только ему — оглянувшись, увидел, что все, включая МакГоногалл и мадам Помфри, не сводят широко раскрытых глаз с хмурого призрака. Все, кроме… Гарри тихо засмеялся, чувствуя немалое облегчение, и шепнул подруге:

— Посмотри на Луну. Она не боится.

— Ну, и что?..

— Вот если бы Луна испугалась — тогда было бы страшно!

Гермиона скептически глянула на него, но все же не удержалась, и уголки губ дрогнули в улыбке. А Гарри напомнил:

— Не ты ли когда-то говорила, что не нужно бояться имени?

— Я, — подтвердила Гермиона. И на этот раз улыбнулась по-настоящему.

Гарри ответил ей ободряющей улыбкой — и слегка вздрогнул, когда раздались еще смешки. В тишине, наступившей после слов Дамблдора, их шепот был слышен всем.

— Разве я такая бесстрашная, Гарри? — с удивлением спросила Луна.

Тут уже заулыбались все.

— Вы разве сомневались, мисс Лавгуд? — спросил Дамблдор, разом утративший всю свою хмурость.

Девочка пожала плечами:

— Да нет, просто я об этом как-то не думала… А давно он сбежал?

— Давно, — ответил Дамблдор. — Я еще допрошу нурменгардских эльфов, но и так ясно, что вскоре после Битвы. Мне больше хотелось бы знать, как он это сделал! Он ведь сам создал эту тюрьму и позаботился, чтобы оттуда не было выхода!

— А какой смысл в тюрьме без выхода?

Дамблдор уставился на нее поверх очков.

— Совершенно верно, мисс Лавгуд… — медленно проговорил он. — Убить ведь проще, правда? Проще, чем строить тюрьму без выхода!

Луна кивнула.

— Заключенный всегда может понадобиться, сэр!

— Вот он кому-то и понадобился….

— Так-так, Альбус!

От гулкого баса Слизнорта вздрогнули все — никто и не заметил, как он подошел.

— Я правильно понял? — с непривычной суровостью спросил зельевар, глядя Дамблдору в глаза. — Гриндельвальд сбежал? Альбус, друг мой, как неосмотрительно с твоей стороны! Как неосторожно!

Зрелище было немного комичным. Старые волшебники смотрели друг на друга, для чего высокому и худому Дамблдору пришлось нагнуться, а низенькому и толстому Слизнорту — задрать голову, рискуя вывихнуть шею. Некоторое время человек и призрак молча смотрели друг на друга, наконец Дамблдор сказал:

— Ты прав, Гораций. Совершенно прав.

— Ладно, — вздохнул Слизнорт; отвернувшись, достал из кармана вычурный флакончик и задумчиво посмотрел на него. — Зелье получилось, кажется, отменное, спасибо мисс Лавгуд за блестящую идею. Пойдем к нашему пациенту?

С этими словами он протянул мадам Помфри вычурный флакон. Гарри вспомнились слова МакГоногалл о «мужественном трусе», но Слизнорт не казался особенно напуганным. Мадам Помфри посмотрела флакон на просвет, коснулась его палочкой, отчего жидкость внутри мягко засияла; кивнула и скрылась за дверью.

МакГоногалл повернулась к Слизнорту, собираясь что-то сказать — наверное, что к Эрни пришли родители и надо немного подождать — но тут дверь снова открылась, и Макмилланы вышли из больничного крыла. Отец Эрни тут же подошел к ней и Дамблдору.

— Мадам МакГоногалл, сэр… — он говорил быстро, но четко, с теми же торжественными нотками, что и его сын, — я хочу подтвердить, что это и в самом деле наш сын…

— Мы в этом и не сомневались, мистер Макмиллан, — мягко сказал Дамблдор.

— …и я хочу добавить, что мы заметили что-то важнее. Его волосы растут очень неровно. По всей видимости, их достаточно давно выстригали, чтобы изготовить Оборотное зелье.

— Сейчас это трудно заметить, — вставила миссис Макмиллан, — они уже отросли. Но я заметила.

— Это тоже очевидно, — сказала МакГоногалл.

