Елена Саринова - Мир оранжевой акварелью

• Название: Мир оранжевой акварелью
• Автор: Елена Саринова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Твой мир — палитра из ароматов, цветов и звуков. Твой мир — холст из зыбких надежд, глубоких соблазнов и устойчивых символов. Ну, а если ты в этом мире еще и художница, то просто обязана знать, что синий цвет здесь непременно означает верность. Зеленый — возрождение. Красный олицетворяет собой любовь, а желтый — ненависть. А что получится, если сама жизнь, вдруг, возьмет и смешает только две краски: желтую и красную?.. Вот и оценим результат…

---

— Зоя, мы на месте. Приехали.

— Угу, — коротко и по делу. Хотя, могла бы и вовсе промолчать.

А вот лопоухий и грузный Киприус Вист решил общаться сразу за троих, встретив нас на пороге своего занавешенного наглухо кабинета:

— Проходите, уважаемый мессир Виторио и вы… — быстрый взгляд повдоль. — прелестное создание, — ага, даже «монной» не удостоил. — Я вас давно жду. Садитесь поближе к камину. В кресла. Я дров перед вами только подбросил. И кофе еще не остыл. Кофе будете? Я вот без него…

— Спасибо, пожалуй, — вставил мой спутник уже из глубокого кресла.

Я же, упав в аналогичное, решила просто молчать и глазеть. И вот первое, что в глаза прилетело…

— А вы, прелестное создание?

— Что?

— Ее зовут Зоя Лино.

— Ага-ага. Ох, вы меня извините! Я ведь вам даже не представился! — прямо с боковушки сдернул он мою руку. — Киприус Вист, магистр академической кафедры истории и еще несколь… Да, это неважно, — и, ткнувшись в нее сухими губами, развернул к огню. — Ага… Ага. Очень интересно.

А вот мне — не очень!

— Ру-ку отдайте, — и если кто-то думает, что я такое терпеть буду!

— Так что по нашему вопросу, магистр?

— Руку мою…

— Монна Зоя, еще извинения. Мне просто нужно было проверить, — разжал он, наконец, «клешни». — И я это сделал.

— Что именно? — шустро сцепил капитан свои собственные.

Магистр в ответ хмыкнул:

— Вы же, уважаемый мессир, мне вчера утверждали, что ваша монна — ни кто иная, как легендарная древнеязыческая баголи? Я на ее ладони искал знаки.

— И-и? — чья монна?! — Они там присутствуют?.. У моей подопечной?

— Кое-что есть, — лучезарно осветился магистр. — Однако пока утверждать сложно.

— Язык показать?

— Зоя!

— А что? Я его лекарю всегда показываю. Так отчего магу не явить?

— Ага?!.. — ага! А нечего было за руку хватать! До сих пор потряхивает. — Еще один знак! — ярче прежнего озарился хозяин хором.

Мой опекун хлопнул карими глазами:

— Так я сейчас не понял.

— Неприятие чужеродной магии при полном отсутствии своей собственной! Нет, наша ей не враждебна. Просто интуитивно… неприятна. Так ведь, милая монна?

— Так точно… магистр, — чтоб тебя своей собственной, а заодно и весь этот «занавешенный балаган». — И что вам в данном месте еще «неприятно»?

— Статуэтка на вашем рабочем столе… Графический этюд в простенке между окнами и то, что у вас в нагрудном кармашке пиджака.

— Браво! — всплеснул клешнями магистр. Ну, точно — балаган. И я в нем — главный шут. — Джингарский бог огня, гравюра из береднянского замка-призрака и моя личная монета-оберег. Три сильнейших магических артефакта. А если по мелочи, милая монна?

— А если я не хочу?

— А если мы…

— Уважаемый магистр, я так понял, вы сильно ограничены во времени?..

— О-очень своевременное замечание, — замерев, выдохнул здоровяк. И даже, кажется, сник. — Еще раз, мои извинения. Не каждый день встречаешься с подобным сокровищем. На моем буквальном веку вы, монна Зоя — третий случай. Да и то, первые два были весьма спорными. Да я и сам тогда был молод и верил во многое, во что бы сейчас плюнул и… Да, вы правы, уважаемый мессир Виторио… Монна Зоя? Возможно ли к вам обращаться просто по имени? — о-о, это первая здравая фраза, прозвучавшая здесь:

— Да. Конечно.

— А к вам, мессир? Вы ведь мне в сыновья годитесь. Сколько вам?

— Тридцать два, — растерянно буркнул капитан и кашлянул в кулак. — Да. Хорошо.

— Вот и отлично, дети мои! Теперь, о главном… Виторио, вы хотите знать, сможет ли Зоя помочь вам в поисках… — вопросительно воззрился он на капитана.

— Вананды.

— Ага!.. Так-так… Ну, надо же.

— Я надеюсь, это останется между нами?

Магистр, стерев с лица изумление, сделался серьезным:

— Готов дать слово… Взамен на ваш подробный рассказ об их ходе. Договорились?

— Хо-рошо, — качнул головой опекун. — Так Зоя сможет мне помочь? Как баголи?

