Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 17

• Название: Миры Роджера Желязны. Том 17
• Автор: Роджер Желязны
• Издательство: Полярис
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1996
• ISBN: 5-88132-147-2

Романом «Коль в роли Фауста тебе не преуспеть» продолжается юмористическая трилогия, созданная Р. Желязны в соавторстве с Р. Шекли. Потерпев поражение, демон-неудачник Аззи, однако, не успокаивается. Теперь его жертвой суждено стать знаменитому чернокнижнику доктору Фаусту. Но случай путает все карты…

Перевод: В. Задорожный

---

— Черта с два! — отрезал Мак.

Тут публика усиленно зацыкала и завозмущалась — кому интересно слушать перепалку между парой наглецов!

— Заткнитесь!

— Заглохните!

— Чтоб у вас языки поотсыхали!

Раздались и другие любезности в том же духе.

Фауст и Мак вынуждены были замолчать — оба боялись, как бы правда не вышла наружу, если их потащат вон из зала. Поэтому они только искоса с ненавистью поглядывали друг на друга, а их спутницы, Маргарита и Елена Прекрасная, похлопывали своих кавалеров по руке и шепотом призывали остыть.

А на сцене уже завершился диалог Фауста с семью Смертными Грехами. Актеры, играющие их, остались на помосте, в пестрых костюмах, с размалеванными лицами, и ученый доктор беседовал с чередой бесов.

Мак ничего перед собой не видел. Его ум работал с невероятной быстротой, продумывая обстоятельства Турнира и плачевную ситуацию, в которую он попал. Что же делать? Мак уже осознал всю серьезность аферы, в которую ввязался. Поначалу, когда он вломился в жилище Фауста в Кракове и с ходу дал согласие на предложение Мефистофеля, до него как-то не доходило, сколь велики ставки, а теперь вдруг стало ясно, что, вылетев из игры, он на самом деле очень и очень много потеряет. Итак, явился настоящий Фауст и заявляет о своих правах. Но Мак чихал на его права! Своя рубашка ближе к телу, и свой интерес Маку был важнее интересов Фауста, а Маков интерес был один — стать Фаустом. Он уже прочно в роли Фауста, и теперь самозванец — этот Второй, который уже утратил право соваться со своими правами.

Для себя Мак все уже решил, но оставался вопрос, как избавиться от этого незваного Фауста, чтобы тот не путался под ногами и не мешал завершить начатое. Если он позволит Фаусту выпихнуть себя из Турнира, он просто перестанет себя уважать!

Чем, чем можно прищучить этого типа, наступающего ему на пятки? В чем он сильнее настоящего Фауста? Как настоящий стратег, Мак мучительно искал слабину в обороне противника и думал, когда и чем его сразить.

И тут он вспомнил о замшевом свертке, который он по-прежнему прижимал к своему боку. Волшебное зеркало доктора Ди!

Стоит ему взглянуть в него, и он узнает все-все про будущее и как ему с честью выйти из этого противостояния с Фаустом.

Мак поспешно вынул зеркальце и только хотел взглянуть в него, как на сцене раздался громкий хлопок взрыва, над ней взмыло облако дыма и полыхнула дьявольская молния. Мак застыл с открытым ртом — знакомая сценка, так появляется Мефистофель!

И действительно из клубов дыма выступил высокий бес, поправляя фрачную пару, прошел на середине сцены и зашарил глазами по залу. Найдя Мака среди зрителей, он рявкнул:

— Зеркало!!!

— Не беспокойтесь, оно у меня, тут! — прокричал в ответ Мак.

— Немедленно разбейте его! — приказал Мефистофель.

— Что вы говорите? — ошарашенно переспросил Мак.

— Я говорю, уничтожьте его сей же миг! Тут у нас приняли постановление: если вы поглядите в это зеркало, весь Турнир пойдет насмарку, потому что его участники не имеют права знать грядущие события! Вас дисквалифицируют! Результат признают недействительным!

Тут публика, слушавшая их диалог затаив дыхание, стала приходить в себя, задвигалась, зашумела — как зверь, который чует неладное, но не понимает, откуда грозит опасность. Под ногами потрескивала скорлупа; в ропоте, пробегавшем по залу, Мак инстинктивно почувствовал то зловещее напряжение и оторопь, которые предшествуют вспышке слепой всесокрушающей ярости госпожи Толпы.

Самое время уносить ноги! Мак вскочил и, наступая кому-то на башмаки, заторопился к проходу между рядами. Лучше убраться из этого места, пока не случилось что-нибудь по-настоящему страшное!

Видно, ощущение, что театр — место заколдованное, где можно в любой момент ждать самых странных и самых необычных событий, — это ощущение родилось едва ли не с первыми театральными постановками, а на премьере «Трагической истории доктора Фауста» произошло такое, что лишь подтвердило легенду о том, что в театральном зале случаются престранные и даже жутковатые события.

Маргарита семенила за Маком, вцепившись в рукав его костюма и боясь потерять своего спутника в толпе — многие зрители уже вскочили и побежали к проходам.

