Александр Яковлев - Омут памяти

• Название: Омут памяти
• Автор: Александр Яковлев
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2001
• ISBN: ISBN 5-264-00458-7

---

Иными словами, пользуясь сложившейся обстановкой, чиновник приватизировал государство, он является мощной силой большевизма, обеспечивающей ползучий реваншизм. Партия швондеров, шариковых, Шандыбиных, Харитоновых, равно как и коммунистические утопии, заметно слабеют, а вот большевистская практика чиновничье-номенклатурного класса укрепляется и ведет планомерное наступление на свободу. Удушить полностью демократию он уже не в силах, а вот использовать ее в реваншистских целях — в состоянии.

На мой взгляд, без решительной дебольшевизации российской жизни дальнейшие демократические реформы невозможны, а формирование гражданского общества обречено на мучительные передряги.

Если народы России хотят быть свободными гражданами и хозяевами, а они, бесспорно, хотят этого, они должны начать настоящую освободительную борьбу против диктатуры чиновничества.

Как известно, духовно-психологическая обстановка в обществе формируется, создается, поддерживается, деформируется или, наоборот, насыщается новыми ценностями через образование и культуру, через интеллект. Интеллигенция с незапамятных времен является ведущей силой общественного развития.

Демократия и диктатура, благородные и расистские идеи, наука и антинаука, культура и антикультура — все это детища интеллигенции. К сожалению, мы, реформаторы времен Перестройки, пытались, но не смогли до конца разрушить идиотскую марксистскую формулу о "прослоечном" положении интеллигенции. Инерция мешала стряхнуть старый хлам представлений и сказок о рабочем классе, крестьянстве и интеллигенции.

И сегодня, когда Россия застряла в переходном периоде, мои надежды на дальнейшее исцеление страны связаны с демократической интеллигенцией. Но она куда-то запропастилась, спряталась, увязла в разочарованиях и горьких всхлипах. Интеллигенция как бы не желает нести ответственность за ею же созданное демократическое государство, а значит — и за судьбу народа.

В контексте этих соображений я полагаю, что серьезной ошибкой на старте демократической власти, не поддающейся разумному объяснению, является небрежение к науке и образованию. Полная для меня неожиданность. Понимаю, что в организации, например, науки много нелепостей, что она забюрократизирована, что развелось великое множество научных учреждений вроде достопамятной конторы "Рога и копыта", что значительную силу обрела бездарь. Организация науки нуждается в глубокой реформе, но нельзя допускать, чтобы и дальше серость процветала, а талант растерянно съеживался, в результате чего российская наука может потерять свой традиционно могучий потенциал.

Большое влияние на "либеральные порывы" времен Реформации оказывали и традиционное свободолюбие интеллигенции. Российский либерализм в начале и середине прошлого века (Сперанский, Чичерин и др.) в практической политике всегда отличался непоследовательностью. Либералы поддерживали доброго царя, как только в его действиях появлялся хотя бы намек на возможность реформ. И уходили в тень, если монарх от таковых, отворачивался. Но взгляды были достаточно устойчивы: сохранить самодержавие в форме конституционной монархии, отменить крепостное право и распустить крестьянскую общину как зародыш социализма, расширить права всех сословий, снизить налоговое бремя. Социальные либералы конца прошлого и начала нынешнего века (Новгородцев, Костяковский и др.) основательно поработали над теорией государства и социальной проблематикой. Кстати, они и являются авторами концепции "социального государства", вошедшей в нынешнюю российскую Конституцию.

Российские либералы отвергали революционный путь модернизации России. Они не были организованной силой, не искали социальной опоры. Власть толком не понимала и не принимала либеральные идеи, не востребовало их и общество, в том числе и его образованная часть. Россия была еще не готова принять либерализм, тем более социальный либерализм, а российские смуты XX столетия поставили крест на его серьезном развитии.

Практика современных реформаторов оказалась двойственной. Политическая Реформация при Горбачеве оказалась успешной. Она по своему содержанию была социал-демократической. На ее главных принципах живет практически и все постсоветское пространство. Однако некоторые либеральные экономические реформы после 1991 года проводились столь круто, что привели страну на грань общественного шока. Они служили далекой стратегии, но не тактике, проводились без учета специфики российской жизни, замусоренной психологией иждивенчества, воровства, разгильдяйства и лености.