— Ну-у… — скосился тот на меня. — Ваша подопечная, несомненно, обладает этим даром. Однако задача такого уровня… — не удержавшись, хмыкнул магистр. — Я надеюсь, вы понимаете силу данного артефакта?

— На уровне простого человека.

— В том-то все и дело, мой мальчик! Лишь дилетант в строительстве может утверждать, что построить простой нужник — дело до обеда. А каждый сухопутный…

— Я вас прекрасно понял. Но, мне придется идти до конца, — нахмурясь, произнес Виторио и даже из кресла своего подскочил. — Магистр, дайте мне прямой ответ на прямой вопрос, — опершись на камин, навис он надо мной. — Эта девушка в силах или…

— Нужна последняя проверка.

— Что?.. Да ни за что! — скрестила я на груди руки. Мой опекун из той же позы заинтересованно уточнил:

— Какая проверка?

— Зоя, мне необходимо знать, каким путем вы получили дар баголи, — с другой стороны, придвинулся ко мне ученый муж.

— Я с ним родилась. Чего вы еще от меня хотите? — затравленно окрысилась я.

— Откуда вы это знаете? — прищурился в ответ магистр.

— Мне мама сказала.

— Ага… Мама… Вот в чем все дело, дитя: есть два способа стать баголи. Первый — получить дар случайно, «окунувшись» в стихийный источник. Второй — целенаправленно. То есть, по предназначению. Нам с вами, при уровне задачи подходит лишь второй.

— И как же вы их различите? Мне что, придется «балаганные чудеса» вытворять?

— Нет.

— Нет? Предсказывать по отмашке я тоже не умею.

— Да это и не понадобится. Что такое «флюид» знаете?.. «Животный магнетизм»[18]?

— Чтоб мне провалиться… Не-ет.

— Нет? Вы не знаете или…

— Да. То есть, нет. То есть… о-о-ой, — схватилась я за голову. — Я не хочу.

— Магистр, выражайтесь яснее!

— Зоя, это — всего лишь, сон.

— Какой еще сон? Я уже выспалась сегодня.

— Обычный, совершенно лишенный магической подоплеки сон. Для вас. Я же во время его смогу узнать ответы на интересующие меня вопросы и, так сказать, сделать вывод.

— Так я могу просто выйти. И спрашивайте, сколько… — замерев, пораженно распахнула я рот. — А у кого вы будете «спрашивать»?

— У вас, — тихо выдал ученый. Потом почесал свой мясистый нос. — Так это…

— Понятно. К нам в Канделверди тоже иллюзионист приезжал, — хмуро вынесла я диагноз. Однако тут в беседу вступил капитан:

— Послушайте, Зоя: вы ведь хотите… Магистр, можно вас попросить?

— Ох, пожалуйста, как раз возникла надобность, — проводили мы его взглядами до двери. После чего мой опекун вновь придал лицу сосредоточенность:

— Вы ж сами хотели как можно скорее вернуться к родным?

— Конечно. А…

— А это — прекрасная возможность ускорить желаемое.

— Да неужели?.. А если я окажусь вам непригодной? И после флюида магистр решит…

— Расстанемся сразу сегодня. Я тут же подпишу ваше разрешение на брак, — отвернулся мужчина к огню. — Надеюсь, это — веский довод?

— Угу… Ладно, — с него и надо было начинать…

Бенанданти пришли в наш мир, затаив на прежний глубокую обиду. И «обида» здесь — исторически верное слово. Их не гнали с насиженных предками мест. Не жгли на кострах инквизиции. Не пытали, заставляя предавать единоверцев. Их просто не принимали всерьез. Ну что значит: «оборотни Христовы»? Взаимоисключающее словосочетание, могущее прийти на ум лишь безумцу или честолюбцу. Однако бенанданти даже с такими диагнозами не представляли власти угрозы. Истовые католики, живущие по заповедям с обязательным крестом на груди. А рядом с ним, в мешочке на шнурке — сохраненный кусок «родовой рубашки». Символ принадлежности к клану. Единственный знак бенанданти — надо в ней родиться. В этой рубашке. А я ведь родилась, как и положено. И заорала в срок. И выглядела, как обычный лысый младенец, тут же присоединившись к уже сопящему брату. И вроде в жизни моей неосознанно-ранней все было, как надо. Так почему?.. Почему?

— …и вы даже на этой скудной копии рисунка сможете рассмотреть присутствующую комичность. Это не жестокий бой ведьмы и защитника веры. Это, скорее… — лицо магистра застыло в сравнительной потуге. — ссора двух влюбленных. Вот на что эта центральная сцена смахивает. Причем, заметьте: двое из четырех представителей клана — даже не в своих боевых астральных ипостасях. А ведь рисовал их современник и соотечественник. Уважаемый на весь предтечный мир, Леонардо да Винчи. Зоя, вы, как художница, что об этом думаете?

О-о, я должна что-то еще «думать»? Об этом рисунке. О том, что здесь вообще происходит. Вернуть мозг на положенное ему место и начать, наконец, соображать? А все почему?.. Потому что я — «баголи по предназначенью». Чтоб мне провалиться!

— Позы слишком расслабленны. Особенно у него. Мой учитель говорил: статичны.

— Ага. Уважаемый Бонифас Умберто, — покачал головой ученый.