А причина для паники была.

Один из зрителей — на вид простак, а на деле приметливый малый! — на весь зал заявил, что на сцене предполагалось наличие семи бесов, но он пересчитал чертей и: «Сами видите, господа, их там восемь! Откуда восьмой-то взялся? В программке их семеро!»

Это вызвало еще больший переполох. Кто плохо видел, тут же водрузил очки в деревянной оправе на нос.

Ежели актеров, играющих бесов, семь, а на сцене бесов восемь штук — это что же? Выходит, один — настоящий?

Не нужно быть ученым философом, каким-нибудь Фомой Аквинским, дабы понять жуть происходящего. Любой здравомыслящий человек мигом смекнет, что вот этот высокий худой мужчина с рожками и в необычной парадной одежде куда более похож на дьявола из ночных кошмаров, чем другие бесы — там сразу видно, что это актеры с разрисованными лицами, в неуклюжих огненно-красных одеяниях, больше похожих на мешки и в рваных башмаках.

Когда реальность восьмого беса дошла до большинства зрителей, чувство «а не пора ли убраться отсюда подобру-поздорову?» стало всеобщим, и бегство из зала стало повальным.

И в бушующей и орущей толпе, одержимой желанием вырваться из театра-западни, в этой озверевшей толпе уже мало кто заметил, что на сцене появился девятый бес. Этот новенький физиономией смахивал на лису, а одет был в безупречный светлый смокинг и также светлые мягкие кожаные туфли. На его шею был наброшен пестрый шарф с тибетскими магическими знаками.

Кое-кто в толпе, спасающейся бегством, все же заметил появление новой фантастической фигуры, и это усилило панику до пределов сумасшествия.

— Не потеряй зеркало! — орал Аззи вдогонку Маку. — Никогда не знаешь, какая вещь со временем пригодится! А зеркало вам непременно понадобится в продолжении Турнира!

— Не цепляйтесь за зеркало! — в свою очередь вопил Мефистофель. — Это лишь один из вариантов вашего Поступка!

— Если это один из вариантов, — норовил перекрыть его голос Аззи, — то какое вы имеете право влиять на выбор?!

— Я не влияю! — огрызался Мефистофель. — Я просто советую не глядеть в зеркало самому, иначе это сведет на нет результаты Турнира: и силы Тьмы и силы Света будут в равной степени поставлены в дурацкое положение!

Публика неистово рвалась к выходу: солидные дамы пускали в ход ногти, щипались и толкались, джентльмены отпихивали дам, ругались как извозчики и затевали драки. Оркестр заиграл старинный танец, чтобы успокоить страсти. Куда там, уже ничто не могло остановить ошалевшую толпу. Все спешили вон в ритме еще не изобретенного вальса.

Глава 6

Пока в театре творилось все это безобразие, гном Рогнир сидел в подземной комнате отдыха в клубе своего клана и, так сказать, выращивал в уме свинью, которую собирался подложить бесу по имени Аззи.

Рогниру страстно хотелось родить план поковарнее и устроить самую пакостную пакость треклятому бесу. Не только потому, что он терпеть не мог этого хвата с лисьей мордой. Нет, Рогнир получал утонченное интеллектуальное удовольствие от сознания, что может сбить хоть немного спеси с самовлюбленного черта. Что и говорить, чертей Рогнир недолюбливал, особенно чертей с лисьими рылами, а уж одного — с лисьей физиономией и с лисьими повадками — и вовсе на дух не выносил.

Поставить демона на место — о, ни один уважающий себя гном, в жилах которого течет ихор, а не водица, не упустит такой возможности! Вот и Рогнир спал и видел, как бы подложить свинью какому-нибудь бесу. Просто так, из спортивного интереса. Если гному от этого была выгода — что ж, тем лучше!

Беда заключалась в том, что он толком не понимал, как использовать ненароком подслушанное. Ясно одно: Аззи плетет интриги за спиной своего коллеги Мефистофеля. Но в чем заключаются эти интриги? Чем он занят? Правильнее сказать, чем заняты оба эти беса? Кстати, что это за Великий Тысячелетний Турнир? (Как вы видите, гномов редко информируют даже о крупнейших мировых событиях.)

Рогнир уже настучал обо всем Мефистофелю и теперь вынашивал новую идею. Он сидел на поганке — большущей оранжевой поганке с ярко-желтыми пятнами, ядовитой-преядовитой — только гномы могут есть их и не помирать в корчах. В другое время Рогнир мог бы взять и съесть этот предмет мебели, но сейчас он думал не о еде, хотя и жамкал губами. Однако это бессознательное пожевывание обозначало, что у него приступ вдохновения.

— То, что я доложил и Фаусту и Мефистофелю о происках, творимых за их спинами, — это коварный поступок, — приговаривал Рогнир. — Но теперь я должен поступить архиковарно. А для этого я сейчас перенесусь в те области неподалеку от эмпиреев, где, по всеобщей молве, обитают духи Света…