Georgius - Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

• Название: Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая
• Автор: Georgius
• Жанр: Романы

Категория: гет, Рейтинг: PG-13, Размер: Макси, Саммари: Это книга 8. Волдеморт побежден. Многие погибли в битве, среди них: Гермиона Грейнджер, Невилл Лонгботтом, Луна Лавгуд. И не только они. Гарри не смирился. Мало победить зло — надо победить смерть. Прошлые события не могут совпадать с теми, которые будут у Роулинг в Книге 7, потому что был осуществлен таймринг (петля времени), и все происходит визмененной истории. Зачем это было нужно — узнаете.

---

— Да, учитель… — с благоговением выдавил Долохов.

— Что-то я подустал, Гроссмейстер, — сказал Малфою Гриндельвальд. — Может, распустишь это собрание?

Не дожидаясь кивка Малфоя, он толкнул эльфа ногой, и тот вместе со своим собратом поспешно развернул его кресло. Малфой встал. Он тоже чувствовал усталость.

— Я разрешаю вам удалиться, — сообщил он собравшимся.

— Учитель, подождите! — крикнул Долохов. — Значит, все-таки это правда? Этим ритуалом и правда можно призвать Смерть?

Из темноты за границей освещенного круга раздалось злорадное старческое хихиканье. Потом глубокий, сильный голос ответил:

— Да откуда я знаю? Этим ритуалом можно вызвать из-за Вуали существо высшего ранга, это я тебе гарантирую. Если там есть существо, имя которому — Смерть, то оно явится и будет в твоей власти. Однако я должен предупредить тебя, Старший Мастер! Если Смерть — не имя, а звание или должность, то у тебя могут возникнуть серьезные проблемы!

— Какие?! — испуганно крикнул Долохов.

Никто не ответил.

Глава 25. Беглецы.

Заметив, что руки дрожат, Гарри сцепил их и зажал между коленями. Его била дрожь, и он очень надеялся, что чувства, охватившие его, не отразились на лице — смесь ужаса, недоверия, острой жалости... И ненависти. Ненависти к тем, кто способен довести человека до такого состояния. Сейчас он очень хорошо понимал, почему Ханна сказала: «Мне страшно!» В постели сидел обтянутый серой кожей скелет. И это Эрни Макмиллан, который комплекцией мог поспорить с Невиллом?

— Великий Мерлин! — прошептала Джинни. — Что они с тобой сделали?

Эрни попытался улыбнуться. Это выглядело жутко — словно он забыл, как улыбаются. Неуютно было всем, но Гарри больше всего, потому что Эрни не сводил с него глаз и явно собирался с силами, чтобы заговорить.

— Гарри, ребята, — сказал он наконец, снова попытался улыбнуться, и на этот раз ему удалось. — Я понимаю, что вы не можете мне доверять, и я хочу заверить вас — это действительно я, Эрни Макмиллан. Я могу это доказать, Гарри. На втором курсе я боялся тебя и считал, что ты наследник Слизерина. Но когда василиск напал на Гермиону, я понял, что ошибся, потому что ты никогда не причинил бы ей зла. А на пятом курсе я сказал, что верю тебе насчет Того-кого-нельзя-называть, и что тебе верят не только сумасшедшие… — он вдруг поперхнулся и виновато посмотрел на Луну. Та засмеялась:

— Все в порядке, Эрни! Это ты, без вопросов!

Как только он заговорил, в палате словно посветлело, и друзья тихо вздохнули — с облегчением. Так говорить мог только Эрни Макмиллан. Вслед за Луной улыбнулись все, а Рон сообщил:

— Мы тебя узнали, как только ты заговорил!

— А как?.. — удивился Эрни.

— Старина, да у кого еще в Хогвартсе такой торжественный стиль?!

Эрни опять поперхнулся бульоном — Ханна пользовалась любой паузой, чтобы кормить его с ложечки. Только на этом условии — что больного заставят поесть — мадам Помфри согласилась впустить их в больничное крыло, где оказались еще и МакГоногалл, Дамблдор, Слизнорт и почему-то Мартин Оливандер. Мастер палочек сидел на стуле рядом со второй постелью и молча, с мягкой улыбкой, сжимал руку изможденного старика. Наверное, тот, кого Эрни тащил на себе… Родственник Оливандера-младшего? Или даже… «Не может быть!»

Оливандер-старший? Живой?!!

Это был он, и он повернул голову, ответив на их взгляды серебристо-лунным сиянием глаз. С радостным восклицанием Луна вскочила, подбежала к нему.

— Что, малышка? — слабым и очень теплым голосом сказал старик, сжав ее руку. — Меня тоже трудно узнать, правда?

Девочка кивнула, в ее широко раскрытых глазах блестели слезы.

— Ты жива… — прошептал Оливандер. — Ты снова жива…

Луна всхлипнула, улыбнулась сквозь слезы и погладила его руку. Не только Гарри — все были потрясены. Никто ни разу не видел Луну плачущей, пусть и от радости!

Показалось, или призрак Дамблдора и правда негромко шмыгнул?

— Гм… Эрни… — негромко сказал он, уплотняясь рядом с постелью, — это ничего, что я вас называю по имени?

— Нисколько не возражаю, сэр, — с удивлением в голосе отозвался Эрни. — И я счастлив, что вы вернулись, пусть и… — он замолчал.

— В виде призрака? — улыбнулся Дамблдор.

Стоящая неподалеку МакГоногалл посмотрела на него с легким неодобрением.