— Я понимаю, что вас тревожит, Тейлор, — тем же мягким голосом заговорил Дамблдор. — И в свою очередь заверяю вас, что на репутации вашего сына не лежит ни малейшей тени. Пусть ему и не довелось сражаться, но одно то, что он смог бежать и спасти из плена человека, которого все считали погибшим, уже делает его героем Битвы. Я не могу обещать ему орден Мерлина, поскольку это, увы, в ведении Министерства — но обещаю вам, что табличка с его именем в Зале Славы будет!

— Спасибо, сэр! — воскликнул растроганный мистер Макмиллан, а его жена всхлипнула и улыбнулась.

— И я думаю, — добавил Дамблдор, — что мы узнаем, кто был предателем, скрывавшимся за его обликом.

— А вот тут, — неожиданно для себя пробормотал Гарри, — есть одна странность…

Захваченный неожиданной мыслью, он даже не заметил, что все смотрят на него, и даже вздрогнул, когда Макмиллан напряженным голосом спросил:

— У вас есть какие-то сомнения относительно Эрни?

— Что?.. Нет-нет! Не Эрни. Не Эрни… Но тот человек, который принял его облик…

Он снова задумался, теребя подбородок.

— Непохоже, чтобы он был предателем.

…Гарри очень не любил вспоминать эту, самую драматическую часть Битвы. А когда все же приходилось — скажем, когда он рассказывал Рону, девочкам и МакГоногалл — перед глазами вставал, вытесняя все остальное, поединок с Волдемортом. Конечно, память хранила все. Как группа Пожирателей буквально врезалась в них, оттеснив его от друзей, как он отступал, отбиваясь, потеряв из виду Джинни, Луну и Невилла; как вдруг оказался среди пяти-шести пуффендуйцев, из которых знал только Эрни. Память хранила все. Вспомнилось — он встретился глазами с Эрни, ожидая, что они подбодрят взглядами друг друга, но тот почему-то резко отвернулся и ушел в сторону, не прекращая, впрочем, метать заклинания в наступающих врагов. А тех становилось все больше, было не до удивления — и все же Гарри на секунду поразила ярость на лице Эрни. На секунду подумалось — он мстит за разлуку с Ханной: девочка уехала из Хогвартса после того, как Пожиратели убили ее маму. Потом стало не до того — плотный отряд Пожирателей вдруг расступился, и вышел Волдеморт…

— Я думал, что мне конец, — говорил Гарри, говорил словно про себя, — а когда кажется такое, замечаешь и запоминаешь все. Потому что кажется, что в последний раз. И я его видел — этого, про которого думал, что это Эрни. Видел боковым зрением, краем глаза. Он наставил палочку на Волдеморта, и у него была какая-то безумная ухмылка. Волдеморт ударил раньше. Две очень мощные «Авады» — такой силы, что перед ними шла воздушная волна, меня толкнуло назад, и я оказался среди трупов. Упал… об это я уже рассказывал.

Этот человек четко сражался против них, он пытался ударить даже по Волдеморту… И во время сражения он раза два оказывался позади меня, он мог элементарно убить меня в спину — я ведь думал, что это Эрни, меня не беспокоило, что он у меня за спиной. Он не сделал этого. Он ничего не сделал, чтобы помешать нам!

Все смотрели на него с удивлением, Макмилланы — с некоторой растерянностью. Спохватившись, Гарри извинился:

— Простите, мистер Макмиллан, я просто… К Эрни, конечно, это никакого отношения не имеет, и он вряд ли знал, кто и для чего воспользовался его обликом.

— Я понимаю, что это важно, — отец Эрни кивнул и сказал жене: — Может, пойдем, дорогая?

Было ясно, что все, связанное с неведомым Пожирателем, его не интересует или пугает, и Гарри не мог его осуждать. Мистер и миссис Макмиллан не состояли в Ордене Феникса, и к тому же только что снова обрели своего сына, которого считали погибшим. Они сердечно попрощались со всеми, миссис Макмиллан обещала прийти на следующий день и испечь для Эрни тортик; ее заметно расстроило, когда мадам Помфри, как раз вышедшая из палаты, строго запретила ей приносить еду, потому что истощенный голодом Эрни пока что нуждается в специальной диете. Но приходить разрешила — в отведенное для свиданий время. «Что ж, пойдем, дорогая, — снова сказал мистер Макмиллан, — за Эрни здесь будут ухаживать не хуже, чем в больнице Святого Мунго!»