Юлия Кудрина - Мария Федоровна

• Название: Мария Федоровна
• Автор: Юлия Кудрина
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-235-03220-0

Книга посвящена жизни и деятельности императрицы Марии Федоровны Романовой, урожденной датской принцессы Дагмар (1847–1928), — супруги императора Александра III, матери последнего русского императора Николая II, имя которой на протяжении более 80 лет в нашей стране было предано забвению. Между тем она была человеком незаурядным. Современники отмечали ее ум и решительность, дипломатические способности и политическую интуицию, и все эти качества сильной личности гармонично сочетались с прелестными манерами, хрупкостью и обаянием очаровательной женщины. Она была безупречной женой и матерью, верным другом и советником как своему мужу, так и сыну, много сделала для совершенствования образования и развития культуры в России. Ее огромная общественная и благотворительная деятельность вызывала уважение и в светских кругах, и среди творческой интеллигенции, и среди простого народа. Отличительной чертой ее личности было страстное желание послужить благу России, которую она полюбила всей душой сразу и навсегда.

---

Глава четвертая

ИМПЕРАТРИЦА-МАТЬ

После восшествия на престол Николая II российский императорский дом в течение какого-то времени продолжал жить в соответствии с установленными традициями. По образному выражению известного дипломата А. П. Извольского, «Российская империя продолжала управляться буквально тенью умершего императора». Великие князья, со своей стороны, пытались оказать давление на молодого императора и повлиять на него в решении различных вопросов управления государством.

Великий князь Константин Константинович Романов писал: «Болтают, будто бы дяди Государевы стараются иметь влияние на царя, не оставляют без советов, но я думаю, что в этих слухах говорит зависть и что это пустые сплетни. Но я знаю наверное, что Владимир очень докучает вдовствующей императрице Государыне разными напоминаниями и предложениями, например, он сильно настаивал, хотя и безуспешно, чтобы невесту везти под венец в золоченой карете, чтобы ей как будущей императрице были переданы различные бриллианты. Минни очень тяготится всем этим».

После ухода из жизни мужа и вступления на престол сына для Марии Федоровны начался новый период жизни. Умная, властная женщина, обладавшая глубокой политической интуицией, она многому научилась у Александра III. Отсюда ее постоянное стремление направить сына в его делах, уберечь от чужого вредного влияния, окружить нужными людьми. Императрица-мать понимала, что Николай, вступивший на престол в 27 лет (на 10 лет раньше, чем его отец), безусловно, нуждается в поддержке, и в первую очередь в ее помощи.

В первые годы его царствования мать пыталась помочь ему. «Молодой государь чрезвычайно нежно обходится с матерью. День начинается с того, что он приходит к ней в уборную и, показывая ей все полученные им письма, совещается относительно всего предстоящего ему в тот день», — писал в своем дневнике государственный секретарь А. А. Половцов. Председатель Археологической комиссии, управляющий столом сиротских заведений Ведомства императрицы Марии А. А. Бобринский вспоминал: «Рассказывают, что более чем один раз он (Николай II. — Ю. К.) прерывал доклад министра с просьбой подождать его немного, пока он пойдет советоваться с „матушкой“». Очень часто, когда вставал вопрос о назначении очередного министра, молодой царь отвечал: «Спросите матушку», «Я спрошу у матушки», «Надо спросить Мама́». В начале 1895 года пост председателя Кабинета министров при поддержке Марии Федоровны занял И. Н. Дурново, а министра внутренних дел — И. Л. Горемыкин. В одном из своих писем Николай II писал матери: «Сердечно тебя благодарю, милая Мама́, за совет взять Палена; но, к несчастью, как ты сама того боялась, так и случилось: я уже раньше получения твоего письма говорил и Рихтеру, и Дурново о назначении Сипягина, и он знает об этом. Конечно, Сипягин со временем будет министром внутренних дел, но, по крайней мере, именно такой свежий человек в начале новой комиссии прошений как раз на месте. Рихтер теперь уже радуется, что на Пасху у него свалится эта обуза с плеч! Воронцов каждый раз спрашивает у меня список наград придворных чинов — и я не знаю больше, что ему отвечать, потому что я ожидаю твоего приезда. Боюсь, что придется ему все-таки вернуть список до твоего возвращения!»

Так, 7 декабря 1896 года, обращаясь к своему деду Кристиану IX с просьбой «отпустить» российского посла в Дании графа Муравьева в Петербург в связи с назначением его на должность министра иностранных дел, Николай II обронил: «Но я говорил с Мама́, и она не видит препятствий к этому». О влиянии «женской политики» в Петербурге (подразумевалось влияние Марии Федоровны) писал в феврале 1898 года французский посол в Копенгагене Поль Камбон в связи с выдвижением афинским правительством в 1897 году на пост генерал-губернатора Крита принца Георга (сына греческого короля Георга, брата Марии Федоровны). В первые годы царствования на Николая II оказывала влияние не только его мать, но и великие князья, и царский наставник К. П. Победоносцев. После смерти Александра III на имя Марии Федоровны продолжали регулярно поступать записки и отчеты губернаторов о состоянии дел в губерниях, о студенческих волнениях в высших учебных заведениях России в 1899–1901 годах. Все они хранятся в российских архивах.