Современный либерализм в России остро чувствует вызовы будущего, но только начинает прислушиваться к скрежету задыхающегося паровоза под названием "постсоветское общество". И нельзя сказать, что он забыл о дыхании грешной земли. Нет. Но неожиданно оказался склонным к социальному прыжку, опасно рискуя при этом возможностью социального взрыва. В известной мере он изменил своей старой невесте — эволюционизму, но, взрослея, похоже, собирается снова пойти с ней под венец.

Гениальным изобретением интеллектуального сообщества являются средства массовой информации. Они всегда играли двоякую роль — как созидательную, так и разрушительную.

В свое время лично мне, причем задолго до Перестройки, стало ясно, что самым эффективным лекарством против общественных деформаций может быть свобода слова, с чего и начала свой путь Реформация. Глубоко убежден, что только на основе свободной и правдивой информации общество в состоянии разобраться, где жизнь, а где иллюзии; где реальные проблемы, а где праздное жонглирование словами или циничная демагогия; где компетентная работа ума, а где разгильдяйство и безответственность; где творческое развитие науки и культуры, а где приспособленческие и пустые упражнения без воздуха и света; где честное стремление служить народу, а где грязная драка за власть.

В "серебряные годы" Перестройки демократическая печать начала дышать животворящим воздухом свободы, активно расчищала выгребные ямы прежнего режима. Прекрасное время, смелые и честные журналисты, результаты исторической ценности.

Все сломалось, когда пришел дикий рынок. Журналистика попала в условия, когда ею снова помыкают, а мастеров пера и слова — развращают и покупают. Грубо попираются права человека.

Появилось немало журналистов, предавших демократические идеалы. Поправ совестливые начала, они приобщились к практике компроматов — доносов образца 1937 года, заказных статей и передач. Добро и Зло, Правда и Ложь, Свобода и Бесправие стали, как и при большевиках, предельно диалектичными. Они легко и ловко переходят одно в другое. Сложившейся ситуацией тут же пользуется власть для зажима свободы слова.

Пишу обо всем этом, а у самого сердце болит. С некоторым основанием я считаю гласность и своим делом. И поэтому наблюдать откровенный цинизм и беспамятность некоторых элитных представителей журналистики выше моих сил. Конечно же, я выражаю свое раздражение в отношении далеко не всех из журналистского цеха. Со многими редакторами и серьезными журналистами я продолжаю дружить, они хорошо помнят, откуда и что вышло и почему забурлило кругом свободным словом.

И все же каковы бы ни были современные средства массовой информации, без них российской демократии не выжить, гражданского общества не создать. Исчезни они хотя бы на пару месяцев, власть еще сильнее заболеет произволом. Пока что средства массовой информации — единственный действенный институт гражданского общества.

Одним из стратегических направлений политики является, на мой взгляд, развитие малых городов России и малого бизнеса на основе новых технологий информационной эпохи. Малые города могли бы стать и опорой фермерских хозяйств, сельскохозяйственных фирм, перерабатывающей промышленности.

Мегаполисы обречены на умирание. Люди все больше понимают, что их спасение — в малых городах и поселках, связанных с малым бизнесом и сельским хозяйством. Уже сегодня необходима разработка принципиальных основ нового мировоззрения и нового жизнепорядка, связанных с малыми и средними поселениями. Глобализация мировых процессов и интернетизация жизни обеспечат равный доступ к информации о всех сторонах и сферах жизнеобеспечения. А это, в свою очередь, укрепит практику местного самоуправления, основанного на понятных законах гражданского общества.

Грандиозен вопрос, связанный с Сибирью и Дальним Востоком. Кажется, почти все поняли, что судьба России — в этих краях. Надо двигаться туда, пока не поздно. Может быть, пригласить на пустующие земли беженцев, вынужденных переселенцев в качестве фермеров, отдав им бесплатно землю и предоставив долгосрочные кредиты на обустройство. Как это было при Столыпине.