Илья Салов - Мертвое тело

• Название: Мертвое тело
• Автор: Илья Салов
• Жанр: Русская классическая проза

САЛОВ ИЛЬЯ АЛЕКСАНДРОВИЧ (1834–1903) — прозаик, драматург. Детство Салова прошло неподалеку от Пензы в родовом имении отца Никольском, расположенном в живописном уголке Поволжья. Картины природы, написанные точно и поэтично, станут неотъемлемой частью его произведений. В 1850 г. переехал в Москву, служил в канцелярии Московского губернатора. Занимался переводами модных французских пьес. Написал и издал за свой счет две собственные пьесы. В 1858–1859 гг. одно за другим печатаются произведения Салова, написанные под ощутимым влиянием «Записок охотника» Тургенева: «Пушиловский регент» и «Забытая усадьба» («Русский вестник»), «Лесник» («Современник»), «Мертвое тело» («Отечественные записки»), В 1864 г. опубликовал в журнале «Время» роман «Бутузка» антикрепостнической направленности. С середины 70-х гг. сотрудничал в «Отечественных записках» Салтыкова-Щедрина. Щедрин неоднократно обращался к Салову с просьбой присылать свои произведения: «…Редакция весьма ценит Ваше участие в журнале» (Салтыков-Щедрин М. Е. Собр. соч.: В 20 т. М., 1976. Т. 19. Кн. 1. С. 104). В «Отечественных записках» с 1877 по 1833 г. Салов напечатал четырнадцать рассказов. Их главная тема — буржуазные хищники и их жертвы. Современники обвиняли Салова в подражании Щедрину, автор же утверждал, что его герои «списаны с натуры». В 80-90-е гг. рассказы Салова имели успех у читателей и были переведены на иностранные языки. В 1894 г. рецензии на новый сборник рассказов Салова появились в крупнейших русских журналах. Критики отмечали превосходное знание сельской жизни, глубокое сочувствие к деревенским людям, правдивое, лишенное идеализации изображение крестьян. А. М. Скабичевский охарактеризовал Салова как писателя «тургеневской школы», одного из самых талантливых беллетристов своего времени. По мнению А. Н. Пыпина, «некоторые из его деревенских героев могут считаться в ряду лучших народных типов», созданных русскими писателями. В то же время правдивое, лишенное прикрас изображение Саловым народа не удовлетворило критика народнического «Русского богатства», без оснований обвинившего писателя в «безучастном отношении к изображаемым явлениям». После, закрытия «Отечественных записок» Салов печатался в журналах «Русская мысль», «Северный вестник», «Неделя», «Артист», «Нива» и др.

---

Кончил он петь, и что же? Взял фуражку и пошел по мужикам собирать деньги, ходит да и приговаривает: «На бедность, на бедность, братцы, не дайте умереть с голода!» Ну, разумеется, кто грош, кто копейку… Подходит и ко мне, протянул картуз, да как взглянул мне в лицо-то… Э! да что и говорить про это!..

После, вечером, пришел он ко мне на квартиру и рассказал, что он вышел из духовного звания, что жил в нескольких трактирах в качестве музыканта, но что жить на одном месте ему тяжело… Вот вам и все. Где жена, — не знаю; впрочем, слышал, что живет в Воронеже, просвирня же давно померла.

* * *

— Ну и царство ей небесное! — крикнул становой и потом вдруг прибавил. — Господа, пожалуйте! ботвинья готова. Пока краснобай этот рассказывал нам историю своего приятеля, я имел достаточно времени, чтобы в точности выполнить все, что только предписывается поварами для изготовления самой отличнейшей ботвиньи. Я перетолок лук с солью, я натер на терке несколько огурцов, накрошил укропу, подбавил к щавелю несколько горчицы и сахару, нарезал ломтями балык и осетрину и даже натер для любителей хрену и все это развел квасом. Теперь прошу вооружиться ложками и приниматься за ботвинью. Думаю, что стряпня моя вам понравится…

Все взялись было за ложки, как вдруг подошел старик хозяин.

— Батюшка, Петр Николаич! — проговорил он, падая в ноги. — У меня все готово… покойник в гробу лежит… прикажи к попу сведение написать, ведь поп-то без бумаги хоронить не будет.

— Ах, ведь я и забыл! — вскрикнул письмоводитель. — Сейчас, дедушка, сейчас напишу.

И, проговорив это, письмоводитель принялся строчить бумагу попу.

Немного погодя, распростившись со всеми, я отправился домой. Когда я садился на лошадь, старик хозяин вывозил со двора гроб Калистова. Старик сидел на гробу и, понукая лошадь, ругался:

— Чтоб тебя черти разорвали! Чтоб тебе ни дна ни покрышки, поганцу этакому!.. Шутка ли! становому пять, лекарю пять, письмоводителю трешницу, кур, поросят; вина сколько полопали… да вот теперь попу еще… тоже ведь калихан-то[21] охулки[22] на руку не положит…

А под навесом сын старика полосовал кнутом жену свою Груню… полосовал сплеча по чем попало и, скрежеща зубами, не говорил, а шипел как-то:

— Я те дам, сволочь, поскуда подлая!.. Вишь, лекаршей захотела быть… Я те проучу!..

— Зря обижается-то! — ворчала старуха, хладнокровно почесываясь и глядя на сына. — Хуже было бы, кабы в избе-то потрошить начали… от одной вонищи не ушли бы, кажись…

А Груня только ежилась при каждом свисте ременного кнута, опасаясь криком привлечь на себя внимание людей.

