Ирина Фельдман - Клуб негодяев

• Название: Клуб негодяев
• Автор: Ирина Фельдман
• Жанр: Прочие приключения

Кто-то получает в наследство богатство, кто-то — долги. А Роберту Сандерсу досталось нечто необычное. Несколько вещей, от которых по коже бегают мурашки, членство в клубе чудаков и ворох тайн. Естественно, нормальному человеку и даром этого не надо, но как быть, если чужое прошлое никак не отпускает? Что делать, если за тебя как будто всё уже решили? Хватит плыть по течению, стоит побороться за своё будущее! Конечно, это будет нелегко. Сначала придётся наступить на горло своим принципам, наделать уйму ошибок и при этом сохранить доверие близких. Пора повзрослеть и стать собой, даже если для этого придётся сменить несколько обличий.

---

— Вы не могли поступить хуже, чем я.

— Ошибаешься, милый. Твоя тётка ужасная женщина. Нет-нет, не отрицай. Сам знаешь, я всегда делала всё, чтобы прошлое нашей семьи тебя не коснулось. Пожалуйста, не перебивай, мне и так тяжело.

Я была совсем ещё девчонкой, когда мы с родителями выбрались из сонного захолустья в Эйлсбери. Конечно, ни о какой Элен де Ришандруа не было и речи, тогда меня знали как маленькую Хелен Сандерс. Мой отец считал, что в большом городе будет проще жить, но его планы либо рушились, либо осуществлялись самым жалким образом. Дела у него шли паршиво, не было у него ни деловой хватки, ни сильного трудолюбия. Мы всегда были на грани нищеты. Не голодали только благодаря маминому умению экономить. Я была старшим ребёнком и, можно сказать, единственным. Братья и сёстры погибали во младенчестве. Я хорошо помню только Бетти, малышка умерла в пять лет от холеры. Мне давали всё что могли. К четырнадцати годам я могла вести хозяйство, умела читать и писать. Пожилая гувернантка, снимавшая комнату в том же доме, что и мы, кое-как обучила меня французскому языку по бульварным романам и элементарным навыкам игры на пианино. Когда отец от отчаяния потянулся к бутылке, я пошла работать. Многим, даже не особо богатым людям, требовались служанки, и я, не брезгуя трудом и скудным заработком, целыми днями мыла, стирала, шила… У меня были красивые белые руки, но от бесконечной работы они стали такими, что первое время я не могла смотреть на них без слёз: сухие, в трещинах, как у больной старухи. Теперь я понимаю, что было хуже всего — моя зависть. Я завидовала хозяйкам, которые дни напролёт занимались только собой. Зачем им было напрягаться, если в доме, как минимум, было несколько слуг? Ведь кухарка приготовит обед, а няня приглядит за детьми. Особенно мне казалось несправедливым, что их мужья незаслуженно одаривали лентяек платьями и прочей чепухой, к который мы, женщины, неравнодушны. Из-за этого я стала воровать.

Элен замолчала. Как бы ожидая упрёков с моей стороны, опустила глаза, затеребила бахрому на бархатной подушке с огромной вышитой розой.

— Сначала я брала мелочи. Приглянувшийся гребешок, колечко… Может, ты не поверишь, из-за первых украденных вещей я плакала. Я с вожделением смотрела на них и ненавидела себя за слабость. Потом привыкла, вошла во вкус. Пыталась внушить себе, что не делаю ничего плохого. Да и во многих случаях хозяйки не замечали пропаж. Уверенная в своей правоте, однажды я покусилась на шкатулку с драгоценностями. В этот раз я не собиралась ничего оставлять себе: лендлорд повысил плату за проживание, и единственный для меня выход был продать украденное. Так получилось, что, когда я выносила шкатулку из комнаты, меня заметил гость хозяев. Мало того, что он угадал, что я прячу в стопке белья, так ещё и сказал, что мне воровству ещё учиться и учиться. Так мягко, по-доброму. Его проницательность потрясла меня до глубины души, — на губах женщины появилась стыдливая улыбка. — Естественно, я влюбилась без памяти. Его звали Шарль, он был вдвое старше меня, и тогда он мне казался безумно красивым. Герой французского романа, о котором я столько мечтала. Ох, я была такой глупой, не хотела замечать очевидного. Шарль был тот ещё прохиндей.

Тут я еле удержался от комментария. Что ж женщин так тянет ко всяким негодяям?

— Он убедил меня сбежать из дома, чтобы быть с ним, — с горечью продолжила Элен. — Мы ездили по стране, заводили «друзей», которых обчищали при первом удобном случае. У меня впервые появились красивые наряды, я полюбила ходить в театр. Мне это очень нравилось. Спустя несколько месяцев такой жизни, Шарль вознамерился показать мне свою родину. К тому времени моя совесть давно была погребена под любовью и безграничным доверием, поэтому я с радостью приняла его предложение. Какой же я была дурой… — тётя остановилась, сделала глубокий вдох и заговорила быстрее. Не все воспоминания позволяли ей сохранять хладнокровие. — В порту нас встретила женщина. Шарль сказал, что это его мать, попросил её приглядеть за мной пару часов, а сам исчез. Навсегда. Впоследствии выяснилось, что я не первая девчонка, которую он соблазнил и продал мамаше Пикур в её злачное заведение.