— Да… или… Так вы призрак, сэр? Простите. Таких привидений я ни разу не видел! Вы сейчас стали как живой… простите!

— Не извиняйтесь, Эрни, вы мне льстите. Да, то, что вы видите перед собой — одно из величайших моих достижений. Скажите, — Дамблдор внимательно посмотрел на него поверх очков, — я правильно понял, что вы обо мне не знали и не слышали?

— Я… Да, сэр.

— Значит, можно предположить, что вас похитили не позже февраля.

Мальчик задумался, машинально отодвинув руку Ханны с ложкой.

— Пожалуйста, Эрни! — жалобно попросила Ханна.

Эрни неохотно проглотил еще ложку. Наверное, его смущало, что его кормят так на глазах у всех — но только ли в этом было дело? Казалось странным, что человек, настолько истощенный голодом, отказывается от еды… Видимо, Дамблдор и Слизнорт подумали о том же — они вдруг переглянулись, Дамблдор кивнул, и профессор зельеварения мягко спросил:

— Скажите, мой мальчик, а давно вам не хочется есть?

Что-то было в его голосе такое, отчего все насторожились. Даже Ханна опустила ложку, когда Эрни задумался. Но мальчик только сказал беспомощным голосом:

— Не знаю, сэр!

— Примерно с конца весны, — раздался слабый голос Оливандера. — Его бросили в мое подземелье уже в таком состоянии. Не в смысле истощения, а под заклятием. Помоги немного, Март…

С помощью Луны и сына он сел, прислонившись к спинке кровати.

— Это было вскоре после того, как из тюрьмы вернулся Люциус Малфой… — с явным усилием продолжил он. — Он меня вроде как… проведал, спрашивал, хорошо ли за мной ухаживали в его отсутствие, — старик усмехнулся, хмыкнул, — хотя он видел, конечно, что мне стоило пребывание у него. И в особенности… общение с Темным Лордом. О, Малфой был — сама забота, но меня это не сильно трогало. Даже известие, что Темный Лорд мертв, почти что не обрадовало меня.

Он слабо улыбнулся Луне и посмотрел на остальных. Потом сказал Дамблдору:

— Лучше сначала я немного расскажу, Альбус. Эрни не сможет… пока. Не обижайся, мой мальчик.

— Ни в коем случае, сэр!.. — горячо воскликнул Эрни.

— Подождите… — вмешался вдруг Слизнорт, и все слегка вздрогнули — несмотря на свои габариты, профессор умел присутствовать настолько незаметно, что о нем почти что забыли. — Эрни, мой мальчик, что вы чувствуете, когда пытаетесь что-то вспомнить? Ну, что у вас в голове?

— Как туман, сэр… и… все незнакомое…

— Вам в этом тумане страшно?

— Нет… нет, пожалуй. Просто неприятно, и очень неохота…

— Ага! И вам не хочется есть?.. Ага! Простите, господа, я вас ненадолго покину… — не обращая внимания на изумленные взгляды, Слизнорт бросился к двери; за ним, словно кометный хвост, затухало его отрешенное бормотание: — Экстракт одолени, две капли аконита, порошок фей…

— Сок сливы-дирижабля! — закричала вслед Луна.

Послышался глухой удар, Слизнорт отскочил от полуоткрытой двери и застыл, держась за лоб.

— Простите, сэр!

— Ничего… ничего… — профессор зельеварения медленно повернулся к ней. — Что… что вы сказали?

— Простите, сэр… — растерянно повторила Луна. — Просто я подумала, что сок сливы-дирижабля мог бы помочь…

— О да… — пробормотал профессор. — Конечно, мог бы! Очень даже мог бы, дорогая моя! — он потрясенно смотрел на девочку. — И если бы он у меня был…

Он осекся, потому что Луна вскочила и в несколько стремительных шагов — казалось, даже ее очертания расплылись — оказалась перед ним. Слизнорт слегка даже попятился. Луна поднесла руки к ушам, потом протянула ему что-то. Слизнорт нахмурился, разглядывая лежащие на ее ладонях сережки.

— Да, я их давно заметил, дорогая моя… они прелестны и очень вам идут, но… погодите!

Он осторожно взял одну из сережек, поднес к глазам.

— Это же они… — Слизнорт лихорадочно схватил и вторую сережку; Луна опустила руки. — Это и правда сливы-дирижабли, они почти неотличимы от редисок… Мисс Лавгуд, дорогая, откуда это у вас?

— У нас дома целый куст растет, — нетерпеливо ответила Луна. — Этого хватит, верно? Нужно ведь совсем немножко. Хоть они и подсохли, но несколько капель выдавить можно.

— Конечно, конечно! — заверил ее Слизнорт, доставая из кармана маленькую баночку и бережно опуская в нее сережки. — Тогда простите меня, дорогая моя, я побежал… Вы мне потом расскажете, ладно?

— Что?

— Как вы додумались… И пятьдесят баллов Гриффиндору!

Слизнорт выскочил из палаты.

— Я из Когтеврана, сэр! — крикнула вслед Луна.

— Да, в самом деле, — донеслось из коридора. — Когтеврану тоже!

Посмеиваясь, Луна вернулась к постели Оливандера. Разыгравшаяся сценка несколько развеселила всех, в палате уже не было так тягостно, и Гарри в который раз задался вопросом: что за девочка такая, Луна? Случайно ли у нее получается, или она делает так сознательно? Он попытался поймать ее взгляд, но Луна безмятежно смотрела куда-то поверх голов.