Georgius - Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

• Название: Фанфик Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая
• Автор: Georgius
• Жанр: Романы

Категория: гет, Рейтинг: PG-13, Размер: Макси, Саммари: Это книга 8. Волдеморт побежден. Многие погибли в битве, среди них: Гермиона Грейнджер, Невилл Лонгботтом, Луна Лавгуд. И не только они. Гарри не смирился. Мало победить зло — надо победить смерть. Прошлые события не могут совпадать с теми, которые будут у Роулинг в Книге 7, потому что был осуществлен таймринг (петля времени), и все происходит визмененной истории. Зачем это было нужно — узнаете.

---

— Я знаю все то же, что и ты, Гермиона. Все помню. И все чувствую.

— Все-все?

— Гарри очень ласково поглаживает твою спину чуть ниже затылка, — с лукавой улыбкой сообщила она.

— Да… Да! Ты — это я! Вот только…

— В одну сторону, — непонятно пояснила Гермиона-на-портрете. — Не спрашивай — я тоже не знаю, почему. Ты не понял, да? — она заметила, что Гарри хмурится.

— Кажется, понял, — отозвался он. — Ты читаешь ее мысли, а она твои не может…

— Нет, не совсем так… Это не как при легилеменции. Как бы это объяснить, Гермиона?

— Не знаю. Я догадываюсь, о чем ты… погоди! Мои воспоминания, мой опыт…

— Да, сначала смутно, — кивнула Гермиона-на-портрете. — А когда ты вошла, и мы увидели друг друга — все стало ну таким четким! Я потому сначала не могла ничего сказать — я торопилась вспомнить все, что с тобой было… что было со мной! Особенно…

— …особенно про Гарри, правда?

— Да… Я так счастлива, Гермиона! — она прерывисто вздохнула, и Гермиона повторила этот вздох (потому что Гарри, которому становилось все интереснее, провел пальцами вдоль ее позвоночника). — Ох, Гарри, милый, это ужасно отвлекает!

Гермиона мягко, но решительно убрала его руку:

— Правда, потерпи еще немножко… Ну, Гарри!.. — она посмотрела на свой портрет, когда Гарри начал гладить ее бедро, и развела руками. — Ну что мне с ним делать?

— Можно я останусь с вами? — тихо спросила Гермиона-на-портрете. — Пожалуйста… Можете, если хотите, меня занавесить. Или повернуть портрет к стене.

— А тебе не будет… тяжело? — осторожно спросила Гермиона. — Ведь Гарри только здесь.

— Нет. Я чувствую все, что и ты. Он ведь с тобой… значит, он со мной. Гарри…

— Мы не будем тебя занавешивать, — сказал Гарри. — Оставайся с нами, Гермиона.

Он не мог сказать, когда наступил сон. Будто всего лишь минуту назад лежал, закрыв глаза, счастливый и измученный любовью — а сквозь веки уже просачивался дневной свет. Сон таял постепенно, так что, вспоминая вчерашний день, он сначала подумал, что все это — продолжение сна. Окончательно же его разбудил тихий разговор двух совершенно одинаковых голосов.

— С добрым утром, Гермиона. Спасибо вам за эту ночь.

— Бедняжка — тебе приходится спать за столом!

— Да ничего страшного, — негромкий смех. — Я же портрет. У меня не затекают мышцы, не сводит шею… Я никогда не устаю, да и сплю только для удовольствия. Мне не нужно есть и пить, но я могу это делать — тоже ради удовольствия. Не так уж и плохо быть нарисованной.

— А тебе не бывает скучно? Или одиноко?

— Нет. Я почти не ощущаю время. А если здесь надоест, могу сходить в гости к другим портретам, или отправиться в путешествие по магическим картинам — знаешь, сколько их на свете? За сто лет не обойдешь, да и постоянно появляются новые. Целый мир! Даже картины некоторых маглов для нас доступны — я, наверное, первая это открыла. Я бывала в картинах Леонардо. И в совсем невероятных. У Ван-Гога, например…

— Здорово! Только потише — Гарри разбудим.

— Да он не спит! Смотри — у него веки подрагивают. Гарри! Молодость проспишь!

Гарри открыл глаза, приподнялся на локте и картинно вздохнул.

— Рон был прав, — задумчиво сказал он. — Любовь — это тяжкая доля, особенно с такой наблюдательной и проницательной подругой… а теперь уже и в двух экземплярах!

Ему хотелось произнести это, отправив взор куда-то в неведомую даль — но не получилось. Обе Гермионы были обнажены, обе находились в поле зрения, и удержаться от восхищенной улыбки было просто невозможно.

— Короче, — подытожила Гермиона, — вставай!

— Я бы еще полежал, — осторожно возразил он. — С тобой…

Она задумалась, но Гермиона-на-портрете с огорчением возразила:

— Лаванда может вот-вот вернуться.

Гарри вскочил и начал одеваться.

— Жаль… — сказал он. Портрет Гермионы сочувственно кивнул.

— Ничего, — утешающее сказала ей Гермиона, — нам обещали свою комнату, и мы заберем тебя к себе. Хочешь?

— Конечно! Знаете, я тут подумала…

— Что?

Не ответив, она подняла с пола мантию и начала одевать на себя. Гермиона, заправляя рубашку, пристально смотрела на нее.

— Что, Гермиона? — настойчиво спросила она — и осеклась.

— Слишком уж сумасшедшая мысль… — пробормотала та.

— Но ты уверена, да?

— Да, почему-то уверена. Ведь все сходится.

— О чем вы, девочки? — с беспокойством спросил Гарри.

Они глянули на него и опять уставились друг на друга. Потом Гермиона подошла к портрету и коснулась его ладонью. Ее двойник сделал то же самое. Их ладони соприкоснулись, обе ахнули и отдернули руки.