Господи…

Я потянулся к воротнику. Верхняя пуговица была расстегнута, но я всё равно ощущал что-то вроде удушья. Мой жест не остался незамеченным.

— Не ожидал, что твоя тётя воровка и потаскуха? — поёжилась Элен.

— Не говорите так. Это была ошибка. Иногда ложные пути кажутся правильными.

Несмотря на поддержку, она стала ещё мрачней.

— Кристиан тоже меня не осуждал за прошлое. Мне продолжить?

Я кивнул.

— Помнишь, раньше ты хотел узнать, как я стала дворянкой? Эта история действительно невероятная. Дом мамаши Пикур часто навещали влиятельные люди, в том числе самых благородных кровей. И в один прекрасный день я встретила Фердинанда де ла Белль-Форе. Хорошо помню, старый граф расплакался, едва увидел меня. Он хватал меня за руки и спрашивал: «Дитя, как тебя зовут? Как тебя зовут?». Сначала я испугалась, подумала, что он перебрал вечером. На самом деле всё вышло менее прозаично. Когда-то молодая жена графа сбежала с любовником, с пройдохой вроде Шарля, и забрала с собой дочку — Элен. Старик так тосковал по девочке, что помешался на своей печали. У него весь особняк был в её детских портретах. Когда он забрал меня к себе, поначалу было жутко: ребёнок и вправду походил на меня. Конечно, приглядевшись, я заметила, что общие у нас только овал лица, цвет волос и глаз. Но это мелочи. Я не пыталась его разубедить. «Возвращение дочери» после стольких лет хоть и всколыхнуло общественность, не стало грандиозным скандалом, как побег жены. Первое время было трудно привыкнуть к такому повороту судьбы. Я боялась, что мой обман раскроется, или, что граф просто-напросто заменит меня другой сероглазой блондинкой. Однако мы с ним жили душа в душу, я даже успела искренне его полюбить. Каждый год я навещаю его могилу.

— Это он заставил вас выйти за де Ришандруа?

Женщина покачала головой.

— Фердинанд не причём. Я вышла замуж за Паскаля из корыстных побуждений. Сам видел, никакой любви между нами не было.

Это точно. Отношения между этими двумя, в лучшем случае, можно было назвать тихой ненавистью. Последние годы они даже жить предпочитали порознь.

— И это ещё не самые страшные мои поступки, — трагично возвестила Элен. Она выпрямилась и сцепила пальцы замком. — Как ты отнесёшься к тому, что я — убийца?

На ум пришло одно из любимых ругательств Ренара. Я им буквально подавился — ещё не хватало сквернословить при даме.

— Кхм! Ну… Я… Вы не похожи на убийцу. И на воровку тоже, и на… Я, наверное, неправильно выразился…

— Не надо, дорогой. Не старайся облечь эмоции в слова, всё равно приличных слов не найдёшь. Да, я убийца. Ты не всё знаешь о смерти Люси.

Я стиснул зубы и поморщился, как будто мне на открытую рану вылили спирт. Если Элен виновна в гибели мамы, я вряд ли смогу её простить. Точно не смогу.

Мать была компаньонкой Элен, и она обычно сопровождала её в поездках. В тот день они возвращались из Парижа от ювелира. Тётя обожает дорогие украшения, выполненные под заказ, и тогда она не захотела ждать курьера, поэтому лично отправилась за обновками. Где-то в глуши на них напали слуги: кучер и лакей прознали о драгоценностях и рискнули пойти на грабёж. В результате нападения выжила только Элен.

— Те олухи не поубивали друг друга от жадности. Одного я зарезала его же ножом, тем самым… Я попала в живот, он долго умирал… А второго задушила. Порой мне это снится, и, просыпаясь, я жалею не о своём грехе, а о том, что не сумела защитить твою мать.

Элен беззвучно расплакалась. Я взял её за руку и в следующую секунду неловко обнял. Никогда прежде она не была для меня такой родной.

Может, оно и к лучшему, что она мне ничего не рассказывала? После последних событий я стал смотреть на многое по-другому.

И вот настал мой черёд каяться.

Для Элен не стало новостью то, что Родерик был членом клуба авантюристов «Рука славы». Мало того, что она имела отдалённое, но всё же хоть какое-то представление о его жизни, так это благодаря ей до меня не доходили приглашения на собрания. Письма появлялись примерно раз в год, независимо от сезона, поэтому тётя ничего не заподозрила. Что ж, по крайней мере, мне теперь понятно, почему всю корреспонденцию сначала проглядывает дворецкий, а уже потом я.

Больше всего Элен потрясли истории о вампирах. Она не могла поверить, что я просто взял и отказался от сверхъестественных возможностей.

— Ты гораздо сильнее меня, Роберт. Я бы не устояла, тем более в твоём возрасте. Твои родители гордились бы тобой.

Это прозвучало так искренне. Аж на сердце полегчало. Такого светлого чувства я не испытывал даже после победы над Филдвиком.