В 1895 году в присутствии вдовствующей императрицы Марии Федоровны, императора Николая II и других членов императорской семьи в Петербурге состоялось торжественное открытие Русского музея императора Александра III, делу создания которого император и императрица отдали много лет. В Именном Высочайшем Указе императора Николая II от 13 октября 1895 года говорилось: «Незабвенный Родитель Наш, в мудрой заботливости о развитии и процветании отечественного искусства, предуказал необходимость образования в С.-Петербурге обширного музея, в коем были бы сосредоточены выдающиеся произведения русской живописи и ваяния. Таковому высокополезному намерению почившего Монарха не суждено было, однако, осуществиться при Его жизни. Ныне, отвечая душевной потребности неотложно исполнить означенную волю покойного Государя, признали Мы за благо учредить особое установление под названием „Русский Музей Императора Александра III“ с возложением заведования оным на одного из Членов Императорского Дома по Нашему избранию, с присвоением Ему звания Управляющего упомянутым Музеем…»

В 1896 году известный русский ювелир Карл Фаберже в память почившего императора Александра III создал прекрасное художественное творение — пасхальное яйцо под названием «Роза». Внутри яйца, покрытого синей эмалью и украшенного сапфирами и алмазами, находился «сюрприз» — шесть миниатюрных портретов Александра III. Это творение Фаберже предназначалось императрице Марии Федоровне.

Императрица-мать, находившаяся в пасхальные дни 1896 года на юге Франции у сына Георгия, получила этот подарок от Николая II. Восхищенная увиденным, она писала сыну:

«Мой милый, дорогой душка Ники! Христос воскресе!

С моими самыми хорошими пожеланиями со светлым праздником!

Я не могу найти слов, чтобы описать тебе, мой дорогой Ники, как тронута и взволнована я была, получив твое идеальное яйцо с прекрасными портретами дорогого любимого Папа́! Это такая красивая идея с нашими монограммами сверху, я благодарю тебя за это от всего сердца, я была тронута и счастлива, что ты мне сделал такой подарок, и я тронута больше, чем могу это выразить!»

Это великолепное творение Фаберже, а также и многие другие произведения искусства, принадлежавшие царской семье, бесследно исчезли из России в годы революции и Гражданской войны.

В 1898 году в Москве на Волхонке состоялась закладка Музея изящных искусств, который также получил имя императора Александра III. Душою создания музея был профессор Московского университета И. В. Цветаев. По его предложению музей и получил имя императора Александра III. И. В. Цветаев высоко ценил покойного и называл его «державным покровителем искусств и наук в нашем отечестве». «Русский народ, — писал он в одной из своих записок, посвященных памяти Александра III, — высоко и искренно чтит в нашем почившем Государе также и ту сторону Его нравственного характера, которую он вместе с церковью называл „благочестием“».

Мысль об учреждении «эстетического музея» при Московском университете принадлежала З. А. Волконской (1792–1862), урожденной Белосельско-Белозерской. Она много сделала, чтобы свою идею о создании музея провести в жизнь. Первой дарительницей, внесшей значительный денежный вклад в воплощение этой идеи — 150 тысяч рублей, — была московская купчиха Алексеева. Марина Цветаева, дочь профессора И. Цветаева, известная русская поэтесса, в книге «Отец и его музей» вспоминала: «Звонили колокола по скончавшемуся императору Александру III, и в это время отходила одна московская старушка. Слушая колокола, сказала: „Хочу, чтобы оставшееся после меня состояние пошло на богоугодное заведение памяти почившего Государя“…»

В эти годы в России существовало как бы два двора: двор вдовствующей императрицы Марии Федоровны и меньший — Александры Федоровны. Мария Федоровна неохотно уступала свое место молодой императрице. «В сущности, — вспоминала фрейлина императорского двора Анна Вырубова — она (Мария Федоровна. — Ю. К.) так никогда и не сошла со сцены, продолжая занимать первое место во всех торжественных случаях». На официальных приемах Николай II вел под руку свою мать, Александра Федоровна шла сзади с одним из великих князей, чаще всего с Михаилом Александровичем.

Великая княжна Ольга Александровна, которая в эти годы повсюду сопровождала мать, рассказывала, что в свободное от дел время Мария Федоровна любила появляться в общественных местах: в театре, на выставках, на прогулках. Каждое утро ей приносили вычурно украшенный лист с перечислением всех увеселений и приемов, проходивших в Петербурге.