— Что такое? — Гарри шагнул вперед. — Что вы делаете?

— Все в порядке, Гарри, успокойся, — быстро сказала Гермиона. — Мы просто проверили одну мысль.

Она взяла его за плечи и, глядя на него горящими глазами, сказала:

— Я могу войти туда, понимаешь? И я хочу попробовать.

— Нет! — он схватил ее за руки.

Ее лицо вытянулось от огорчения.

— Гарри… — почти умоляюще прошептала она. — Пожалуйста! Никакой опасности нет, поверь!

Он колебался, видя, как в ней борются желание попробовать и нежелание причинять ему боль; и чувствовал, как в нем самом страх снова ее потерять борется с доверием к ее уму и интуиции… В конце концов доверие победило, и он, отпустив ее, молча кивнул. Теперь уже колебалась Гермиона.

— Если ты не веришь…

— Я верю, — перебил он. — Просто мне страшно.

— Я понимаю, Гарри. Подумай — мы же сейчас Круг. Ты в одиночку вытащил меня из Страны Мертвых. Значит, сейчас сможешь вытащить откуда угодно.

— Да, ты права… — он через силу улыбнулся. — Но мне все равно будет страшно, так что… не обращай внимания, и все.

— Какой ты замечательный, Гарри!

Она поцеловала его и шагнула в портрет.

И исчезла. Гарри прошиб холодный пот. На портрете была только одна Гермиона: спиной к нему — но в мантии.

— Получилось! — она повернулась, ее лицо сияло. — Гарри, смотри — получилось!

Она вытянула руку — и рука высунулась из портрета. Гарри схватил ее.

— Здорово! — пробормотал он. — Только… кто ты? Кто из вас обеих?

— Мы обе! Ты не понял? Мы же слились!

— Ты же в мантии.

— Ну и что… А!

Гермиона провела руками по мантии, рассмеялась и задрала ее до подбородка. Под ней были джинсы и рубашка — хотя Гермиона-на-портрете надела ее на голое тело. Гарри с облегчением перевел дух и улыбнулся.

— Замечательно! Ты умница, Гермиона! А когда ты вернешься сюда, ты там останешься?

Она заморгала, пытаясь понять, потом рассмеялась:

— Ох, грамматика получается та еще! Конечно, Гарри. Опять будем я и мой портрет. А вот знания у нас теперь общие. Не представляешь, какой здесь потрясающий мир!

— Замечательно! — повторил он. — Только…

— Что?

— Иди сюда.

Подумав, она кивнула и шагнула в комнату.

На ней снова были джинсы и рубашка, а с портрета весело улыбалась Гермиона в мантии.

— Получилось! — хором воскликнули обе.

— Получилось! — подтвердил Гарри и прижал к себе Гермиону (ту, что в комнате). — Я бы и тебя обнял, — сказал он портрету, — только, понимаешь…

— А ты и меня обнимаешь, Гарри, — весело успокоила его Гермиона-на-портрете. — Я же все чувствую! Вот только ответить на твои объятия, несколько, понимаешь ли…

Гермиона оглянулась через плечо:

— Я это делаю за нас обеих, Гермиона! Все в порядке!

— Ай! — воскликнул Гарри. — Лучше за кого-нибудь одну, а то ребра сломаешь!

— Ох, прости! — она поспешно разжала руки.

Отсмеявшись и успокоившись, они снова присели на кровать, которую Гермиона заправила одним взмахом палочки. Гарри по очереди смотрел на свою подругу и на ее портрет, чувствуя, как веселье сменяется восхищением.

— А ведь ты сделала великое открытие, Гермиона! — сказал он.

Она порозовела:

— Ты и правда так думаешь?

Он серьезно кивнул, пытаясь адресовать кивок обеим. И добавил:

— Расскажем остальным. Это надо осмыслить.

— Пойдем в гостиную, Гарри. Подождем их там.

— Не скучай без нас, — сказал Гарри портрету.

— Я никогда не скучаю, — рассмеялась вторая Гермиона.

— А где Рон? — удивился Гарри, когда они спустились в гостиную.

Вопрос был адресован Луне, как раз входившей через портретный проем. Она держала в обнимку большой бумажный пакет и две-три коробки, перевязанные ленточками. Судя по ярким краскам, все это было из «Сладкого королевства».

— Сейчас будет, — ответила Луна из-за пакета. — Его Мак-Гонагалл к себе позвала.

Она подошла к угловому дивану и сгрузила на него свой багаж.

— Мы заскочили в Хогсмит, — добавила она и плюхнулась на диван, отчего пакет чуть не опрокинулся. Гарри вопросительно посмотрел на пакеты. — Это все мне. Рон считает, что я мало ем.

— Он считает тебя худой? — нахмурилась Гермиона. — У тебя же очень изящная фигурка.

Луна пожала плечами:

— Он еще с прошлого Рождества все время меня кормит. Пускай, раз ему нравится — я люблю сладкое. Хотите?

Они не стали отказываться. Разворачивая шоколадную лягушку, Гарри нашел традиционную открытку с изображением знаменитого волшебника — на этой оказалась Моргана. Некоторое время он ее рассматривал, пытаясь поймать смутную мысль — что-то, о чем читал или слышал. Что-то связанное с Мерлином. Красавица-фея улыбнулась ему, сделала загадочное лицо и, не торопясь, ушла за край фотографии. «Вроде она не то дружила с Мерлином, не то враждовала с ним… — припомнил Гарри и вдруг подумал. — А как это может быть? Получается, что ей полторы тысячи лет?» Полгода назад, на собрании Ордена Феникса, Грюм говорил, что Моргану хотели привлечь как союзника в битве против Волдеморта, но так и не смогли разыскать… Его отвлек голос Гермионы: