Нора Робертс - Женщины могут все

• Название: Женщины могут все
• Автор: Нора Робертс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-008384-Х

Наследница винодельческой империи красавица София Джамбелли привыкла во всем полагаться только на себя. И в бизнесе, и в сексе ей нет равных! Шаровая молния, а не женщина, так думает Тай Макмиллан, друг детства, с которым ей теперь, после слияния их фирм, приходится делить и власть, и заботы…и вспышки страсти. А заботы у них не шуточные — кто-то стремится погубить семью Джамбелли. Уже несколько человек погибли от отравленного вина, убит отец Софии, смерть ходит за ней по пятам…

---

От этого зрелища у нее улучшилось настроение. Как бы ни менялась ее жизнь, что бы ни происходило, но это всегда оставалось неизменным. La Signora и Эли Макмиллан. Да еще виноградная лоза.

София отошла от окна, взяла куртку и поспешила к ним навстречу.

Ум шестидесятисемилетней Терезы Джамбелли был острым как бритва, и тело не уступало уму. Oна училась искусству виноградарства, сидя на коленях у деда. В три года вместе с отцом уехала в Калифорнию, чтобы превратить долину в виноградник. Она владела двумя языками и переезжала из Калифорнии в Италию с такой же легкостью, с какой другие девушки ездили на теннисный корт.

Она научилась любить холмы, рощи и звук американской речи.

Америка не стала и не могла стать ее домом. Домом Терезы был castello, однако она обосновалась в Калифорнии и была этим вполне довольна.

Она вышла замуж за мужчину, которого выбрала семья, и научилась любить его. Родила от него дочь, но, к ее неизбывному горю, не сумела доносить двух сыновей.

В тридцать лет Тереза похоронила мужа. Она не брала его фамилию и не передала ее своей дочери. Она принадлежала к роду Джамбелли; это наследие и этот долг были более важными и более священными, чем узы брака.

У нее был любимый брат; он стал священником и служил в Венеции. Еще один брат Терезы был солдатом и погиб, не успев толком узнать, что такое жизнь. Она чтила память павшего, хотя едва его помнила.

Кроме того, у нее была сестра, которую Тереза считала набитой дурой. Эта сестра произвела на свет сына, который был немногим умнее матери.

Продолжать род и семейное искусство было некому. Поэтому она сделала это сама.

Ее брак с Эли Макмилланом был хорошо обдуман и тщательно спланирован. Тереза решила объединить их виноградники, расположенные в долине по соседству. Он был хорошим человеком и отличным виноградарем; второе было важнее.

Он ухаживал за ней — как и многие другие. Его общество доставляло Терезе удовольствие — впрочем, как и общество других мужчин. В конце концов она начала думать о нем как о нежном и сладком мерло, хорошо сочетающемся с ее более крепким и терпким каберне-совиньоном.

Правильно составленная смесь могла дать прекрасные результаты.

Тереза приняла предложение руки и сердца после долгих и сложных расчетов. Получалось, что их брак пойдет на пользу обеим компаниям; это ее вполне устраивало.

Тереза удивлялась редко, однако ей пришлось удивиться, когда выяснилось, что этот брак не просто выгоден и удобен, но приятен и прочен. Приближался их двадцатилетний юбилей.

Эли все еще был привлекательным мужчиной. Тереза не сбрасывала это со счетов, но полагала, что здесь нет особой заслуги — все определяли гены. А вот что действительно было для нее важно, так это способность человека самостоятельно добиться высокого положения.

Хотя Эли был на десять лет старше ее, но поддаваться возрасту не собирался. Он по-прежнему вставал на рассвете и каждое утро гулял с ней независимо от погоды.

Она доверяла Эли, как доверяла только собственному деду, и любила так, словно он был ее кровным родственником. Он знал все ее планы и большинство секретов.

— Вчера поздно вечером приехала София.

— Угу. — Они шли между рядами лоз; рука Эли лежала на ее плече. Это был простой и привычный для него жест. Терезе понадобилось время, чтобы привыкнуть к непринужденному прикосновению мужчины — ее мужа. Еще больше времени понадобилось, чтобы начать получать от этого прикосновения удовольствие. — Ты думала, что она не приедет?

— Я знала, что она приедет. — Тереза слишком привыкла к повиновению, чтобы сомневаться в нем. — Если бы она прибыла прямо из Нью-Йорка, то успела бы раньше.

— Наверно, у нее было свидание. Или поход по магазинам.

Тереза прищурила глаза. Они оказались пронзительными и почти черными. Голос тоже был резким, хотя и хранил экзотическую мелодичность, свойственную итальянкам.

— Или встреча с отцом.

— Или встреча с отцом, — согласился сговорчивый Эли. — Тереза, ты всегда высоко ценила преданность семейным узам.

— Только если человек заслуживает такой преданности. — Как ни любила она Эли, временами его уступчивость выводила Терезу из себя. — А Энтони Авано не заслуживает ничего, кроме презрения.