Часов в десять вечера я был уже в деревне и ехал вдоль огромного пруда, на берегу которого стоял мой деревянный домик. Что за чудная ночь! Я остановил лошадь. Избы здесь и там раскинулись вдоль пруда, там все уже спали; неподалеку белая церковь. Все тихо… Слышу только, как вдалеке бор стучит ветвями… но лошадь моя не стоит. Я слезаю, держу ее за повода и прислушиваюсь… Сквозь шлюзы сочится вода… Там зыкнет вдруг кузнечик… Там прошепчет камыш… Что ж это такое? Откуда взялся этот чудный, волшебный мир?.. Однако пора домой! Иду и слышу, там далеко, за конопляником кричит кто-то: «Буре-онушка, буре-онушка!» И немного спустя это же самое повторяет кто-то версты за две от деревни, у опушки темного бора, потом и еще, в противоположной стороне… Я останавливаюсь… но кругом все тихо, так тихо, как будто все вымерло, как будто все притаилось и прислушивалось к моему дыханию.

И еще грязнее показался мне в ту минуту содержатель постоялого двора, и еще печальнее представлялась мне история Калистова.

1859[23]

Комментарии

Илья Александрович Салов оставил весьма значительное литературное наследие, судьба которого прояснена еще далеко не полностью. В единственное Полное собрание сочинений писателя (1909 г.), задуманное как 15-томное, но остановившееся на 6-м томе, вошло лишь 52 его произведения. Между тем еще в библиографический указатель произведений И. А. Салова, составленный дореволюционным саратовским краеведом С. Д. Соколовым, включено 121 название (107 прозаических и 14 драматических произведений).

Советский исследователь творчества Салова В. П. Рожков нашел в архивах еще 11 его произведений и полагает, что этот список также нельзя считать полным, так как «после закрытия в 1884 году „Отечественных записок“ писатель долго скитался по различным редакциям и издательствам, в архивах которых, по-видимому, затеряно немало его произведений» (Рожков В. П. Ранние произведения И. А. Салова. — В сб.: Вопросы истории и теории литературы, вып. 11. Челябинск, 1973, с. 37).

В советское время было опубликовано только несколько повестей и рассказов писателя в следующих изданиях: Салов И. А. Повести и рассказы. Саратов, 1956 («Мельница купца Чесалкина», «Грызуны», «Аспид», «Арендатор», «Соловьятники», «Николай Суетной», «Мелкие сошки»); Русские повести 70-90-х годов XIX века. М., 1957, т. 1 («Мельница купца Чесалкина», «Грачевский крокодил», «Крапивники»).

Эти публикации, а также тексты Полного собрания сочинений И. А. Салова 1909 г., как наиболее текстологически выверенные, положены в основу настоящего издания. Поздние рассказы «Тернистый путь» и «Иван Огородников», не вошедшие в первые шесть томов Полного собрания сочинений, печатаются, соответственно, по журнальной публикации (Русская мысль, 1900, № 11, 12) и по изданию: Caлов И. А. Забытые картинки. М., 1897.

Произведения располагаются в хронологической последовательности их первых публикаций («Грачевский крокодил» печатается по второму, переработанному автором варианту). Орфография и пунктуация приближены к современным, кроме случаев индивидуально-авторского их употребления.

Примечания

1

Цитируется стихотворение А. В. Кольцова «Вторая песня Лихача Кудрявича».

2

Становой — становой пристав, в России с 1837 г. полицейское должностное лицо, заведовавшее округом из нескольких волостей.

3

Провесная — о рыбе, мясе: сушеная на солнце, вяленая.

4

Ботвинька — уменьшительное от ботвиньи: свекольник, холодная похлебка на квасу из отварной ботвы, лука, огурцов, рыбы.

5

Рамена (стар.) — плечи.

6

Подожок — уменьшительное от подог: батог, трость.

7

Образить — обиходить, привести в порядок.

8

Пар парить — пахать отдохнувшую в течение года землю (пар) под озимь.

9

Синенькая — пятирублевая ассигнация.

10

Рекреация (лат.) — перемена, промежуток времени между занятиями в школе.

11

Наш достойнейший руководитель школяров, просим об отдыхе (лат.).

12

Жнитво — жатва.

13

Кондиция — уроки учителя в частных домах.

14

Консистория — в дореволюционной России церковное учреждение с административными и судебными функциями.

15

Фуляровый платок — платок из фуляра, шелковой мягкой ткани полотняного переплетения.

16

Архиерей — общее название высших православных священников (епископ, архиепископ, митрополит).

17

Кутейник — шуточное прозвище церковников.

18

Платить гильдию — платить пошлину за принадлежность к одному из разрядов (гильдий), на которые делилось купечество в зависимости от имущественного положения.

19

Крупчатка — мельница для помола пшеницы.

20

Торбан — щипковый музыкальный инструмент, родствен бандуре.

21

Калухан — еретик, отщепенец, отступник от православия; здесь: неодобрительное по отношению к православному попу.

22

Охулка — действие по глаголу хулить. Охулки на руки не класть, не положить — не упустить своей выгоды.

23

Впервые — Отечественные записки, 1859, № 7, с. 95–130. Печатается по: Caлов И. А. Полн. собр. соч. Спб., 1909, т. 1, с. 29–82.