— Жалкий человек, плохой муж и никудышный отец. — В точности такой же, как мой собственный сын, с горечью подумал Эли. — Но он продолжает работать на тебя.

— В первые годы я слишком многое ему позволила. Тереза высоко оценивала возможности Энтони, но зять обманул ее ожидания. Простить это было невозможно.

— Он знает толк в сбыте. Хороших исполнителей следует ценить. Я бы давно выгнала его. Это доставило бы мне удовольствие, но с точки зрения дела было бы неразумно. Что хорошо для Джамбелли, хорошо и для меня. Однако мне не по душе, что мою внучку все еще тянет к этому человеку. Фу! — Она нетерпеливо махнула рукой, отгоняя мысли о зяте. — Посмотрим, как он примет сегодняшнюю новость. София наверняка сказала отцу, что я ее вызвала. Значит, он приедет.

Эли остановился и обернулся.

— Именно этого ты и добивалась. Ты знала, что она скажет ему.

Темные глаза Терезы блеснули, на губах заиграла слабая улыбка.

— А если и так?

— Тереза, ты опасная женщина.

— Да. Спасибо.

Он засмеялся, покачал головой и снова пошел рядом.

— Твое сегодняшнее заявление вызовет большие сложности. И недовольство.

— Надеюсь. — Тереза остановилась и осмотрела молодые растения, обвившие проволочные шпалеры. Здесь потребуется тщательная обрезка, подумала она. Расти и развиваться должны только самые сильные побеги.

— Эли, благодушие приводит к загниванию. Традиции нужно чтить, но кое-что следует менять.

Тереза обвела взглядом свои владения. Стоял густой туман, воздух был пропитан влагой. Едва ли сегодня солнце сумеет пробиться сквозь эту сырость.

«Зимы с каждым годом становятся все длиннее», — подумала она.

— Некоторые из этих растений я сажала своими руками, — продолжала Тереза. — Лозы, которые мой отец привез из Италии. Когда они состарились, их заменили новыми. Эли, чтобы новые лозы пустили корни, им нужно освободить место, как бы мы ни чтили старость. Я делаю то, что считаю нужным для будущего.

— Ты всегда поступала так. Тут я с тобой согласен. Как в большинстве случаев. И все же не думай, что предстоящий сезон будет для нас легким.

— Зато урожай будет отменным. Особенно в этом году… — Она протянула руку и поправила оголенную ветку. — Редкостным Я знаю.

Тереза обернулась и увидела внучку, бежавшую к ним по холму.

— Эли, какая она красивая!

— Да. И сильная вдобавок.

— Ей это потребуется. — Тереза шагнула вперед и обхватила ладонями руки Софии. — Здравствуй, милая. Как добралась? — по-итальянски спросила она.

— Отлично.

Они поцеловались и обменялись крепкими рукопожатиями. София слегка отодвинулась и посмотрела бабушке в лицо. В нем уже ничто не напоминало прелестную девочку со старой этикетки. Это было красивое лицо, сильное, даже неистовое, казалось, оно было высечено из камня, так обычно думала София. Высечено честолюбием и временем.

— Чудесно выглядишь, Nonna. — София называла бабку на итальянский манер. — И ты, Эли, тоже.

Она повернулась и обняла старика. Тут все было просто. Эли был Эли, единственным дедом, которого она знала. Добрым, любящим и бесхитростным.

Эли обнял ее и слегка приподнял. София засмеялась, прильнула к нему и поцеловала в щеку.

— Я видела вас из окна. — Когда ноги Софии вновь коснулись земли, она сделала шаг назад, наклонилась и погладила Салли. — С вас троих нужно писать картину. И назвать ее «Виноградник», — продолжила она, выпрямилась и застегнула верхнюю пуговицу куртки Эли. — Ну и утро!

Она закрыла глаза, откинула голову и сделала глубокий вдох. Влажный воздух пах бабушкиным мылом и табаком, который Эли прятал в одном из карманов.

— Поездка была успешной? — спросила Тереза.

— Я привезла с собой заметки. Есть что вспомнить! — Она снова засмеялась, взяла стариков под руки и пошла вместе с ними. — Nonna, ты будешь довольна. Кроме того, у меня появились блестящие идеи для рекламной кампании, — без ложной скромности сказала София.

Эли поднял взгляд, увидел, что Тереза возражать не собирается, и погладил Софию по руке. «Ох, что-то будет», — подумал он.

Вилла Джамбелли стояла на холме рядом с рощей, оставленной в неприкосновенности. В лучах солнечного света ее каменные стены и многочисленные окна казались золотыми, красными и янтарными. Винодельня, построенная как точная копия итальянской, не раз расширялась и перестраивалась, но все еще действовала.

К винодельне был пристроен просторный, уютно обставленный дегустационный зал, где хозяева по предварительной договоренности могли пробовать образцы собственной продукции с хлебом и сыром. Здесь четыре раза в год проходили расширенные собрания членов клубов любителей вина; заявки на участие принимались как в здешнем офисе, так и в Сан-Франциско.